— Выйдите на радиосвязь. Узнайте, с кем сегодня Элоиза Браун. Сначала проверьте, все ли в порядке, а затем выясните, какого черта они не подошли к телефону, когда я звонил. — Да, сэр. Металлические ворота галереи с грохотом закрылись под наблюдением скрестившей руки сопровождающей Элоизы, пока та несколько раз обернула цепь вокруг замка, убедившись, что все закрыто. — Спасибо вам за это, — сказала Элоиза, забирая холст и унося его к машине. — Что-то продать — всегда очень волнительно. — Что это? — спросила другая женщина у гордо держащей свое творение Элоизы, когда они сели в машину. — Это абстрактная картина, изображающая известную абстрактную картину, — объяснила она. — То есть музей, люди, стены и рамка упрощены до простых форм, в то время как картина в картине возвращена в натуралистичный вид. — И кто-то это купил? — прищурилась на картину полицейская. — Да. — За деньги? — Да. — Сколько? — Триста фунтов… включая стоимость пересылки. Качая головой, женщина завела машину. — Будет стоить целое состояние, когда вы умрете, — сказала она. Прошло почти двадцать секунд, прежде чем она осознала, что ее комментарий мог прозвучать слегка бестактно. Она добавила: — …от старости. — Они были в галерее, — сказала полицейская, которую Чеймберс даже не узнал, выйдя со встречи с Уэйнрайт. — А? — Вы просили узнать, почему Элоизы Браун не было дома. — А, точно, — кивнул он, сдержавшись, чтобы не добавить: «это были вы?» — Они были в галерее, — повторила она и, увидев, что Чеймберс нахмурился, добавила, пожимая плечами: — Вроде бы для того, чтобы забрать картину. Вспомнив состояние грязной подземной строительной площадки, он пришел в еще большее недоумение, но поблагодарил женщину и прошел аж четыре шага, прежде чем заметил еще одно вторжение: — Откуда на моем столе пугало? — Это не обычное пугало, — сообщил ему Льюис. — Это детектив Пугало из Харроу-он-де-Хилл. Он искал Маршалл, но я думаю, что тебе нужно с ним поговорить, — сказал он своему другу, многозначительно взглянув на него. — Будто мне больше нечем заняться, — пробормотал Чеймберс, направляясь к своему взъерошенному посетителю. — Детектив Чеймберс? — Единственный и неповторимый… к сожалению, — сказал он, пожал ему руку и сел. — Филипп Истон… Фил. Я понимаю, вы сейчас очень заняты, так что перейду сразу к делу. Имя Попилопадопалусс вам о чем-нибудь говорит? — …Это динозавр? — Человек. Эван Иоанну Попилопиди… — Он сдался. — Нет. А что? Должно? — От вашего коллеги у меня сложилось впечатление, что возможно. — Чеймберс выглядел растерянным. — Видите ли, я работаю над делом пропавшего человека и… оно слегка странное, честно говоря: греческий великан ростом в восемь футов четыре дюйма с особенностями развития. — Великан? — спросил Чеймберс, выпрямляясь, но все еще не понимая, почему Истон пришел с этим к ним. Детали относительно оставшихся скульптур были строго охраняемым секретом, и насколько ему было известно, в прессу ничего не просочилось. — Значит, это таки один из ваших? — с интересом спросил Истон. — Возможно, — ответил Чеймберс. Из-за того, что им пообещали другую статую, у команды не было времени подумать о предпоследнем творении Роберта Коутса. — Мне понадобится все, что у вас есть. Когда он исчез. Откуда. Любая информация о его… — Прошу прощения, — перебил его второй детектив. — Думаю, случилось недопонимание. Я здесь не для того, чтобы помочь вам с вашим расследованием. Я пришел, чтобы вы помогли мне с моим. Оборонительно скрещивая руки, Чеймберс откинулся на спинку стула: — Продолжайте. — Я обнаружил кровь на последнем месте, где его видели. Я попросил кое-кого об одолжении, чтобы анализ провели за одну ночь. — Вы за ночь нашли совпадение по крови? — скептически спросил он. — Ладно. Это было большое одолжение. И, конечно, помогло, что офицеров отдела по борьбе с наркотиками регулярно тестируют. — Почему? — спросил он. Ему не нравилось, к чему это шло. — Чья это была кровь? — Стажера-констебля Джордан Маршалл. Чеймберс в панике потянулся к телефону, но затем замер: — Еще раз, когда, говорите, вы нашли кровь? — Я этого не говорил, — ответил Истон. — Вчера после обеда. Практически уверенный, что с тех пор он провел всю ночь в одной машине с Маршалл, Чеймберс охарактеризовала свою смесь эмоций, непонимания и усталости довольно кратко: — Погодите! Чего?! Винтер бежал по лестнице все семь этажей, и если верить колющим болям в его груди, на этом месте для него все и заканчивалось. Надеясь, что корма с курицей для Элоизы не рассыпалась, когда он споткнулся (в первый раз), он собрался c силами и постучал в дверь под рокот тяжелого рока, звучащего из квартиры шумного соседа напротив. [12] — Кто там? — А как вы думаете? Распахнув дверь, стервозная полицейская окинула его пренебрежительным взглядом. — Вы что, причесались? — Нет. Отстаньте. — Она в душе, — сказала угрюмая женщина, а затем снова насмешливо взглянула на него. — Просто совет: этого никогда не случится. Она тянет на восемь с половиной, может, девятку, а вы от силы на двойку… при правильном освещении… то есть в очень приглушенном. — Ага, но я смешной… иногда. — Хорошо подмечено. Я как раз думала, кого пригласить на девичник моей сестры — The Chippendales или Джаспера Кэррота. Хммммм. — Она потерла подбородок: — Кого же?.. Кого же? — О господи, да идите уже! — сорвался Винтер. — Передайте от меня привет Адольфу и Владу Цепешу, когда будете дома. — Просто пытаюсь помочь вам перестать позориться, — сказала она, уходя. — К вашему сведению: Элоиза — твердая десятка! — закричал он ей, хлопнув дверью. — Я что? — спросила она, стоя в дверном преме ванной с обмотанным вокруг влажных волос полотенцем. — Ничего, — сказал он стеснительно. — Ну так… поужинаем? 20:00 — Ну, поехали заново, — вздохнул Чеймберс, захлопывая дверцу, пока полицейские из дневной смены ускользали через пожарный выход. — Вы поспали? — Немного, — ответила Маршалл. — Я просматривала старые файлы на случай, если мы что-то упустили. Вы? — Недолго, — ответил он и, немного поколебавшись, продолжил: — Меня сегодня навестил детектив Истон, который на самом деле искал вас. Он расследует исчезновение великана ростом восемь футов с чем-то там. — Великана?! — Ее мысли тут же заполнили жуткие изображения обещанной Робертом Коутсом скульптуры. — Вы когда-нибудь бывали в «Торнби» в Харроу? — Нет. А что такое?