— Не хочешь рассказать, как так получилось, что ни один учитель не осведомлён о некоторых заклинаниях, которыми, как мне думается, ты владеешь в абсолютном совершенстве? Да, Дьявол тебя защекочи, последнее твоё «представление» даже моему уму не подвластно! Кто ж тебя Магии учил, что ты настолько силён? — Как я и говорил, отец с детства строг ко мне — таковы все Советчики, как бы грустно ни было это осознавать. Он долгие годы водил меня по различным старцам-мудрецам, которые изо дня в день посвящали меня во все глуби́ны Магии и заставляли учиться более усиленно, хотя для этого я не был достаточно талантливым и не горел желанием эту магическую тонкость познавать, как, например, ты. Но был обязан. Таковы условия жизни сына влиятельного существа. — Вот, значит, как... — выдохнула магичка хмуро. — Старцы. Меня, в общем-то, тоже к ним водили, но по моему полному согласию и не так сильно напрягали... А я раньше и задуматься не могла, насколько Советчики и их дети могущественны, мой-то, оказывается, всё это время скрывал свою душегубную натуру, раз у вас все Высшие такие злыдни! — Дома понуро хмыкнула в подобии смешка, но, подумав немного, намного тише пробурчала: — Мой никогда не был таким жестоким со мной, хотя я его подопечная — почти дочь. Таких как я же, по идее, должны так же мучительно учить... но мне живодёр не достался, что радостно. Мне тебя жаль. — Ты на попечительстве у Советчика Вадима? — Удивился Прасет. — А госпожа Малика, твоя мама? — Не хочу об этом, — Дома отрицательно качнула головой и поморщилась, словно от удара по лицу и услышала в ответ едва уловимое «прости». Внезапно она остановилась, резко взглянув на собеседника. — Так стоп. Откуда ты знаешь её имя? — Ну... ты не безызвестная девочка, сама же всем даёшь это понять. Я по долгу службы о всех прославленных на весь мир знаю... Мы о другом говорили, кхм... — «Небезызвестная девочка» покосилась на очевидного лгуна, но промолчала, позволив ему говорить. — Как и подметил отец, примером для подражания я не становлюсь из-за нежелания вообще использовать всю ту не интересную мне информацию, которой я начал обучаться с трёх лет до тех пор, пока это не станет моей обязанностью. Сейчас мне попросту противно от Магии, какой меня насильно обучали многие годы моей жизни. — А если полученная тобой информация вдруг станет интересна мне?.. — С деланной надеждой в голосе поинтересовалась Доминика, по-лисьи улыбнувшись и покосившись на мага с озорством в глазах. — Ни. За. Что. Ты никогда не увидишь от меня чего-то, чем не владеешь сама, сау ба, — мельком пройдясь взглядом по сощуренным векам темнички и мазнув по пышным ресницам, отрезал тот. Но голос его не был злым или раздражённым — разве что напускным. — А как же?.. — Сегодняшний случай не в счёт, — с напускной серьёзностью бросил Сет. Помолчав немного, он ответил с какой-то тоской в голосе: — Знаешь, я не могу сказать с большой уверенностью, но я могу считать, что не стоит подозревать отца в чём-то: нервничал он из-за злости, ведь «из меня растёт не будущий Магический Советчик, а необычайно безнадёжный идиот», а найти нормального оправдания не смог из-за «непринятия того, что такой тупой маг, как я являюсь ему сыном». — Это его слова?.. Парень не ответил. Молча открыл перед магичкой массивную дверь на улицу и после прошёл сам, не издав ни звука. Хотя в этих резких, грубых и подозрительно неразговорчивых действиях было больше слов, чем во всём предыдущем диалоге. Это понимали оба, но не хотели доставлять друг другу дискомфорта, а потому более не говорили о неприятных темах. Дома лишь сочувственно поджала губы, стараясь прикусить язык так, чтобы не мочь говорить им ещё хотя бы пять минут. Вернувшись на поле рука в руку с Пхантхэ, россиянка спешно вклинилась в середину строя одноклассников, заинтересованно посмотрела на учительницу практика-призывника, что была среднего роста с обыкновенными чёрными волосами, собранными крабиком на затылке и в обычной «гражданской» одежде: тёмной футболке и штанах. Она ходила из стороны в сторону и что-то оживлённо рассказывала, поглядывая на учеников с некоторым волнением в глазах, увидев которые, петербурженка окутала изучающим взглядом всех ребят, что, пусть и стояли по струнке смирно, но всё же скучающе клевали носами или считали птиц на небе, совершенно не заинтересованные в болтовне женщины. Преподавательница не добивалась и грамма отзывчивости от школьников, что продолжалось на протяжении нескольких минут, по истечении которых Галицкая, не сумев усмирить свою пылкую натуру, резко выскочила вперёд и возмущённо воскликнула: — Пи’! Ну, вы же ясно видите нежелание учиться в поведении учеников! Почему вы никак не реагируете на это? Та промолчала, не найдясь в словах, и лишь испуганно сжалась, уставившись на девушку с неподдельным страхом. Недалеко от себя Доминика услышала тихое мужское фырканье, глянула на деловито скрестившего руки Прасета, стоящего с лицом так-и-знал-что-всё-обернётся-этим и пригрозила тому хмурым взглядом, после чего вернулась к главной теме обсуждения. — Вы думаете, что они хоть что-то запомнят из вашей речи, когда сами почти засыпают? Вам самой-то не обидно пытаться привлечь их внимание бурной речью, но не видеть и толики интереса в их лицах? — Н-но как же... Как же заставить учиться этих... не заинтересованных ребят? Что же, наказывать их? — Зачем сразу наказывать?! — Возмутилась Ника. — Это уже когда совсем к стенке припрёт их непослушание. Сначала надо попробовать увлечь учеников важностью рассказанной вами информации! Говорить не только по теме, но и перебиваться на случаи из жизни, например. Вести себя не как тряпка, в конце концов! Кто из нас педагог, кого этому должны были учить?! И как вы объяснитесь? Что, вам не хватает смелости для привлечения внимания? Или вы просто привыкли к такой реакции? Любой из возможных ваших аргументов никак не может быть оправдан! Вы должны искать подход, а не молча глотать незаинтересованность! «Ника, чтоб тебя! Успокойся! — Прокричала про себя девушка, мысленно дав себе пощёчину. — Что на тебя нашло, почему ты вдруг стала такой?! Если в тебе и есть злость после встречи с Тхиром, не вымещать же её на этой бедолаге! Чтоб тебя Его Величество к смертной казни привлёк, будь снисходительней!» — Она попыталась прийти в себя, но по какой-то причине не могла и слова в себе сдержать, словно её внутреннего демона с цепей сорвали. — Нонг’, ты... Это же сложно... — пугливо прошептала практик-призывник, на глаза которой неожиданно для всех навернулись слёзы. — Бог мой Тёмный Принц! Я будто не ради успеваемости школьников сюда прилетела, а для поднятия квалификации их учителей! Ладно, переводите им на тайский, я проведу урок, — махнув на женщину рукой, указала Дома. — Хорошо, — пугливо согласилась учительница и отошла в сторону, чтобы её замена смогла встать на её место. — Тогда начинайте. Глава 6 Доминика встала напротив своего класса, выставив ноги на ширине плеч. Внимательно осмотрела ребят, чьи запуганные глаза пристально устремлялись точно ей в глаза, а иногда и на толстовку Прасета, которую та до сих пор не сняла, казалось, совершенно перестав ощущать жар пекущего солнца, хотя на деле просто не найдя на это возможность, да и лёгкий холодок по коже всё не мог полностью смениться теплом. Вспомнив о юбке, которую тоже не нашлось времени переодеть во что-то более подобающее практике, Ника в последний раз обвела одноклассников изучающим взглядом, тяжело вздохнула и заговорила вполголоса: — Итак. Речь на этом уроке шла про связь с духами, умершими от чужой руки — с убитыми существами. Я не буду разглагольствовать на тему опасности такой связи для неокрепших умов; думаю, а если быть точнее, надеюсь, что за одиннадцать лет школы вы научились хотя бы косвенно представлять всю рискованность нашей тёмной способности. Поэтому сразу приступлю к подготовке к призыву, для особо глупых вкратце повторив — в худшем случае вы умрёте, в лучшем — станете калекой. Если вы этого яро желаете, я мешать не буду, можете проваливать примерно на десять-пятнадцать минут, а остальным всё-таки проведу инструктаж. Любому темнику перед связью с убитыми необходимо выполнить определённую подготовку, которая не позволит жертвам давить на вас, сводя с ума или в могилу. Две девушки, видимо, заскучав от такой долгой, хотя и совсем не монотонной речи, начали мысленно общаться друг с другом, часто переглядываясь и улыбаясь, что никак не могло ускользнуть от «заместителя» их прошлого учителя. Дома взглядом выследила тихо хихикающих девочек с прикрытыми от веселья глазами, прерывающих урок и, недобро ухмыльнувшись, медленно приблизилась к ним. — Что такое, молодые темнички? — Зловеще протянула та, заставив девушек стушеваться от страха, и с ледяным наслаждением продолжила: — Договариваетесь о том, где будете видеться после того, как сдохнете от руки духа? Вы не бойтесь, расскажите и нам те занимательные места, может, и я туда как-нибудь загляну! Магички молчали, с опаской прижимаясь друг к другу плечами и следя за каждым движением их временной преподавательницы, считая, что она перебесится и не станет затягивать, но всё же заметно переживая за своё здоровье. — Девочки, я же всех предупредила. Не интересно — валите отсюда ко всем корням хреновым и не мешайте настоящим будущим магам узнавать, как им выжить при необходимости связи с духом! И вот что я скажу вам на будущее: никогда не игнорируйте меня. Темничка грозно прокричала что-то на латыни и лица обеих непослушниц вмиг побагровели, а сами дамы зашлись сиплым сухим кашлем. Кожа таек стала похожа на флаг их королевства: то красная, то белая, то синяя и в обратном порядке. Руки их судорожно схватились за горло, пытаясь хоть как-то помочь себе избавиться от удушения и саднящей от него боли, а на глазах проступили слёзы. Девочки глухо упали на колени, разодрав в кровь колени; они задыхались, пугающе громко рыдали, что-то старались кричать, но слова не могли вылететь изо рта из-за нехватки воздуха в лёгких. Существа, стоящие ближе всего к одноклассницам, чуть отошли назад, пытаясь не выдать себя и вместе с тем защититься. «Ника, всё, приди уже в себя, хватит. — Собственный раздражённый голос обыкновенно пронзил мозг острыми иглами. Ей часто приходилось взывать к своему сознанию, когда дело доходило до мести. — Дура, твою ж советскую республику, тебе ещё урок вести, оставь на него хотя бы полчаса времени» Магичка до нестерпимой боли от острых ногтей сжала руки в кулаки и язык до металлического привкуса прокусила, но не смогла вразумить себя, не прервала свою кару над ученицами. Взгляд её был твёрдым, жестоким, безжизненно-непоколебимый даже перед таким жалким видом страдающих тайских девочек, что одними только напуганными лицами молили о пощаде. Все взоры были направлены на неё, большинство смотрело с осуждением и страхом, но Галицкая чувствовала ещё один — хмурый, обеспокоенный, пытающийся понять её намерения по глазам и выражению лица. «Не смей. Прекрати свои бесполезные попытки проникнуть ко мне в мозг. Это тебя не касается», — грозно приказала та любопытному наглецу, которого и взглядом сухим не одарила. Тот быстро послушался, не став спорить. — Н-Нонг’Сыадам! Что же ты с девочками делаешь?! — Придя, наконец, в чувства, обеспокоено воскликнула практик-призывник, с ошеломлением глядя на новенькую с мечущимся по всем существам взглядом. — Учу порядку на уроке. Переведите это им, чтобы поняли, за что были наказаны. Женщина послушно выполнила указание и ученицы, раскаявшись, упали чужестранке в ноги, продолжая громко сипеть и старательно что-то проговаривать. Увидев смиренное покаяние, Ника вновь властно прокричала что-то, после чего девушки из последних сил вобрали ртом воздух, устало уронив головы на землю. По ладоням Домы потекли быстрые алые струйки — наказала саму себя. Благо для многих это осталось незамеченным и открытых вопросов ни от кого не возникло. Во рту всё сильнее ощущался приятный вкус железа от прокушенных щёк и языка. Но глаза остались непреклонны, казалось, она не могла полноценно управлять собой и была подвластна только собственной злости, бьющей в груди ключом. «Сау ба?..» — Послышался в голове встревоженный голос — он увидел кровь. Та не ответила, лишь резко дёрнула головой в его сторону, мол, не твоё дело. Настаивать он вновь не стал, умолк сразу, как понял смысл жеста. — Хай ап-хай рау на кха! — Возопили непослушницы, как только восстановили дыхание, но не посмели встать на ноги без разрешения. — Нонг’Сыадам, они просят простить их, — подсказала учительница, осторожно подойдя к иностранке, что всё более судорожно пыталась себя успокоить, вернуть из сладкого забвенья ярости в спокойную реальность. — Прощаю, но лишь на первый раз. Дальше будет хуже. Отгоните их! Те, не дожидаясь перевода, как запуганные уличные кошки, на которых грубо шикнули, в страхе попятились назад и на дрожащих ногах поднялись, возвращаясь в строй. — Мне продолжать? — Строго спросила россиянка и, получив положительный ответ от трясущейся преподавательницы, вернулась к объяснению толком и не начатой темы занятия. Прошла половина урока, что включила в себя создание защиты от любых неприятностей, которые могли случиться при намечающейся связи, когда дело дошло до самого вызова, что каждый должен был провести в паре. Доминика для практики выбрала последнего, кто остался без партнёра — парня с тёмно-синими волосами и уже привычной длиной до ушей, что внешне ничем особенным не выделялся: обычная ультрамариновая футболка без рисунка, штаны на два тона темнее, светло-серые глаза и подтянутое тело оливкового оттенка. Отличие было, разве что, в замысловатых тату-рукавах от плеч и до кистей, но это не являлось чем-то сверхъестественным даже среди магов, так что внимания на эту деталь девушка не обратила, хотя подчеркнула подкаченные бицепсы, от которых у некоторых девочек в классе определённо текли слюнки. Вест класс расселся друг напротив друга на траву и начал следовать всем пунктам, что ранее озвучила их временная замена учительницы, тогда как настоящая следила, чтобы у всех всё было выполнено верно. Между каждой парой находился крупный бутон лилии, что, по объяснению Ники, собирал всех находящихся неподалёку духов убитых в радиусе километра и не позволял тем покинуть территорию. Услышав эту информацию впервые, многие ученики стали смотреть на безобидное с виду растение с опаской, но ослушаться новую одноклассницу больше не смели и потому послушно занялись связью. Сама Дома, наблюдая за движениями своего товарища по практической работе, дабы тот не допустил ни одной ошибки при подготовке необходимой площади, тем временем молча переживала — с незнакомым существом такое опасное задание выполнять ей ещё не доводилось, что настораживало. Магичка понятия не имела, как тот может повести себя в худшей ситуации, из-за чего решила перед началом поговорить с ним: — Слушай, надеюсь, ты не стал очень сильно бояться меня после увиденного, ибо нам сейчас лишние волнения ни к чему. Давай, пока сам вызов не начался, мы немного поговорим, ты назовёшь своё имя, дополнительную способность, страхи и возможные болезни? Мне важно знать, что ты хоть как-то связан с этой задачей и в случае чего кони не двинешь — всё-таки у всех магических существ разные врождённые умения и некоторым труднее развиваться в отдельных сферах. В ответ ученик одарил напарницу странным взглядом, приподняв одну бровь, и только после этого жеста она вспомнила, что далеко не все в той школе говорили на её языке, хотя с каждым русскоговорящим тайцев всё больше об этом забывала. Не желая закончить предстоящую связь в больничной палате или внутри деревянной коробки, Галицкая собиралась достать из кармана телефон, но первее оказался севший слева от неё Прасет, что, выполняя необходимые пассы дополнительной защиты, даже не глядя на руки, предложил девушке свою помощь вместо коряво переводящей диалоги техники. Петербурженка не стала отказываться и, подобно Сету выполняя необходимую подготовку незримо, заново продиктовала всё, что хотела узнать о напарнике, парню слева. Дослушав ответ сотоварища Доминики, Пхантхэ скучающе протянул: — Он тебя не боится, можешь не переживать. Звать его Чатри, потусторонник. Конечно, ни разу связь с такими духами не совершал, но постарается быть предельно аккуратным, так что будь спокойна, но наблюдательна. Страхов и заболеваний не имеет, за исключением, может, аллергии на собачью шерсть и фобии на кактусы. — Фобия на кактусы?.. Передай ему, что однажды один кактус проколол моей подруге щёки и теперь у неё «хомячье» лицо и детская травма, — прыснув со смеху, попросила Ника, невинно глядя на сына директора. — Сау, упаси тебя король свиней, не запугивай бедного парня, ему ещё с тобой учиться! — Закатив глаза, безнадёжно выдохнул Тхэ. — Ладно-ладно, прости, — посмеялась девушка и обратилась к своему оппоненту, угрожающе помахав в воздухе пальцем: — Ну, малыш Чатри, смотри мне, я на тебя надеюсь! Чатри поднял лицо к небу, с непониманием в глазах всмотревшись в глубину голубой бездны. — Он спрашивает, куда ему смотреть, — уголки губ наследника приподнялись в полуулыбке, но быстро расслабились, опускаясь. — Дьявол! — Зло пропыхтела Ника, шлёпнув себя ладонью по бедру. — Опять забыла, с кем общаюсь. Ну, скажи, что за процессом... Прасет усмехнулся, но просьбу выполнил, на что не говорящий по-русски таец понимающе кивнул и что-то добавил каким-то странным взволнованным голосом. — Он спросил, почему ты себе ладони поранила, когда девочек наказывала. У меня, кстати, тот же вопрос имеется, — парень внимательно заглянул в глаза знакомой. Его взгляд, вроде, ничего особо и не выражал, но в нём как-то непонятно поблёскивали неясные эмоции, пока брови хмурились, но скоро возвращали лицу исходное сухое выражение. — А ещё мне интересно, часто ли у тебя такие эмоциональные всплески случаются? — Для профилактики, при любом неуважении ко мне, — бросила Дома как бы незаинтересованно и посмотрела на обоих мальчиков с хорошо наигранным озорством. Те допытываться не рискнули, раз у неё такая профилактика и такая плохая выдержка. «Пусть уж лучше думают, что к ним приехала простая сумасшедшая, а не морально убитое существо, которое доломать — как языком цокнуть» Закончив приготовления и вытерев кровь, запекающуюся прямо на ладонях протянутой Чатри сухой бумажной салфеткой, пара одновременно сомкнула веки и, легко соприкоснувшись ладонями, полностью лишила себя воздуха, после задержав дыхание. Пальцы крепко сжались в замки, оба резко распахнули глаза и пристально уставились друг на друга. Учебное поле вмиг покрылось немой тишиной и зрительно наполнилось редко пролетающими мимо полупрозрачными телами, не обращающими ни на кого внимания, но не имеющими возможность пройти дальше двух метров от цветка, собираясь со всего периметра в одной точки. Никто из темников не говорил, стараясь не отпугивать и не привлекать лишнего внимания, лишь боковым взглядом выискивал себе самого удачного кандидата для расспросов. «Справа от себя вижу отличного претендента для связи, согласен на неё?» — Без колебаний проговорила Доминика, вновь забыв прошедший совсем недавно «урок». «Пхом маи кхаоцаи кхун, цам дай маи кхрап?» — Ответили ей в стиле «тебя природа памятью не одарила?» «Чёрт, вот ведь не мог русский выучить, а! Как сказать-то... right? You understand English?» В ответ на произнесённую фразу девушка почувствовала, как её правую руку сжали чуть крепче, спросив по-английски «здесь?». Ответила Ника согласием и довольно выдохнула, настраиваясь на будущую работу и новые сложности.