– Джиллиан, – говорю я, не вполне уверенный в том, что подобная фамильярность будет уместна. – Вы можете рассказать мне о Мелинде Вайт? Она числится в списке погибших… – Конечно, – обрывает меня старушка. – Бедное дитя! До сих пор не могу поверить в то, какой ужасной оказалась ее судьба. Чистая, светлая девочка с добрым сердцем – Мелинда была как ребенок, а потому не могла выжить в мире за пределами госпиталя. – В сводках было указано, что она скончалась не во время пожара, а спустя несколько дней? – Да, – тяжело вздыхает уборщица и мне кажется, что она едва сдерживает слезы. – Мелинда была одной из тех, кого не успели спасти, до нее просто не дошла очередь. Все правое крыло здания было охвачено пламенем, и пожарные не могли прорваться внутрь. Они потушили огонь только ближе к рассвету, и тогда же наконец сумели проникнуть в палаты. Мелинду нашли в конце коридора, в душевых для пациентов. Бедняжка обгорела так сильно, что сперва ее приняли за обугленный труп, но затем оказалось, что у нее есть слабый пульс. – Но помочь ей не смогли? – О нет, – сдавленно отвечает Джиллиан. – К счастью, ее мучения длились недолго. Одному богу известно, какую боль ей пришлось вытерпеть перед смертью. Врачи не могли ее спасти, потому что ее ожоги были не совместимы с жизнью, но и не могли позволить ей уйти, а потому просто кололи обезболивающие, втайне надеясь на то, что она вскоре умрет и ее страдания закончатся. – Это звучит ужасно, – искренне говорю я, пытаясь унять разбушевавшееся воображение, рисующее перед моими глазами кошмарные картины. – У нее были родные? – Нет, – старушка грустно качает головой и кладет правую ладонь на спину спящего пса. – Родители Мелинды были неблагополучными, если вы понимаете, о чем я. Ее отец умер, когда крохе не было и двух лет, а мать вскоре лишили родительских прав. У Мелинды был старший брат, но ее разлучили с ним еще в детстве, поскольку малышей поместили в разные приюты. Позже Мелинда попала к нам, в госпиталь Хайден Крик. Девочку перевели из приюта в лечебницу, когда ей исполнилось шестнадцать. Она ненадолго замолкает, тайком утирая уголок глаза, а я тупо таращусь в окно, светлеющее впереди за ажурной занавеской, за которым вовсю припустил октябрьский ливень. – Джек, – произносит в наушнике грубый голос так внезапно, что я едва не подскакиваю от неожиданности, и это не ускользает от внимания старушки. – Что с вами? – озадаченно интересуется Джиллиан. – Вы в порядке? – Да, спасибо… – выдыхаю я. – Кажется, судорога. – О, – она участливо глядит в мое лицо. – Должно быть, вы просто слишком долго сидели в одном положении, Джек. Попробуйте размять ноги. – Вы правы, – я поднимаюсь с дивана и делаю круг по комнате, прислушиваясь к шипению в своем наушнике. – Кажется, теперь легче. – Чудесно! Уборщица улыбается мне в ответ, но затем, вспомнив тему нашего разговора, мгновенно мрачнеет. Должно быть, эта беседа все еще причиняет ей душевную боль, несмотря на давность происходящих событий. – Джек, – повторяет голос в наушнике, но уже не так резко. – У Мелинды был брат. Ты понимаешь, что это может означать? – Нет, – говорю я в пустоту, прежде чем осознаю это. – Нет… Кажется, ногу все еще немного сводит. Я с размаха падаю в продавленное кресло и делаю вид, что разминаю саднящую мышцу. – Попытайся расспросить ее о старшем брате Мелинды, – командует Зет. – Может быть, она вспомнит, как его звали. Старушка продолжает обеспокоенно наблюдать за мной, пока я нещадно растираю голень. Решив, что эту дурацкую затею уже можно прекратить, я убираю руки и выпрямляюсь. – Ну вот, теперь все отлично, – с легкой улыбкой заявляю я. – Но давайте вернемся к этой давней городской трагедии и моему будущему репортажу. Миссис Бишоп, вы не знаете, как сложилась судьба брата Мелинды? Возможно, вы помните его имя? – Нет, Джек, я никогда не видела мальчика, – она разводит руками в стороны. – Я слышала, что какое-то время они с Мелиндой вели переписку, а она часто отправляла ему свои рисунки. Знаете, Джек, она чудесно рисовала. Все стены в палате Мелинды были увешены рисунками, и работники госпиталя нередко приходили полюбоваться на ее новые работы. К сожалению, беспощадный огонь уничтожил и Мелинду, и все ее рисунки. – Очень жаль, – задумчиво отвечаю я, нахмурившись. – Их старая переписка с братом случайно не сохранилась? Это было бы очень трогательно – опубликовать частичку из прошлого погибшей пациентки. – У нас где-то хранится коробка с личными вещами погибших пациентов, – неуверенно тянет старушка. – Мы оставили ее как дань уважения тем, чью жизнь забрал огонь. Я могу спросить о ней в госпитале. Возможно, вам повезет, и внутри окажутся письма или рисунки Мелинды. – Это было бы просто чудесно, – я поднимаюсь с дивана и протягиваю Джиллиан свою ладонь. – Тогда я оставлю вам свой номер телефона. Свяжитесь со мной, если отыщите что-нибудь. – Конечно, Джек, – кивает она, пожимая своей сухой кистью мою руку. – До встречи, миссис Бишоп. – Всего хорошего, Джек. Она поднимается из кресла, провожает меня до крыльца и машет на прощание сморщенной ладонью. Когда дверь за моей спиной наконец захлопывается, я сбегаю по низким ступеням и выхожу на полупустую аллею, по которой разносятся порывами влажного ветра осенние листья. Окраины Хайден Крик кажутся особенно унылыми и безрадостными в это время года, и я не могу отделаться от мысли, будто все, что меня окружает, подернуто неестественным фильтром сепии – той, которую так любит Белла. – Джек, я думаю, это настоящий прорыв, – заявляет Зет, о котором я уже успел позабыть. – Теперь я не сомневаюсь в том, что брат Мелинды – это и есть похититель Беллы. Нам нужно выяснить, кто он такой и где он может скрываться. – Если о нем ничего не знала даже Джиллиан, проработавшая в клинике много лет, то, думаю, это будет не так просто. – И все же, это успех, – уверенно возражает измененный программой голос. – Все улики сходятся, вырисовывается даже очевидный мотив. Должно быть, каким-то образом брат Мелинды узнал о тебе и Белле, а заодно и о ваших отношениях, претерпевших в последнее время разительные изменения. – Хочешь сказать, – я морщу лоб и аккуратно обхожу глубокую лужу, растянувшуюся посреди мостовой. – Он похитил Беллу потому, что считает, что я ее не заслуживаю? – Кажется, он сам об этом открыто заявлял в одном из сообщений. Вероятно, он до сих пор не смирился с гибелью младшей сестры. – Черт, – я раздраженно пинаю обломок гравия, блестящий неровными мокрыми краями. – Но я-то здесь при чем? И Белла? – Ну, – задумчиво тянет Зет. – У тебя есть сестра, а у него нет. Очевидно, он очень эмоционально воспринял фразу Беллы о том, что ты ее разлюбил. – Это неправда, – резко отвечаю я, повышая голос. – Я всегда любил Беллу и буду ее любить. Никто не вправе отнимать ее у меня, и никто не вправе творить такое. Мне жаль, что Мелинда погибла, но ни я, ни моя сестра в этом не виноваты! – Джек, я с тобой полностью согласен, – осторожно отвечает Зет. – Пожалуйста, успокойся. Я всего лишь хочу сказать, что в больном мире похитителя Беллы существует своя особенная логика. Я думаю, он решил воссоздать ситуацию из своего прошлого, чтобы наказать тебя. Он забрал у тебя сестру и хочет знать, достоин ли ты того, чтобы получить ее обратно. – И что будет, если этот ублюдок решит, что я не прошел его тест? Он убьет Беллу? – Я не знаю, Джек. И нам лучше поторопиться, чтобы не испытывать его терпение. Пока что он ничего не требует и просто изводит тебя, но я не думаю, что это будет продолжаться вечно. В его планы наверняка входит что-то иное. – О чем ты говоришь? – Он не отдаст тебе Беллу просто так, Джек, вот о чем я говорю, – в наушнике тихо шуршат клавиши. – И потребует доказать любовь к ней. Так как он явно не в себе, он может пойти на что угодно. Я не думаю, что нам стоит ожидать от похитителя чего-то хорошего, поэтому мы должны поспешить, чтобы успеть добраться до него как можно скорее. – Ладно… – я подхожу к машине, припаркованной на обочине, и распахиваю переднюю дверцу. – Что ты предлагаешь? – Я попытаюсь найти информацию о старшем брате Мелинды Вайт в Сети, – гудит Зет. – И выяснить, в каком детском приюте он числился. Тебе не помешает наведаться туда и расспросить о нем всех, кого только возможно. – Хорошо. Мне нравится этот план. Я завожу мотор и плавно двигаюсь с места, поворачиваю и выезжаю на шоссе, ведущее назад в отель. – Я свяжусь с тобой сразу, как только накопаю что-нибудь. – До связи. В наушнике идут короткие гудки, и я наконец вынимаю смартфон из кармана, ставлю его на беззвучный режим и прибавляю скорость, надавив на педаль газа. Глава пятая Новое входящее сообщение 26 октября, 15:00 GMT-5 Отправитель: NA Как проходит твой день, Джек? Надеюсь, эта отвратительная погода не слишком давит тебе на нервы. Признаюсь честно – ливень едва не испортил мои грандиозные планы, но в последний момент я все же сумел выйти из положения. Я так жду сегодняшней ночи, Джек. Я уже почти все подготовил, и это будет прекрасный сюрприз. Надеюсь, он тебе понравится. В любом случае, ждать осталось недолго – счет пошел на жалкие часы. Знаешь, Джек, я смотрю на то, как она спит, и не понимаю, как ты мог ее разлюбить. У нее такие чудесные, гладкие волосы, такая нежная, бархатистая кожа. В ее глазах еще плещется столько жажды жизни и невинного очарования… Неужели этого оказалось для тебя мало? Я все пытаюсь понять тебя, Джек, но мне это упорно не удается. Очевидно, мы с тобой просто слишком разные. В любом случае, пришло время проверить, из какого теста ты слеплен. Как ты сам полагаешь, Джек? Найдется ли внутри тебя достаточно решимости, чтобы не облажаться, стоя перед лицом непреодолимых препятствий? Проявишь ли ты мужественность и несгибаемую волю, чтобы вырвать ее из цепких когтей смерти или же позволишь своему малодушию пустить черные корни, отступив назад? Меня даже слегка колотит от нетерпения, Джек. Я едва могу сдерживать свое возбуждение, когда думаю о грядущей ночи. Это будет прекрасная ночь, Джек, уверяю тебя. Хотя я и не вполне уверен в том, что ты сможешь ее пережить. Понимаешь меня?