— Да? — Зар, не хочешь извиниться? — За что? — Ты толкнул меня. — А ты не хочешь извиниться? — Я?.. За что?! — Ты мне мешала. — Зар, ты… Ты… — Из-за тебя я не успел выстрелить. И пропустил момент, когда Центурион напал. — Из-за меня… Ха! Она откатилась от меня и отвернулась. Спустя несколько секунд понял — плачет. У самого внутри вместо эмоций всё ещё была выжженная пустыня Новой Сахары. Но я знал, что оставлять это так нельзя, и знал, что потом буду жалеть, если сейчас ничего не сделаю. Поэтому просто обошёл вокруг кровати, сел рядом, положил руку на плечо Яромире и выдавил из себя совершенно неискреннее: — Извини. Она вырвалась и опять убежала в ванную комнату. Я остался сидеть. Спустя минут десять девушка вернулась, села рядом и начала ожесточённо сыпать словами: — Ты говоришь… Извини. А ты себя-то видел? Ты весь побелел! Стал сразу… Как мертвец! Глаза налились кровью! И такое лицо у тебя стало! Как у демона! Зар, мне раньше казалось, что я тебя немного боюсь… Но я, на самом деле, никогда тебя не боялась! Никогда, до сегодняшнего дня! Но даже несмотря на это, я попробовала тебя остановить… — Зачем? — Затем! Затем, дурак, что ты чуть было не угробил всё! Чуть не похоронил все те усилия, которые мы предприняли, чтобы вырваться с Ирия и добраться сюда! — Не смей. Мне. Мешать. — Не смей! Ха! Ладно. Допустим. Ты решил покончить с собой таким экзотическим способом, Зар… А обо мне ты подумал?.. Подумал, нет?.. Сначала обманул посулами, навешал на уши лапши, что, мол, создадим новый великий род, что будем вместе против всего мира, что сейчас — начало новой жизни… А потом чуть не перечеркнул всё это одним безумным поступком! — Ты не понимаешь… — Да всё я понимаю, Зар! — Не понимаешь. Я слишком долго этого ждал. Я слишком дорого за это… Заплатил. — Зар! Я ничего не знаю, что ты там заплатил! Но я понимаю, что с такой импульсивностью, с таким отсутствием контроля над собой — никакого рода тебе не светит! Максимум — боевой командир! Тут я бы мог сказать, что и есть боевой командир… Вернее, был им. Пока нас было больше одного. Но промолчал. Яромира же продолжала разоряться, припечатывая меня прописными истинами, которые, как она думала, я не понимаю. — Зар! Это же политика! Тысячу раз проклятая, отвратительная, мерзкая, но работающая по своим правилам! Даже я это понимаю, хотя меня никогда специально не учили, ведь «не пристало то, не пристало это, ты должна быть хорошей женой, этим будет заниматься муж», и прочее в этом роде. Тьфу, противно!.. На этот пассаж я даже усмехнулся. Да, тяжело быть девочкой в семье аристократов. — Но, Зар! Я не дура! Я всегда была внимательна, всегда смотрела по сторонам, мотала на ус! И, знаешь ли, насмотрелась! Представляешь — тут всё по-другому, не так, как ты привык! Тут надо улыбаться тем, кого мечтаешь убить! Здороваться за руку со злейшими врагами, дарить им дорогие подарки… И ждать момента, чтобы всадить этим людям кинжал в спину. Или чтобы подсыпать в кубок отраву. И никак иначе! С иронией посмотрел на Яромиру, но она либо не заметила, либо сделала вид, что не заметила. — Темнозар, чтоб тебя! В этом мире, если ты не заметил, наверх можно подняться, только идя по головам… Но… Всегда вежливо улыбаясь при этом! А если так, в лоб, пытаться напасть на каждого, кто тебе неприятен, и кто заведомо во много раз сильнее — а этот Руслан настоящий жрец Разрушителя, ты слышал?.. Он под божественной защитой, ты его просто так не убьёшь… И если будешь продолжать в том же духе, мы далеко не продвинемся. И это будет значить, что я ошиблась. Ошиблась тогда, в том домике на окраине заброшенной деревни, когда пообещала тебе всегда быть рядом… И, Зар… Нет, только не говори мне, что это действительно так! Я не переживу. Я и так потеряла семью. Всех, с кем росла! Окончательно, навсегда! Но я схватилась за тебя, как за соломинку, как за последний шанс на нормальное будущее… А ты… Ты… Ты не можешь сделать нормально даже простейшую вещь… Яра снова заплакала. Прижал её крепче к себе и начал вытирать слёзы. Мы молчали долго. Я понимал, что должен что-то сказать в ответ. Как назло, ничего в голову не лезло. И я не придумал ничего лучше, как напомнить про своё «происхождение»: — Яра. Ну ты же знаешь, что я рос и воспитывался в глуши. Я простой кибермансер, мне чаще приходилось общаться с вычислителями, чем с живыми людьми. Откуда мне всё это знать и уметь?.. Девушка скинула мою руку со своего плеча и резко дёрнулась, отстраняясь. — Что случилось? Яра? — Слушай… И вот как тебе не стыдно врать мне после всего, а? — Я не понимаю… — Всё ты понимаешь, Зар! Что за долг Богу Смерти? А? За что? За внезапно появившиеся у бестолкового младшего Огнева мозги? Что-то никогда не слышала про подобные дары. А может, ты просто должен Диту за то, что он вернул тебя из Преисподней? И поместил в тело того, кто и так уже ему в какой-то мере принадлежал? А? Не думай, что я такая дура, Зар. Я могу сложить два и два… Или правильнее называть тебя «Последний Воин», кто бы он ни был? Как там этот Руслан сказал… В каюте снова повисла душная, давящая тишина. Я не знал, что на всё это ответить. Выдавил из себя максимально нейтральное: — Яра. Я не соврал. Я и правда рос в глуши. Я и правда простой кибермансер. Я и правда не так много общался с людьми… Ну, пока не начал их убивать. А ты и правда не глупая девочка, Яра. Далеко не глупая. И должна понимать, что я не всё могу тебе рассказать. — Так и не говори ничего, что нельзя! Не надо! Ответь на два простых вопроса. Ты вернулся только для того, чтобы мстить, да? — Да. — И я… Получается, я — только средство для достижения этой цели, верно? Ответь честно, Зар! Пожалуйста! Это очень важно… Я не ответил сразу. Надолго замолк, пытаясь разобраться в себе. Хотелось по возможности ответить честно — девочка рядом со мной заслужила это. И разобраться неожиданно оказалось довольно сложно. Да — все годы, которые провёл в Преисподней, я мечтал только об одном. Как уничтожаю тех, кто сделал со мной это. Как стреляю в них, как режу, взрываю, сжигаю, расщепляю на атомы. Но вот — получилось вырваться, вернуться в мир живых. Пусть в другом теле, пусть за много световых лет от дома… Которого всё равно больше нет. Но каждое мгновение, проведённое вне Преисподней, уже само по себе казалось ценнейшим подарком. Вот только за все те несколько дней, что я снова жив, я практически ни разу не думал о мести. Просто было не до того. Приходилось решать разные насущные вопросы и стараться сделать так, чтобы не загреметь вновь в Преисподнюю. О каких-то планах и планировании не могло быть и речи. Вырваться с Ирия, уйти от преследования, ударить в ответ. Стать сильнее. А что дальше, я даже не загадывал. И начал забывать о своём Долге. Нет, не перед Богом Смерти. Перед теми, кого когда-то не смог уберечь и спасти. Наконец представилась возможность вспомнить о нём. Сделать то, о чём так долго и безуспешно мечтал… У меня чуть-чуть не получилось. Может, и правда — к лучшему. Жрец никуда не денется, ведь недаром говорится, что друзей надо держать близко, а врагов — ещё ближе. С ним ещё будет время разобраться. Но вот с тем, как дальше жить, определиться и правда требовалось как можно скорее. Расставить приоритеты. И когда попробовал это сделать… Понял, что всё не так очевидно. С некоторым даже удивлением, я сказал Яромире: — Нет. Ты не средство достижения цели. Месть — это важно. Но ты… Ты — это теперь тоже важно. Я как будто снова начинаю жить рядом с тобой. Редко, иногда… Но начинаю. — Правда? — её лицо оказалось прямо напротив, а заплаканные глаза требовательно заглянули в мои. — Не ври мне хотя бы сейчас, Зара. Скажи честно. Это — правда?.. — Это абсолютная и единственная правда. Не сразу, не совсем… Но я могу попытаться снова стать полностью живым. Тем, кто живёт не только ради одной лишь мести. Это было действительно так. Смотря на Яромиру, чувствуя тепло её тела, я понял совершенно точно: да, призраки прошлого всё ещё имеют надо мной власть, но эта девочка — она пока то единственное, что может удержать меня на плаву, не дать утонуть в океане безумных страстей. Как я стал для неё соломинкой — так и она для меня. Внезапно осознать это было очень странно. — Ты не врёшь, Зар. — Не вру. — Зара… Милый… Она прижалась ко мне, крепко обняла. Это было как-то очень по-домашнему и… Возбуждающе. Будто прочитав мои мысли, Яромира приблизила своё лицо к моему так, что её губы оказались в каких-то миллиметрах от моих. Не ответить на это было нельзя. Я поцеловал её, сначала нежно и аккуратно, но потом всё больше распаляясь и давая волю рукам. Начал расстёгивать пуговицы на рубашке Яры. Обнажил её грудь, сжал ладонями. Девушка тихонько застонала. Начал стягивать с неё штаны… И конечно же, именно в этот момент надо было раздаться противному пиликанью, за которым последовал механический голос стационарного каютного вычислителя: — Вас срочно вызывает первый пилот яхты «Косатка» — Александер. Принять вызов? — Что-о-о-о?.. Зар? Опять? Они что, специально за нами следят?..