С самолётом оказалось всё намного проще: дважды в день из Пекина в Хойчжоу летают прямые рейсы. Но мы ведь не ищем легких путей. Конечно, мы теперь с Дашей выглядим, как два брата. Только и похитители наверняка не круглые дурачки, их так просто не обмануть. Потому наверняка будут отслеживать все рейсы из китайской столицы. И это причина, почему я купила билет с пересадкой. Пришлось, правда, ещё четыре часа пробыть в аэропорту, из-за чего Даша моя несчастная превратилась в вареник. Стала вялая и ко всему равнодушная. Могу понять: то сидела дома в спокойной обстановке и играла на своём планшете, а то оказалась в толчее людской. Народу здесь, словно кильки в консервной банке. Огромные массы перемешаются в разных направлениях. Не понимаю, как они умудряются находить местечки, чтобы побыть в одиночестве и, главное, в тишине. Этот шум человеческий с голосами, вскриками, шуршаньем ног, одежды и багажа стал сильно давить на мозг. Захотелось забраться в какую-нибудь таёжную глушь, чтобы не видеть никого. Кроме Даши. Я уж как могла, её развлекала. Играла, проходила смешные тесты. Водила по магазинам, которых здесь видимо-невидимо. Но кроме Чебурашки другие игрушки девочке были не интересны, а сладости я ей покупать в больших количествах побоялась. Ещё отравится, не дай Бог. Ведь известно, что китайцы большие любители смешивать всякое разное. Сладкие чипсы делать, например. Или солёные йогурты. А шоколад тут такой, что мне страшно стало, когда попыталась понять состав: левовращающий карнитин, гинкговый флавон, астрагал, вязолистная эвкоммия, цзюеминцзы и прочие вещества. Мне показалось, что фабрика, на которой это делают, управляется ведьмами, а продукция – их магическое варево. Так что пришлось перед Дашей извиниться за отказ купить шоколадку. Девочка надулась, конечно. Но потом быстро успокоилась: мы отыскали самый обычный Макдональдс, и там покушали, в том числе мороженого. Самого обыкновенного, ура. Глядя на Дашу, я продолжаю удивляться тому, насколько она воспитанная девочка. Ни разу за все время нашего путешествия не захныкала, не попыталась из меня что-то вытянуть. Не попробовала манипулировать («купи или буду орать на всю округу»). Вела себя просто исключительно. «Может, это потому что я для неё чужой человек, и она просто стесняется? – думаю я. – Будь я её мамой, наверное, вела бы себя совсем иначе?» Но что-то в глубине души подсказывало: неправда. Если бы мама Даши не умерла при родах и сама воспитывала девочку, то всё равно её дочь стала бы такой же. Милой и послушной. Наконец, объявляют наш рейс. Мы спешим на посадку. Лететь предстоит пять часов, и только в воздухе я вдруг понимаю: сегодня же 31 декабря! Дома у родителей сейчас так тепло и уютно. Переливается огоньками гирлянды ёлочка, которую Даша помогала наряжать. Мама возится на кухне, и оттуда доносятся умопомрачительные ароматы салата оливье и запеченной курочки. Папа, ощущая эти запахи, нервно елозит в своем любимом кресле, глядя старые советские фильмы. Периодически совершает короткие набеги на кухню, чтобы стянуть со стола то кусочек колбасы, то сыра. Получает от мамы и стремительно покидает боле битвы. Здесь ему никогда не победить: она тут полноправная хозяйка. Я ощущаю в этот момент щемящее чувство грусти по родному дому. Как же хочется оказаться там с родителями и Дашей! Мы бы теперь с ней пошли прогуляться по заснеженному городу, я бы её на санках покатала. Покидали бы снежки, попробовали слепить снеговика. Ну, а если всё растаяло, как бывает перед новогодней ночью, отправились бы в кино. Всегда ведь перед праздником много интересных премьер. Вместо этого мы сейчас в 9 километрах над китайской землёй. Летим в неизвестность. – Мама… мамочка… – вдруг слышу тихий голосок и ощущаю, как детская ладошка сжимает мою руку ниже локтя. – Что? Что такое, Дашуня? – вырываюсь из объятий дрёмы и с испугом смотрю на девочку. Но тут же успокаиваюсь: она спит. И разговаривает во сне. Зовёт маму. У меня сердце кровью обливается. – Маленькая моя, – шепчу, едва не плача. Проглатываю нервный ком. Смахиваю слезинку. И сразу: – Маша, ты плачешь? Умудрилась же проснуться, пока я в себя прихожу! – Ну что ты, просто зевнула сильно. – Почитай мне сказку про Волшебника. – Хорошо. «Звери долго ещё сидели на поляне, озвучивая разные идеи. Наслушавшись так, что в голове зашумело, Тигр поднял лапу. Все замолчали. Он громко сказал, поручает расследование обстоятельств… Обвёл глазами собравшихся. Ни один не смог посмотреть в ответ. Знали: если такому грозному хищнику глянуть в глаза, он сочтёт это за дерзость и попытку напасть. Ну, а дальше закон природы сработает. Свой строгий взор Тигр вдруг остановил на… сером Зайце. – Ты этим займешься! – указал на него лапой. Но поскольку Заяц опустил голову от страха, ничего не заметил. Вокруг него стали шептать: – Слышь, Заяц! Он тебе говорит! – Мне?! – испуганно пробормотал ушастый. – Да-да! Тебе! – Ой, мамочки, – сжался зверёк. Зато его жена Зайчиха, которая была рядом со своим благоверным, активно замахала лапками и запричитала: – Ваше Величество, многоуважаемый Тигр! Нельзя моего мужа отправлять на такое задание! Посмотрите на него: тощий, слабый и ни разу не хищник. Да его ведь любой обидеть может! Как же он станет ваше задание выполнять? А кроме того, он многодетный отец, и если вдруг погибнет при исполнении, то кто будет кормить наше многочисленное семейство? Вы что, извести наше потомство хотите? – возмущалась Зайчиха. Её муж при этом только вздыхал. Привык уже к нервному нраву своей супруги. И продолжал мелко трястись. Когда Тигру надоели вопли, он рыкнул на Зайчиху, и та испуганно закрыла рот. – Я знаю, что Заяц у нас многодетный отец. И потому, если вдруг что с ним случится, то содержание его семейства мы всем обществом возьмём на себя. Заяц в это время стоял, едва дыша от ужаса и боялся спросить, почему, собственно, его решили сделать крайним. В конце концов не выдержал и подал тоненький голосок. Тихонько поинтересовался, за что ему такая большая ответственность. Тигр ответил: – Всем известно, что у тебя, Заяц, в норе очень много разных книг. Да-да, мне доложили давно уже. Ты их у Волшебника брал, а некоторые ещё даже и не вернул до сих пор. Зато успел все прочитать. Раз так, значит, у тебя много знаний. Вот потому тебе, как самому умному, и заниматься расследованием». – Маша, что такое расследование? – Это когда один человек пытается узнать что-то очень важное. Ну вот я, например, как тот Заяц. Мне нужно узнать, где теперь твой папа. Помочь вам встретиться. – Зачем? Вопрос поставил меня в тупик. – Как это? Он же твой папа. – Я его совсем-совсем не помню, – вздохнула Даша, совсем как взрослая, повидавшая жизнь женщина. – Ничего, ты его вспомнишь, – сказала я ласково. – Обязательно. «Хотя если учесть его отношение к собственной дочери, вероятность этого очень мала», – подумала я. Но постаралась в этом направлении не рассуждать. Надо надеяться на лучшее. – А что было дальше в сказке? – спросила Даша. Продолжаю читать. «Заяц, осмелев немного, попробовал было поспорить. Мол, старый Филин – вот кто самый умный в нашем лесу. Живёт он больше двухсот лет, очень много знает, много видел. Значит, сумеет это дело распутать очень быстро. Тигр на это ответил, что старый Филин, может, и самый умный. Но уже половину из того, что знал, давно забыл, а вторую половину постоянно путает. Вот что у него ни спроси, он такое тебе наотвечает, то сам будешь потом голову ломать, что же старая птица имела в виду – У него старушечий марзам! – сказал Тигр. – Старческий маразм, – поправил Заяц. – Вот видишь, я же говорил, что ты соображательный. – Сообразительный. Тигр замолчал. Тяжело вздохнул. Поманил Зайца пальцем с большим когтем. Тот напугано подошел, трясясь от страха. – Ещё раз меня при зверях поправишь меня, уши оторву, – шепотом сказал Владыка. – И скажу, что ты такой родился. Понял? Заяц кивнул, плотно прижав уши к спине, будто приклеив. Отступив на безопасное расстояние и придя в себя, Заяц задал другой вопрос: – Как же я буду заниматься расследованием, если любой хищник может меня слопать в любой момент? – Разумно, – согласился Тигр. Обвёл всех суровым взглядом и провозгласил зычным басом. – На время расследования любые попытки обидеть Зайца буду считать личной обидой. Если кто попробует его слопать, того сожру сам. Все согласны? Звери зарычали, закивали, заухали, зашуршали, запищали – словом, выразили единодушное согласие». Смотрю на Дашу. Опять спит. Положила голову мне на руку и уснула. Придётся лететь так, не будить же. Глава 16 Перед прибытием в Хойчжоу натягиваю на глаза бейсболку так, чтобы лица не было видно. Сверху капюшон и становлюсь похожа на рэпера – одежда мне немного великовата, мешком висит. Ну, специально такую выбирала, чтобы скрывать свои женские формы. Они у меня не сильно выдающиеся, но опытный глаз приметит округлости в нужных местах. Даша, ей стоило переодеться в другой цвет и состричь волосы, сразу стала напоминать мальчика. Только, в отличие от обычных пацанов, этот очень тихий, не выпускает моей ладони из своей лапки, – боится потеряться среди толпы чужих людей. Мне и самой здесь очень неуютно. Особенно напрягает отсутствие хотя бы одного европейского лица. С другой стороны, и хорошо: значит, людей Княжина тут нет. А что он китайцев нанял для слежки за нами, сильно сомневаюсь. Мы садимся на такси, и примерно через час прибывает к отелю Crowne Plaza. Здание новое, красивое. Невысокий небоскреб. Заходим внутрь, оформляем документы. Сотрудник гостиницы на ресепшене первый, кто с момента нашего преображения смотрит удивлённо: по документам девочки, а выглядим, как мальчики. – Проблемы? – сурово сдвигаю брови, глядя на молоденького парня. Тот смущается, не переставая улыбаться, отвечает неразборчивой скороговоркой и вручает мне электронный ключ от номера.