Санитар неопределенно потоптался на месте, однако ничего не ответил. – Отведите меня в первую комнату, – распорядился доктор Бреннер. – Остальные могут отправиться ждать к своим подопытным, но не нужно их никак готовить. Члены исследовательской команды смотрели на доктора Мозеса в ожидании подтверждения. Тот обиженно пожал плечами: – Ну, раз доктор Бреннер так велит… Сотрудники разошлись. Они быстро учились. В первой комнате находился подопытный, не годный к армейской службе из-за косолапости. А еще у него был мутный взгляд, характерный для всякого любителя расширять сознание с помощью марихуаны. Абсолютно ничем не примечательный тип. – Хотите, чтобы мы дали дозу следующему испытуемому? – спросил доктор Мозес. Он явно не понимал методов доктора Бреннера. – Я вам скажу, если мне что-то понадобится. Доктор Мозес кивнул, и они прошли через еще пять комнат. Там все было так, как и ожидал доктор Бреннер. Две женщины, в обеих ничего необычного, и трое мужчин – тоже абсолютно непримечательные. За исключением разве что их очень блеклого внешнего вида. – Соберите всех для разговора, – велел доктор Бреннер. Он остался ждать в конференц-зале, а доктор Мозес ушел, бросив на прощание нервный взгляд в его сторону. Вскоре вся прежняя группа снова собралась вместе и расселась за столом. Двое мужчин попытались начать обычную беседу, как будто не происходит ничего особенного, но доктор Мозес шикнул на них. – Все здесь, – сказал он. Доктор Бреннер одарил свой новый персонал внимательным взглядом. С ними нужно будет еще поработать, но в этом молчаливом внимании явно крылся потенциал. Страх и уважение идут рука об руку. – Всех участников эксперимента, которых я видел сегодня утром, можно освободить от дальнейших исследований, – махнул он рукой. – Заплатите им обещанное вознаграждение и проследите, чтобы никто не забыл про договор о неразглашении. Присутствующие молча проглотили этот комментарий. И только один из мужчин, которые пытались недавно завести беседу, поднял руку. – Доктор? – Да? – Меня зовут Чэд, и я здесь новенький, но… почему? Как мы теперь будем проводить наши исследования? – «Почему» – это тот вопрос, который двигает науку вперед, – ответил доктор Бреннер. Новичок Чэд кивнул. Бреннер продолжил: – Однако нужно быть осторожными, когда задаете этот вопрос своему начальству. Но все же я отвечу. Важно, чтобы все понимали, зачем мы здесь. У вас есть догадки по этому поводу? То, как он обращался с Чэдом, заставило остальных умолкнуть. В какой-то момент ему показалось, что одна из женщин готова подать голос, но она всего лишь сложила перед собой руки. – Хорошо. Мне не нравятся догадки. Мы здесь для того, чтобы расширить пределы человеческих возможностей. Мне не нужны лабораторные мыши от мира людей. От них мы выдающихся результатов не добьемся. Он обвел взглядом собравшихся. Все сосредоточенно следили за ним. – Уверен, вы слышали о недостатках в работе других лабораторий. У вас тоже не наблюдается результатов, и в этом причина моего приезда. Случались конфузы, и многие из них – из-за непригодных объектов исследования. Если вы думаете, что кандидаты из тюрем и психиатрических лечебниц дадут нам все, что нужно, вы обманываете сами себя. То же самое касается уклонистов от армии и любителей травки. У меня есть несколько молодых пациентов, проходящих по другой программе. Скоро их доставят сюда. Но мне бы хотелось иметь в распоряжении людей разных возрастов. Имеются все основания полагать, что сочетание определенных психоделиков с правильным стимулированием может раскрыть интересующие нас секреты. Подумайте, какие преимущества появятся у одной только разведки, если допрос врага будет вестись силой убеждения, если мы сможем сделать наших врагов внушаемыми и сумеем их контролировать… Но мы не получим желаемых результатов, работая с неподходящими людьми, точка. В слабом разуме нет ничего, с чем можно работать. Нам нужны те, в ком есть потенциал. – Но… где же мы их достанем? – спросил Чэд. Бреннер сделал себе мысленную заметку: уволить его в конце рабочего дня. А затем подался вперед и продолжил: – Я составлю новую инструкцию по отбору лучших кандидатов. Списки предоставят наши партнерские университеты. Затем я лично отберу участников, которых мы будем использовать в эксперименте. Скоро у вас начнется настоящая работа. Никто не возражал. Они быстро учились. Глава первая Просто научный тест Июль 1969 года г. Блумингтон, штат Индиана 1. Терри толкнула дверь с москитной сеткой, вошла в квартиру и поморщилась: в воздухе стояла дымовая завеса. Форма официантки – красновато-розовая с белым фартуком – сейчас пахла жиром и пролитым кофе, но в этой комнате моментально провоняет травкой. Девушка мысленно добавила посещение прачечной к завтрашнему списку дел. Ну хоть домашней работы на летней сессии задавали меньше. – О, милая, наконец-то! – воскликнул Эндрю и помахал ей рукой. В другой руке он держал косяк, который передал дальше по кругу. Терри улыбнулась ему в благодарность за восторженное приветствие. У парня были длинные и лохматые каштановые волосы, которые будто обнимали лицо с обеих сторон, напоминая круглые скобки. Терри они нравились. С такой прической он выглядел слегка опасным. – Я ничего интересного не пропустила? – спросила Терри, пробираясь через толпу собравшихся людей и здороваясь со знакомыми. Ее сестра Бекки расположилась в кресле с откидной спинкой, все внимание девушки было приковано к небольшому экрану подержанного черно-белого телевизора. Дейв, друг Эндрю, взял его у своего старика, когда тот купил себе цветную махину специально для наблюдения за историческим моментом: сегодня днем «Аполлон-11» приземлился на Луну. – Ты серьезно? – выкрикнул Дейв. Параллельно с телевизором работал проигрыватель: доносились звуки песни «Восходит зловещая луна» от CCR[1], сливаясь с восторженной болтовней Уолтера Кронкайта, который вел передачу. – Ты все пропустила! – продолжал Дейв. – Наши уже два часа как на Луне! Где ты была? – Работала, – ответил ему Эндрю и притянул Терри к себе на колени. Мягким движением он убрал ее светло-русые волосы назад и поцеловал девушку в щеку. – Она всегда работает. – Не всем родители присылают деньги на оплату жилья, – заметила Терри. Эндрю и Дейву присылали. Поэтому они и жили в этой милой квартирке, а не в общежитии. Бекки повернула к ней голову – по глазам было видно, что она полностью согласна – и снова погрузилась в просмотр телевизора. Терри нежно поцеловала Эндрю в шею. Тот с одобрением что-то пробормотал. Тут к ним неровной походкой приблизилась Стейси, соседка Терри по комнате. Судя по всему, она уже успела перебрать и пива, и травки. Высокий хвостик из темных кудрявых волос растрепался и почти рассыпался, рубашка, обычно заправленная за пояс, совсем вылезла наружу, а подмышки промокли от пота. У нее был выходной, и она явно получала от него максимум удовольствия. – Ты слишком трезвая для этой компании, – заявила Стейси, ткнув пальцем в Терри. – Нужно это исправить. – Верно говоришь, женщина, – согласился Дейв. Он попытался передать прибывшей косяк, но Стейси его перехватила и сделала длинную затяжку. – Дай ей пива. Терри не курит. Дейв хотел было возразить, но тут Эндрю перебил его, пояснив: – У нее от травки начинается паранойя. Это была почти правда. Первый опыт Терри с травкой можно было включать в словарь, как идеальное описание слова «мерзко». И хотя все утверждали, что у нее была просто галлюцинация, сама Терри до сих пор верила, что видела призрака… или нечто подобное. Но ей не нравилось, когда другие решают за нее. – Сегодня особенный день. Луна и все такое. Терри протянула руку и ловко выхватила у Стейси самокрутку, глубоко затянулась, стараясь не закашляться, и отдала ее обратно. – Пиво я сама себе возьму, – сказала она, вскочила на ноги и отправилась на кухню. Там на полу стоял ящик для игрушек, внутри которого на подтаявшем льду лежало несколько банок пива. Терри взяла себе «Шлитц»[2] и вернулась в комнату, прикладывая ледяную банку к горячей щеке. На улице было жарко, а в квартире душно из-за большой толпы собравшихся, и маленький кондиционер совсем не справлялся. Когда Терри дошла до дивана, Стейси уже была на середине рассказа, и Терри снова села на колени к Эндрю, чтобы послушать девушку. Та бурно жестикулировала. – А затем этот чувак, эта лабораторная крыса, дал мне пятнадцать баксов… – Пятнадцать долларов? – заинтересовалась Терри. – За что?