– Ты нарушаешь правила? – изумился Рики. – Ради меня? Напрасно. – Возможно, вот это заставит тебя изменить свое мнение. Выпустив из пальцев перевязанную салфетку, она молниеносно извлекла что-то, спрятанное под пижамой, за поясом штанов, сунула предмет Рики в руку и оглянулась. – Возможно, это ерунда. Мне трудно судить. Но то, что ты сказал о привидении, которое видел в чулане… – Я сказал, что сам не понимаю, что увидел, – пробормотал Рики. – Просто взгляни на это. Она схватила следующую салфетку, повторяя движения Дэнниса. Чуть поодаль от них Пэтти принялась распевать одну из своих песен, но медсестры были так увлечены обсуждением, что даже не заметили этого. – Тут почти все стерлось, – заметил Рики, изучая карточку какого-то пациента, обнаруженную девушкой. Запись была сделана замысловатым почерком, и прочесть ее было почти невозможно. В самом верху он разобрал имя лечащего врача и рядом – имя пациента… что-то вроде Демон, Дерматин или Десмонд. Кто бы это ни был, его изолировали за приступ агрессии и ранение одного из санитаров. Судя по всему, он демонстрировал «полное отсутствие отклика на экспериментальную терапию». – Десмонд – довольно распространенное имя, – напомнил он. – Если это то, что здесь написано. Он перечитывал карточку, и руки его дрожали. Кэй не знала всей правды о том, что Рики сделал с отчимом, но он забеспокоился, увидев свою фамилию рядом с описанием склонности к вспышкам агрессии. Он испугался. – Я знаю, что ты не особо жалуешь своего отчима, – прошептала Кэй. – Но что случилось с твоим настоящим папой? – Он сбежал, – отозвался Рики. Больше мать ему ничего не рассказывала. – От него не было никакого толку. Я был не подарок даже в детстве. Наверное, поэтому он не выдержал и ушел. – Мне очень жаль, – прошептала Кэй. – Я знаю, о чем ты думаешь. – Я думаю только о том, что мне жаль, – возразила она. – Он сбежал. «Он сбежал. Он нас бросил. Бросил нас на Бутча». Это было именно так. Рики стиснул в руке карточку, ощущая, как подступает уродливая тьма, всегда предшествующая очередному эпизоду. Нет, Кэй ни в чем не виновата. Она всего лишь пыталась помочь. Все же ему хотелось на чем-то сорвать злость. Страх и неуверенность переполняли его, не находя выхода. Но вокруг не было ничего, что он мог бы ударить, поэтому Рики просто сунул карточку за пояс штанов. – Ты не возражаешь, если я оставлю ее себе? – Она уже побывала у тебя в штанах, так что да, теперь она твоя. Желание что-то сокрушить ушло, и Рики расхохотался, покосившись на Кэй. Она нерешительно улыбалась в ответ. Ради него она нарушила правила, и он знал, как много это для нее значит. – Спасибо. Я знаю, ты хочешь мне помочь. – Десмонд – распространенное имя, – отозвалась она. – Очень распространенное, – согласился Рики. Он уже чувствовал себя лучше. Дэннис вскинул голову, обеими руками стискивая салфетку. – Неподвижен, – произнес он, растягивая это слово так, что, казалось, он уснет, не договорив. – Так неподвижен. Он был похож на статую. Застывший. Замерший. Прекрасный. – Что ты сказал? – Рики переглянулся с Кэй. Хотя она провела в лечебнице гораздо больше времени, чем Рики, но была шокирована не меньше его. – Что ты имеешь в виду, Дэннис? – Ничего. Последний раз, когда я его видел. Ничего. Дэннис с отсутствующим видом улыбнулся и перевязал очередную салфетку. Глава 14 Крики, разбудившие его на следующее утро, были настоящими. Он резко проснулся и прислушался, оставаясь в постели. Да, они доносились издалека, но были реальными. Он знал, что они реальны, потому что знал, кому они принадлежат. Кэй. Рики вскочил с кровати – взъерошенный и измученный – и принялся быстрыми шагами ходить по комнате. Что они с ней делают? Неужели шоковая терапия ее «проблемы» хуже, чем то, что делали с ним в Хиллкресте? Хотя это было ужасно. Это было унизительно. Это было пыткой. Он не понимал, как кто-то может это делать и при этом считать себя врачом. Врачи помогают людям. Врачи о них заботятся. То же самое касалось и слова «лечение». Здесь этот термин был липовым. Боже, он чувствовал себя кошмарно! Скорее всего, он и выглядел так же. Он не видел себя уже больше десяти дней. В школе он никогда не испытывал недостатка во внимании, и сходить с ним на свидание хотелось многим. «В точности как с Бертом Уордом, – восхищенно ворковала мама, пока не узнала о его проблеме. Она ерошила его волосы, а затем снова их приглаживала. – Хорошенький, в точности как Берт Уорд, мой чудо-мальчуган! Мой маленький чудо-мальчуган!» Ему это всегда казалось ужасно глупым. Сходство было весьма отдаленным, и в любом случае все эти одеяния, которые натягивали на Бэтмена, выглядели нелепо. «Сейчас я был бы счастлив напялить на себя такой костюмчик и побегать по столовой на виду у всей школы, если бы это помогло выбраться отсюда». Зеркал, в которые могли бы посмотреться пациенты, нигде не было – видимо, из опасения, что их могут разбить и воспользоваться осколками. Он дошел до последней стадии отчаяния, ему было просто необходимо выбраться отсюда. Остальные пациенты казались такими спокойными. Они, похоже, полностью адаптировались. Рики и представить себе не мог, что нечто подобное может произойти с ним. Он твердо решил, что не допустит этого. Как бы то ни было, необходимо придумать что-то получше, чем подчиняться требованиям сестры Эш или главврача в надежде на телефонный звонок. Уже ясно, что никакого телефонного звонка не будет. За последние пару дней он почти не видел ни главврача, ни медсестру. Так что все ее попытки помочь – это просто блеф. Но сейчас Рики больше всего беспокоила судьба Кэй. Он должен ее увидеть. Необходимо ей помочь. Но он понимал, что должен сохранять самообладание. Он нуждался в союзнике. Сестра Эш наконец пришла за ним, но уже после ланча. На завтрак его отводила другая медсестра. Кэй там не было, а безымянная сестра не отходила ни на шаг, наблюдая за ним, пока он ел. Когда сестра Эш пришла, Рики уже ожидал ее у двери. Он услышал стук каблуков по коридору и узнал ее довольно непринужденную походку. – Сегодня мы, кажется, готовы на все? – пошутила она, ласково улыбнувшись при виде замершего у порога Рики. – Готов? Вы, должно быть, издеваетесь? – фыркнул он. – После того, что вы сказали в прошлый раз, вы обязаны ответить на мои вопросы. Вы убежали, практически ничего не сказав. Мне показалось, что вас вот-вот стошнит. Он чудовище, помните? Мясник. Что вы хотели этим сказать? Что он сделал с девочкой, которая была в подвале? Сестра Эш вздернула подбородок и приподняла бровь. – Рик… я понятия не имею, о чем вы говорите. Я здесь только для того, чтобы отвести вас на ланч, потом – в сад, после чего у вас будет час на работу в дневнике. – Но вы… Нет! Вы спасли меня из подвала! Вы сказали, чтобы я не доверял главврачу, вы сказали… Вы заставили меня пообещать больше никуда с ним не ходить. Она нахмурилась, глядя на него, опустила глаза и начала что-то читать у себя в планшете. – Не говорите глупостей, мистер Десмонд. Главврач – мой начальник. Я бы никогда ничего подобного не сказала. И я была бы очень благодарна, если бы вы исключили меня из своих диких фантазий. Глава 15 Рики до сих пор не смог привыкнуть к заточению. Даже сейчас, несмотря на тревогу о судьбе Кэй и любопытство относительно карточки пациента по фамилии Десмонд, он представлял себе, как мог бы броситься бежать, прорваться мимо санитара, вырваться за ворота, отделяющие его от подъездной дорожки, и мчаться, пока Бруклин не скроется из виду. Кэй не пришла на ланч, и в саду ее тоже не было. Оглядевшись, Рики не усмотрел никаких признаков того, что другие пациенты это заметили или что им есть до этого какое-то дело. Это было очень грустно, ведь Кэй обращала внимание на всех. Когда спустя час он направился к входу в клинику, его пробрал озноб, похожий на порыв ветра, превратившийся в стрелку и указывающий путь к свободе. – Беги, – прошелестел тихий голос у него за спиной. Рики точно знал, что это прозвучало не у него в голове. Он резко обернулся на голос, снова ощущая скользящий по коже холодок. – Рики, скорее, пора заходить, – окликнула его сестра Эш. – Но я услышал… – Сегодня у нас плохой день? – спросила она. В ее голосе отчетливо слышалась досада. Пытаясь не обращать внимания на неприятное ощущение холода, Рики незаметно ущипнул себя за мизинец и почувствовал, как заледенели руки. А ведь стоял июнь. До входа в общую комнату оставалось всего несколько шагов, когда он снова услышал голос. На этот раз ближе. На этот раз над самым его ухом. – Беги, – повторил голос, а затем: – Прячься. Он не ожидал увидеть Кэй, но она уже была там – одиноко сидела за столом в дальнем углу и писала. У нее был такой несчастный вид, что медсестры даже не пытались заставить ее присоединиться к остальным. Рики не понимал, как Кэй вообще способна сидеть. Всего пятнадцать минут шоковой терапии в Хиллкресте настолько дезориентировали Рики, что ему не удавалось прийти в себя до конца дня. Сестра Эш, помедлив, вручила ему несколько восковых карандашей и блокнот. Проводив его до стола, она замерла, наблюдая за ними. Рики все еще не согрелся, и его рука с зажатым в пальцах карандашом дрожала. – Работайте, пожалуйста, тихо, – сказала сестра Эш, обращаясь преимущественно к Рики. – Главврач рассчитывает воспользоваться этим благотворительным ужином, чтобы представить некоторым из попечителей своих самых успешных пациентов. Правда, было бы здорово, если бы в их числе оказались и вы двое? В конце вечера вам даже могут дать по кусочку торта. – Потрясающе, – пробормотал Рики.