— Ну а ты Со Хён? Что можешь нам рассказать? — Папа, я не знаю, почему принц подарил ей право называться его невестой. Это вздорный самовлюбленный мальчишка, которому море по колено, нет ни какого уважения к старшим. Он сегодня, в первый день семестра, устроил две драки. Избил одноклассников и выбил зубы сыну директора. А потом вообще покалечил в школьной столовой двух учеников из Франции. — Юра защищал мою честь на дуэли! Он победил! А ты злишься, что не за тебя! — Юн Ми вскочила со стула. — А ну молчать! — Глава семейства Кимов со всей дури хлопнул по столешнице ладонью, по гладкой поверхности побежала трещина, а тяжёлая заколка подлетела на полметра. Лицо Александра Владимировича побелело, он тяжело, откинувшись на спинку стула, задышал, прижав правую руку к груди. — Милый тебе плохо? — Принести твои таблетки? Обе супруги подскочили со своих мест, но старший Ким остановил их взмахом руки. Посидев пару десятков секунд с закрытыми глазами, он тяжело встал и упёрся руками в пострадавшую столешницу. Все перестали дышать, ни кто ещё, и ни когда, не видел Александра Владимировича в таком гневе. — Ким Юн Ми! Что! Ты дрянная девчонка сделала? Как могли дворяне скрестить свои шпаги за ради простолюдинки? Ты понимаешь?! Ты повесила на нашу семью долг жизни, — Он перевёл взгляд на свою старшую дочь. — Ким Со Хён! Я разочарован! Как! Ты! Уже взрослая женщина! Учитель! Не придала должного значения произошедшему! Где был твой разум! За что мы платили деньги? Чему ты научилась в университете, если дуэль посчитала за драку. Со Хён с каждым словом отца сжималась в комочек, неосознанно стараясь, стать меньше, ни когда ещё до этого отец так на неё не кричал. Сердце молодой женщины сжалось от отчаянья, сознание её помутилось, казалось ещё не много и она умрёт. Собрав все свои силы она бросилась к отцу, совершив ритуальный поклон встала на колени и коснувшись пола лбом положила рядом свои руки ладонями вниз: — Папа прости меня, я принимаю свою вину и понесу за неё наказание, обида и гордыня затмила мой разум. Мой первый поцелуй. Нет мне прощенья, я так подвела семью, накажи меня папа, прошу, накажи, только не прогоняй. — Слёзы помимо воли полились из глаз Со Хён, и тихо всхлипывая он замерла на полу. — Папа прости меня, — рядом со Старшей сестрой упала на колени и согнулась в ритуальном поклоне, Юн Ми — Я виновата в том, что отняла у сестры надежду. Я повесила долг жизни на семью. Папа я ни чего не совершала это Юрий-сси защищал меня и Мию-одноклассницу от белокурой демоницы. Я виновата папа, я наговорила грубостей Хён-онни, я затмила разум сестрички. Александр Владимирович смотрел на своих плачущих детей и перекатывал в голове совсем не радостные мысли. Да Женька его старый друг, но он сегодня не брал трубку, не отвечал на его вызовы. Его секретарша сказала, что он будет его ждать завтра в первой половине дня, и скорее всего в одиннадцать он будет на месте. Он бы тоже не стал отвечать на звонки. Нет сначала его обрадовала новость о парном подарке, но эта радость прожила, ровно до того момента, пока он её, заколку, не увидел. И даже тогда, это озадачило, а не расстроило. Это дети, они, к сожалению, растут, а такой подарок без Евгения Львовича, без его одобрения не возможен. Ну да он понял, что между сёстрами пробежала чёрная кошка. Но такое тоже случается, особенно у девочек в таком нежном возрасте как у Юнки. Он и разговор этот затеял, что-бы дать свою поддержку обеим. Хотел убрать это электричество между сёстрами. А тут такое. Ну как можно было ожидать от Со Хён такого. Дуэль из-за Юн Ми, да он должен был позвонить другу детства сразу, ведь жизнь его единственно сына и единственного наследника одного из древнейших Родов Империи подверглась опасности. А старшая дочь? Дочь, которую они вместе с Евгением забирали из детского дома. Ведь это он, Женька, её нашёл, он же и предложил удочерить девочку пятнадцать лет назад, что-бы дать ей правильное воспитание. А он не смог, какой позор. Как можно было не придать значение произошедшему? Что она там говорила? первый поцелуй. Ещё и это. Что он упустил? Где были его глаза? А куда смотрели жёны? — Дети мои встаньте, — и, дождавшись, когда маленькая и большая, его девочки, встанут, продолжил, — Со Хён, что ты знаешь про дуэль? — Только, то, что мне сказал директор. Он сказал, что была драка в столовой, и что мой ученик покалечил двух школьников из Франции. — У вас так много французов учиться? — Нет папа, только трое. Девушка и два парня в выпускном классе, — Со Хён опустила глаза, уже понимая, какой вопрос будет следующим, — все трое из дворянских семей. Девочка высокородная принцесса. — Час от-чАсу не легче. Кто? — Николь де Плесси де Ришельё, как фамилии мальчиков не помню они не из моего класса. Перевелись к нам в конце прошлого семестра недели за три. — Это де Комбо Рокбрюн и де Тассиньи, они вассалы Беловолосой демо… Ой принцессы Николь, она… — Ким Юн Ми! Разве я тебя спрашивал? — Александр Владимирович повернулся к своей второй жене. — Ха Сиа ты плохо воспитала нашу дочь, где её уважение к старшим. — Это моя вина наш муж, — женщина склонилась в поклоне, а после, так выразительно посмотрела на Юн Ми, что та непроизвольно прикрыла попу руками. — Итак Со Хён, а что ты говорила про первый поцелуй? Зачем ты его поцеловала? — Это не я, — она отчаянно покраснела, — это он меня поцеловал в коридоре прямо перед кабинетом директора, звал в какие то нумера и спрашивал играю ли я в шахматы. Молодая женщина, под удивлённые ахи женской части семьи закрыла лицо руками. — Оставь свои эмоции матерям, потом поохаете. Сейчас мне нужны подробности, — отец смотрел на свою старшую дочь со всей строгостью, на которую был способен. А вот там внутри, он снова увидел ту, маленькую девочку, растерянную и плачущую в коридоре монастыря посвящённого Богине Гуань-Инь. Отец вспомнил как он подошёл к ней, обнял, и стал шептать нежности, называл своей доченькой на русском, рассказывал, что у неё есть бабушка и дедушка. Он ведь, сразу её принял всем сердцем, и отдавал девочке всё своё тепло и нежность, даже тогда, когда родились собственные дети, Александр Владимирович не переставал любить свою маленькую Хёночку. И вот, именно сейчас, он вдруг понял, какое зло они с Женькой совершили. Его дочь с самого детства ждала своего принца, она не дружила с мальчиками, ни ходила на свидания. хёна лишили всех тех радостей, которые были у простых девочек. Вечная нянька, вот кто была его дочь. Кого теперь винить, как не его самого в том, что она не была готова к встрече со своей судьбой. Вот и теперь, перейдя на русский, он произнёс те заветные слова. — Успокойся моя маленькая девочка, моё маленькое Солнышко. — Александр Владимирович дождался когда его дочь перестанет плакать, — А теперь, пожалуйста соберись, и постарайся мне рассказать. Без эмоций пожалуйста. Где ты была во время дуэли? — На большой перемене меня вызвал к себе директор, и сразу стал ругать. Ругал за то, что дисциплина в моём классе, в первый же день опустилась на самый низ. Рассказывал, что мой…— Со Хён замялась, подбирая слова, — мой ученик, Сергеев Юрии, устроил драку в школе, он избил пятерых одноклассников. Директор долго меня ругал и приказал найти и привести к нему Юрии-ученика. Папа, ему Ян Гэ-секретарь секретарь позвонила, точно, я ещё даже выйти не успела. Вот после этого директор мне и рассказал о драке в столовой, о том, что Юрии-ученик избил и покалечил двух учеников из Франции. —Почему ты не пошла сразу в столовую? — Папа директор приказал привести ученика, вот я его и искала. в конце-концов пошла в класс и ждала там. Минут за пять до урока он пришёл в класс. — Со Хён снова замялась краснея и подбирая слова, — Отец, когда мы шли к директору, мне захотелось его предупредить, обернулась, а он… Папа он смотрел на меня как взрослый, оценивающе так… Спокойный такой и в хорошем настроении... Наверное… Ну да, думаю в хорошем. Сказал, что-бы я не волновалась, подошёл, обнял меня, и поцеловал. По настоящему, прямо в губы. Со Хён замолчала собираясь с мыслями, румянец на щеках и капельки пота говорили всем о том что ей стыдно и совсем не легко. — Папа я не знаю, но почему-то, с самой нашей первой встречи, мне кажется, что он старше меня. Это, наверное потому, что он мой будущий муж? — она с надеждой посмотрела на своего отца. — Вполне возможно, а что ты по этому поводу мне скажешь, моя третья дочь? — Александр Владимирович обратился к Юн Ми. — Ну да, Юра-сси такой взрослый и сильный, — девочка зарделась и уже тихо добавила — и очень красивый. — Так хватит! — Глава семейства Кимов снова хлопнул ладонью по толу, но уже без былой экспрессии, — Продолжай Со Хён. — Я отругала Юрии-ученика, дождалась, когда он выйдет и отругала. — Отругала и?, —не выдержала Ха Сиа, на что Александр Владимирович поморщился, но промолчал, кивнул только дочери, продолжай. — А он, он принёс мне свои извинения, сказал, что примет на себя всю ответственность за совершенный им поступок. И всё, и больше я его не видела. — И что всё? У тебя не было времени, могла после занятий разобраться, и с происшествиями, и поговорить ещё раз с Юрием? — Прости папа, я хотела, это моя вина. — Со Хён обвела всех потухшим взглядом и с надломом в голосе произнесла, — Я не смогла, я закрылась в методическом кабинете и плакала. Простите меня, я подвела всех. — Успокойся дочь, завтра я буду разговаривать с Евгением Львовичем, а теперь хочу послушать Юн Ми. Глава семейства Ким, слушал, внезапно ставшую взрослой дочь, и пытался понять, что же произошло. По всему получалось, что это была любовь с первого взгляда. Ну да, у детей это случается в обязательном порядке, как раз в этом возрасте. Но почему тогда, его старый друг, допустил официальное притязание на его третью дочь? А как же их договор на Со Хён? Здесь совсем ни чего не понятно. С дуэлью? вообще тёмный лес. Получается Юн Ми совершенно не была причиной, и эта её одноклассница, она тут каким боком? Тоже случайно? Что-то совсем не верится в такие вот случайности. Зато, прямо сейчас, можно с уверенностью сказать, теперь стоит опасаться поездок во Францию. — Подожди, — перебил он Юн Ми, — он что, дрался сразу с двумя? — Ага! У него ведь два меча было, а у французов по одному. — Мечи? Ты хотела сказать шпаги. — А? Шпаги? Ну да наверное. Тэгю-одноклассник тоже так назвал эти мечи. — Так! Значит, он пришёл в школу с двумя шпагами? — Александр Владимирович начал терять нить своих рассуждений, — что за блаж? — Почему пришёл? И совсем не пришёл. Не было у него этих ваших шпаг, — Юн Ми, удивилась непонятливости отца, — он их там взял. — Где там? — старший Ким начал снова закипать, — у кого взял? — Да не знаю я, не видела. — девочка нахмурила бровки, — Ну Юра-сси, когда с беловолосой демоницей говорил, у него в руках ни чего не было. А когда вышел в круг, уже были. А ещё они горели. — Что значит горели? Ким Юн Ми! — Осадил он восторги дочери, — говори яснее, учись более грамотно строить свою речь. — Аппа я не знаю как правильно. — Юн Ми жалостливо сморщила носик— его железки вдруг загорелись , ну знаешь как ночью уголёк на веточке, если им помахать бысто-быстро, получается такая огненная дорожка. Вот эти, ваши шпаги, так же светились, только не красным, а оранжевым светом. А ещё у него в груди, словно свет зажёгся. Вот. — Кому ты ещё об этом говорила? — Александр Владимирович напрягся, словно гончая взявшая след перед командой «Ату». — Никому, меня же ни кто не спрашивал, — Юн Ми с испугом смотрела на вновь побледневшего отца. А Глава семейства Ким, медленно поднявшись, внимательно всматриваясь в каждого из присутствующих, особенно долго задержав взгляд на самой младшей Юонг. — То, что сейчас, было сказано нашей третьей дочерью, — он ещё раз обвёл всех взглядом, — отныне является тайной. Никому, нигде, и никогда нельзя говорить о том, что наша третья дочь видела свет в груди своего будущего жениха. Он снова сел, закрыл глаза и постарался успокоить выпрыгивающее из груди сердце. Мысль о том, что его дочь может "видеть" была пугающая. Вот значит как, а он дурак, думал о любви с первого взгляда. А ведь со второй женой его тоже, свёл друг детства. Ох, Женя, как же ты, меня уже достал, в своём стремлении к возрождению силы Рода. И вишенка на торте, Александр Владимирович со сей ясностью понял и принял как факт. У единственного наследника Рода Сергеевых проснулась древняя кровь. Он открыл глаза и произнёс ни к кому конкретно не обращаясь. — Нужно готовиться к свадьбе, у нас теперь нет времени ждать. Со Хён должна стать первой женой. * * * Две сестры сидели на розовом диванчике в спальне Лины и молчали. Сегодняшний день принёс столько сюрпризов, что они обе откровенно растерялись. Их Юрчик разбудил старую кровь, или как сказал пАпа древнюю. И это обстоятельство в корне меняло все их мечты и чаяния. А ещё утром, пАпа проговорился, у Юры есть женщина, и завтра он официально представит её родителям. Мама уже предупредила Лану не задерживаться в школе, они все вместе будут готовить праздничный ужин. А это может значить только одно, в их дом войдёт его старшая жена. Ну почему? Он так и не увидел в них обеих женщин. Они ведь тоже его любят. Две близняшки синхронно вздохнули: — Лина ты точно уверена, что это не Ким Со Хён? — Лана первая очнулась от тяжких мыслей. — Юн Ми-ян её видела около такси, говорит очень красивая, красивее её онни, и моложе. — Думаешь, он, поэтому нас вчера из спальни выгнал? — А ещё у неё грудь большая и красивая, — Лина горестно вдохнула.