К этому двору можно было попасть с нескольких сторон – везде открывались проходы. Резко прибавив скорость, я доехала до одного из проулков, свернула в него и почти сразу же проехала в соседний. Через него я попала в первый двор и, обогнув несколько домов, понеслась в следующий, подальше от первого. Оказавшись в дальнем дворе, я увидела, что «Опель» на время отстал и потерялся где-то по дороге. Я свернула влево и поскорее протиснулась в неширокое пространство между несколькими частными гаражами, стоявшими во дворе, и затаилась. Если водитель «Опеля» проедет через тот же проулок, что и я, с этой стороны ему будет сложно меня заметить. Так и случилось: парень въехал во двор, снизив скорость, бегло осмотрелся и тут же снова прибавил газу, поехав вперед. «Опель» промчался через арку проходного двора. Дождавшись, когда он минует ее, я выехала из укрытия и сдала назад. Быстро вывернув из двора, я поехала вниз по улице, включив уже максимальную скорость. Я гнала машину, насколько это позволяли ее возможности, и буквально через пять минут долетела до своего дома. Быстро поставив «Фольксваген» в гараж, я поднялась к себе. Подвергать опасности свою тетю мне совсем не хотелось. Готовиться к посещению фирмы «Некст» я начала заблаговременно. Тетя Мила, скисшая было после моего возвращения домой в одиночестве, без клиента-кавалера, теперь, узнав о том, что я снова собираюсь ночевать вне дома, воспрянула духом и предложила испечь свой фирменный торт, с тем чтобы я взяла его с собой и угостила этого вымышленного ею самой кавалера. Разумеется, я не сообщала ей, что собираюсь провести часть ночи в офисе фирмы «Некст» на улице Революционной. – Зачем это его баловать? – заметила я недовольно: тетушка, кажется, уже считала моего придуманного героя членом семьи и заботилась о нем больше, чем о родной племяннице. – Мужчину обязательно нужно баловать! – подняла палец моя одинокая тетушка. – Заботиться о нем, хвалить... Они это очень любят. К тому же скажешь ему, что этот торт испекла ты. Это сразу же повысит твой рейтинг в его глазах! Разве ты не знаешь? Путь к сердцу мужчины лежит через желудок! И не говори мне, что это – устаревшая банальность! На практике еще ни одной женщине не удавалось удержать мужчину своими мослами, моря его голодом и диетами, как саму себя! Он сбежит от такой дамочки уже через месяц! – А я не собираюсь удерживать такого мужчину, который полюбит меня лишь за вкусные обеды! – категорически возразила я. – Женя, ты так никогда не выйдешь замуж! – повысила голос тетя. – Ты слишком независима и любишь задирать нос! Это не нравится мужчинам! Он для тебя старается, заказывает крабов в ресторане, а ты? Со временем ему надоест так поступать, ему захочется, чтобы ты приготовила для него что-нибудь вкусненькое своими руками, домашнее! Это залог уюта в доме и тепла в отношениях! И она, невзирая на мои возражения, отправилась на кухню – готовить торт. Я же почувствовала себя круглой идиоткой и поймала себя на мысли, что уже заранее ненавижу этого привередливого и прожорливого «кавалера», которого не существовало и в помине, но который тем не менее вставал между мной и тетей, как бы парадоксально это ни звучало. Тетя уже начинала любить его больше, чем меня! Однако я постаралась побыстрее выбросить из головы эти мысли, поскольку мне следовало все продумать, прежде чем лезть в офис фирмы. И вырубать сторожа при этом совершенно нежелательно. Лучше действовать тихо, без шума и пыли. Мне не нужны лишние свидетели! Одним словом, к вечеру у меня уже созрел план, и даже оставалась парочка часов, чтобы спокойно вздремнуть, дабы ночью быть бодрой и активной. Проснувшись, я быстро нырнула под душ, растерлась жесткой мочалкой до ощущения приятного тепла во всем теле, прошла в кухню, выпила две чашки крепкого кофе и съела два горячих тоста с расплавленным сыром. Одевшись максимально удобно и неприметно, я собрала волосы в хвост и направилась к двери. Тетя Мила таки всучила мне торт вышиной с хороший самовар, гордо сказав при этом: – Это самый настоящий торт «Графские развалины»! Сейчас совершенно никто не умеет готовить его правильно! Кладут сгущенку с маслом – это уму непостижимо! А я испекла его по подлинному рецепту, такой есть только у меня! – Ничуть не сомневаюсь, – усмехнулась я. – Видимо, тебе его раскрыл лично граф! – Какой граф? – не поняла тетя. – Мне его открыла Александра Степановна! – Графская экономка? – продолжала язвить я, поскольку злилась из-за перспективы мотаться по ночному городу с необъятных размеров тортом в салоне моей машины. – Александра Степановна работала технологом в московском ресторане! – принялась тетя Мила излагать мне сагу об истории заветного рецепта, до которых она всегда была большая охотница. – Нам с ней довелось вместе лежать в больнице. Она тогда приехала в Тарасов по каким-то делам, и с ней случился приступ аппендицита. А у меня был нарыв на пальце – я неосторожно уколола его костью при разделке рыбы. Вот мы вместе и попали в Первую городскую, лежали на одном этаже, в хирургии, только в разных отделениях, и часто беседовали. Александра Степановна со мной, тогда еще совсем молодой девушкой, многим делилась. Она владела рецептами приготовления всех легендарных блюд, включая и знаменитый салат «Оливье»! К слову сказать, в классическом его варианте отсутствует майонез, а уж «докторская» колбаса – это и вовсе моветон! Настоящее плебейство! Только у нас могли додуматься до такого! А в оригинале в «Оливье» должны наличествовать натуральное мясо и отварной говяжий язык! Ты запоминай, Женя, ведь я не вечная, когда-нибудь тебе и самой придется готовить обеды! – Искренне надеюсь, что эти времена наступят очень не скоро! – чмокая тетю в щечку, нежно проворковала я. – О чем ты говоришь! – с укором произнесла тетушка. – Даже если я проживу сто лет, в своей собственной семье тебе придется готовить для мужа и детей! – Даже если все так и сложится, не думаю, что я стану готовить им столь сложные блюда, – беспечно отозвалась я. – Жареной картошки вполне достаточно! – Ты уморишь своего мужа голодом! – предрекла тетя Мила мою судьбу. – И держи торт аккуратнее, это безе очень нежное! Мне ничего иного не оставалась, как обхватить упакованный в несколько слоев папиросной бумаги торт, словно запеленутого ребенка, и, бормоча сквозь зубы ругательства, потащить его на вытянутых руках к машине. Там я поставила его на заднее сиденье, мучительно размышляя, куда же девать это великолепное творение утром, поскольку просто выбросить его у меня ни за что не поднялась бы рука. Торт вполне достоин участия в каком-нибудь международном кулинарном конкурсе, где он имел все шансы заполучить высшую награду и «заработать» несколько тысяч долларов для своего изготовителя в качестве приза... Еще через окно подъезда я тщательно осмотрела окрестности. Белого «Опеля» не оказалось в поле моего зрения. А все остальные автомобили, стоявшие во дворе, были мне знакомы, они принадлежали жильцам нашего дома. Словом, путь выглядел вполне свободным. Когда я подъехала к фирме «Некст», было уже около одиннадцати часов вечера. Тем не менее во многих окнах все еще горел свет – особо трудолюбивые сотрудники продолжали работу. Я остановила машину и стала ждать, когда все разойдутся. Чтобы как-то убить время, я дошла до ближайшего магазина, купила один из многочисленных молодежных журналов, первый попавшийся, и принялась заполнять сеточки кроссвордов. Занятие это было довольно-таки скучным: задания оказались на редкость примитивными, и буквально через полчаса я выжала из журнала все, что можно, и отбросила его в сторону. Потихоньку окна стали гаснуть. Я наблюдала за тем, как из ворот выходили люди, садились в машины или уходили пешком. Наконец вышли последние могикане – видимо, самые заядлые трудоголики, – худая девушка лет двадцати восьми – тридцати, в длинной клетчатой юбке в складку, с зализанными в низкий хвост русыми волосами, выглядевшая несколько старообразно, и высокий нескладный парень в очках, одетый в потрепанные джинсы и бежевую куртку, в нелепой кепке, украшавшей его голову. «Да, у этих-то точно с личной жизнью напряженка, – подумала я. – Немудрено, что они торчат на работе допоздна». За молодыми людьми запер ворота сторож – простоватый парень лет двадцати пяти. Я поняла, что ждать осталось не так уж долго. Посидев на всякий случай в машине еще часа два, я вышла из нее и направилась к запертым воротам. Здание было темным, только на первом этаже тускло мерцал свет – видимо, в комнате сторожа. То, что в здании нет сигнализации, я выяснила еще в свое первое посещение. Я решительно подошла к воротам. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, я перелезла через ворота и направилась к заднему двору. Прошла к черному ходу и достала из кармана связку отмычек. Пользоваться ими я умела в совершенстве, так что и сейчас не прогадала. Первая же вставленная в скважину отмычка сработала, и замок открылся. Я быстро проскользнула внутрь и замерла, прислушиваясь. До меня донеслись какие-то довольно громкие звуки, я никак не могла определить их происхождение. Осторожно ступая, я двинулась по коридору и остановилась перед проходом в вестибюль. Украдкой выглянув из-за угла, я увидела, что в вестибюле сидит сторож и смотрит телевизор старой конструкции – громоздкий, с выпуклым экраном и неважным изображением. То ли парень был слегка глуховат, то ли ему уж очень нравилась именно эта программа, но звук был включен почти на полную мощность. Это был один из так называемых каналов для простонародья: плоские шутки недоученных непрофессионалов, заставляющие просто покатываться со смеху невзыскательную публику. Парень же был очень доволен. Он с интересом всматривался в экран, поминутно заходясь булькающим смехом. При этом он с хрустом поглощал чипсы из большой упаковки, зажав ее между коленями. Казалось, он был всецело поглощен действом, происходившим на экране, но сидел он вполоборота ко мне, и я не решилась попробовать проскочить. Конечно, можно было просто технично вырубить этого парня на некоторое время, но мне не хотелось этого делать. Во-первых, я не знала, сколько времени мне понадобится на осмотр помещения, так что парень вполне мог прийти в себя, пока я буду там возиться. А во-вторых, совершенно ни к чему было причинять вред человеку, не замешанному в затеянных кем-то неизвестным нечистых играх. Тут как раз наступила рекламная пауза. Парень, кажется, вспомнил о чем-то важном: он встал и, сделав несколько шагов, сдернул с самодельной вешалки спортивную сумку. Достав из нее бутылку пива, он обычным ключом от какой-то двери открыл ее и, вернувшись на свое место, принялся с удовольствием прихлебывать напиток. Чипсов у него было еще предостаточно, так что душевное состояние охранника явно было счастливым до предела. «Вот же клевая у человека работа!» – подумала я, борясь с желанием все-таки применить силовые методы с целью проникновения в офис, дабы эта непыльная служба не казалась оборзевшему охраннику слишком уж медовой. Но я справилась с соблазном и, пока парень отходил за пивом, юркнула вперед и уже через несколько секунд поднималась по лестнице. Очутившись на втором этаже, я пошла по коридору в поисках нужной двери. Дойдя до кабинета, в котором располагался офис фирмы «Некст», я снова достала отмычки. Замок в этой двери поддался еще легче. Я прошла в кабинет. Свет включать не рискнула, зажгла лишь маленький карманный фонарик и оглядела кабинет. Затем я полезла в стол директора. Там лежали какие-то сертификаты качества на товары, которыми торговала фирма «Некст», и рекламные каталоги. Быстро пролистав их, я убедилась, что они не представляют для меня совершенно никакого интереса. Порывшись в других ящиках, я также не обнаружила ничего полезного. Собственно, я и не рассчитывала, что поверхностный осмотр даст мне что-то серьезное, поэтому обратила свой взор на компьютер, стоявший на столе у Метлицкого, и включила его. Пока компьютер загружался, я от души надеялась, что он присутствует тут не просто в качестве мебели. Когда компьютер загрузился, я обнаружила, что свободный доступ к файлам невозможен, потому что машина потребовала ввести пароль. Но к подобному повороту я была вполне готова. Быстро вставив во входное устройство принесенную с собой флешку, я нашла нужную программу. Этой программой меня уже давненько снабдил один знакомый хакер. Программка была проста в обращении и гениальна одновременно: с ее помощью можно было взломать любой пароль и проникнуть в защищенные данные. Конечно, если владелец компьютера не являлся профессиональным шпионом, обучавшимся в разведшколе. Но у меня были основания полагать, что все это – не про братцев Метлицких. И я оказалась права: через пару минут моих усилий компьютер послушно открыл папки во всей их красе. Первым делом я отправилась в папку «Мои документы». Файлов было много, и я внимательно просматривала все. Несмотря на отсутствие каких-то сенсационных открытий, я убедилась, что проникла в недра фирмы «Некст» отнюдь не зря. Внешние отношения фирмы были зафиксированы в папке, и сводились они в основном к расчетам с фирмами-производителями, где господа Метлицкие закупали товар. Ничего серьезного в этом не было. Я просмотрела суммы сделок и пришла к выводу, что на этом не наваришь крупный капитал. И трое взрослых мужчин вряд ли всерьез занимались бы такой ерундой. Ну, косметика, посуда, парфюмерия, были еще даже какие-то суперчудодейственные лекарства, сжигатели жиров, тренажерные диски и массажеры... Словом, дребедень. И дребедень эта никак не могла вызвать такой уж особый интерес у криминальных структур. Я стала копать дальше, но никаких данных о том, что фирма «Некст» вела с кем-то серьезные дела, не имелось. Кстати, квартирка Метлицких вместе с обстановкой, бизнес Лели, подаренный ей супругом, новый «Ниссан», который, по словам Лели, являлся собственностью ее мужа, как-то не очень вписывались в ту чепуху, которой занимались сотрудники фирмы «Некст». Перерыв всю директорию, я переключилась на внутренние дела фирмы. Больше всего меня интересовал бухгалтерский баланс. Программой 1С я владела довольно прилично – не настолько, чтобы работать главным бухгалтером, но вполне достаточно, чтобы понять, что к чему. Просмотрев файлы, я выяснила, что одно время дела у фирмы «Некст» шли довольно неплохо – для ее уровня, разумеется. Доход был не баснословным, но вполне приличным. Потом, постепенно, сделок становилось все меньше и меньше, сумма доходов соответственно падала, и в конце концов фирма «Некст» оказалась в незавидном положении. Она не приносила совершенно никакого дохода своим сотрудникам. То есть и Метлицкие, и Гулько, и секретарша Лена, по сути, ходили на работу просто для того, чтобы как-то провести время. Держались на плову они тем, что торговали товаром, закупленным еще весной. С тех пор новых договоров на продажу фирма не заключала. И я не могла понять причины этого. Единственный вывод, который у меня напрашивался, – у Владислава и Антона появились какие-то более интересные дела, на которые они и переключились, а фирму «Некст» оставили просто для прикрытия. Я полезла в следующую деловую папку, где обнаружила сведения о прошлых делах Владислава и Антона. Здесь хранились устаревшие данные о прежних их детищах. Чем только не владели братья Метлицкие в свое время! Несколько лет тому назад у них была фирма по продаже одежды из «уникальной искусственной кожи, превосходящей по качеству натуральную» – так, во всяком случае, заявлял о продукции рекламный проспект. Три года тому назад фирма эта прекратила свое существование, зато Владислав Метлицкий одновременно с этим стал директором компании «Монолит», которая занималась установкой металлических дверей. Здесь, нужно отметить, братья подзаработали неплохо. Причем официально «Монолит» существовал и по сей день, но реально никаких дверей они уже не устанавливали, да и штат работников был распущен. Постоянными сотрудниками фирмы оставались только Владислав и Антон Метлицкие, оба – в должности директоров-соучредителей. Около трех месяцев продержалась фирма «Грация», торговавшая пищевыми добавками, обещавшими подарить женщинам вечную стройность и молодость. Она кончила плачевно, став полным банкротом, однако тут же возродилась из пепла в лице фирмы с характерным названием «Феникс» – тот же ассортимент товаров, только теперь к прежним обещаниям добавилось еще и «сексуальное здоровье и привлекательность». Словом, братья Метлицкие многим успели позаниматься в своей не столь долгой жизни. Но все это было не то... Ну, кому всерьез они могли помешать своими баночками-скляночками? Ну, перестали они, допустим, платить дань бандитам, ну, шуганули их, ну, перебили им в офисе стекла и заставили самоликвидироваться – все это понятно и логично. Но устраивать настоящую охоту, идти на убийство? Да и как в эту схему вписывается некий Кирилл, убитый снайперским выстрелом? Или он вообще не из этой оперы? Голова у меня шла кругом от всех этих мыслей, я все-таки больше привыкла действовать, нежели заниматься анализом. Но останавливаться на полпути было мне совсем не с руки, и я вновь углубилась в изучение архивных файлов. Покончив с документацией, я переключилась на папку «Личное». Здесь хранились лишь частные фотографии, в основном с каких-то торжественных мероприятий, типа дней рождения и корпоративок. На них, кстати, я обратила пристальное внимание, но никаких посторонних женщин рядом с Владиславом Метлицким не обнаружила. Практически постоянно рядом с ним была запечатлена его жена Леля, что заставило меня отказаться от мысли о наличии у Влада любовницы, у которой он мог бы скрываться. Если он вообще скрывается: события, произошедшие с его братом Антоном, Кириллом, плюс едва не ставший жертвой подобных же обстоятельств Олег Гулько, не давали повода для особого оптимизма в этом отношении. С другой стороны, кое-какие нюансы заставляли меня думать, что он все-таки жив и кто-то разыскивает его самого. Кто-то, кто отдал команду поставить прослушку в сотовый телефон Лели Метлицкой. А также тот, кто назначил «стрелку» Антону Метлицкому в боулинг-клубе. Этот «кто-то» наверняка хотел, чтобы Антон вывел его на брата. А поняв, что Антон и сам не знает, где Владислав, этот неизвестный просто решил Антона убрать. Все фотки я просмотрела более чем внимательно, но не увидела на них ни Кирилла, ни крепкого типа в ветровке, ни кого бы то ни было еще из тех людей, кто промелькнул перед моими глазами в этом деле. Знакомых мне персонажей было четверо: Владислав, Антон, Гулько и Леля. Кроме фоток, в папке хранились парочка кинофильмов, несколько роликов одной известной музыкальной группы, а также видеоприколы. Словом, сплошное баловство. Пришлось лезть в другие директории. Методично и упорно я просматривала хранившиеся в них файлы, один за другим, пока не переворошила все их содержимое. После этого я переключилась на компьютер секретарши Лены, который даже не был оснащен паролем. Но это оказалось пустым занятием. Там по работе не было совсем ничего, и мне даже стало непонятно, зачем вообще ее обеспечили компьютером. Разве что для придания секретарше солидности в глазах редких клиентов фирмы. Когда я просмотрела все файлы, время уже близилось к пяти часам утра, но прерывать работу мне не хотелось. Наконец закончив ее, я устало потерла глаза, выключила компьютер и, закурив, откинулась в кресле, вытянув ноги. То, что «Некст» еле-еле сводит концы с концами, было ясно. А Гулько говорил, что у них все прекрасно, и вообще, это солидная фирма... Какая, на фиг, солидная, если появление у них клиентов можно считать праздником? С таким доходом можно ноги протянуть, не то что содержать сотрудников, жену и новую квартиру с машиной! Значит, есть что-то еще, не имеющее к фирме «Некст» никакого отношения. Но почему тогда игра ведется против ее сотрудников? Совпадение? Или люди, ополчившиеся на Метлицких и Гулько, сами толком не в курсе и действуют наугад? И опять же, при чем тут Кирилл? Ясно одно: в фирме мне делать больше нечего. Походив по кабинету, я выглянула в коридор. Там все было тихо. «Может быть, попытаться уйти так же, как я и пришла?» – подумала я. С одной стороны, мне очень хотелось как можно скорее покинуть это помещение, а с другой – я понимала, что это довольно-таки рискованно. И дело было даже не в том, что придется во второй раз проходить мимо сторожа, который под утро вполне мог усилить свою бдительность. В конце концов, теперь-то его можно и слегка вырубить, и тихо покинуть здание. Останавливал тот факт, что мне предстояло вновь перелезать через ворота, а на улице-то светало, наверняка уже появились прохожие и автомобилисты, так что меня легко могли заметить. К тому же у меня не было уверенности, что люди, преследовавшие Гулько, не установили здесь слежку в каком-либо виде – камеру например воткнули. Шансов на то, что замдиректора, еле унесший ноги, появится в «Нексте», были минимальными, однако эти люди могли рассуждать по-другому. К тому же они могли иметь надежду на появление здесь самого Владислава Метлицкого. Словом, позволить кому-то за шиворот снять меня с ограды двора мне совершенно не хотелось. Подумав немного, все-таки спустилась на первый этаж и прошла к вестибюлю. До меня вновь донесся какой-то звук, на этот раз не похожий на шум работающего телевизора. Подойдя поближе, я поняла, что это такое. Я выглянула в вестибюль и увидела, что на стареньком диване лежит сторож и оглушительно храпит. В ногах у него устроилась жирная кошка, чудовищный храп парня, видимо, не причинял ей абсолютно никакого дискомфорта. У меня возник соблазн проскочить мимо него и все-таки попытаться покинуть помещение немедленно. Но едва я сделала еще один шаг, как сторож вдруг резко перестал храпеть и приоткрыл глаза. Я отпрянула назад. Но сторож, перевернувшись на другой бок, снова захрапел. Что ж, не стоит искушать судьбу. Я мысленно пожелала сторожу спокойных сновидений и, пробежав мимо его комнаты, вторично поднялась на второй этаж. Храп любителя непыльной работки заглушал мои шаги. Вернувшись в кабинет, я ощутила, что мне все-таки хочется спать. Однако не настолько, чтобы позволить себе это удовольствие прямо здесь. В принципе, находясь в этом кабинете, я чувствовала себя в безопасности: по идее, никто не должен был сюда прийти. Так что оставалось только дождаться начала рабочего дня. Я походила по кабинету туда-сюда, потом села в кресло. За окном было уже совсем светло. Я поджала ноги и чуть откинулась на спинку кресла. Из дремотного состояния меня вывели донесшиеся снизу звуки музыки. Я тут же открыла глаза и встала. Выглянув в коридор, я поняла, что, видимо, проснулся сторож и включил телевизор. Посмотрев на часы, я увидела, что уже перевалило за семь утра. Вскоре должны были появиться первые сотрудники различных фирм, расположенных в этом здании. Если вчера вечером они ушли очень поздно, то, возможно, утром придут рано – кто-то по причине большой занятости по работе, а кто из-за того, что дома им просто скучно сидеть. Как, например, вчерашняя припозднившаяся парочка. Наконец я услышала, как сторож вышел на улицу. Выглянув в окно, я увидела, что он открывает ворота. Вскоре в здании начали появляться первые сотрудники, оно стремительно стало наполняться людьми, послышался гул голосов. Дождавшись этого момента, я быстро выскользнула из кабинета, заперла его и, убедившись, что в коридоре никого нет, прошла в женский туалет. Запершись в одной из кабинок, я постояла там некоторое время, после чего спокойно прошла к лестнице и спустилась в холл. Прошествовав мимо сторожа, который возился в вестибюле, собираясь идти домой и досыпать, я спокойно прошла к дверям и вышла на улицу. Машина моя стояла на том же месте, где я ее оставила. Сев за руль, я мысленно похвалила себя за успешное завершение операции и отправилась домой, хотя мне совсем не хотелось этого делать. Своим ранним появлением я неминуемо попаду под обстрел вопросов со стороны тети Милы, а отвечать на них у меня сейчас не было сил. Предстояло еще придумать, куда девать пресловутый торт, который во всей своей красе покоился на заднем сиденье моего автомобиля. Но и ехать мне сейчас было некуда... Поэтому, слегка поразмыслив, я решила оставить торт в «Фольксвагене» еще на некоторое время. В конце концов, он приготовлен из безе и яичного крема, так что вряд ли быстро испортится. На улице отнюдь не жарко, температура почти как в холодильнике, так что тортик разве что слегка подсохнет. А уж потом, отдохнув, я придумаю ему применение. Успокоив себя таким образом, я поставила «Фольксваген» в гараж и направилась домой. Мои прогнозы оправдались сразу же, едва я переступила порог квартиры. – Женя? А почему ты так рано? – всплеснула руками тетя Мила, быстро выйдя в прихожую. – Он уехал на работу, – ответила я, чувствуя себя идиоткой, загнанной в собственную ловушку.