— Эй! — поддразнила я. — Это немного личное. Джим усмехнулся. Мне нравился этот звук. — Мой любимый цвет — зеленый Гибса. — Я не знаю, что это за цвет. — Ирландский зеленый. Гибс — это футбольная команда Эдинбурга. Футбол. — Мне мало что известно о футболе. Мой отец большой поклонник Колтса (Примеч.: Индиана́полис Колтс — профессиональный клуб американского футбола). — Я люблю американский футбол. — Правда? — Я была удивлена. — Я думала, вы, ребята, фанаты регби. — Да... но американский футбол для меня более интересен. Не пойми неправильно, но регби — это жесть. Ваш футбол стратегически продуманный. Моя сестра ненавидит спорт, но даже она может сесть и посмотреть игру НФЛ. Я фанат Патриотов (Примеч.: Нью-И́нгленд Пэ́триотс — профессиональный клуб американского футбола из Бостона). — Тише ты, — поддразнила я, оглядываясь вокруг. — Не говори так громко. Джим усмехнулся. — Не буду, — он игриво потянул меня за конский хвост. — Расскажи мне что-нибудь еще о себе. Твоя любимая песня? В моей голове мгновенно пронеслось воспоминание об отце и нескольких парнях из его бригады, галдящих под Бон Джови, вызывая внутри волну ностальгии и боли. Мне было десять лет, и Кори Трент, по какой-то причине (почему, я так и не узнала), рассказал всем в нашем классе, что моя мама сказала его маме, будто я намочила постель. Это была абсолютная ложь. Мама моей лучшей подруги высадила меня из машины около дома, который ремонтировал папа, в миле от нашего собственного. Было непривычно то, что он взял заказ на ремонт в нашем городе — обычно его бригада работала где-то в округе. Я благодарила Бога за то, что в тот день папа находился так близко. В школе меня полностью втоптали в грязь, все надо мной издевались и отнеслись как к изгою. Отец как раз выходил из дома, когда один из парней сообщил ему, что я приехала. Как только я увидела папу, то расплакалась, а он обнял меня. После того как я рассказала что случилось, он серьезно разозлился на Кори. Затем Дэн, его бригадир, включил радио, и несколько парней вместе с отцом начали веселить меня, устроив ужасное представление под песню Бон Джови. Знаю, тогда у меня был лучший папа в мире. И что еще хуже — совсем скоро после этого я его потеряла. — «Живем молитвами» (Примеч.: ориг. Livin’ on a Praye). В возникшей тишине, я украдкой взглянула на Джима — он трясся от смеха. Я прищурилась. — Хорошо, я больше не буду отвечать на вопросы, если ты собираешься смеяться надо мной. — Нет, нет! — Он рассмеялся, положив руку мне на плечо. — Прости. Я просто не ожидал. Бон Джови. — О? А какая твоя любимая песня, крутой парень? — «Все вещи, которые я сделал» Килерс (Примеч.: «All These Things That I’ve Done» — Killers). Я сморщила нос. — Хорошо. Это круто. Джим снова затрясся от смеха, а потом поднялся и коснулся рукой моих солнечных очков. Осторожно приподнял их вверх и разместил на моей голове, для того чтобы видеть мои глаза. — Ты такая милая. Это был комплимент, который я слышала раньше, и тогда он меня раздражал. Я была маленького роста. У меня были большие темные глаза с очень длинными ресницами, из-за которых они выглядели еще больше. Всякий раз, когда кто-либо описывал меня, он использовал слово «милая» или «очаровательная». Но я не хотела быть милой или очаровательной. Я хотела слышать что-то большее. Покраснев, я ответила: — На самом деле нет. — Да, — настаивал он. Я снова взглянула на него и покраснела под пристальным взглядом. — Ты смотришь на меня. — Да. Это трудно не делать. Я смущенно поежилась, не понимая как ответить. Никогда не попадала в ситуации, когда должна флиртовать. — Все шотландские парни любители флиртовать, как и ты? Джим пожал плечами. — Я не думал, что заигрываю. Просто говорил то, о чем думал. — Очевидно, это одно и то же, когда дело касается тебя, — подразнила я. Джим придвинулся ко мне ближе, и я втянула воздух, чувствуя, как от его близости в моем животе просыпаются бабочки. — Любимый фильм? Понимая, что он не собирается меня целовать, я не знала, что чувствовать — разочарование или облегчение. — Я не знаю... О, Муле́н Руж! (Примеч.: фр. Moulin Rouge! — фильм-мюзикл 2001 года, получивший две награды Американской киноакадемии.) — Еще один сюрприз, — Джим приподнял бровь. — Я его не видел, и ни за что бы про него не подумал. — А что бы ты предположил? — Честно говоря, без понятия. — Джим широко улыбнулся. — Мой любимый фильм «Рэд» (Примеч.: англ. RED — художественный фильм Роберта Швентке в жанре комедийного боевика; является экранизацией одноименного комикса, созданного Уорреном Эллисом и Калли Хэмнером). — Не думаю, что смотрела его. — Дерьмо... извини. — Его щеки покраснели. — Я пытаюсь удержаться, чтобы не прикасаться к тебе. То как Джим прикладывал усилия, чтобы выглядеть джентльменом, было мило (очень мило с его стороны), но мне также хотелось увидеть настоящего Джимми. Румянец на щеках придавал ему уязвимости, которой от парня я никак не ожидала. И я поняла: возможно, под напускной бравадой он скрывал свою нервозность из-за меня. Эта мысль немного волновала. — Ты сказал, что ты строитель? Он кивнул. — Держу пари, ты все время ругаешься? Мой отец владел строительной компанией. Как бы папа ни старался, он все время ругался матом. Как и его бригада. Меня это не беспокоило. Иногда... — я понизила голос на октаву, — …даже я ругаюсь матом. Ужас. Джим игриво толкнул меня. — Так много причин, чтобы стать джентльменом. Я усмехнулась. — Просто будь собой. И прежде чем он начал задавать мне вопросы, на которые не была готова ответить, я сказала: — Почему вы с Родди приехали сюда, в Донован, а не в любое другое место? Джим уставился на меня, как бы пытаясь что-то решить. Наконец, он расслабленно откинулся на скамейку и повернулся, чтобы посмотреть на озеро. Его внимание привлекла проплывающая мимо нас лодка. В ней находились мужчина и два мальчика, они смеялись и дурачились, пока гребли. Шум воды заполнил тишину. — Мой папа, — внезапно сказал Джим. — Его звали Донован. Я вспомнила, как раньше Джим говорил о нем. — Тебе не обязательно... Парень оглянулся на меня. — Родди полностью избегает этой темы. Мама начинает плакать, если я упоминаю его. Разговоры об отце причиняют боль людям, которые его знали. Сострадание к этому парню охватило меня, и я плюнула на свою обычную закрытость, и в знак сочувствия положила руку ему на колено. Джим посмотрел на меня, казалось, удивленно и немного потерянно. — Иногда... — Я вздохнула, заметив, что задержала дыхание, — про такое легче говорить с кем-то, кто его не знал или не любил. Тебе не нужно будет беспокоиться или переживать горе вместе, потому что оно только твое. Ты можешь говорить о нем, не задумываясь о том, как это повлияет на человека, с которым разговариваешь. — Я убрала руку с его ноги, но развернулась к нему лицом, почти касаясь своим левым коленом его бедра. — Ты можешь поговорить со мной о нем. Если хочешь... Джим выглядел немного неуверенным и удивленным. — Для первого свидания как-то грустно. — Это свидание? — Да, свидание. Я рассмеялась над его настойчивым тоном.