— Которой не было, — сказал папа. — Верно. Значит какие шансы на избежание войны в следующем год? — Как ты и сказал 90 %. — А спустя год? — надавил я. — 90 %, как ты и говорил! А что, разве нет? — Шансы избежать войны в течение двух лет подряд составляют 90 % из 90 % или только 81 %. Шансы избежать войны в течение трех лет подряд — 90 % из 90 % из 90 % или примерно 73 %. Четыре года выйдет 64 %, пять лет — менее 60 %, и через шесть лет мы едва сможем добиться пятидесяти пяти шансов не застать еще одну войну между Израилем и его соседями. Математика всегда была моим сильным местом. Считать я любил, особенно деньги. Которые в прошлой жизни так и липли ко мне. — Значит… к 1973-му вероятность новой войны в Израиле составляет пятьдесят на пятьдесят? — спросил папа. — Именно. — Хорошо, но что теперь? — Оставляя в стороне другие разногласия, чернозадые, вероятно, снова проиграют, как и в любой войне, в которой они принимали участие раньше. — Следи за языком — проворчала Клер, которая явно не понимала о чем я говорю. — И, как и в любой другой войне, они будут обвинять всех, кроме самих себя, в частности, Соединенные Штаты и Западную Европу. В последний раз, когда у них была война, они захватили Суэцкий канал, но теперь что они могут сделать? Что есть ценного у арабов? Внезапно в головах мужчин что-то щелкнуло! Будто одно целое, они пробормотали дружно: «Нефть!». — Точно. Что произойдет в следующий раз, когда арабы станут дерзкими и решат навалять Израилю? Мы уже знаем, что это произойдет в ближайшие пять-десять лет, и мы уже знаем, что евреи покажут им где раки зимуют. Единственное, что могут сделать арабы, — это перекрыть краны. Цены на нефть взлетят до небес. Я заработаю кучу денег. — Ну, мы будем качать её здесь. В Техасе и Оклахоме много нефти — цены упадут, — запротестовал Штайнмайер. — Это так не работает. Нефтяные источники нельзя открыть и закрыть как водопроводные краны. Пап, ты ведь инженер, и знаешь, что это не так просто. Боб задумчиво посмотрел и медленно ответил. — Ну, это не моя специальность, но он прав. К тому же, мы добываем её у арабов, потому что это дешевле, чем бурить здесь. — Ну, тогда перейдем на уголь или еще что… — продолжал Штайнмайер. — Нельзя жечь уголь на нефтяных заводах. Для этого придется потратить целое состояние и шесть месяцев просто перенастраивать их. Насколько мне известно, — ответил отец. — И машину углем не заправить. Что случится, когда бензин начнет стоит не 28 центов за галлон, а доллар или даже больше? — Правительство ни за что такого не допустит! — Я не знаю… прокомментировал папа. Это безумно, но имеет смысл. — Я просто говорю, что если вложиться в биржу, а не в банк, то я заработаю куда больше, чем сколько бы они мне потом не выплатили на процентах. Может случиться огромное количество событий, что повлияет на биржи, акции и компании. Но не будешь играть — не узнаешь. — Так вот чего ты хочешь? Стать биржевиком? — Я посмеялся. Это невероятно скучная работа! Мама решила показать зубы. — Ты правда собираешься разрешить ему провернуть этот безумный план? Играть на войнах и убийствах? Боб, я против! — Клер, успокойся. Давай дадим парню шанс. Глава 6 Первый день каникул начался со скандала. К нам в дом заявилась мама Бониты. Жгучая красотка лет тридцати пяти, с высокой грудью, точеной шеей. Тоже мексиканка, только с какими-то явно примесями. Волосы у нее были не совсем черные, глаза так и вовсе необычные, зеленые. Одета она была вызывающе — большое декольте красного платья, высокие каблуки. — Ваш сынок лишил невинности мою дочку! — сходу закричала мамаша. — Анхелина!! — мама уронила стакан с водой на пол, он разбился. Мы с братом и сестрой бросились собирать осколки по всей гостиной, мама схватилась за сердце — Что ты такое говоришь?! Отец тоже подскочил из кресла, наставил на меня палец — Питер!! — Чпокнул Бонитку?? — Дэвид открыл рот в удивлении. — Следи за языком! — мама набросилась на брата, потом разогнала всех по комнатам, усадила Анхелину в кресло. Меня поставили столбом перед двумя женщинами. Предполагалось, что я буду виниться, ерзать ножкой. Я же разглядывал буфера мамаши. От моего взгляда она покраснела, сама заерзала. — Убираюсь я в комнате дочки — начала рассказывать Анхелина — Смотрю, у нее мишка Тедди шуршит как-то странно. И на спине игрушки такая небольшая дырочка. Я залезаю туда, а там…. Мамаша выкладывает на стол презервативы. Клер охает, отец крякает. А презики то не мои! У меня Дюрекс, а это какие-то ноунеймы, в желтой упаковке. Подруга подготовилась к свиданию со мной? Проявила глупую инициативу и попалась. — Я беру Бониту за ухо — продолжает Анхелина — Она сначала конечно, упиралась. Но потом все рассказала. — Питер! — мама была в ауте — Как ты мог?!? — Она беременна? — коротко спросил Боб, грозно поглядывая на меня. — Слава Богу нет! — отчеканила Анхелина — У нее месячные. — Что будем делать? — из глаз мамы полились слезы. Интересно, какой сейчас возраст согласия в Штатах? Вряд ли меня посадят — я сам несовершеннолетний еще. Но проблемы устроить могут. — Будем жениться — тяжело вздохнул я, возводя глаза в потолок — Наверное, надо будет получить специальное разрешение в муниципалитете…. Родители обеспокоенно переглянулись. Даже Анхелина заколебалась. — Да он же издевается над нами! — первым сообразил Боб — А ну марш с свою комнату и не выходи из нее без разрешения. Ты под домашним арестом! Я пожал плечами, не оглядываясь, начал подниматься по лестнице. На верхней площадке притаился ухмыляющийся Дэвид. — Подслушиваешь, мудила? — поинтересовался я. — Иди нахуй — огрызнулся братик, вильнув взглядом. Я сжал кулаки, подступил ближе. Выглядело это комично — я был на полголовы ниже Дэвида. Но тот испугался. Белки его глаз были все еще красными из-за лопнувших сосудов. Дэвид насупился, отступил в свою комнату. Спустя три часа ко мне пришел отец. — Собирайся — хмуро произнес Боб — Поехали. — Куда? Вы решили меня наказать? — Обсуждали с матерью. Она хотела отдать тебя в военный скаутский лагерь. Анхелина тоже требовала наказания. — И что? — Откупились деньгами. Твоими! — Боб наставил на меня палец — У тебя теперь не двенадцать тысяч долларов, а шесть. Ебанная Америка! От всего можно откупиться деньгами… Шести штук тоже было жалко. — И куда же мы тогда едем? — К моему брокеру. Тебя надо занять чем-то. Иначе не пройдет пару месяцев и к нам заявится новая мамаша испорченной тобой девицы. Ага, значит военный лагерь отменяется. — Как зовут твоего брокера? — спросил я. — Билл Хардести, но для тебя мистер Хардести, — ответил он.