– Я хотел отпроситься у вас на пару дней. – Нестор подумал и добавил: – Отец заболел. – Вы врач? – Нет, но… – Если нужен врач, мы найдём. Но операция разработана, вам даются сутки на ознакомление. – Почему так срочно? – Потому что Набиев вознамерился поменять концепцию лечения всех видов вирусных инфекций, что может привести к полнейшему провалу советской политики здравоохранения, самой лучшей в мире. В ближайшее время он собирается направить президенту ультиматум от ВОЗ. Его надо опередить. Самое плохое, что и Набиев и Богуславская так уложили инфу, что не поверить им нельзя, поэтому их следует отрезвить в первую очередь. – Неужели один день решает всё? – Нестор Евлампиевич, вы свободны. Нестор бросил взгляд на молчавшую до сих пор Жанну и вышел. – Подожди меня на улице, – донеслось из кабинета. В расстроенных чувствах он выбрался из здания, ставшее штабом «Призрака», продолжая искать в уме аргументы, способные повлиять на Ланина, но не нашёл. Выбежала Жанна, одетая в джинсу: штаны от «Леви стросс», отмеченные драными коленями, курточка, синяя маечка, кроссовки. Про такой наряд она обычно шутила: очень практично, хоть в лес, хоть по дрова. – Не переживай, сделаем дело и поедем к отцу вдвоём. – К тому времени суд уже состоится, а что решит, одному богу известно. – Не все же судьи идиоты? Нестор невольно улыбнулся. – Судьи тоже люди, купить которых – раз плюнуть. Дело только в цене. Своим коллегам-адвокатам отец не доверяет. Для него, да и для меня тоже, адвокат, рьяно защищающий подонка, насильника и грабителя, презирающего все нормы морали, такой же упырь и подонок. – Не все адвокаты такие. – Это не утешение. – Нестор направился к машине, которую ему выделили хозяйственники «Призрака» во временное пользование – серебристый «Лексус» с хищной радиаторной решёткой. – Куда поедем? – Отвези меня к поликлинике на Мясницкой. Хочу переговорить с моей давней подругой. Потом у меня ещё есть дела. А ты пока посиди дома, поизучай материал на наших фармклиентов. Она протянула ему флешку. Он хотел признаться, что, скорее всего, рванёт в Ярославль с надеждой быстро решить отцовскую проблему, но передумал. – Поехали. Оставив Жанну у трёхэтажного корпуса поликлиники, Нестор заехал домой, кинул в сумку спортивное трико, куртку и бритвенные принадлежности – на всякий случай, и погнал машину к проспекту Мира, выходящему из Москвы на Ярославское шоссе. Дорога заняла три часа с минутами. В городе он появился в начале четвёртого. Не мешкая, обогнул Ярославль по кольцу слева и остановил машину во дворе нового микрорайона «Сокол», где жил старший Безоружный. Двор был полон автомобилей, однако местечко для машины гостя нашлось, рядом с детской площадкой и чёрной БМВ седьмой серии с тонированными стёклами. Машина показалась Нестору угрюмой, но мысли его были заняты другими вещами, и он забыл о своих подозрениях, точно так же пропустив мимо сознания топтавшихся в подъезде молодых парней в спортивных костюмах. Отец открыл ему мгновенно, словно ждал у двери. Они обнялись. Евлампий Калистратович был таким же высоким и стройным (в прошлом спортсмен, мастер спорта по бегу, Нестор стал бегуном не без его влияния), только заимел брюшко – в силу возраста, да залысины. Усадив сына за стол на кухне, он предложил ему пообедать, и Нестор согласился, потому что потратил на дорогу немало сил. Отец неплохо готовил сам, поэтому обед оказался настоящим: окрошка на домашнем квасе с кефиром, с добавкой хрена и горчицы, мясная запеканка и чай. – Отлично! – похвалил Нестор повара. – Как в былые времена, когда я у тебя оставался. – Мастерство не пропьёшь, – довольно улыбнулся Евлампий Калистратович. Устроились на диване в гостиной. Нестор посмотрел на часы: шёл пятый час дня, и ещё можно было попасть на приём к чиновникам, отвечающим за судебное производство. Хозяин квартиры подробно пересказал сыну свою историю. С робкой надеждой заглянул ему в глаза. – Что скажешь? – Где живёт или работает этот твой стукач Петюня, знаешь? – Конечно, мы работаем вместе в адвокатской конторе «Зонис и сыновья». – Адрес суда? – Здания стоят почти что рядом. – Кто судья? – Торчак Ярослав Адольфович, совсем мальчишка. – Такие мальчишки самые агрессивные во время карьерного роста. Итак, собирайся, поедем. – Куда? – не понял Евлампий Калистратович. – Побеседуем со всеми твоими обидчиками. – Зачем? – Решим проблему. Безоружный-старший недоверчиво похмыкал. – Каким образом? – Пап, я тебя когда-нибудь подводил? – Н-нет… не помню… – Поверь мне, мы справимся. – Только не подставь меня… – Не беспокойся, всё будет хорошо. Через четверть часа выехали со двора в центр города, сопровождаемые чёрной БМВ. Нестор наконец обратил на нее внимание. – Сзади едет чёрная «беха», не знаешь, чья? Евлампий Калистратович оглянулся. – У меня таких знакомых нет. – Ладно, разберёмся. Адвокатская контора «Зонис и сыновья» располагалась на первом этаже офисного здания на Линейной улице, построенного недавно и заселённого сотней контор разного назначения. Для прохода в крыло, занятое адвокатами, пропуск не потребовался, и Нестор свободно прошёл в здание вслед за отцом. Евлампий Калистратович провёл его по короткому коридорчику до зальчика ожидания для посетителей, с несколькими стульями и пятью дверями, указал на дверь под номером «3». – Петюня сидит здесь, слева, белобрысый качок. Нестор обратил внимание на посетителей – двух женщин и мужчину, ожидавших своей очереди. У стены стоял аппарат для регистрации, и нужно было, наверно, зарегистрироваться. Но Евлампий Калистратович, угадав мысли сына, качнул головой. – Заходи, транспарант «занято» не горит. – А ты где располагаешься? – Следующая дверь, четвёрка. – Подожди здесь. Нестор постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл. Кабинет был мал, безлик и невыразителен, как и все подобного рода офисные помещения. В нём стояли два стола с компьютерами, три стула, три тумбочки и шкаф для деловых бумаг. Стол справа занимал смуглолицый парень цыганского вида, пялившийся на экран. За столом слева сидел в бежевой рубашке мощный, брутального вида молодой человек с развитой мускулатурой. У него было квадратное лицо с узко посаженными карими глазами, белые коровьи ресницы, соломенные волосы, крупная челюсть и неожиданно маленький – как прыщик – носик, не вязавшийся с остальным «героическим» обликом качка.