Машка живет на Савушкина в большом стеклянном доме на пятнадцатом этаже. Стеклянные джунгли новостроек в очередной раз впечатлили меня своей похожестью. Совершив несколько кругов по дворам, я таки припарковалась. – Ну ты что, совсем в своей деревне парковаться разучилась? Кстати да, загородная жизнь изменила мое отношение к городу-герою. Обилие людей и машин стало действовать на меня угнетающе еще до того, как я вошла в анабиоз печальной брошенки. Нас встретил черно белый хаски. Как только мы вышли из лифта, он уже учуял хозяйку и задался радостным лаем. Я обожаю эту породу, Джек – великолепный пес. Я всегда мечтала о собаке. В детстве это было категорическое нет от мамы, а потом я ждала, пока построится дом. А вот что не дало мне реализовать мечту после переезда? Ах да, Игорь был против, мы много путешествовали. Он говорил: будут дети – будет собака. Следом за Джеком прибежали дети – Мишка и Гришка, похожие друг на друга как близнецы, но они такими не были. Миша старший, ему 6 лет, и он похож на медвежонка. Лохматый, кудрявый и очень подвижный толстячок – его милое круглое личико так похоже на Машкино. Я помню ее такой в первом классе, когда мы стояли на линейке и у нее двигалось все. Гриша при тех же кудрях, лохматости и припухлостях, имея поразительную внешнюю схожесть с матерью и братом, имел темперамент отца. – Ура, мама пришла, – кричал Миша и бегал вокруг нас. – А что ты нам принесла? – спрашивал Гриша с взглядом рыжего кота из мультика «Шрек», когда я наклонилась его обнять. – Джек, заткнись, хватит лаять, тупая собака, – пыталась перекричать детей и собаку Машка. – Фу! Я сказала, место! – Мне очень стыдно дети, но я ничего вам сегодня не принесла, завтра обязательно исправлюсь. – Мне действительно стало стыдно, что я про них вообще забыла. – Привет, привет, – это вышел отец семейства – Олег. Мы дружили семьями много лет. И хоть изначально Машка была моей подругой, мужьями мы обзавелись в один год и часто бывали в общих компаниях. – Дети, за мной, пошли дальше собирать железную дорогу, – сказал Олег, после того как сначала поцеловал жену, а потом обнял меня. Дети быстро с радостным визгом побежали наперегонки обратно в комнату. – Пойдем, дорогая, на кухню, отпразднуем твой переезд, я успела прихватить из твоего дома бутылку вина и мамины котлеты. Когда она успела это сделать, если каждую минуту стояла у меня над душой и контролировала сборы? Элегантная барная стойка разделяла пространство между кухней и гостиной, на ней уже стояли бутылка вина и контейнер с котлетами. К слову, мы обе любили пожрать, только я всегда контролировала себя и жестко следила за тем, что попадает мне в рот, а вот Маша ни в чем себе не отказывала. Результат был в фигуре, но не в радости жизни и любви к себе. Я находила в себе тысячу изъянов и безжалостно их истребляла. Безжалостно к себе в основном. А Машке было пофиг. Она любила себя и жизнь и была абсолютно счастливой с двадцатью лишними килограммами. – С завтрашнего дня на диету, – неожиданно для себя заявила я. – Новая жизнь так новая жизнь. Проще всего начать с того, что я умею делать, – худеть. – Я тебе как психолог заявляю: диеты – это зло. – Ты детский психолог, откуда эти знания? – Я все знаю. – Смелое заявление, я вот ничего не знаю, кроме того, что у меня лишних килограммов пятнадцать, а то и больше, и сами они никуда не денутся. К котлетам на столе добавились еще контейнеры – очень похожие на мамины. – Ну не пропадать же добру, тетя Зина велела всю еду забрать, она ж свежая. А мне сегодня не до готовки, у нас все сожрано, – говорила Машка, открывая контейнеры, и с пристрастием осматривала содержимое. Это точно, у Машки никогда ничего не пропадало. Я наполнила бокалы и произнесла: – Я хочу выпить за тебя, моя подруга, спасибо за все. Ну и за новую жизнь. – За нас! У моих ног улегся Джек и очень грустными глазами смотрел на меня и на котлеты. – Ничего ему не давай, он на диете. С этими породистыми собаками сплошной головняк. Я его на натуральный корм перевела, типа здоровее будет. А то он нам на корме все заблевал. Огромные голубые глаза смотрели на меня, и вся грусть собачей жизни читалась в них. Хотя бы одну котлетку… Дети бегали туда-сюда, приносили показывать мне свои игрушки. По очереди залезали ко мне на колени и задавали вопросы. – А ты к нам надолго? – Не знаю, думаю, на пару недель. – Ура! – Ты можешь оставаться столько, сколько надо. Мы все время на работе. Олег не против, он уходит в семь, а приходит в десять вечера. А мой график ты знаешь. – Спасибо. – Давай составим план, я тебе как психолог говорю, что тебе нужна цель и новый план. – Зачем? – Чтоб жить дальше. – А нельзя просто жить? – Можно, но с планом легче. – Хорошо, давай составлять план моего выхода из жопы жизни в счастливую жизнь, – согласилась я и разлила остатки вина по нашим бокалам. – Доставай вторую бутылку, спертую у меня из дома. – Почему спертую – взятую. Ну и я не говорила, что взяла две. – А я сама догадалась и почти уверена, что ты взяла все, что были, а это как минимум три. – Ты что, против? Сама же пьешь. Я просто быстрее сообразила, что у меня дома вина нет, а поводов его выпить как минимум три: переезд, развод и новая работа, – перечисляла Машка, доставая из очередного пакета следующую бутылку вина. – Мы это вино привезли из Испании, оно безумно дорогое. Хотели им отпраздновать мою беременность, но у судьбы другие планы. Отпразднуем развод, – сказала я и с грустью уставилась на бутылку. – Так, гони прочь эти мысли. Мы сегодня празднуем начало новой жизни, а не вспоминаем старую. Давай план составлять. Чего ты хочешь от жизни? – сказала Машка и открыла с хлопом игристое вино, которое тут же налила в старые бокалы. Игорь бы подавился от такого кощунства. Он разбирался в вине, был ценителем и пытался меня просвещать. В этом была вся Машка: нюхать вино и смаковать нотки чего-то там было ей не свойственно. – Я не знаю, чего хочу. Я думала, что хочу ребенка, но, после того как Игорь ушел, я испытала облегчение, что эта гонка за ребенком прекратилась. Я еще утром хотела лежать и оплакивать свою разбитую семейную жизнь. Я скучала по Игорю и ждала его возвращения, а теперь я у тебя на кухне пью вино и ничего не чувствую. Слезы сами по себе потекли у меня по щекам, я стала их вытирать руками. Машка протянула мне салфетки и строгим голосом сказала: – Плачь, план меняется, будем изгонять сырость из твоего тела, потом план. Сколько ж в тебе слез, мать? Под вторую бутылку вина за 300 евро я рыдала в голос так, что в какой-то момент Джек стал подвывать, а дети перестали бегать и затихли на диване. Две пары детских глаз наблюдали за мной из-за спинки дивана со страхом и любопытством одновременно, как могут только дети. На моей фразе «А еще я никогда не нравилась его маме, и теперь она может быть довольна», под мои затухающие всхлипывания она открыла третью бутылку и произнесла: – Надеюсь, это просто вино и с этой бутылкой ничего не связано. Зашел Олег и сел рядом. – Детей пора спать укладывать, но я не могу, Олежка, уложишь, а? Тут такие слезы, что не оторваться, я уже и сама поплакала. Мы сидели за столом обе заплаканные и пьяные, зрелище то еще. – Не печалься мать, все будет хорошо. Поживешь у нас, оклемаешься, мы тебя снова замуж выдадим, за нормального мужика. – А что, Игорь был не нормальный? – Нет, но он какой-то неживой был, и ты с ним радость жизни потеряла. Работу я тебе нашел хорошую, все как ты любишь. Мой начальник – мужик золотой. Я три года у него работаю. Дом достроил, осталась отделка. Он там уже жил с семьей, но случился скандал у него с женой, и она пропала. Говорят, уехала жить в их питерскую квартиру. Трубку не берет, когда я ей звонил. У меня работа полным ходом – она мне давала основные инструкции по оформлению. У нее две девочки дизайнера были в помощницах, но их Валерий Петрович в тот же день уволил и сказал мне самому разбираться или искать новых. Я пока никого не нашел, а сам не знаю, что делать. Голова лопается. Так что ты мне очень поможешь. – Думаешь, я справлюсь? – заплетающимся языком спросила я. – Конечно, справишься! Разве есть другие варианты? – Так я же не по этой части. Я бухгалтер! Кстати, отличный главный бухгалтер, может, ему такой нужен? Вдруг он поймет, что я вообще не бум-бум? – Ты бум-бум! Не бойся. Слушай, тебе нужна работа? Мужик золотой, а ты талантище, тем более ты же когда-то это делала для себя в своем доме. Вот так лихо Олег сделал из меня дизайнера, и не имеет значения, что я этим занималась один раз для себя. Все-таки у них с Машкой много общего. Время близилось к полночи, дети уложились, вино выпилось, слезы высохли, и мы как-то незаметно стали вспоминать старые времена и смеяться. И тут в мой очень сильно пьяный мозг пришла идея, которую я озвучила, прежде чем успела подумать: – А я тебе показывала, на кого меня Игорь променял? – Нет, говорила, что это тетка, которая пришла вместо тебя. – Давай я тебе ее покажу? Мне нестерпимо сильно хотелось услышать от Машки, что я лучше. А еще что она по фотографиям видит, что она плохая. И Игорь скоро одумается и приползет на коленях обратно. Не менее пьяной Машке эта идея тоже понравилась. Сейчас нет никакой проблемы найти человека в интернете. Через пять минут мы оказались на странице Танюшки-Ягодки. Лайф-коуч. «Трачу лучшие годы на счастье», – гласила ее страница.