Я внимательно наблюдаю, как самодовольное выражение лица превращается в нечто более зловещее. Он наклоняется вперед, опираясь локтем о стол. — Чертовски, верно, ты не моя. Я бы не был пойман мертвым, имея дело с таким лживым куском дерьма, как ты. Это все, ради чего ты здесь, твой следующий большой прорыв? Актриса, ищущая руку сладости и свое место в центре внимания? — О-о-о, — в унисон подхватывают остальные парни, будто это был ожог. Они все такие ребячливые. Даже сейчас. Столько лет спустя. Положив руки на край покерного стола, я сжимаю его пальцами в гневе. Медленно наклоняюсь вперед, повторяя его движения. Я стараюсь говорить слащаво, скрывая свою ярость. — Послушай, я тебе не нравлюсь. Я поняла это. Но я здесь не для создания проблем. Я просто пытаюсь наслаждаться временем, проведенным с Базом, пока я здесь, и надеюсь, что вы будете открыты для меня. Винсент смеется, но без юмора. — Ты можешь перестать изображать милую девушку, потому что я знаю твой тип. Я знаю, кто ты, Скарлетт. Ты не сладкая. У тебя имеется гребаный план, и хочешь узнать мой? Я хочу, чтобы ты ушла. Мы все хотим. Мои ногти начинают гнуться от того, как глубоко впиваются в стол. Как он и просил, я прекращаю сладкое представление и откидываюсь назад. Вместо этого я позволила им увидеть гнев, бегущий по моим венам. — Хорошо, — уступаю я, закидывая ногу на ногу и насмешливо поднимая бровь. — Вы думаете, меня поймают мертвой вместе с вами? Я не лгунья и не актриса. Я работаю здесь внештатным писателем. Можете ли вы даже написать абзац без чьей-либо помощи? — я злобно ухмыляюсь, когда их брови хмурятся, а щеки краснеют от гнева. — Так я и думала. Мне все равно, что вы обо мне думаете. Вы можете, блядь, ненавидеть меня, и мне на самом деле плевать, потому что, знаете, что, пока я здесь, я никуда не уйду. Так что можете смириться, парни. И я могу сказать вам с полной уверенностью — вы меня не знаете. Вы никогда не встречали такой девушки, как я. Это я могу вам пообещать. Винсент сжимает челюсть. Его грудь поднимается и опускается, и он выглядит так, будто хочет убить меня. Будто он хочет подняться со стула и задушить меня. Трент прерывает молчание смешком. — Дерьмо. У девушки есть огонь и когти. Кто знал? Все смеются, кроме Винсента. Именно за ним мне нужно наблюдать, ибо без сомнения после того, как я только что опозорила его перед друзьями, он будет следить за мной. Настроение меняется, когда Баз возвращается к столу со стаканами в руках, а рядом с ним идёт еще один мужчине. Я никогда раньше не видела этого человека и даже не заметила, когда он пришел, но они с Базом увлеченно беседуют. — Что вы знаете, еще один незваный гость, — протягивает Зак, начиная официально сдавать карты. Я ищу взгляд База, и, наконец, когда он садится рядом с Трентом, а его таинственный друг по другую сторону от Маркуса, он бросает на меня ухмылку, и я вижу теплоту в его глазах. Это меня немного успокаивает. Я могу это сделать. Это всего лишь простая игра в покер. Я могу это сделать. — Отвали, Ковингтон. Я твой адвокат, меня приглашают на все вечера. Я пытаюсь скрыть свое удивление, когда беру карты. Значит, он адвокат Зака? Или представляет интересы всех парней? Он выглядит довольно молодо, лет тридцати пяти, так что ненамного старше остальных. Интересно, в какое темное дерьмо вляпались Дикари, что им понадобился адвокат на аванс. Игра начинается медленно. Я обращаю особое внимание на свои карты и беспокойно тереблю нижнюю губу. Много лет назад мы с отцом играли в покер. Это был единственный раз, когда мне не пришлось делиться им или его похвалами с сестрой, но с тех пор я не прикасалась ни к колоде, ни к картам. Снаружи, для остальных ребят, я, наверное, выгляжу как дура, которая понятия не имеет, что делает, но все, что мне нужно, это разминка. Играть в покер все равно что кататься на велосипеде. По крайней мере, я надеялась, что так и будет. — Что эта за малышка? — спрашивает адвокат, бросая взгляд на меня. — Приятно видеть, что хотя бы у одного из вас есть вкус. Винсент смеется, двигая зеленые фишки в центр стола. — Если тебя привлекают золотоискательницы, конечно. У каждого свои предпочтения. Я крепче сжимаю карты. — Осторожнее, — угрожает Баз, и в его голосе отчетливо слышится угроза, когда он делает глоток из стакана. Винсент только пожимает плечами. — Просто называю ее так, как вижу, но, как можно заметить, она аромат месяца База. Я чувствую на себе пристальный взгляд адвоката, но продолжаю смотреть на свои карты, пытаясь сдержать гнев. У меня стрит-флеш. Это хорошо. Я просто надеюсь, что этого достаточно, чтобы я могла втереть это в лица всех этих ублюдков. — С какими картами ты работаешь, Скарлетт? Готова ли так скоро сложить их? Я улыбаюсь слащавой улыбкой, которая говорит: «пошел ты», и двигаю все свои фишки в центр стола. Глаза расширяются. — Ты понимаешь, что мы играем на реальные деньги, принцесса? — спрашивает Маркус. Сахар с моей улыбки превращается в лед. — Ох, я знаю. Я не против выкупить все. Я раскладываю свои карты на столе и стараюсь не позволить ухмылке пересилить этот выигрыш. — Ты, блядь, шутишь? — Зак усмехается, глядя на мой флеш и все остальные дерьмовые карты. Нет никаких сомнений. Я выиграла. — Нет. Теперь вы можете выдвинуть оставшиеся фишки этой принцессе. Выражение лиц у всех напряглось. У всех, кроме Базы. Он подносит стакан к губам, чтобы выпить, но останавливается рядом. Я отчетливо вижу его ухмылку. Ухмылка, которую он прячет за своим стаканом, вызывает тепло в моей груди. — Не удивлен, — говорит Винсент, откидываясь на спинку и впиваясь в меня взглядом. — Золотоискательницы хороши во всем, не так ли? Слова защиты вертятся у меня на языке, но если я хочу взять верх над ними, мне нужно вести спокойную игру. От моего внимания не ускользает то, как Баз грубо похлопывает Винсента по спине. Подушечки его пальцев впиваются в плечо, и лицо Винсента напрягается от хватки. Баз притягивает его ближе и говорит что-то, что слышит только он. Все это время Винсент смотрит на меня с холодным блеском. С каждым словом, которое произносит Баз, губы Винсента становятся все тоньше и тоньше, пока он не стряхивает его, поправляя рубашку. Остаток вечера проходит примерно так же. Мы играем несколько раундов. Хотя я проиграла большинство из них, та первая раздача все еще маячит для меня. Парни продолжают давить на меня, надеясь измотать, но это не работает. Где-то в середине вечера я оправдываюсь, что мне нужно в туалет. Как настоящий джентльмен, Баз начинает подниматься, предлагая проводить меня, но я отмахиваюсь. — Давай, закончи игру. Я быстро. Зак раздраженно вздыхает. — Ной в туалете на этом этаже, так что спускайся по лестнице и воспользуйся тем, что на другом. Меня так легко отпускают, и когда я поворачиваюсь, у меня даже не хватает силы воли, чтобы скрыть улыбку. Я выхожу из бильярдной с клатчем в руке, стучу каблуками по коридору и иду вниз по лестнице, направляясь в ванную. На самом деле мне нужно пописать, и я делаю дело, прежде чем отправиться на поиски. Я иду, перенося свой вес на носочки, сводя шум к минимуму. Музыка немного помогает. Басы маскируют каждый шаг мой. Я оставляю свет в ванной включённым и закрываю за собой дверь, двигаясь по нижнему этажу. Я прохожу мимо кухни шеф-повара, мимо окон, выходящих на потрясающий вид, и пересекаю заднюю часть дома Зака. На нижнем этаже расположена комната для гостей, и, когда я дергаю ручку другой двери, это кабинет — не такой красивый и мужественный, как у База, но тем не менее это кабинет. Комната погружена в темноту, из-за чего трудно разглядеть что-либо, кроме очертаний письменного стола и окна от пола до потолка, из которого открывается еще один захватывающий вид. Оглянувшись через плечо, я тихо закрываю за собой дверь и торопливо пересекаю комнату. Как и в кабинете База, я выдвигаю ящики и роюсь в бумагах. Я закатываю глаза, когда нахожу толстую стопку журналов Плейбой. Серьезно ? На его столе лежит информация о полете. Видимо, он собирается куда-то лететь. — Тебе нужно поторопиться. Любой может войти сюда. Тебе нужно найти то, что ты ищешь, и уйти. Я скриплю зубами в ответ на предупреждение Мэдисон. — Я знаю! — я громко шиплю, хотя она меня не слышит. Бросив сумочку на стол, я иду дальше, к книжному шкафу. Роюсь в книгах, открываю некоторые с потрепанными краями, но все они только для вида. Не думаю, что он когда-либо открывал их. Во мне начинает расти разочарование, я прохожу взглядом по кабинету, судорожно ища. Должно же быть что-то. Я смотрю на свое отражение в огромном зеркале, висящем на стене. Прищурившись, я не уверена, что темнота просто играет со мной шутки. Я сокращаю расстояние, и, конечно же, между стеной и зеркалом имеется щель, достаточно большая, чтобы просунуть пальцы. Прежде чем я успеваю подумать над этим, я хватаюсь за обе стороны зеркала, мои мышцы горят от веса, и я поднимаю его. Мои глаза расширяются, при виде того, что находится за стеной. Как можно осторожнее я ставлю зеркало на пол и прислоняю его к стене. Дрожащей рукой с колотящимся сердцем я провожу ладонью по встроенному в стену сейфу. Только у виновного в чем-то, может быть такой сейф, спрятанный в стене. Там расположен циферблат. Я облизываю пересохшие губы и пробую разные даты. Я пробую смерть Мэдисон. Ничего. Пытаюсь придумать случайные дать, но ни одно не работает. Разочарованно вздохнув, я наклоняюсь и поднимаю зеркало. К тому времени, когда я поворачиваюсь к книжному шкафу, я вспотела и задыхаюсь от веса зеркала и силы, которая потребовалась, чтобы не уронить его. Я провожу дрожащими пальцами по волосам. Мне нужно найти способ проникнуть в этот сейф, но сегодня у меня нет времени. Это слишком рискованно. Даже сейчас. Мэдисон права. Я и так слишком долго отсутствовала. Я уже собираюсь развернуться и выскользнуть, когда что-то бросается мне в глаза. Мой взгляд устремляется к корешку книги на полке. От этого названия у меня сводит живот. Мои брови хмурятся, когда я пересекаю комнату. Я осторожно сдвигаю книгу с места, и мой нос и глаза горят от давления. Почему Они Убивают. Я открываю ее, и на пол падает фотография. У меня перехватывает дыхание, когда я наклоняюсь, чтобы поднять ее. Мои руки сильно дрожат, рассматривая снимок. Это все они снова — на одном снимке. И где? На скале Поцелуев. Моей сестры на фотографии нет. Там даже нет даты, но это заставляет меня задуматься, когда она была сделана. Сколько девушек они привели на эту скалу и убили? Я изучаю фотографию. На камне стоит бутылка из под виски. Баз обнимает Маркуса, Зак и Винсент позируют, и Трент тоже. Единственное, что я могу обработать, это еще один человек. Кто сделал снимок?