И сейчас же вынул трубку, Закурил и сел в раздумье. Но не выкурил он трубки, Как уж путь был весь расчищен: Все деревья Квазинд поднял, Быстро вправо и налево Раскидал, как стрелы, сосны, Разметал, как копья, кедры. «Квазинд! – юноши сказали, Забавляясь на долине. — Что же ты стоишь, глазеешь. На утес облокотившись? Выходи, давай бороться, В цель бросать из пращи камни». Вялый Квазинд не ответил, Ничего им не ответил. Только встал и, повернувшись, Обхватил утес руками, Из земли его он вырвал, Раскачал над головою И забросил прямо в реку, Прямо в быструю Повэтин. Так утес там и остался. Раз по пенистой пучине, По стремительной Повэтин, Плыл с товарищами Квазинд И вождя бобров, Амика, Увидал среди потока: С быстриной бобер боролся, То всплывая, то ныряя. Не задумавшись нимало, Квазинд молча прыгнул в реку, Скрылся в пенистой пучине, Стал преследовать Амика По ее водоворотам И в воде пробыл так долго, Что товарищи вскричали: «Горе нам! Погиб наш Квазинд! Не вернется больше Квазинд!» Но торжественно он выплыл: На плече его блестящем Вождь бобров висел убитый, И с него вода струилась. Таковы у Гайаваты Были верные два друга. Долго с ними жил он в мире, Много вел бесед сердечных, Много думал дум о благе Всех племен и всех народов. Пирога Гайаваты «Дай коры мне, о Береза! Желтой дай коры, Береза, Ты, что высишься в долине Стройным станом над потоком! Я свяжу себе пирогу, Легкий челн себе построю, И в воде он будет плавать, Словно желтый лист осенний, Словно желтая кувшинка! Скинь свой белый плащ, Береза!