Через несколько часов я выхожу на Британской земле. Какое облегчение, что у меня ещё есть действующая виза! Катя ведь неслучайно спросила про наше с Володей романтическое путешествие: мы на самом деле собирались туда отправиться этим летом, но не смогли: все эти внезапные ковидные ограничения испортили нам праздник. Пришлось ограничиться Черноморским побережьем Крыма. Я боялась, что карантинные меры действуют и теперь. Но, к счастью, их совсем недавно отменили. Опасаюсь, как бы не ввели снова, пока я за границей. «Смелость города берёт» – вспоминаю поговорку и «где наша не пропадала!» Сама себя подбадриваю, а страшновато. Оказаться одной так далеко от дома, без единого знакомого человека! Хорошо, есть сотовая связь. Значит, не пропаду. Не покидая аэропорта, пересаживаюсь на рейс до Манчестера. Из тамошнего аэропорта еду в город, там пересадка на автобус Transpennine Express, идущий до автовокзала Шеффилда. На это у меня уходит ещё два часа. В Шеффилд я приезжаю, когда часы показывают почти 20 часов. Но это по моему, домашнему времени, а здесь сколько? Смартфон подсказывает: 17 часов. Да, ведь разница между нами три часа. Что ж, очень хорошо. Вызываю такси, и вот я уже через полчаса стою возле низенькой изгороди, очень старой, выложенной из камней. Да, это не Россия, где поместье такого масштаба наверняка обнесли бы трехэтажным бетонным забором. Тут всё просто: изгородь можно буквально перепрыгнуть. Но я иду к воротам, нажимаю на кнопку. Мне вежливо отвечают, спрашивая, к кому я пришла. Отвечаю: мне нужно увидеть Елизавету Воронцову. И добавляю: «Это касается её племянницы Дарьи». «Подождите, пожалуйста», – слышу в ответ. Ворота автоматически открываются через пару минут, и я по дороге, усыпанной мелким гравием, иду к дому. Меня у порога встречает вышколенный классический дворецкий: точно так выглядел персонаж в фильме «Остаток дня», которого сыграл знаменитый Энтони Хопкинс. Он исполнил роль идеального дворецкого британского аристократического поместья. Меня проводят в гостиную, я усаживаюсь на стул, вскоре приходит Елизавета Воронцова. Моё удивление не скрыть: мало того, что меня вот так просто, без обыска и досмотра, допустили в дом к одной из самых богатых женщин мира (благодаря брату, конечно же), так ещё и выглядит она совсем просто. То есть я ожидала увидеть заносчивую, гордую леди, у которой на каждом пальце по крупному бриллианту. А спустилась со второго этажа симпатичная молодая женщина лет немногим за тридцать, очень стройная, одетая в уютный домашний наряд: поло, брюки и кардиган, на ногах – мягкие тапочки с меховой оторочкой. И никаких украшений, не считая серебряной цепочки с небольшой подвеской. – Здравствуйте, Елизавета Леонидовна, – обращаюсь к женщине. – Меня зовут Мария Исаева. Я прилетела сюда, чтобы решить одну проблему. Она касается дочери вашего старшего брата, Матвея Леонидовича. Выпаливаю на одном дыхании, как в школе стихотворения наизусть рассказывала. Потому что если меня остановить, собьюсь и буду нести околесицу. Потому эту речь сочинила заранее, пока сюда добиралась. Елизавета смотрит на меня с некоторой растерянностью. – Здравствуйте, Мария Исаева, – говорит. Садится рядом на стул. – Можно узнать, для начала, какое отношение вы имеете к нашей семье? Вы няня Даши? – В том и дело, что нет. Я совершенно чужой ей человек. Но так получилось, что вот уже несколько дней она живет у меня, а теперь, пока я здесь, находится по опекой моих родителей. – Под опекой? – не понимающе спрашивает Воронцова. – Ой, простите, я лучше расскажу с самого начала. Да, и чтобы вы понимали, что я не придумала это всё, вот, смотрите, – протягиваю ей свой телефон, на котором открыт фотогалерея. Там Даша играет на планшете у меня дома, мы вместе сидим на диване и так далее. Это Кате надо спасибо сказать: она предложила маленькую фотосессию. «Чтобы, когда будут смотреть, видели: это на самом деле Даша, и ей с тобой хорошо». Следующие полчаса повторяю всё с того момента, как я опаздывала на корпоратив, и таксист, чтобы объехать пробку, свернул во дворы, а там случайно стукнул Дашу, которая внезапно вышла прямо на дорогу. При этом вижу, как Елизавета испуганно выговаривает «Боже мой…», из чего делаю вывод, что судьба Даши ей не безразлична. Когда завершаю свой рассказ, Воронцова смотрит в стол и говорит тихо: – Кошмар какой-то. Бедная Дашуня. – Вы её тоже так называете? – Да, конечно. Она ведь единственный ребенок моего брата. Я её очень люблю. Как же так получилось с ней? Ума не приложу. – Вы про аварию? – Да, конечно. Как она там оказалась вообще? А вы помните адрес, где это случилось? Я называю. Елизавета задумывается. – Очень странно. Поблизости ни одного принадлежащего нам дома. Или офиса. Вообще ничего. – Да, и от офиса вашего брата тоже далеко, – говорю. – А вы и там были? Что же сразу не сказали. Разве вам не помогли там? – Представляете, нет, – отвечаю. – Ни один охранник Дашу не узнал, и внутрь меня даже не пропустили. Про управляющего центральным офисом банка «Возрождение» тоже хочу сказать, но что-то подсказывает пока этого не делать. Интуиция меня никогда не обманывает, и теперь она будто шепчет: не нужно пока. – Я вообще не понимаю, как это может быть, – говорит Воронцова. – Но дело в том, что я не была в России уже восемь… Почти девять лет, поэтому мне трудно сразу во всем разобраться. – Хотя бы расскажите, где отец Даши, я бы могла отвезти её к нему, – предлагаю. – Я не знаю, где он, – отвечает Елизавета. Смотрю ей прямо в глаза. И понимаю: она искренна. – В таком случае позвоните ему. – Мы не общаемся, – сухо отвечает вдруг Воронцова. – Между нами некоторое время назад произошла крупная размолвка, после чего мы прекратили наши контакты. Контактируют только наши адвокаты. «Ну и семейка!» – думаю разочарованно. Выходит, весь этот путь я проделала совершенно напрасно, и сестра олигарха ничем мне не поможет?! Перевожу взгляд на цепочку, которая виднеется у собеседницы на шее под одеждой. И понимаю: она такая же, как у Даши, плетение называется Гарибальди. – Красивое у вас украшение, – говорю. – Да, это наша семейная реликвия, – достает, и я понимаю: точно такой же кулон, как у Даши, только внутри не белый, а розовый алмаз. – Невероятно тонкая работа, – делаю комплимент. – Можно узнать, где вы его купили? – Ну что вы, – смеется Елизавета. – Это подарок. Здесь, в Шеффилде, есть один старый мастер-ювелир, у него своя фирма Aaron Hadfield, которая несколько столетий создает такие ювелирные изделия. Каждое уникально. «Странно, – думаю. Как же уникально, если у Даши…» – Что ж, простите меня за визит, – говорю и собираюсь уходить. – Постойте, – просит Воронцова. – А как же Даша? Что вы с ней делать будете? – Мне ничего не остается, как передать её в руки полиции, а те уже сами решат, как найти её отца, – пожимаю плечами. – Господи, бедная Дашуня. Этого нельзя допустить! Послушайте, я… у меня остались контакты брата. Номер телефона, по которому мы общались, и ещё я могу назвать его домашний адрес. Майкл! Входит дворецкий. Воронцова просит его принести блокнот и ручку. Делает запись, отдает мне. – Постарайтесь его найти, и берегите Дашуню. Она очень хорошая девочка. Мы, правда, с ней не виделись уже года два. Это когда последний раз Матвей привозил ее к нам в гости. Как же она выросла! Прелесть. Мы попрощались, я вышла из дома и вызвала такси. Пока домой мне рано. Хочу узнать, что за история такая с «уникальным» украшением. Глава 9 Возвращаюсь в Шеффилд, когда часы показывают седьмой час. Визит в ювелирную фирму придётся отложить до завтра. Потому прошу таксиста отвезти меня в гостиницу. Заселяюсь, ужинаю. Мне чуточку стыдно, что я трачу деньги, которые выдал банкир Вадим Валерьевич Диркс. Всё-таки они не мне лично предназначаются, а для Даши. Но, с другой стороны, ведь ради неё стараюсь. И номер, кстати, заняла самый обычный, эконом. Хотя при таких наличных могла бы и в люксе поселиться. Но я девушка скромная. Даша… Вспомнив о ней, звоню через WhatsApp домой. Если по обычной сотовой связи, это влетит в копеечку. Отвечает мама и спрашивает, почему я так поздно. Ну да, у них-то почти полночь! Быстренько бормочу «прости», а потом рассказываю, что до места добралась, остановилась в отеле, и скажи, пожалуйста, как там Даша. – Отлично себя чувствует. Попросила ей на ночь рассказать продолжение сказки «Кто съел волшебника», а я только глазами хлопаю. Нехорошо, дочь. Могла бы предупредить. – Прости, мамочка, я не подумала, сейчас перешлю тебе её по электронной почте. Ну, а в целом она как? Обо мне спрашивала? – Целый день, – слышу, как мама улыбается в трубку. – Играет, играет, потом прибежит: бабушка, а когда Маша вернётся? – «Бабушка»? Она тебя так называет? – удивилась я. – Ну да, а как ещё? Еленой Афанасьевной, что ли? – смеется мама. – Мы с ней сразу договорились, чтобы она меня звала бабушка Лена. – А папа там как? – Нормально. Вернулся с работы, вместе ужинали. Даша, когда узнала, где работает твой отец, начала приставать к нему с расспросами. Мол, а как устроен газовый завод, а что там делают? Отец сначала отнекивался. Мол, ты ещё маленькая, да зачем тебе это. А потом проникся. Целый час рисовал ей картинки технологического процесса. – И что, она его тоже дедушкой зовет? – Да, – просто ответила мама. – Деда Паша. – Ничего себе, – я и рада, и растерянна одновременно. Стоило уехать, а Даша уже дедушкой с бабушкой обзавелась. И тут же меня посещает мысль: а родные? Как жаль, что я не спросила у Елизаветы об их с Воронцовым родителях. И о том, кстати, где мама Даши. Блин, вот я тупица! Столько вопросов надо было задать, и все проворонила! Ладно, теперь уже поздно к ней возвращаться. Она и так сидела, словно на иголках, во время нашей беседы. Видно было: всё, что брата касается, сестру нервирует. Второй раз наверняка откажется говорить. Да и я смелости не наберусь. Придётся самой разбираться. После разговора с мамой, после душа, уже перед сном, пишу ласковое послание Володе. Мол, сильно по нему соскучилась, вспоминаю его нежные руки на своём теле и всё такое. В ответ – гробовое молчание. Нет, ну каков гордец, а?! Девушка ему тут любовные письма сочиняет, а он даже ответить не может. «Ну и ладно!» – обиженно говорю и убираю телефон. Утром, глядя на карту, понимаю: от гостиницы до фирмы Aaron Hadfield всего три квартала, примерно минут семь пешком. Шагаю по улицам старинного города. Здесь красиво, необычная для русского человека архитектура. Ощущение, словно попала на съемки кинофильма о Средневековье. Если бы не современные машины и идеальный асфальт, а также люди со смартфонами.