– Ясно… – Я не соединил все остальное воедино. Станция, Марин-стрит, и она снова и снова повторяла, что ты не знаешь города, так ведь? Но ты его знаешь. Этот Лондон точно такой же. – Ну да, я это знаю. – Но она имела в виду не это. Она сказала город, но подразумевала квартал. Единственное место, с которым ты не знакома, потому что в Ином мире оно выглядит совсем по-другому. Ильза уставилась на карту, наконец-то поняв, к чему Элиот ее подводил. Полупрозрачный накладываемый слой находился в свернутом состоянии над рамкой доски, и Ильза протянула руку, чтобы опустить его вниз, тем самым перекрывая всю наземную часть Лондона. Пальцы девушки пробежались по новым улицам. Нос Ильзы приблизился к бумаге, чтобы прочитать названия, написанные крохотными буквами. Вот она! Марин-стрит – длинная, извилистая улица Метрополитена. – Нам осталось понять, где… – Тсс. Теперь Ильза была на шаг впереди. Ей не нужно было ничего понимать, только вспомнить. Лайла указала Ильзе точное место, где они могут найти аптекаря… Если бы она смотрела со стороны Иного мира. Ильза подняла накладную карту, и ее пальцы зависли над местом, где бы она стала искать вход на станцию Мургейт, если бы она существовала здесь. Девушка поднимала и снова накладывала карту Метрополитена. Мургейт в наземном Лондоне Уизерворда и Марин-стрит Метрополитена находились далеко друг от друга, если не считать одной точки, где они почти соприкасались, будто пытаясь слиться в поцелуе. Ильза ткнула в найденную точку пальцем, и успех озарил ее лицо широкой улыбкой. – Знаешь, что находится здесь в Ином мире? – Станция Мургейт, – сказал Элиот. – Мне кажется, ты только что нашла нашего аптекаря, Ильза. Ее имя он произнес так, словно это было самым лучшим словом, которое ему доводилось когда-либо произносить. Глава 23 Элиот приподнял бровь. – Что такое? Он преодолел первые полдюжины ступеней входа в Метрополитен и оглянулся через плечо, потому что Ильза в нерешительности застыла наверху. Элиот вернулся обратно. Хотя для Ильзы это была не просто нерешительность. Истинная причина, из-за которой она схватилась за перила лестницы наверху, крылась в том, что это помогало ей устоять на ногах. Девушка ни за что бы не призналась Элиоту в этом, но она боялась кубарем скатиться вниз. Как и все, Ильза бывала под улицами Лондона раньше. Однако дальше платформы она не заходила, да и то это было всего лишь раз, и девушка смогла задержаться там всего на четыре секунды. Посадка в поезд, исчезающий в туннеле, все еще оставалась тем, над чем нужно поработать. Что бы ни скрывалось под этим Лондоном, Ильза была к этому не готова. Местных дружинников называли плащами. Элиот сообщил Ильзе, что их так нарекли из-за накидок различных оттенков розового. Плащи дали им добро на переход через границу, при этом глядя на Ильзу так, словно могли изменить свое решение в любой момент. Элиот обнадежил их улыбкой. Ильза не видела эту улыбку полностью, но сомневалась, что та выглядела обнадеживающей. – Просто… мне не нравятся замкнутые пространства, – пробормотала она. – Ни за что бы не догадался. Когда Ильза бросила на него взгляд, то заметила, что Элиот наблюдает за ней со злой насмешкой. Неужели ему правда это доставляло удовольствие? Неужели он ждал момента, когда Ильза струсит? – Знаешь, я могу пойти один. Девушка внимательно посмотрела на него. Ильза сдалась и перестала отрицать ставшую для нее постыдной правду: Элиот ее нравился. Ей нравилось, когда он смотрел на нее. Ей нравилось пытаться понять, о чем он думает. Ильза проклинала тот факт, что, оставшись с ним наедине у себя в комнате, упустила еще одну возможность поцеловать его. Она сходила с ума, представляя, будут ли губы Элиота такими же резкими и непримиримыми, как обычно, если они когда-нибудь окажутся прижатыми к ее губам. Хуже всего, что каждый раз, когда Ильза думала о том, чтобы поцеловать Элиота, она тут же вспоминала, что у юноши не остыли чувства к другой девушке. В Зоопарке не было никого по имени Афина – Ильза проверила. Ни Элиот, ни кто-либо еще ни разу не упоминал ее, но у него были эти чертовы карманные часы, которые явно для него что-то значили. Ильзе от этого было больно. Она ненавидела эти часы. Тем не менее нежные чувства не мешали Ильзе подозревать Элиота. Ей не понравилось, что он предложил проверить аптекаря в одиночку. Было ли это проявлением доброты (маловероятно) или же он чувствовал, что Ильза слишком близко подобралась к его тайнам? – Нет, я… Я не знаю, стоит ли тебе доверять? Мне кажется, ты что-то скрываешь от меня? Мне нужно понять, действительно ли мы делаем то, о чем договорились? – Ты помогаешь мне, помнишь? Я должна идти с тобой. Тень, пробежавшая по лицу Элиота, заставила Ильзу усомниться в том, что она не произнесла вслух по ошибке какую-то из своих мыслей. Затем юноша сверкнул улыбкой, которая была абсолютно не обнадеживающей, и Ильза вздрогнула. – Семейное сходство ошеломляет, – протянул он. – Гедеон тоже думает, что мир вертится вокруг него. Элиот повернул голову в сторону лестницы и стремительно зашагал вниз. Ильза позволила возражению, просящемуся сорваться с языка, подтолкнуть ее вслед за юношей. Она спускалась вниз, не давая себе времени думать о том, что делает. Изогнутые дугой, выложенные плиткой стены туннеля окружили Ильзу. Элиот ждал внизу, засунув руки в карманы. – Полагаю, ты предпочел бы, чтобы я была похожа на тебя? – спросила она. Улыбка Элиота напоминала волчий оскал. – Конечно, нет. Будь ты похожей на меня, приняла бы к сведению полученную от меня информацию и пришла бы сюда в одиночку, – он слился с потоком пешеходов, направляющихся в туннель. Ильза собрала в кулак всю свою смелость, чтобы последовать за Элиотом. Он приблизил свои губы к уху девушки настолько близко, что его дыхание заставило ее вздрогнуть, и добавил насмешливым шепотом: – Хотя, наверное, тебе просто нужен кто-то, кто поймает тебя, когда упадешь в обморок. Ильза действительно побледнела, ее дыхание стало поверхностным, но в обморок она падать не собиралась. Она проклянет себя, если после всех пережитых в Уизерворде ужасов ее дух сломит совершенно неопасный туннель. Еще и на глазах у Элиота. – Помни, что ты навлечешь на нас гнев мастеров душ, если перевоплотишься на их территории. Так что даже не думай о том, чтобы обзавестись второй ямочкой на щеке. Мы должны выяснить, кто контактировал с Гедеоном, обменять деньги на информацию о его местонахождении и вернуться на поверхность ко времени чая. Они спустились по еще одной лестнице, и туннель разделился. Один путь был для тех, кто продолжал спускаться дальше, а другой – для благословенных душ, которые вот-вот окажутся на поверхности. Течение толпы понесло Ильзу вниз, словно она была камушком, который на дно моря утаскивает с берега волна. Было ли здесь хоть немного кислорода? Снизу прилетел порыв ветра, принесший с собой спертый, теплый воздух, слабо пахнущий кожей тысячи незнакомцев, но он отказывался попадать в легкие Ильзы, как бы старательно она ни дышала. Очередная лестница. Люди окружали Ильзу со всех сторон, но никто не произносил ни слова. Не имея ничего другого, что могло бы помочь ей успокоиться, Ильза неохотно схватила Элиота под руку. Должно быть, он почувствовал, как дрожали ее пальцы, касающиеся рукава его рубашки. Вместо того чтобы насмехаться, он покрепче сжал ее руку и притянул девушку к себе. Ильза смирилась со своей судьбой и подготовилась к тому, что Элиоту придется подхватить ее, когда она упадет в обморок. Ильза уже была готова остановить Элиота. Она открыла рот, чтобы попросить его немедленно повернуть назад, когда туннель вдруг расширился перед ней. – О, мой… Ильза тут же забыла о том, что находилась под землей. Квартал мастеров душ состоял вовсе не из лабиринта железнодорожных туннелей, как она себе представляла, а из широких, похожих на пещеры бульваров, высота которых простиралась на несколько этажей вверх и вниз. Огромные башни, вырезанные из камня, служили опорами, вокруг которых вились лестницы, ведущие к поверхности. Некоторые здания, доходящие до самого верха, были самыми высокими строениями, которые Ильзе когда-либо доводилось видеть. На каждом этаже здания прорезали мосты, настолько широкие, что сами по себе представляли улицы с магазинами и домами. Все это могло бы стать ужасающим хаосом, но каждый мост, каждая башня и каждый витой лестничный пролет были тщательно продуманы и идеально расставлены, как части трехмерной головоломки, поэтому город под землей казался страной чудес. – Ты не этого ожидала? – спросил Элиот, потянув Ильзу вниз по широкой винтовой лестнице. – Нет, – все, что смогла ответить Ильза. Волна облегчения ударила по ней так сильно, что у девушки закружилась голова. Удушливая затхлость туннеля исчезла, и благодаря какой-то магии кожу Ильзы ласкал легкий ветерок. Золотистый свет парил над ними, словно низкие облака, но Ильза не могла разглядеть его источник. Над светом располагался потолок пещеры, залитый прозрачной синевой неба, из-за чего создавался эффект вечного рассвета. Белый камень вокруг Ильзы окрашивался розовым, оранжевым и испещрялся длинными тенями. Если бы она не смогла чувствовать себя свободной и легкой в месте, подобном этому, то не смогла бы больше нигде. Элиот отпустил ее, чтобы поймать кэб, пока вокруг творилось самое настоящее волшебство. Мастера душ, похоже, использовали свои таланты во всем. В воздухе над Ильзой парили ящики, корзины с товарами и посылками. Матери силой мысли толкали перед собой коляски. У кареты, которая остановилась перед Ильзой и Элиотом, не было лошади. Извозчик сидел на обычном месте, возвышающемся позади кабины, но перед пассажирскими сиденьями вместо лошадиной упряжки располагалась еще одна ось с парой колес поменьше. Когда кэб влился в поток транспорта, его примеру последовала такая же повозка, находящаяся в двадцати метрах позади. Элиот этого не заметил, но Ильза решила сесть под небольшим углом, чтобы краем глаза наблюдать за ней в окно. – Это, должно быть, самый большой квартал из всех, – сказала она, глядя на проносящийся мимо Метрополитен, обзору которого не мешал лошадиный круп. – Думаю, что это так, но если и больше, то ненамного. Он не охватывает всю площадь города наверху. – Я надеюсь, местные жители хоть иногда выходят на солнечный свет. Элиот тихо рассмеялся. – Не беспокойся за них, – сказал он. – Мастера душ – самые востребованные работники в этом городе и в том, что выше. Они неплохо живут. Элиот и Ильза попросили извозчика направляться к месту, где находился вход на станцию Мургейт. Оказавшись там, они быстро нашли единственную аптеку, которую Лайла могла иметь в виду. Лавка «Брекер и сыновья» располагалась на перекрестке, где раскинулся оживленный фермерский рынок. Элиот уже собирался зайти в аптекарскую лавку, когда Ильза поймала его за руку. – Что ты делаешь? – То, зачем мы сюда пришли, естественно. – И зачем же? Хочешь просто зайти туда и потребовать рассказать нам, где Гедеон Рейвенсвуд? Аптекарь вряд ли это знает. Нас интересуют покупатели, а не он сам. Элиот внимательно посмотрел на нее, и выражение его лица колебалось между раздражением и восхищением, но спорить он не стал. Ильза кивнула на противоположную сторону улицы. – Смотри, там есть кафе. Мы можем скрыться в нем от посторонних глаз и последить за этим местом. Вся суть дурной привычки в том, что это привычка, верно? Держу пари, что кто-нибудь скоро придет. Они зашли в кафе, как и предложила Ильза. Элиот направился к прилавку, чтобы заказать чай, а Ильза села у окна слева, чтобы одновременно видеть не только аптеку, но и улицу, по которой они сюда приехали. Повозка, следовавшая за ними, высадила своего пассажира на незаметном расстоянии. Точнее, незаметным оно было для менее наблюдательных, чем Ильза, людей. Она изредка бросала взгляд на кэб, чтобы не вызвать подозрений. Девушка догадалась, что хвост тянулся за ними еще с тех пор, как они были на поверхности. Она решила не рассказывать Элиоту о слежке.