— А какие вам нужно? Замолчал, задумался. — Знаете что? — прищурилась Ната. — Вы ведь — теперь тесть Иена, верно? Он просто обязан подарить вам чемодан. Такой, чтобы специально для вас. Лиля, расставлявшая на столе чашки, неодобрительно покосилась на щедрую подругу, но промолчала. На самом деле, она тоже хотела себе несколько чемоданов. Белых с золотом, а может — розовых. Как у Барби. И, разумеется, искренне полагала, что это для нее будет совершенно бесплатно. — Один чемодан? — уточнил Генрих. — Всего один? — Демо-версия, — невинно улыбнулась Ната. — Сами понимаете, производства ещё нет. Мастерской нет. Заказов нет. Есть только патент. Мы не можем себе позволить работать в минус. Но вот подарок дорогому Лилиному папе — это святое. Индивидуальный заказ, стало быть. Другого такого в целом мире не будет. Ну, а если вам понравится… — От подарка не откажусь, — с довольным видом согласился Алмазный. — Но хотелось бы узнать, сколько будет стоить ваша… хм… продукция. — О, вопросы ценообразования — это к Иену, — ласково улыбнулась Ната. — Я — всего лишь женщина. И человек. Согласитесь, лучше цверга никто в денежных вопросах не разбирается? Генрих усмехнулся, утаскивая с блюда большой пирог. Натка явно была ему по душе. Во-первых, что ни говори, он любил высоких женщин. А во-вторых, болтает она совершенно как цверг. Ну и он прекрасно понимал, кто она такая и откуда растут ноги у идеи про чемоданы. Чемодан ему был совершенно не нужен. Но Иен — муж его дочери, а значит — теперь его семья. Договор заключён, никакой вражде места больше нет. А семье надо помогать. Он пришел с предложением ссудить зять денег (даже согласен был дать минимальный процент) — на мастерскую, на материалы. А теперь вдруг оказался потенциальным обладателем какой-то эксклюзивной вещи. Что ж, лишним не будет. — А зять-то мой где? — добродушно спросил он напряженную дочь. — Они с Валем пошли за покупками. Мебель присмотреть и здание для мастерской. Ната считает, что нужно все красиво сделать, с вывеской. — Разумеется, — закивала Натка. — У нас не пекарня, а салон дорогих штучных изделий. Уже по дверям должно быть понятно, что тут недёшево, но оно того стоит. — В Каменске, ага, — недовольно поморщилась Лиля. — Кто тут будет покупать ваши дорогущие чемоданы? — Для начала — цверги, — неожиданно поддержал Нату Алмазный. — Каменск — ближайший город к их землям. Ну и гостиница тут есть цверговая. А если слух пустить, что диковинка новая имеется… — Да, да, — обрадовалась Натка. — К тому же Иен — кузнец. Не обязательно же ему только чемоданы делать. Работы у кузнецов всегда хватает. А я ещё подумываю сумки и ремни изготавливать, потому что кожа явно будет оставаться, надо использовать всё-всё. Домовитая барышня, ничего не скажешь! Жаль, что альва выбрала, а не цверга. Алмазный любил таких — которые умели работать. Надо помочь. Для начала — он ведь все равно собирался к Холодному в гости заехать. Разговор у него был про приданое его дочери. Ибо Лильку он замуж так и не взял, а приданое — не вернул. Само собой, и не вернет, Генрих бы тоже так сделал. Но припугнуть его немного, намекнуть, что доченька привыкла к иному образу жизни, напомнить про честь рода — и Алмазный уверен — заказы у Иена появятся очень быстро. К тому же — цверги же. Свои. Своих можно обманывать, можно за спиной делишки всякие крутить. Но когда речь идёт о благосостоянии семьи — а Алмазный не сомневался, что новинка будет популярной — тут даже думать нечего. Надо помогать. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Эх, Ната, — сделала губки бантиком Лиля. — Ну вот почему чемоданы? Лучше бы ты коляску нормальную соорудила!207581 — Коляску? — хлопнула глазами Ната. — А что, тут нет колясок? — Есть. Деревянные тележки. В лучшем случае — плетеные из лозы. По сути — санки на колёсиках. А я хочу такую, знаешь, красивую. — Сама изобретай, — отмахнулась Ната, с усилием прогоняя из головы мгновенно нарисовавшуюся картинку. — У меня по плану клатчи и редикюли. И кошельки красивые. — Это пока, — коварно усмехнулась подруга. — Ты все же подумай, самой ведь пригодится. У тебя уж дети выросли, скоро внуки будут. — Ах ты нахалка! — возмутилась Ната. — Да всего на три года тебя старше! Какие мне внуки? Я ещё вполне могу мамой стать! Лилька захихикала. Ей того и нужно было — она теперь точно знала, что Ната будет об этом думать, а значит — вполне соорудит ей коляску. Вместе с Иеном. Иен ведь жене не откажет? — Что ж, Лиля, мне пора, — заявил князь Алмазный, поднимаясь и сгребая оставшиеся пироги в свою сумку — ту самую, коричневую, которая так долго хранилась у Натки. — Я вижу, ты в добрых руках. И подруга у тебя прекрасная, и муж разумный. Честно говоря, даже жаль его… немного. И жду вас в гости с внуком. Непременно. — А если девочка будет? — на всякий случай спросила Лиля. — С внучкой — приезжать? Или не нужно? — Ничего, я подожду, — махнул рукой князь. — Но если девочка — вы уж постарайтесь в следующий раз. А то знаешь, в договоре прописано… И пока доченька его единственная не успела уточнить, что именно там прописано (а он по лицу видел — заинтересовалась), сбежал. С пирогами. Бросив Нату на растерзание подруги, которая тут же начала придумывать себе всякие ужасы. Бедняга Иен! Это каким же нужно обладать терпением, чтобы жить с Лилей! Впрочем, Иен, который вернулся нагруженный как ослик, «бедным» себя никак не ощущал. Наоборот, сиял весь, как золотая монетка. Расставлял в серванте посуду, рассказывал, что нашел неплохой сарайчик под мастерскую — недорого. Ната скрипела зубами — ну какой сарайчик? Нужна вывеска, нужна салон, где будут выставлены образцы, где можно принимать серьезных гостей — с диванами и, возможно, даже секретарем. Нет, Иен, конечно, прекрасный исполнитель, но пыль в глаза пускать совершенно не умеет, а ведь правильно преподнесенный товар — половина успеха! Валь устало улыбался. Его друг был поистине неутомим. Валь считал себя выносливым, но после «прогулки» с Иеном — выдохся, едва держался на ногах. Впрочем, он сам виноват — вызвался помочь донести покупки. Помог. Теперь спину ломило. Развалился в кресле, радуясь, что Ната тут же села рядом, на подлокотник. Обвил талию жены, прижался к ее боку и блаженно закрыл глаза. Чего хотела от него Лиля, понял не с первой попытки. — Что? — Держи, говорю, — блондинка довольно грубо и настойчиво совала Валенуэлю в руки незнакомый кристалл. — Загадывай желание. Пока я щедрая. Иен, ты ведь не против? Надо же, догадалась спросить! Прогресс налицо! — Нет. Так правильно будет, — спокойно согласился цверг. — Какое еще желание? — устало спросил Валь. — О! Это что — та самая «лилия»? — Именно. Ну? Долго думать будешь? Валь кончиками пальцев провел по острым ребрам кристалла, улыбнулся. — Я уже давно знаю, чего хочу. Чтобы разделить свою жизнь с моей женой — по-настоящему. Напополам. Пусть мои годы будут ее годами, вот. Мне мало ее человеческой жизни и слишком много своей почти бесконечной. Кристалл вдруг полыхнул в его руках так ослепительно ярко, что все невольно зажмурились. И погас. Потускнел. — Кажется, я его сломал, — криво улыбнулся альв. — Что, многого захотел? — Нет. Ты все сделал правильно. Посмотри на Нату. Он посмотрел. Его жена неуловимо изменилась. Карие глаза сделались словно глубже, ярче, кожа — светлее. Брачные знаки на виске, до этого едва видимые, теперь буквально сияли. Перед ним был уже не человек, но и не альвийка. Кто-то средний. Неужели получилось? — А «лилию» отдай обратно, — деловито распорядилась Лилька. — Мало ли, подзарядится еще. Хорошая штучка, такими артефактами не разбрасываются. 35. Эпилог Натка и перспективы — Ты напрасно радуешься, — с грустной улыбкой говорил Валь, гладя лежащую у него на плече Натку по волосам. — Долгая-долгая жизнь — это ещё и тяжкое бремя. Ты увидишь, как состарятся и умрут твои сыновья. И друзья. И просто — знакомые. Альвы ведь неспроста живут в своей долине и выезжают за ее пределы лишь на недолго время. Жить среди людей невыносимо. Мы привязываемся к своим близким, а потом сходим с ума от боли, теряя их. — Я понимаю, — шептала Ната. — Это страшно. Но я верю, что мои дети проживут долгую и счастливую жизнь. И буду этим счастлива. Потому что они все равно бы умерли, со мной или без меня. Да, я буду плакать. Рыдать. А ты будешь держать меня в своих руках — муж. — Конечно, буду, — соглашался Валь. — Всегда буду держать. Ещё вот что… придётся знакомиться с моей семьёй. Это, скорее, минус. Сестра у меня… своеобразная. Да и другая родня тоже. Так что будь готова к смешкам за спиной и ядовитым словам в лицо. Будь ты человеком, я бы и не подумал тебя туда везти. К чему? А вот теперь нужно. Натка прикусила губу. Вот оно как. Человек все же — существо другого сорта. Или он просто имел в виду кратковременность их совместной жизни? — Я знал ведь, что у Лили есть этот артефакт. Просить бы не стал, знаю, что он бесценный. К тому же она и так очень много для меня сделала. Лилька, конечно, не сахарок, упрямая, вздорная и капризная, но она умеет дружить и быть щедрой. Так вот, я свое желание обдумывал очень давно, понимаешь? Ты мне очень нужна, Нат. — И все? — усмехнулась она, заглядывая ему в лицо и подушечками пальцев скользя по его брачным знакам. Красивые — цветы, листья. — Просто нужна? — Я тебя люблю, ты разве не знаешь? — невозмутимо, не открывая глаз ответил Валенуэль. — Правда, точно не могу сказать, когда это понял. Но ты — это я, Нат. И я тебя люблю. Она вдруг всхлипнула, и тут же от спокойствия Валя не осталось и следа. Он схватил её, прижал к себе и принялся укачивать, как младенца. — Ну что это за сопли? — ворчал он, пытаясь скрыть смущение. — Я тебе больше ничего говорить не буду, если ты ревешь. — Валь. Я… мне никто не говорил такого. Никогда. — Врешь. Дети говорили. И муж первый точно говорил. — Ни про какого мужа не помню, — буркнула Ната. — Не было у меня никого, кроме тебя. Все остальное — ненастоящее. И не муж он был на самом деле, а так… подделка дешёвая. Муж — это ты. Я тебя очень-очень люблю. Самое важное было сказано. Оба они об этом знали. Ната не могла не понимать, что Валь её любит. Уж после его желания никаких сомнений у неё не осталось. Скорее уж, она сомневалась в себе, потому что раньше думала, что любовь — это когда страшно, больно и увлекательно, словно прыжок с тарзанки. Но теперь понимала, что любовь многогранна. И бывает так, что ты находишь родную душу и просто согреваешься рядом. И это тоже — любовь. С Валем Нате было спокойно и радостно. Хотя некоторые вопросы и требовали улаживания. — Валь, а твой ресторан? — Так к осени только. Пока там работы ведутся. — А потом, осенью? — Надо будет ехать в Арахат. — А я?