— Диду, — машинально поправил его я. — Что? — переспросил меня купец. — Гимтар — мой диду, то есть двоюродный дедушка. Он брат дедушки Эндира, — ответил я ему. И добавил: — Только он умер. — Кто? — воскликнул Буддал, всплеснув руками. — Гимтар умер? Но когда? Я ведь только что… — Нет, — перебил его я. — Умер дедушка Эндир. Давно, когда мы с братом маленькими были. А диду Гимтар живой. Буддал расхохотался. И хохотал долго и от души, вытирая слезы. Я понял, кого он мне напоминал — доктора Ливси из советского мультфильма «Остров сокровищ». Правда, он не носил парик, но смеялся так же заразительно и двигался столь же энергично. Всласть отхохотавшись, Буддал продолжил: — Я хотел пригласить тебя к нашему столу, Олтер. Слуги приготовили чудесный ужин. А также у нас есть виноград, персики, заморские лакомства. Вяленые сливы и вишни, орешки в меду. «Ага, бочка варенья и корзина печенья. И вафельный стаканчик мороженого. Чем еще подкупить ребенка? И какой ребенок моего возраста сможет отказаться?» — Дядька Остах! — позвал я на дорча. Мы условились, что имперского Остах будто бы не понимает. Мне показалось или брови у нашего Ливси вздрогнули и чуть было не начали ползти на лоб, но вовремя остановились? Дядька Остах повернулся: — Да, Олтер. — Мы можем поесть с ними? Остах задумался. — Олтер, — обратился ко мне купец на отличном дорча, — а ты не мог бы представить мне… — Остах, — оборвал его дядька. — Я — Остах. И дан поручил мне отвечать за наследника. Днем и ночью. — О! — воскликнул Ливси. Как будто потерянного горячо любимого родственника повстречал. — Я приглашаю тебя, Остах, к нашему столу. Наследнику очень важно как можно скорее и больше разговаривать на имперском. Хотя — отмечу это без лукавства — имперский у него безукоризнен. Однако где, как не среди уроженцев Атариан, он сможет больше узнать о той стране, где теперь будет жить? Язык у Ливси был без костей, и молоть им он мог долго. Видимо, это понял и Остах, потому как поднял руку и сказал: — Хорошо. Мы идем. Я сделал вид, что обрадовался. Идти не хотелось. Не хотелось категорически. Хотелось зарыться в сено, сказаться больным и не видеть никого и ничего. Впрочем, делать вид и не приходилось — эмоции бурлили и зашкаливали. Ребенок во мне веселился, грустил, горевал и делал это, как и полагалось ребенку, на полную катушку. Остах уже привычным движением подхватил меня и понес. Я обнял его за шею, чтобы ему было легче. Идти, правда, было недалеко. Глава 3 В отличие от моих соплеменников, расположившихся на земле, имперцы достали и разложили большой длинный стол, накрыли его ярко-бордовой скатертью, поставили походные скамьи. Вот тут и случился небольшой прокол. Сидеть-то я мог, но только прислонясь спиной к неподвижной опоре. К стволу дерева, например, от которого меня оторвали и притащили сюда. Буддал соображал мгновенно. Раздав пару подзатыльников, он поднял на ноги всех своих слуг, и те вручную моментом прикатили одну из своих распряженных повозок с высокими бортами. Причем, заметьте, прикатили не ближайшую, а вытащили из центра ту, на которую указал Буддал. Видимо, самую легкую, которую без особого труда можно выкатить без помощи животных. Все это говорило о том, что купец, во-первых, был прекрасно осведомлен, где и что у него находится. Во-вторых, умел быстро принимать правильные решения, не теряясь и не рефлексируя понапрасну. Словом, не только водил руками, раздавая затрещины, но и действительно организовывал. Прикаченную повозку поставили сразу за скамьей, параллельно ей, имитируя отсутствующую спинку. Купец быстро присел, откинулся спиной на импровизированную опору. Результат ему не понравился, и потому через минуту прикатили большую бочку, на бочку положили большую подушку, за бочку поставили повозку. Ну, вы поняли: Жучку за внучку, бабку за дедку… А на бочку посадили маленького меня. — Удобно? — спросил меня Буддал. И не улыбается. Переживает. Мне даже неловко стало. — Удобно! — воскликнул я. — Никогда на бочке не сидел! А что в ней? Вино? Вот теперь порядок. Теперь узнаю доктора Ливси. Купец опять захохотал, запрокидывая голову назад. Глядя на него, и я улыбаться начал. Чудо, а не человек! — Добрый вечер. — Произнесенное негромким голосом приветствие отрезало смех, как ножом. За стол присаживался Алиас Фугг. Видимо, приглашенный ранее. «Ведь не хотел идти…» — со злостью подумал я, придвигая к себе тарелку с куриной ножкой и нарезанными овощами, что мне положил Остах. — А! — отреагировал купец. — Наконец-то! Олтер, позволь представить… — Брось, — махнул рукой Алиас. — Вчера я весь вечер наливался вином на пиру в честь нашего юного гостя. Юного гостя… так, значит?! Ах ты, зараза! — И потому ему прекрасно известно, кто я. Не так ли, мальчик? — спросил меня Алиас Фугг, глядя мне в лицо. Мальчик! Вот гад!.. Хорошо бочка высокая и смотрит он на меня не сверху вниз. Но — спокойнее, спокойнее… — Да, — кивнул я, — вы главный имперский гость в наших горах, Голос Империи, Алиас Фугг. — Главный имперский гость? — переспросил Алиас. — Интересно, кто меня так называет? Рекс Рокон или танас Гимтар? «Не зарывайся, Антон! Не зарывайся, — одернул я сам себя. — Засыплешься!» — Не помню, — смутился я. — Ты не представил мне еще одного гостя, — обратился к купцу Алиас, сделав ударение на слове «гость» и указав подбородком на Остаха. — Это Остах, он отвечает за безопасность наследника, — ответил Буддал на дорча из уважения к собеседнику. Остах оторвал зубами кусок куриного мяса. — Ты родич рекса? — спросил Алиас, с легкостью переходя на горский. — Я родич рекса, — кивнул головой Остах с набитым ртом. — Ты из его даипа? — продолжил расспрос имперец. — Нет, — продолжал рвать зубами куриную плоть Остах, — я из даипа его матери, Столхед. — Столхед? — спросил Алиас. — Столхед, дочь Столаха? Редко доводится слышать это имя. Не думал, что дан держит при себе кого-то из ее родичей. «Столхед, — повторил я про себя вслед за ними. — Столхед, Столхед… Дочь Столаха». Я всматривался-вслушивался в память мальчика, но тщетно. Это имя ему незнакомо. — А зачем тебе слышать? — простодушно спросил Остах, вытирая губы рукой. — То наши, горские дела. От подобной неучтивости Алиас Фугг не сразу нашелся что сказать. — Вкусно? — влез в разговор, сглаживая неловкость, Буддал. — Вкусно, — закивал я. И спросил: — Так я и вправду сижу на бочке с вином? — Нет, Олтер. — Теперь купец не стал хохотать. — Кто же вывозит вино от дорча? Вино везут к вам, потому как виноград у вас в горах вы не выращиваете. Только вот пьете вина вы до обидного мало, предпочитая можжевеловое пиво. — Так это пиво! — попытался я подпрыгнуть на бочке. — Папа любит пиво. — Нет, — вновь не согласился Буддал. — Горцы растят зерна так мало, а пьют пива так много, что выпивают все сами. На продажу ничего не остается. Только на обмен друг с другом. — Так что же в бочке?! — воскликнул я. — Или она пустая? — Она не пустая, — ответил купец и не стал меня томить. — В ней земляное масло. Да иди ж ты! Нефть! — Масло… — протянул я. — Его что, есть можно? — Некоторые женщины умащивают им свою кожу, чтобы сохранить молодость. Но кушать его еще никто не догадался. — И добавил, видимо, специально для меня: — Оно несъедобно. Им мажут корпуса кораблей, чтобы древесина была прочней и меньше разъедалась соленой водой. Используют при строительстве дорог. И много где еще… — Интересно, — прервал наш диалог Алиас. — Мы пригласили юного наследника, чтобы начать знакомить его с жизнью в Империи, а рассказываем ему о горах, которые остались позади. Мне показалось или нашего Ливси только что стукнули по носу?