Кассия уже возилась с пробкой прозрачного пузырька с молочной жидкостью внутри. Она опустилась на колени среди осколков стекла и фарфора и, оттолкнув Элиота в сторону, положила безвольную голову Ильзы себе на колени. Девушка пытался сказать чародейке, чтобы та сначала помогла Алиции. Кассия ее поняла, но лишь щелкнула языком и открыла рот Ильзы, сделав это неожиданно грубо. Ильза поперхнулась первой дозой жидкости, но к ее горлу мгновенно вернулась способность к восприятию, и девушка смогла сделать второй глоток. На вкус противоядие напоминало горькие сухие ягоды терновника. Кассия влила еще немного антидота Ильзе в рот, и девушка почувствовала, что давление на ее грудной клетке ослабло. Покалывание в руках подсказало, что к ним тоже начала возвращаться чувствительность. Кассия метнулась к Алиции, которая хоть и не выпила так много чая, как Ильза, но тоже едва дышала. Элиот поднял Ильзу на ноги и помог ей добраться до дивана. Он крикнул слугам, чтобы те принесли йод для обработки порезов от разбитого стекла. Вернувшаяся к Ильзе способность чувствовать принесла с собой много боли. – Кто сервировал чай? – спросил Орен. – Он уже был тут, когда мы пришли, как и всегда, – сказала Ильза хриплым голосом. Кто-то протянул ей стакан воды, но Орен вырвал его из рук Ильзы. – Илиас, собери слуг, я разберусь со стражей, – сказал он, направляясь к двери. – Мы допросим всех. Кто-то, кому все известно, должен быть здесь. – Нет, уже нет, – сказала Ильза. Орен обернулся. Она протянула только что вернувшую себе способность двигаться руку к стакану с водой, который Орен у нее забрал, но мужчина никак на это не отреагировал. – О чем ты говоришь? – Это был Павел. Все взгляды тут же устремились на нее, но Ильза смотрела только на Алицию. Телепат проверяла действенность противоядия, сжимая и разжимая пальцы, но ее руки тут же упали на колени, когда она услышала слова Ильзы. – Прошу меня простить? – прохрипела она. – Ильза, зачем бы Павлу понадобилось вредить Алиции? – спросила Кассия, тряхнув головой. – Может, ему надоело быть вашим ассистентом, пока вы помогаете метаморфам! Теперь, когда голос вернулся к Ильзе, ей было очень трудно молчать. Алиция открыла рот. – Это абсолютно… – Скажите тогда, что ему нравилось приходить сюда и учить меня, – вызывающе потребовала Ильза. – Скажите, что ему вовсе не была ненавистна каждая секунда, проведенная в комнате с одним из нас. Губы Алиции сжались в тонкую линию. Ее всегда прямая, как натянутая струна, спина теперь была сломлена ядом, но слишком гордая, она не пыталась искать какие-то оправдания. Алиция выглядела изнеможденной и старше своих лет. – Да, у Павла есть некоторые возражения по поводу моего сотрудничества с Зоопарком. – Потому что? – гнула свою линию Ильза. Она знала, что не ошибается. С подобного рода ненавистью она не раз сталкивалась в приюте. Алиция замялась. – Он, к сожалению, сепаратист в душе. Его предубеждения не ограничиваются метаморфами. Могу вас уверить, он никого бы не обидел. К тому же его не принуждали приходить сюда. – Он один из фортунатов. – Мисс Рейвенсвуд, ради всего святого! – возмутилась Алиция. Даже в полулежачем состоянии она могла заставить Ильзу чувствовать себя так, будто ее отчитывают за какой-то проступок, но девушку было не так легко запугать. – Не все, кто желают вам смерти, связаны с этой шайкой, или же вы забыли, частью какого мира теперь являетесь? – Тогда кто, по-вашему, это сделал? – парировала Ильза. – Мы всегда пьем чай во время урока. Павел это знает. Гедеон исчез, возможно, навсегда. Эстер не выходит из своей комнаты. Фортунаты хотят истребить мою семью, словно крыс, ведь так? Я единственная, кто остался. Тут и без сыщика можно во всем разобраться. Алиция ничего не ответила. Теперь она сомневалась в собственных словах. Ильза посмотрела на остальных, которые разрывались между недоверием и непониманием. Элиот встретился с Ильзой взглядом. Выражение его лица было суровым, но не осуждающим. Он верил ей. – Профессор Дайсер, – начал Орен своим неизменно ровным тоном, протягивая Ильзе обратно стакан воды и наливая еще один для Алиции. – Мы поговорим с каждым волком, слугой и обитателем этого дома, чтобы восстановить картину произошедшего. Я рассчитываю узнать следующее: наша доверенная кухарка подготовила чай, наш доверенный дворецкий принес его, волки, которые доказали свою преданность, прилежно охраняли территорию, и единственным посторонним, которого сегодня пустили в Зоопарк, был Павел Креспо. – Мы очень серьезно относимся к проверке наших людей, – сказал Илиас, но от внимания Ильзы не ускользнуло, как он осмотрел каждого присутствующего в комнате, пока те не смотрели его. – Я все понимаю, – с раздражением произнесла Алиция, но желание спорить в ней угасло. Ее так же, как и всех присутствующих, предал человек, которому она доверяла. Отрицать это было бессмысленно. – Если вы встретите Павла, в чем я сомневаюсь, – сказал Орен, – скажите ему, что он нарушил Принципы. Передайте, что он заплатит за это своей жизнью. * * * Ильзу слегка потряхивало, пока она развязывала платье с пятном от чая. Тошнота накатывала на девушку волнами, но в остальном противоядие справилось со своей задачей: Ильза выжила, чтобы показать Павлу Креспо, что нужно хорошенько подумать, прежде чем пытаться отравить ее. Сначала Ильза заставит его рассказать, кто приказал убить ее семью. Платье скользнуло вниз по бедрам девушки и оказалось на полу, когда в коридоре раздался скрип колесиков. Затем в дверь постучали. – Подождите минуту! Скорее всего, пришла служанка, которую Ильза попросила помочь с переодеванием. Накинув на плечи халат и не заботясь о том, чтобы запахнуть его поверх нижнего платья, Ильза открыла дверь. – Я же сказала, что мне не нужно… Но за дверью стояла не служанка, а Элиот. На его скулах играли желваки – единственное доказательство того, что он хотя бы немного пытался смотреть Ильзе в глаза. Девушка почувствовала, как ее кожа начинает гореть во всех тех местах, которых Элиот касался своим взглядом. Когда юноша заметил руки Ильзы, полностью замотанные бинтами из-за многочисленных порезов, его горящие глаза заледенели. – Все не так плохо. – Ильза отвернулась от двери и поспешно просунула руки в рукава халата. Плотно завязав его, она снова повернулась лицом к Элиоту. – Порезы неглубокие. Лейтенант закрыл за собой дверь. Солнце спряталось за деревьями, и комната погрузилась в темно-розовый свет, приглушающий звуки и делающий голос мягким и тихим. – С тобой все хорошо? – Я в порядке, – по привычке ответила Ильза. – Чувствую небольшую слабость, а так все нормально. Элиот подошел ближе. Настолько близко, что Ильза могла ощущать тепло, исходящее от его тела. Юноша поднял руку и дотронулся до щеки Ильзы. Девушка затаила дыхание, когда большой палец Элиота прочертил невесомую линию по ее подбородку. Когда он отнял палец, тот был в крови. – Ты пропустила этот порез. Элиот резко отступил в сторону, оставив Ильзу в растерянности, и взял йод и марлю, лежавшие рядом с чашей теплой воды, порозовевшей от крови. Юноша смочил марлю йодом и вернулся к Ильзе. В его глазах читалось беспокойство. – Будет щипать, – мягко предупредил он. – Сегодня я пережила кое-что похуже. Элиот нежно приподнял ее подбородок одной рукой, пока другой осторожно обрабатывал порез на щеке. Кожу и правда щипало, но Ильза привыкла к этому за время самостоятельной обработки десятков царапин. Элиот готовился к тому, что Ильза вздрогнет, но она этого не сделала. Это немного ослабило напряжение в его плечах. В уголке рта Элиота появилась усмешка. – Это первый раз в жизни, когда тебя пытались отравить? Ильза вскинула бровь. – Это первый раз в жизни, когда ты пытался пошутить? Усмешка стала более заметной. – Можно выработать резистентность к дымной траве, если не имеешь ничего против постоянного покалывания в руках. – Элиот сжал и разжал пальцы, и когда его взгляд опустился на рот Ильзы, он добавил: – И губах. – Так делают? Кто-то принимает яд нарочно? – Единственный способ, которым мне удалось убедить Гедеона это сделать, – это составить ему компанию. Он не считал отравление угрозой и всегда говорил, что, как выживший после устроенной Звездочетом кровавой расправы, он не собирался умирать от яда. Рот Ильзы открылся от удивления. У нее возникла почти такая же упрямая мысль под воздействием дымчатой травы. У Ильзы внезапно возникло непреодолимое желание поговорить с братом и поделиться, что у них есть что-то общее. Элиот внимательно наблюдал за выражением ее лица и наверняка заметил, что мысли Ильзы ускользнули куда-то далеко. Сделав шаг назад, он отложил марлю в сторону. – Я пришел не для того, чтобы проведать тебя. – О. Он снова улыбнулся, и Ильза понадеялась, что ее разочарование не слишком заметно. – Не только для того, чтобы проведать тебя. Кажется, я разгадал нашу загадку. Элиот открыл дверь, за которой в коридоре стояла карта, позаимствованная им в лаборатории Файфа. Юноша вкатил ее в комнату и поставил перед Ильзой. – У вас с этой картой какие-то странные отношения, ты в курсе? Элиот проигнорировал ее. – Я пытался разобраться во всем по-своему, – сказал он. – Девушка-оракул сказала, что магазин находится на Мургейте, так что я начал с Мургейта. Я изучил дюжину забытых звездами улиц на карте, историю района, узнал, какие есть аптеки в радиусе двух километров, и все никак не мог понять, что означала вторая часть загадки.