2) Что касается другой женщины… Ну, скажем так. Тут нужно оценить, есть ли в жизни супруга «место/время», где могла бы возникнуть новая связь. Не обязательно возникла — но потенциально возможна. И даже совпадение этих двух факторов ни о чем не говорит! Кроме того, что нужно очень постараться, чтобы укрепить отношения. Как вы прекрасно понимаете, игнорирование проблем хорошо лишь одним: можно сохранять гомеостаз. Ничего не менять. До поры до времени даже не испытывать негативных чувств. В тактике это вполне выигрышно. В стратегии — полный провал. Поэтому время от времени стоит делать «ревизию» своих жизненных обстоятельств. И отношений — в том числе. Мне точно нравится моя работа? ОК. А сколько еще я собираюсь на ней работать? Что у меня с семьей? Устраивает ли меня тот формат, в котором мы сейчас общаемся с партнером? А если предположить, что формат останется неизменным… да, вот именно что навсегда. Если наши отношения всегда будут такими, как сейчас. Подобное будущее меня устроит? Ведь бывает так, что ты можешь смириться с чем-то, если это временное явление. На этом основывается почти магическое (ободряющее) действие «мантры» «Так будет не всегда», которую мы часто цитируем своим клиентам. Однако стоит представить, что некая ситуация «застынет» в нынешнем состоянии до скончания века — и многое, очень многое может измениться. Сначала — в отношении к некоему положению вещей. А потом, при грамотно подобранной последовательности действий, и в самой ситуации. Много вам сил для нужных преобразований, друзья! Глава 22 Чемодан — и к маме! Оля рывком открыла дверцу шкафа. Сильно. Чтобы хорошенько стукнулась о стену. Правильно! Уходить — так с музыкой! Так! Трусы, колготки, шуба, лаки для ногтей, туфли… выкинуть к чертям! Оля размазывала тушь по глазам. Наверно, уже похожа на панду. — Алло, мам! Я ухожу от него! Да, опять! Ничего! Нашла переписку! Сколько можно?! Оля ждала мужа с минуты на минуту. Пусть застанет ее в самый разгар сборов! Да, можно уйти, пока его нет, но будет не то. Пусть видит, как ей плохо. Как она страдает. Пусть ему станет стыдно! Игорь явно опаздывал. А сумка уже почти собрана! Оля села на диван (еще поплакать). Взяла в руки их семейный альбом и разразилась рыданиями. Сколько всего было! Как он мог? Он ведь обещал ее любить. И еще вчера говорил, что любит! А теперь эта Катя. Оля сжала кулаки от злости. Вот бы встретить ее и вцепиться в волосы! И бить головой об стол! Обозвать шлюхой, и чтоб все слышали! Выкричать ту жгучую боль, что раздирала грудь изнутри… Оля представила эту сцену, и у нее почти сладкие мурашки побежали по телу. Игорь тогда поймет, что она не слабачка! Что он дорог ей. И что она за него кому угодно горло перегрызет! Если бы только ему это было нужно… А так? Он же сам все начал! Наконец входная дверь хлопнула. Оля вскочила с дивана и принялась запихивать оставшиеся вещи в большой клетчатый мешок. — Оля! Ты опять? Игорь уже устал искренне удивляться, искренне огорчаться и вкладывать душу в регулярное «возвращение жены». Ее эскапады вызывали уже только глухое раздражение. Время от времени такое повторялось. Она патетически собирала вещи и уезжала к маме. Потом он заказывал ей один букет цветов, через день лично привозил другой, и она торжественно возвращалась домой. Любимая тещенька при этом, конечно же, недобро смотрела ей вослед. Мол, знаю, еще вернешься… За этим следовали заверения в любви и бурный секс, а потом жизнь возвращалась на круги своя. Игоря интересовал только один вопрос: что будет, когда Оля забеременеет? Она с животом в обнимку тоже будет эти переезды устраивать? И когда ребенок родится? Тоже будет его в сумку пихать? А вдруг однажды ее так заклинит, что она не захочет возвращаться? Эти мысли откровенно Игоря беспокоили. Да, он знал, что не является образцом верности. Но если Олю это так сильно беспокоит и никак не устраивает, то зачем она постоянно возвращается? Так-то он и до свадьбы был… э-э… легок на подъем. Игорь небезосновательно полагал, что в их отношениях это что-то вроде игры. Оля ярится, требует цветов, подарков, извинений, страстного секса — и на этом все. Но ребенок — это уже другое. Мера ответственности совсем другая. И такие переезды не пройдут бесследно для податливой детской психики. Игорь это понимал, но сильно сомневался в том, что это понимает Оля. Более того, он боялся, что ребенок будет искренне считать его плохим отцом и ненавидеть в душе. Его даже передернуло от подобной перспективы. Поэтому, когда Оля мягко заводила речь о детях, он отмалчивался. Отмалчивался и думал, как бы так начать разговор об этом, чтобы быть услышанным. Судя по очередной клетчатой сумке, разговор состоится еще не скоро. Отъезд жены «к маме» стал уже притчей во языцех, темой для анекдотов и в целом событием, ничего общего с продуктивностью не имеющим. Прямо скажем, что такая стратегия поведения свидетельствует о глубокой невзрослости женщины. Тут и желание переложить ответственность на маму, и сладостная роль маленькой дочки, которую несправедливо обидели… Кстати, теперь обидчика следует как минимум обругать, а как максимум заставить извиняться! Да так, чтобы он в полной мере осознал всю тяжесть вины. Потому что кто приходит мириться, тот и виноват, — есть такое негласное правило. Именно поэтому многие дети обижаются на своих родителей за то, что после ссор те первые никогда не извинялись. Никому не нравится ощущать себя пажом или вечно виноватым. Нужно учесть, отбытие к маме — это еще и вынос своих семейных вопросов на всеобщее обозрение. Причем в первую очередь на обозрение человека, далекого от объективности. Для чего такое творить? Славы не хватает? Драмы? Конечно, взрослые люди решают свои внутренние сложности самостоятельно. И конечно, если человек уж решил собрать вещи, то он собирает их. Один раз. И уходит насовсем. Все остальное — это манипуляция. «Вот я уйду, ты меня не любишь! Любишь? Тогда докажи, и я, может быть, вернусь… если хорошо постараешься». «Мне так не нравится! И это не обсуждается! Я сказала: так не будет. Или я уйду». «Ну, приятно прийти домой и увидеть пустой шкаф? Давай-давай, побегай, заслужи прощение». И в подавляющем большинстве случаев эти манипуляции осознаются! Да, часто это все происходит на эмоциях и под лозунгом: все, конец. Отношения потерпели фиаско, прощай, любовь! Но в голове параллельно уже простраивается план: «А как хотелось бы, чтобы было дальше?». А вот так: стук в дверь. Признания. Цветы. Виноватые глаза. «Не могу без тебя. Прости, любимая!» На этот план стоит обратить внимание и признаться (хотя бы себе! Для начала…) честно: запустилась манипуляция. Почему? Потому что человек, который уходит для того, чтобы уйти, видит ближайшее будущее иначе. Он видит, как снимает квартиру и живет в ней сам, может быть, меняет работу или переезжает в другой город. В общем, он простраивает какую-то кардинально новую линию будущего. Чем плохи манипуляции? Можно ведь сказать, что это всего лишь еще один способ добиться своего? Плохи тем, что очень обидно, когда тобой пытаются управлять, как «биомеханизмом с расширенными функциями», и это всегда чувствуется. Даже если абсолютно недоказуемо с точки зрения лингвистики! А тот, кого обижают, потом, как правило, мстит, пусть и совершенно неосознанно. Вот и получается в итоге не семья, а клубок змей какой-то, где почетные роли выделены зачем-то родителям. Со всех сторон перспектива малоприятная… для умного здравомыслящего человека, конечно. Если что, за подробными разъяснениями можно обратиться к нашей книге «Бывает, что принцессу не спасти: Как манипулируют нами». А теперь, на десерт, дорогие читатели, будет важная мысль. Во всей этой «стратегически проработанной» истории с отбытием/прибытием есть два очень существенных момента, ради которых, собственно, все и затевалось. Первый лежит на поверхности и виден невооруженным глазом: это сладостное чувство подтверждения своей ценности. Ведь это так приятно: услышать слова любви, причем гораздо более страстные, чем в повседневной жизни. Пронаблюдать воочию какой-то поступок — подтверждение того, что партнер заинтересован в продолжении отношений (что особенно важно для восстановления баланса, так сказать, после неприятных историй с адюльтерами или иными серьезными обидами). Почувствовать прилив обновленных эмоций и в очередной раз убедиться: у нас все еще может быть хорошо! Это нельзя просто проигнорировать, потому что почему-то так повелось, что у многих семейных пар просто не принято впрямую говорить друг другу теплые слова и подтверждать свои заявления чем-то помимо привычной заботы. Друзья, нужно учиться (кому-то с нуля, кому-то — учиться дальше!) выражать свои теплые чувства партнерам. Потому что они есть. А если нет, то на кой черт жить вместе? Так что, скорее всего, есть, признаем. Даже если перемешаны они… э-э… с чем-то совсем иным. Тут все тоже не так сложно, как может показаться: берем и фокусируемся на позитивном потоке, отодвигая (уменьшая значимость) потока негативного. Второй момент, логически очень связанный с первым, заключается в том, что мы зачастую не хотим признаваться в том, что партнер представляет для нас ценность. Ни себе, ни ему! Себе — потому что тогда, кажется, придется менять линию поведения. Дорожить отношениями. Переставать делать другому больно, когда можно обойтись без этого. Ценить его… (И да, тут действительно редко обходится без страха — страха потерять свою драгоценность). Ему — потому что нас приучили, что «один любит, а другой просто позволяет себя любить». Естественно, кому захочется бегать хвостиком за объектом неразделенной любви? Быть потенциально отвергаемым? Нелюбимым… Вот мы и пытаемся удержать мяч на своей половине поля, не понимая, что нет здесь ни команды-соперника, ни пространства для конкуренции, нет противопоставления и вражды. Есть наша общая семья, наши общие отношения, наше общее будущее. И желание сделать его счастливым. И партнер здесь — именно партнер, союзник, ближайший друг, а не «конкурирующая фигура». Поэтому, дорогие читатели, если хотите действительно решить сложную семейную ситуацию, то резюме таково: намного эффективней делать это по-честному, без притворства и хитрости. Кратчайший путь к достижению цели — отнюдь не манипуляции, а именно прямое общение, которого мы совершенно напрасно боимся. Ведь только так можно действительно обрести внутренний мир… да и внешний заодно. На самых выгодных условиях — в своей счастливой семье. Глава 23 Дети как свидетели семейных сцен — Мааам… а можно мне бутерброд с маслом? — Варя, шаркая ногами, двигалась в сторону маминого любимого кресла. — Подожди, дочь, 3 минуты! Она разговаривала по телефону. Варя этого не любила. Теперь маму не дозваться. — Ну мааам! Я есть хочу! — Варя! Подожди! Прошу! — Варя напряглась. Мама была расстроена. — Да! Хрен знает где. Опять! Два часа уже жду. Говорю тебе, мам, я скоро не выдержу. Сердце не железное! Мама разговаривала с бабушкой. И наверно, речь шла о папе. Его еще дома нет, а мама уже пожарила курицу. И нервничала, что та остывает. И посудой на кухне нагремелась. А его нет. И стемнело. — Мам, а папа скоро придет?