Почистив зубы, Нестор забрался в кровать, но уснуть не успел, услышав звонок. На дужке очков мигало слово «Полковник». Сердце сжалось: звонил Ланин. Но отвечать и объяснять, где находится слипер в данный момент, не хотелось. Тем не менее Нестор нацепил очки, сжал зубы, настраиваясь выслушать очередное нравоучение. Но руководитель «Призрака» повёл речь о другом: – Завтра к вам утром подъедут наши парни, отвезут к объекту. Изучите подходы в натуре. Операция назначена на послезавтра. – Перенесите на день, – хмуро сказал Нестор. – Не понял. – Я… в Ярославле. Лицо Ланина в фокусе очков не дрогнуло, но глаза стали чёрными. – Вы… в Ярославле? – Да. – Вам же было предписано… – Так получилось, извините, есть острая необходимость моего присутствия здесь. – Где? – Я же сказал – в Ярославле. Пауза. – Вы один? – Конечно, один… э-э, с отцом. Ещё одна пауза. До чего сдержанный человек! – с невольным восхищением и угрызением совести подумал Нестор. – Что вы собираетесь делать? Нестор замялся. Правду говорить не хотелось, тем более что ему ещё в самом начале слиперской деятельности было категорически запрещено «размениваться по мелочам», то есть использовать свои экстрасенсорные способности для воздействия на кого бы то ни было. Но и врать он не хотел. – Нужно помочь отцу… – Понимаете, какие могут быть последствия? Нестор выдержал взгляд Ланина. – Понимаю. – Что ж, это ваше решение, господин Безоружный. Не взываю к вашей порядочности, но прошу подумать, стоит ли овчинка выделки. Изображение лица полковника исчезло. – Стоит, – пробормотал Нестор ему вдогон, испытывая облегчение. Впрочем, размышлять о «стоимости овчинки» он не стал. Всё и так было продумано и взвешено, а дополнительные переживания делу не способствовали, лишь добавляя лишние муки совести. Спал он нормально, проснувшись всего один раз. А под утро, часов в шесть, ему позвонила Жанна: – Спишь небось, сурок? – Ох! – взвился он на кровати как потревоженный выпадом кобры мангуст. – Наконец-то! Я тебе сорок раз звонил! – Была на задании, без телефона. – Где, если не секрет? – Теперь не секрет, уговаривала владыку первой кнопки уйти в отставку. – Какой кнопки? – Первого канала ТиВи. – Вот это да! И мне ни слова! – Надо было сосредоточиться. – Значит, господин Ёпрст достал уже и наших покровителей? – Без комментариев. Ты где? – В Ярославле, хочу довести дело по доносу на отца до логического конца. – Снова лезешь на рожон, – огорчилась женщина. – Тебя же предупреждали, чтобы ты не ввязывался в бытовые передряги. – Я не могу бросить отца! – Ладно, не бесись, поняла. Помощь нужна? – Справлюсь сам. – Полковник знает, где ты? – Звонил вечером… – Чёрт! Бродишь по лезвию как герой блокбастера. Закончишь дело – звони. Когда тебя ждать? – Суд в двенадцать, значит, буду в Москве часам к пяти. – Удачи! – Жанна послала воздушный поцелуй и пропала. Улыбаясь во весь рот (какое всё-таки это счастье, когда тебя любит такая женщина!), он полежал немного, потом понял, что не уснёт, тихонько умылся и прокрался на кухню. Обследовал холодильник и шкаф для овощей, намереваясь сделать завтрак, не напрягая отца. Когда старший Безоружный проснулся и заявился на кухню, завтрак был уже готов: блинчики (мама научила сына готовить ещё в юном возрасте), яичница с «настоящей» докторской колбасой, неизменный кофе фирмы «Монарх». Название бренда вовсе не говорило о высоком качестве продукта, но отец не любил горькие сорта и предпочитал лёгкие, а Нестор не возражал. – Ты даёшь! – озадаченно пробормотал Евлампий Калистратович. – Прошу к столу! – объявил Нестор. Позавтракали, и отец уехал на работу на своей «Ладе Мастерс», прозванной за дизайн «нанобентли», пообещав явиться к суду без четверти двенадцать. Нестор подсел к телевизору, послушал новости (обещания нового президента США помочь «незалежной» так и остались обещаниями, и отступившие к границам старых Донецкой и Луганской областей ВСУ приуныли), потом вспомнил о Стасе. Капитан судна на воздушной подушке обрадовался звонку. – Здорово, что ты позвонил! – сказал он. – Я на неделю в малом отпуске, моему летуну будут менять движок, и мы могли бы встретиться. Ты где, ещё в Москве? – Вообще-то в Ярославле, к отцу заехал, но сегодня к вечеру собираюсь обратно в столицу. – Отлично, я тоже туда поеду. – Как дела у родителей? Стас погрустнел. – К сожалению, ничего хорошего. Председатель ТСЖ уволилась, но её место занял бывший военный, отставник, по фамилии Шкурин, полный кретин с оловянной мордой, и связи у него будь здоров! Давление на моих стариков не ослабело. Сейчас идёт аудит, а потом снова суды. Душу царапнуло чувство вины. – Адвокаты те же? – Нет, Шкурин привёл своего – копию прежнего Анишкина: белые глаза, абсолютное пренебрежение к людям и закону. – Я помогу… – Спасибо, не надо, ты уже встречался с этой братией. Только напрасно потреплешь себе нервы. Мы столкнулись не с отдельным негодяем, идущим по головам, и даже не человеком, а с коррумпированной чиновничьей системой, оберегающей саму себя и прикрытую со всех сторон. Ну, уйдёт Шкурин после твоего вмешательства, или этот адвокат, но на их места придут такие же сволочи, повязанные с правоохранителями и судьями. Ничего не изменится.