— Как думаете, убийство или самоубийство? — спросил взволнованный Мельников у Игнатенко. — Поживем — увидим! Можете ехать доложить подполковнику. Передайте, буду в его номере в восемь вечера. «Газик» прытко бежал к гарнизону. Блестела укатанная дорога, слепило низкое солнце, а на душе у Мельникова было мрачно: трудно найденная ниточка оборвалась. Предстояло все начинать сначала. Одно удалось уточнить: Крайнин — «ненастоящий»! У покойника не оказалось на плече следа ранения. Но эта деталь уже ничего не давала. 23 Находка в колодце Мельников постучал к Волкову ровно в три. Вошел хмурый. — Товарищ подполковник! Прошу отстранить меня от дальнейшего участия в деле. Как коммунист, считаю своим долгом заявить, что не имею больше права называться чекистом. Крайнин мертв. В его смерти повинен я. Я не выполнил вашего указания. — Доложите точнее, — перешел на официальный тон Волков. Александр Васильевич рассказал, как позавчера вечером его дернуло пойти по следу Крайнина. Как чуть не столкнулся с Чухрой, затем с Маркиным. Доложил об испуге маркера, когда вырвалось проклятое «капут». Волков молчал. Молодой чекист подкупал своею прямотой и откровенностью, но факт оставался фактом: он не выполнил указания. — Хорошо, капитан! Будем считать, что промах — следствие вашей неопытности. Предупреждаю: впредь отклонений от моих указаний не допущу. Докладывайте, как там у Крайнина. Мельников доложил. Значит, угорел? Волков медленно ходил по кабинету. Лицо сосредоточенное. Угорел или его угорели? — билась мысль. Телефонный звонок прервал рассуждения. Снял трубку. — Товарищ подполковник, докладывает начальник КЭЧ майор Журавский. Мы тут находочку одну обнаружили. Капитану Мельникову хотел показать, но его нет у себя. Разрешите занести? — Мельников у меня. Приходите. Маленький, с выпирающим животиком, майор Журавский не вошел, а вкатился в кабинет. Лицо потное, в руке небольшой фибровый чемодан. — Товарищ подполковник, сегодня у нас авария приключилась. Канализацию забило. Ну, пока вызвали машину, откачали... — Как ваше имя-отчество? — остановил Журавского Волков. — Борис Григорьевич. — Борис Григорьевич, поспокойнее, пожалуйста. — Есть! Постараюсь, — Журавский вытер лицо. — Словом, на дне забитого канализационного колодца обнаружился сверток. Этот сверток и закупорил проход фекальным водам. Майор отошел подальше от стола, открыл крышку чемодана и вынул влажный сверток болотного цвета. Это была скатанная в рулон плащ-накидка. Журавский выдавил виноватую улыбку: — Извините, товарищ подполковник! Вот что забило канализацию. Я попросил уборщицу, чтоб нечистоты смыла, но... Разрешите развернуть? Не успел Волков ответить, как Журавский шустро раскрыл накидку. Внутри оказалась пара галош, металлический предмет, наподобие кастета, и хирургические перчатки. Мельников быстро прошел к Журавскому. От сырой накидки еще воняло. На ткани пятна крови. Галоши тупоносые. Точно. Именно от их носка оставлен след на снегу у тыльной двери штаба. На подкладках рыбина и написано: «СОМ». Значит, не ошибся. Те, Маркинские галоши, с которых удалось снять слепок в раздевалке, куплены после этих. Александр Васильевич торопливо отвернул воротник накидки. На болотной зелени тоже рыбина и «СОМ». Ах, Маркин... Ну, теперь... — Степан Герасимович, я не ошибся. Тут... — Подождите, Мельников, — прервал Волков, — давайте закончим с майором. Скажите, пожалуйста, Борис Григорьевич, где находится этот канализационный колодец? — Сразу за штабом, где туалеты. — Там есть еще такие колодцы? — Да, есть. Следующий — ближе к офицерскому общежитию. — Благодарю, Борис Григорьевич! Вы свободны. — Товарищ майор, о сегодняшней находке многие знают? — остановил Журавского Мельников. — Слесарь, я и уборщица. — Постарайтесь, чтобы больше никто не узнал. После ухода Журавского Волков сам обследовал накидку. — Что вы теперь скажете? — указывая на буквы «СОМ», победно спросил Мельников. Степан Герасимович был озадачен. — Александр Васильевич, ты докладывал, что эти сокровища искал везде. В тот колодец заглядывал? — Да, но... — Что, но? — насторожился Волков. — В нем было много воды. Мы со слесарем искали баграми. — Плохо. Очень плохо. Мельников попросил разрешения закурить. Он понимал, что плохо. Найди они эти вещи раньше, и Маркина уже давно прижали бы. Может, и Крайнина взяли бы целеньким. Но еще не все потеряно. Кажется, опять зацепились. — В последние дни вода в колодце оставалась? — спросил Волков. — Не знаю. Я больше там не искал. — Жаль. — Что ж теперь делать? Виноват! Но мы багром прощупали все. Хорошо, хоть сейчас нашли и знаем кто? — Не кто, а чье, — поправил Волков. — Вы и теперь сомневаетесь, что убийца?.. — Да, как говорят, курс Маркинских акций резко повысился. И все-таки его виновность еще надо доказать. — Докажем. Деваться ему некуда, Степан Герасимович! Волков промолчал. Прошелся, громко рассуждая: — Эх, если бы точно знать, когда брошен в колодец этот клад? А Мельников нервничал: «Какая разница — когда? Что это даст?» — Когда?.. Главное — плащ найден. На нем инициалы владельца. Я считаю, что Маркина нужно брать. И чем раньше, тем лучше. — Как это брать? А если он не виновен? Представляешь?.. — А вы представляете, во что обойдется нам Маркин, если из-за нашего промедления он успеет смотать удочки? Что вы предлагаете? — Понимаешь, Александр Васильевич, есть пословица: у смелого солдата и рукавица — граната. Но здесь безрассудную удаль допустить нельзя. О рукавице надо подумать. Оставь, пожалуйста, меня одного. Мельников поднялся со стула: — Плащ-накидку забрать на биологическое исследование? — Безусловно. Если пятна окажутся кровью, желательно установить не только их групповую принадлежность, но и произвести экспертизу формы следов. В восемь вечера прошу ко мне. А насчет Маркина — никаких самостоятельных решений! — Есть! — отчеканил Александр Васильевич. А сам подумал: «Осторожничает. Что тут неясного по Маркину? Алиби у него нет. Доспехи убийцы с его клеймом. Следил за мной. Не его ли работа — Крайнин?» Вышел расстроенный. Боялся, что Маркин может скрыться. Если узнает, что найден его плащ, галоши и кастет, у него-то и выхода другого нет. А если на его совести маркер?.. Оставшись один, Волков тоже задумался. Что на плаще пятна крови, а не иного вещества, он почти не сомневался. Беглый осмотр кровяных следов тоже свидетельствовал, что следы — не имитация убийства. Следовательно, плащ принадлежит убийце. И все же... Волков снял телефонную трубку. — Соедините с начальником КЭЧ! — Майор Журавский слушает! — Борис Григорьевич! Вы не могли бы зайти ко мне с тем слесарем, который сегодня чистил колодец?