– Конечно… Конечно, что ты… А как может быть иначе? Конечно, всегда вместе… – Значит, ты согласна, да? – Ну, зачем ты спрашиваешь… Конечно, я согласна. Нет, не так… Я счастлива, что мы всегда будем вместе… Ты мой муж, а я твоя жена. Как может быть иначе, Матвей? – Да, иначе быть не может, конечно. Я уже и маме об этом сказал. – Анне Антоновне?! И что она ответила? Наверное, сказала, что мы торопимся, да? – Ну, вроде того… Но в конце концов она меня поняла. У меня очень умная мама, ты же знаешь. – Да, знаю… – Ну и отлично! Тогда я приглашаю тебя и твоих родителей к нам на ужин! В это воскресенье! Может, я и впрямь слишком тороплю события, конечно… А с другой стороны – чего тянуть? Если нам с тобой все понятно? Анеля смотрела на него во все глаза и только кивала, соглашаясь с каждым его словом. Да, мол, понятно, да… И в самом деле – чего тянуть… Они даже не заметили, как подошла официантка к их столику, как постояла в сторонке, невольно слушая их разговор, и как ушла, неловко улыбнувшись. Не стала им мешать. Хотя разве можно было им помешать чем-то? Ничего в данный момент уже не имело значения, хоть небо разверзнись и гром загреми иль еще какой катаклизм обрушься на землю. Ничего б они не заметили… – Анель… Ты поняла, что я тебе сказал? Про ужин с родителями поняла? Ну, чтобы они друг с другом познакомились… – Да, поняла. Я сегодня же поговорю с мамой… И папе тоже позвоню, он приедет… Да, Матвей, да! Ой, мне так хорошо сейчас, Матвей… – Я кольцо тебе не успел купить, извини. – Какое кольцо, зачем кольцо? – Ну, то самое, которое дарят обычно, когда предложение делают… – Да не надо мне никакого кольца, что ты! Зачем оно мне? Я никогда не носила колец… Мне кажется, они так мешают на пальцах… – Так надо, Анель. У тебя будет кольцо, ты к нему привыкнешь. Я потом тебе его подарю, когда с родителями твоими ужинать будем. Как это называется? Помолвка? А на свадьбе и обручальное кольцо на палец надену. – Ой, да все это ерунда! О чем ты сейчас говоришь, кольца какие-то! Да не надо ничего этого, правда! Мне кажется, что и кольца, и помолвки, и свадьба – все это такое неважное… – Нет, нет! Надо, чтобы все это было. Понимаешь? Чтобы все было торжественно и серьезно. Я так хочу… – Ты думаешь? – Да. Я так думаю. Я очень люблю тебя. Официантка снова подошла тихо, глянула на Анелю с укором – что ж такое эта глупая девочка говорит, а? Совсем от счастья голову потеряла, от колечка отказывается! Странная какая, ей-богу… И спросила уже деловито: – Что заказывать будем, молодые люди? У нас, между прочим, шампанское неплохое есть… – Да, мы будем шампанское! – кивнул Матвей. – Принесите нам шампанского, пожалуйста! Ну, и еще что-нибудь поесть… Нам все равно что! – Понятное дело, что все равно… – с улыбкой пробормотала официантка, отходя от столика. – Если счастье обоим глаза застило, тут уж не до хорошего аппетита, понятно… Потом они долго гуляли по вечернему городу и снова возвратились в то же кафе. Выяснилось, что рюкзак Анелин забыли… Когда подошли к дому Анели, она в который уже раз набрала номер матери и проговорила виновато: – Не отвечает… И в окнах темно. Значит, ее дома нет. Опять поздно придет, наверное. – Жаль… – со вздохом откликнулся Матвей. – Я думал, сегодня вечером уже познакомлюсь с твоей мамой. Жаль… Я ведь хотел ее сразу в гости к нам пригласить… И отца твоего тоже… – Да я сама с мамой сегодня поговорю, Матвей! Сама ей все скажу! И в гости приглашу от твоего имени! В это воскресенье, как договорились! И папе тоже сама позвоню… – Ладно, что ж. – Ты иди, Матвей… Тебя же Анна Антоновна ждет, волнуется. Иди… Он обнял ее крепко, прижал к себе, проговорил тихо на ухо: – Я очень люблю тебя, слышишь? И не забудь с родителями поговорить… Про воскресенье… Я тебе еще позвоню потом, ладно? – Да… Я не забуду, что ты. Как мама придет, сразу поговорю. Хотя я не знаю, когда она придет… У нее своя личная жизнь, она меня туда не пускает. Может, только под утро придет… А ты иди, Матвей, иди! Не заставляй Анну Антоновну волноваться! – Да она меня и не ждет еще, она все понимает. Но я действительно не могу оставлять маму надолго, я отцу обещал. – Так иди, что ты! – Иду… Сейчас иду… Еще минуту… И минута уже прошла, и две, и три, а он никак не мог разомкнуть рук. Наконец Анеля сама выскользнула из его объятий, проговорила грустно: – До завтра, Матвей. Надеюсь, я доживу как-нибудь до завтра. – И я… Тоже надеюсь. Да, до завтра… Я позвоню… Дома она опять принялась бродить по квартире, не зная, куда себя простроить и как успокоить растущее внутри счастливое возбуждение. Господи, да как же это принять, как осознать тот факт, что она выходит замуж! За Матвея замуж! За того самого, единственного, кто ей предназначен… Как пережить такое счастье, господи, дай сил! Потом вспомнила, что надо ведь родителям об этом сказать… И пока мамы нет дома, можно папе позвонить. Вот он точно за нее обрадуется, можно даже не сомневаться! – Пап, привет… Ты только не удивляйся, ладно? Что я тебе скажу сейчас, пап! – Здравствуй, доченька. Что случилось, говори скорей. У тебя голос такой… – Пап, я замуж выхожу! Я так счастлива, пап! – Да? Но ты же говорила, что этот Егор… Он… Не совсем тот, который… – Да какой Егор, пап! Его Матвеем зовут! И мы знакомы всего три дня, но это не имеет значения! Мы сразу поняли, что мы друг для друга те самые… Единственные и на всю жизнь. И мы всегда хотим быть вместе, понимаешь? И в это воскресенье мы все идем в гости домой к Матвею, пап! Ты, мама и я! Ты ведь приедешь из Ясенева, правда? – Ну конечно, я приеду… А мама как к этому сватовству относится, Анеля? Ты ей уже сказала? – Нет еще… Она с работы сегодня поздно придет. – С работы? – тихо и грустно, с ноткой горькой насмешливости спросил отец, и Анеля очень хорошо уловила эту нотку и чуть поежилась внутренне от промелькнувшей обиды. Она отцу такие важные вещи проговаривает, а он… – Я не знаю, пап! Может, она и не на работе. Но я ведь с тобой не об этом сейчас… – Извини, доченька. Извини. Я понимаю, да. Но ты ведь ей можешь позвонить и все рассказать… Про сватовство, про это приглашение на воскресный обед… – Нет, по телефону я не хочу говорить. Тем более у нее телефон не отвечает. И это с тобой можно вот так, по телефону… А маму, боюсь, мне убеждать долго придется, и я заранее знаю, что она мне скажет. Мол, не торопись, все хорошенько взвесь и подумай… Ну вот скажи, пап, что тут можно взвешивать, а? Если я уже все и так знаю? Разве можно свое знание взвешивать, как мешок с картошкой? – Ну, знаешь… Мама не так уж и не права, между прочим. Иногда полезно бывает свои чувства запрячь в узду и посмотреть на происходящее трезвым взглядом. Ведь согласись, что три дня знакомства не могут быть основой для такого серьезного шага! Это… Это как-то не по правилам, Анель… – Пап! О чем ты говоришь, а? Какие тут могут быть правила? Да я вообще никаких правил не признаю и терпеть не могу, ты же меня знаешь! – Да знаю, знаю… Ты живешь только чувствами, ощущениями, ты вся наполнена ими, как воздушный шар… И потому не живешь на земле, а летаешь над ней, знаю. Потому я и боюсь… – Чего ты боишься, пап? Что я когда-нибудь упаду на землю и разобьюсь? Но не бойся, этого никогда не случится. Я знаю. Кто умеет летать, тот всегда летает. – Да не всегда, Анелечка, не всегда… – Это ты сейчас о себе говоришь, пап? – Да какая разница, в общем… Ладно, я понял тебя, доченька. Если надо пойти к родителям твоего Матвея, я приеду, конечно. Только с мамой сначала поговорю… Но сначала ты с ней поговори, потом я. – Ладно, пап. Я потом тебе еще позвоню… А вот, кстати, мама уже пришла, дверь в прихожей хлопнула… Пока, пап! Анеля нажала на кнопку отбоя, быстро помчалась в прихожую. Юля глянула на дочь, спросила осторожно: – Чего ты опять вся возбужденная? Глаза таким ярким огнем горят, ослепнуть можно! – Ты почему на звонки не отвечаешь, мам? Я весь вечер тебе звонила! – Потому что я телефон отключала. Так надо было. А почему ты мне звонила, что-то случилось из ряда вон выходящее? – Да, мам… Пойдем на кухню, мне надо тебе что-то сказать! Очень важное, мам! – Ой, не пугай меня… Что случилось, говори уже, что ли! – Мам, я замуж выхожу! За Матвея! Он мне сегодня предложение сделал! И в это воскресенье мы все идем в гости к его родителям! Ты, папа и я! Юля остановилась в дверях кухни и стояла, будто не могла сделать ни шага. Долго молчала, потом проговорила чуть хрипло: – Как это – к родителям? Почему сразу к родителям? Я не понимаю, Анеля…