– За тот психологический эксперимент, на который я записалась, – Стейси медленно опустилась на пол посреди комнаты и посмотрела на Терри. – Я знаю. Звучит классно, но потом… Она умолкла. Ее передернуло. – А что потом? – спросила Терри. Она наклонилась ближе к Стейси, открыла наконец-то свое пиво и сделала глоток. Эндрю обхватил девушку обеими руками за талию, чтобы та не упала. – А потом стало слишком странно, – пояснила Стейси. Она потянулась, чтобы поправить съехавший хвостик, но лишь распустила его окончательно. В мерцании черно-белого телеэкрана девушка неожиданно стала похожа на привидение; волны темных волос облепили ее лицо. – Он привел меня в комнату с приглушенным светом, где стояло что-то вроде каталки, и заставил меня на нее лечь. – Ой-ой, кажется, я понял, за что были те пятнадцать долларов, – вклинился Дейв. Стейси и Терри бросили на него мрачные взгляды, а Эндрю рассмеялся. Ну, парни, как всегда, считают свои шутки уморительными. Терри закатила глаза. – Продолжай, – сказала она Стейси. – Что там произошло? – Он проверил мое состояние: пульс, температуру, послушал сердце… У него был такой большой блокнот, куда он все записывал. А потом… – Стейси покачала головой. – Сейчас вы подумаете, что я чокнутая. Но он сделал мне укол и дал какую-то таблетку, которую надо было рассосать под языком. А после этого начал задавать всякие странные вопросы… – Какие? – тут же спросила Терри. Она слушала очень внимательно и никак не могла понять, с какой стати кто-то заплатил Стейси пятнадцать долларов за такую ерунду, да еще и в лаборатории. – Я не помню вопросов. Просто помню, что отвечала на них, но все как будто в тумане. Не знаю, что он такое мне дал. Я будто попробовала огромную дозу ЛСД. И после этого… мне стало нехорошо. – Это было в пятницу? – спросила Терри. – Почему ты все это время молчала? Стейси повернула голову к телевизору и посмотрела на Уолтера Кронкайта, а затем перевела взгляд обратно на Терри. – Наверное, мне нужна была пара дней, чтобы во всем разобраться, – она пожала плечами. – Но я решила туда не возвращаться. – Подождите-ка, – Эндрю придвинулся ближе и положил подбородок на плечо Терри. – Они, значит, хотели, чтобы ты пришла снова? – Пятнадцать баксов за сеанс, – сказала она. – И все равно оно того не стоит. – Для чего все это нужно? – спросила Терри. – Они не сказали. А теперь я уже и не узнаю. Эндрю снова заговорил, и в его голосе сквозило недоверие: – Тогда это сделаю я. Я не против и кислоту принять за такие деньги. Да мы столько в месяц за квартиру платим! Звучит легко. Стейси скривилась. – За твою квартиру платят родители, да и в лабораторию только женщин ищут. – А я говорил, за что там пятнадцать долларов дают, – снова вмешался Дейв. Стейси взяла подушку и кинула в него; тот уклонился. – Я пойду, – сказала Терри. – О нет, – проговорил Эндрю, – Девушка, Способная Изменить Мир, заступает на пост. – Мне просто любопытно, – ответила Терри и скорчила ему рожицу. – И вообще, не в том дело. Ей никогда не забыть подпись под своей фотографией в школьном ежегоднике… да и то, как она всегда задавала миллион вопросов обо всем на свете. Отец учил ее всегда обращать внимание на происходящее вокруг, и она не желала упустить возможность совершить в жизни что-то важное. Ей и так было обидно, что она живет настолько далеко от Сан-Франциско или Беркли, где постоянно что-то происходило и встречались разные пласты культуры… Там, где борьба с военной политикой правительства была обыденностью, а не поводом для косых взглядов, даже от тех, кто в разговоре с глазу на глаз соглашались с тобой. Что же делать, если все заданные ею вопросы не принесли ответов? А может, в этот раз все будет иначе. И еще она получит пятнадцать долларов. Хорошие деньги – Бекки даже не подумает ее отговаривать. – А? – моргнув, переспросила Стейси. – Я пойду вместо тебя, – твердо сказала Терри, – и приму участие в эксперименте. Если ты и правда не собираешься возвращаться. – Правда не собираюсь, – подтвердила Стейси и пожала плечами. – Но если у тебя даже от травки паранойя… – Да плевать. Деньги нам пригодятся. За ними я и иду. Ну и что, что она сейчас лжет? Бекки кивнула ей с одобрением. Терри даже не сомневалась, что так и будет. Тут раздался вопль Дейва: – Всем молчать! Выключите музыку! Что-то происходит! Музыка умолкла, и Эндрю прошептал Терри на ухо: – Ты уверена, что хочешь встретиться с тем мужиком, с лабораторной крысой? Я знаю, тебе нравится иметь ответы на все вопросы, но… – Ты просто ревнуешь, потому что не можешь тоже пойти, – ответила она и поднесла банку к губам, чтобы снова пригубить терпкого пива с характерным землисто-бензиновым привкусом. – Ты права, милая, ты права… Кто-то подкрутил звук телевизора погромче, и теперь все наблюдали, как Нил Армстронг появляется из космического корабля и очень осторожно спускается по трапу. Дейв обернулся и произнес: – Мы придумали, как послать человека на Луну, но до сих пор не можем сообразить, как вывести солдат из Вьетнама. – Дело говоришь, – ответил ему Эндрю. По комнате пронесся гул одобрения, и Дейв шикнул на всех, хотя сам же и заговорил первым. В телетрансляции тем временем повисла пауза, а затем Армстронг произнес: «Хорошо, сейчас я сойду с посадочного модуля». Все в комнате перестали дышать. Стало очень тихо, почти как в космосе; полное отсутствие звука. Но в этом беззвучии ощущалась нервная надежда. И наконец он это сделал. Космонавт в костюме со шлемом, который защищал его от атмосферы другого мира со странными бактериями, ступил на лунную поверхность, бесплодную и прекрасную. Армстронг заговорил вновь: – Это один маленький шаг для человека, но гигантский скачок для человечества. Дейв запрыгал на месте от радости, и вся комната наполнилась ликованием. Эндрю подхватил Терри и закружил, в ту минуту их ослепило ощущение праздника и чуда. Уолтер Кронкайт почти плакал. И Терри тоже: у нее щипало в глазах. Потом все успокоились и смотрели, как космонавты устанавливают американский флаг. Вот они скользящим шагом движутся по поверхности небесного тела, которое виднеется из окна, и перенесла их туда потрясающая машина, построенная человеческими руками. Они пересекли небо. Они живы и ходят по Луне. Какое же это чудо – стать свидетелем такого события! Разве существует теперь хоть что-то невозможное? Терри взяла себе еще пива и представила встречу с лабораторной крысой, про которую говорила Стейси. 2. В психологическом корпусе Терри не бывала ни разу за время учебы. Она не сразу его нашла: трехэтажное здание скрывалось в дальнем конце университетского городка. Оно стояло в тени многочисленных деревьев, а их ветви отражались в окнах. Зеленые кроны качались под серым небом, предвещающим дождь. Перед зданием прямо на тротуаре были припаркованы три автомобиля: сияющий новенький «Мерседес-Бенц» и два больших черных фургона. И это при том, что автостоянка рядом практически пустовала: летом в кампусе всегда было мало студентов. «Фургон маньяка, – вдруг подумала Терри. – Какая ирония. Ну, хоть что-то примечательное». Теперь, при свете дня, вероятность того, что в этой глуши действительно проводятся важные эксперименты, казалась… сомнительной. И все же Терри пришла. Когда она спросила у Стейси, что от нее потребуется, та ответила, что надо просто подняться в аудиторию наверху. А на прощание «утешила»: – Ты копаешь себе могилу с этим электропрохладительным кислотным тестом[3]. Терри потянула на себя стеклянную входную дверь. В вестибюле ее встретила женщина в белом лабораторном халате и с планшетом для бумаг в руке. Ее каштановые кудри обрамляли высокий лоб, а по лицу сразу было заметно, что шутить она не любит. – В это здание сегодня вход воспрещен, – сообщила женщина. – Открыто только для тех, кто есть в списке. Интересно, это доктор или аспирантка? Терри никогда не встречала женщин с докторской степенью, но знала, что они существуют. – В списке? – переспросила она. Тут входная дверь снова открылась, и кто-то вбежал с улицы, едва не сбив Терри с ног. Она выпрямилась, обернулась и увидела девушку в рабочем комбинезоне, который был весь в жирных пятнах. Та с усмешкой глядела на нее, будто оценивая. – Извини, – сказала девушка, пожимая плечами. – Я думала, что опоздала. – Да ничего, – ответила Терри и не смогла сдержать улыбку.