Крис. Значит, он никогда не вернется. И ты в этом уверена! Энн. Я чуть было не вышла замуж два года назад. Крис. Почему ты не вышла? Энн. Я стала получать твои письма. Небольшая пауза. Крис. Еще два года назад ты ко мне что-то почувствовала?.. Энн. Угу. Крис. Почему ты мне не сказала об этом? Энн. Я ждала тебя, Крис. Раньше ты ведь мне никогда не писал. Крис (оглянувшись на дом, с дрожью). Поцелуй меня, Энн. Поцелуй меня… Целуются. Господи! Я поцеловал тебя, Энни, я тебя поцеловал. Как долго мне этого хотелось… Энн. Чего ты ждал все годы? Я тебе никогда не прощу. Я все думала, думала, думала… Мне казалось, я схожу с ума от мыслей о тебе. Крис. Мы будем жить, Энни! Будем счастливы… (Целует ее, не дотрагиваясь до нее руками). Энн. Так ты не можешь сделать меня очень счастливой. Крис (смеясь). Почему? Ведь я поцеловал тебя… Энн. Ну да, как брат Ларри, братским поцелуем. Теперь поцелуй меня сам, Крис. Крис отходит от нее. Что с тобой? Крис. Давай уедем куда-нибудь… Я хочу побыть с тобой вдвоем. Энн. В чем дело, Крис? Твоя мать?.. Крис. Нет… Конечно, нет… Энн. В чем же дело?.. Даже по твоим письмам мне казалось, что ты чего-то стыдишься. Крис. Да. Мне действительно было стыдно. Я… я не знаю, как тебе это объяснить. Это переплелось со столькими другими вещами и началось так давно… Помнишь, я ведь командовал ротой. Энн. Да, конечно. Крис. Ну, они все погибли. Энн. Все?! Крис. Да, почти все. Энн. О господи!.. Крис. Не так-то легко примириться с этой мыслью. Ведь они были не просто солдаты, рядовые… Вот однажды шел дождь. Подряд несколько дней. Пришел ко мне один из наших парней, самый молоденький, и дал мне свою последнюю пару сухих носков. Сунул их мне в карман. Это мелочь, правда… Но… вот такие у меня были ребята. И они не умерли; они пошли на смерть друг за друга. Пойми, будь у них хоть капельку больше эгоизма, они вернулись бы домой живыми. И, глядя на то, как они гибнут, я подумал: все кругом идет ко всем чертям. Но взамен возникает другое. Чувство ответственности… чувство ответственности человека перед человеком. Понимаешь? Для того чтобы сохранить это чувство, для того чтобы оставить его на земле как памятник, надо, чтобы каждый всегда ощущал его и жил иначе. (Пауза). А потом я вернулся домой и не поверил своим глазам. Ничего этого здесь не было. Я пошел опять на завод к отцу. Все та же мышиная возня… Мне стало стыдно. Они здесь не изменились. Наоборот… многие из них стали паразитами. Мне было противно притронуться здесь к чему бы то ни было, в том числе и к тебе. Мне казалось, что на всем здесь кровь… Энн. Ты и сейчас так чувствуешь?.. Крис. Нет… Энн. Ты не должен этого чувствовать. Крис. Я хочу тебя, Энни. Энн. Ты имеешь право на все, что у тебя есть. На все, Крис. Понимаешь? Крис. Я рад, что ты так думаешь. Энн. Ты имеешь право и на меня… И на деньги. Джо выпустил сотни самолетов — этим можно гордиться. Крис. О Энни, Энни… У нас будет много денег. Голос Келлера (за сценой). Алло!.. Да. Конечно. Энн (с тихим смехом). На что мне много денег?.. Они целуются. Крис. Поверь мне, Энни, нам будет хорошо, очень хорошо. Из дома выходит Келлер. Келлер (указывая большим пальцем на дом). Энни, там твой брат… Они робко отходят друг от друга. Твой брат у телефона. Энн (удивленно). Мой брат? Келлер. Да, Джордж. Он звонит из Колумбуса. Энн (с некоторой тревогой). В чем дело? Что-нибудь случилось? Келлер. Не знаю. С ним говорит Кэт. Поторопись, болтовня с ней обойдется ему лишних пять долларов. Энн (делает шаг к дому, а затем возвращается к Крису). Не знаю, надо ли сейчас говорить твоей матери. Мне кажется, она будет недовольна. Мне не хотелось бы с ней ссориться. Крис. Подождем до вечера, не волнуйся. Я скажу ей сам. После ужина… Келлер. Что вы собираетесь ей сказать? Крис. Иди, Энн. Энн скрывается в доме.