Однако прошло чуть больше года, прежде чем Пере смог вплотную приблизиться к осуществлению своей задумки и выполнить своё обещание. – Дед, а ты научить меня понимать испанцев? Я буду стараться, – говорил ему Мокуана. – Ты меня радуешь, внучек! Обязательно! Как без этого? И Пере с удивлением заметил, как его внук быстро хватает незнакомые и трудные для него слова испанского языка. А после двух лун обучения, он уже немного понимал деда и пытался говорить с ним на этом вражеском языке. Остальные, как Пере ни пытался, ничего не соображали и не хотели ничего учить. Злиться на них он не мог, и оставил попытки, вспомнив, как его прежние родственники избегали этого же. – Внучек, – говорил Пере уже несколько раз. – Нам для успешной поездки необходимо иметь трёх матросов, и я за капитана. Надо убедить ещё двух твоих друзей согласиться отправиться в путь. Обещаю, что все вернутся домой. – А ураган, дед? Тут может всё произойти. Путь ведь длинный. – Всё может быть, да мы попросим предков и духов, да и моего бога помочь нам в этом деле. Столько заступников обязательно помогут. Хоть один! Внук согласно кивнул головой и обещал помочь. С большим трудом пара туземцев согласились помочь Буаракутаре. Потом они хвастались подвигами и виденным. А сейчас Пере, выбиваясь из сил, старался удержать лодку на курсе. Ветер с постоянством одержимого зверя сносил её всё ближе к островку, что выступал из моря в миле по правому берегу. – Ребятки! – кричал дед, указывая на остров. – Мы погибнем, если не бросим якорь. Но для этого надо знать глубину. Берите линь с грузом и постарайтесь узнать её! Скоро ветер перерастёт в шторм, и от нас одни щепочки останутся! Постарайтесь, ради Бога! Четверть часа бились индейцы, пока не смогли доложить: – Одиннадцать саженей, Буаракутара! Якорь бросать? – Это спрашивал внук. – Бросай два сразу! Камни странной корявой формы полетели за борт. Лодка со спущенными парусами развернулась носом к волне, остановилась и запрыгала, обдаваемая тучами брызг и пены. – Стоим, дед? – прокричал с носа внук. Пере ободряюще махнул рукой. Он закреплял руль и мечтал только об отдыхе, который мог себе позволить. Очень свежий ветер, грозивший уже третий день перерасти в шторм, не позволял никому сомкнуть глаз. И теперь старик с трудом пробрался в крошечную каютку. Не каютку даже, а низкую нору, где и сидеть-то не получалось. Зато лежать можно отменно. Сняв мокрую рубаху и расстелив её в ногах, Пере блаженно растянулся на жестком ложе из сухой травы, застеленной полосатой тканью туземного изготовления. Заснул он быстро, даже не отдав никаких распоряжений внуку. Знал, что у того голова на плечах имеется, и он не даст себя задурить даже в такое время. Ночь прошла спокойно. К утру ветер стал поворачивать к норду и опасность миновала. Отдохнувший Пере едва поднялся, вылезши из низкого помещения. Оглядел близкий горизонт, затянутый плотной дымкой. Море ещё не утихло, но его злость поубавилась. – Поставить паруса! – приказал дед. – Потом двое могут отдохнуть и подкрепиться. К вечеру я вам покажу Санто-Доминго. Вот где вы очумеете, ребята! И зарубите себе на носу! Вы мои рабы, иначе вас быстро заберёт какой-нибудь наглый испанец. Помните об этом! Пере вскоре отослал и внука поспать перед городом. – Часа два у тебя будет, внучек. А я и сам управлюсь. Ветер ровный, а в случае опасности я быстро вас подниму. После полудня показалась бухта Санто-Доминго. – Эй! Ребята! Город показался! Вылезайте смотреть. Вы такого ещё никогда не видели. Вернётесь – никто не поверит вашим рассказам! Глядите! Индейцы и в самом деле вытаращили глаза, наблюдая медленно приближающийся город. Пере тотчас заметил прибавление зданий и церквей. За его отсутствие появилась больше дюжины хороших домов и три церкви. А городу и десяти лет не было. Путешественники высадились часа за два до заката, и Пере, не обращая на усталость, повёл ребят осматривать город. Молодёжь всё удивляло и пугало. А лошади приводили их в ужас. Им казалось, что они вместе с всадниками составляют одно целое и с трудом поверили, когда увидели, как всадник слез с коня и ушел в дом. – Теперь понимаете, как трудно будет отбиться от испанцев, – говорил Пере, стараясь не очень привлекать к себе внимание прохожих. Со стороны форта раздался выстрел бомбарды. Ребята вздрогнули, посмотрели на небо. Оно уже очистилось от облаков, а Пере усмехнулся. – Это испанская пушка грохнула. Шесть часов вечера, значит. Сейчас колокола зазвенят. Испанцы пойдут в церкви слушать проповедь святых отцов. – Эти люди в длинных тёмных рубахах с крестами на груди – и есть святые отцы? – спросил тихо внук. – Они самые, – ответил Пере, и всё же перекрестился, услышав звон колоколов. – Самые страшные люди у испанцев. Бойтесь их. Индейцы с ужасом в глазах озирались, что вынудило Пере предупредить их: – Не надо так бояться, ребята! Пока вам ничто не угрожает. Смотрите, запоминайте. Вам надо набираться знаний об испанцах. Они не заставят вас долго ждать. Они растекаются по островам, как тараканы. Вышли в море до рассвета, боясь при не очень благоприятном ветре опоздать войти при свете в устье речки. И действительно, постоянно меняя галсы, лодка довольно медленно продвигалась вперед, но на закате всё же вошла в устье знакомой речки. Пере едва узнал её, и сильно испугался, поняв, что многое уже призабыл из местных примет. Почти в ночной темноте поднялись к пристани. Никого там не было. Ни сторожа, ни лодок. – Наверное, все лодки ушли с товаром, – предположил Пере. – Забирайте что нужно, и в путь. Тут недалеко. Четверть часа – и мы дома. Тропа, впрочем, говорила о довольно большом движении по ней. Она даже стала немного шире и удобнее. Почти дорога. Вот и дом. Две собаки бросились навстречу, и пришлось долго отбиваться от них палками, прежде чем кто-то отозвал их назад. – Проклятье! – крикнул Пере в раздражении. – Так рано заваливаются спать! Хозяева дома? – Дома, сеньор. А кто вы? – Твой хозяин, болван! Не узнал дона Пере? – О, сеньор! Я вас не признал! Простите! Проходите быстрее. Вот молодые сеньоры будут рады! Я их разбужу! – Не стоит! – раздался голос Леона. – Мы уже встали. Дедушка! Вот неожиданная и приятная весть! Не ожидали! Ампара, иди быстрее! Послышался негромкий плач ребёнка. Пере вспотел от волнения, предвкушая знакомство с новым потомком. Ампара же выскочила с хныкающим младенцем на руках и бросилась к деду. – Дед! Вот так сюрприз! Мы и не могли предположить, что ты так скоро к нам заявишься! Проходите в комнаты! Света побольше зажечь, – обернулась она назад, где уже мелькала тень служанки. – Со мной один внук с друзьями. Мы попробовали их познакомить с жизнью испанцев и их родственников. С утра начались непрерывные расспросы, разговоры, и конца им, казалось, не предвиделось. Леон умчался с утра по хозяйским делам, и его увидели только к обеду. А до того Ампара похвасталась деду: – Знаешь, дед, мой Леон так увлёкся хозяйскими делами, что стал меньше на меня посматривать, – улыбнулась внучка. – А как Факундо, внучка? Я его что-то не жижу. – Леон его быстро прогнал. Ты был прав, дед. Он сильно подворовывал. Он накопил наших средств около тысячи песо золотом! Представляешь! Выгнал без гроша. Грозился всеми страшными карами, да мы собак завели. Видел, какие страшные? – Приятно слышать, милая моя птичка! А твой сын, его как назвали? – Дед лукаво усмехнулся, зная, что Ампара понимает его. – Дедушка, тебе нравится, что мы назвали его в твою честь, да? – Ещё бы! Так приятно, что не забываете старика. И что удивительно, внучка, в Испании я чувствовал себя намного хуже. Здесь же мне вроде бы второе сердце вставили в грудь. Такой переход совершил – и ничего! – Ты у нас молодец, дед! А что у тебя с молодой женой? Что-то ты молчишь. – Неудобно говорить, птичка, но я стал молодым папой. Такая дочка у меня! И назвал её твоим именем. Теперь у меня и дома Ампарита. Такая смешная! И уже ходить начала. Потому мать её и не взял сюда. А мысль такая была. – Мне бы тоже очень хотелось её увидеть. Да, дед! Ты у нас такой замечательный! Леон постоянно тебя вспоминает. – Что у вас с деньгами? Доход имеете с хозяйства? И где ваши лодки? – Все хорошо, дед! Лодки в городе. Скоро вернуться должны. Повезли товар в город. Вы могли там встретиться. – Не привелось, внучка. Да не беда! Я здесь, и очень рад тебя с твоими родными видеть. – Вижу, ты что-то приготовил мне в подарок, дед. Не тяни, а то любопытство так и распирает меня. Что у тебя там? ' – Что я могу тебе приготовить, птичка? Всё то же самое. Жемчуг да немного золота. Малость всё это! Кстати, вы не начали мыть золото в ручье? У меня получалось. И вы попробуйте. Много не будет, но в год надеяться на две сотни песо можно. Это тоже не так мало по затратам. Дед с удовольствием расхаживал по усадьбе, а в душе постепенно вырастало чувство гордости за то, как ему удалось всё здесь устроить. Только опечалился, когда узнал, что в их отсутствии Факундо возобновил избиение индейцев и двое уже покинули этот мир. Улыбнулся, когда вспомнил, как Ампара потребовала от Леона смягчения положения индейцев в усадьбе. Зато другие сведения сильно его опечалили. Ампара сказала, а Леон подтвердил, что половина индейцев на остальных плантациях и усадьбах уже вымерли и хозяева бьют тревогу. Шли слухи о ввозе сюда негров из Африки. – Я это предполагал ещё раньше, – с грустью заметил дед. – Скоро тут не останется индейцев. И помочь им невозможно. И всё же он считал себя удовлетворённым. И даже мысль о Лиамуиге немного успокаивала его. Уже лёжа на постели, подумал, засыпая: «До такого малого острова испанцы долго будут добираться. Он мало привлекателен. Слава Всевышнему, если так случится!» Он блаженно улыбнулся и провалился в приятные объятия глубокого спокойного сна.