На следующий день ранним утром задержанный был доставлен в ту же комнату полицейского участка аэропорта под присмотром дежурного офицера. Там Роберто уже ждали те же лица: Леон и Франческо, но охранники были другие, видимо, из новой заступившей на дежурство смены. Роберто был так же спокоен, как и накануне, но его вопрошающий взгляд был сразу же направлен на Леона. Тот, со свойственной итальянцам эмоциональностью, начал беседу в оживленной манере. – Надеюсь, что условия содержания в изоляторе были терпимыми, синьор. – За исключением еды, она была отвратительна, – сухо ответил Роберто. – Жаль, однако здесь вам уже пребывать не придется. У нас есть ордер на ваш арест. – Это какое-то недоразумение, о каком аресте может идти речь? Я турист, которому нужно покинуть страну как можно быстрее. У меня запланированы деловые встречи! Вы можете конфисковать все мои деньги, но выпустите меня, – раздраженно воскликнул Роберто. – Успокойтесь! И прекратите ваш театр! Давайте говорить серьезно. Ваш паспорт оказался поддельным. И вы прекрасно знаете причину, только притворяетесь невинным. Ваш паспорт не прошел проверку, человек точно с таким же именем проживает в небольшом аргентинском городе. И у него как раз не фальшивый паспорт. Как так могло получиться? – Вы это выдумываете! – возразил Роберто. – Вовсе нет. Гляньте на заключение из Аргентины. Паспорт с вашим номером никому не выдавался, он поддельный. Его для вас изготовил кто-то другой, вы – двойник настоящего Роберто Хайгера! – Сотрудник выложил на стол листок с официальной печатью. – А вы знаете, кто так искусно умеет изготавливать фальшивые документы? Русские, например! Может, вы, синьор, вдобавок и русский шпион? – задиристо спросил Леон. Озвученные факты были явно не в пользу Роберто. Ему нечего было сказать в свое оправдание. Но, кроме использования поддельного документа, ему не предъявляли никаких других обвинений. Это его спасало. Встал вопрос о депортации, но в какую страну? Аргентина не примет, Италия посадит в тюрьму… И тут он кардинально изменил свою историю. – Послушайте, да, я русский, выучил испанский язык и купил паспорт за деньги, чтобы обосноваться за пределами России, где-нибудь в Европе, и работать фотографом. Прошу помочь мне связаться с представителем российского посольства. Больше я ничего не намерен вам объяснять, – спокойно промолвил задержанный. Дальнейшие попытки двух итальянцев получить конкретные сведения о настоящем имени человека, который только что признался, что он русский, и выбить из него какие-либо другие признания не увенчались успехом. Он настаивал на встрече с кем-либо из посольства. – Вы полагаете, что мы поверим в ваши сказки? – начал нервничать Леон. – Это ваше дело, но поверьте, в Москве можно купить любой документ. Я заплатил за него много. Все, что я хотел, – это стать свободным фотографом. Глава 28 Москва, Ясенево, штаб-квартира СВР Руководитель европейского отдела нелегальной разведки генерал Леонид Викторович Громов проснулся в своем рабочем кабинете в пять утра от резкого звонка телефона внутренней связи. Он неуклюже сполз с узкого дивана, громыхнул впотьмах попавшимся на пути стулом, подошел к столу и поднял трубку. – Слушаю, – сиплым голосом промолвил он. – Когда?.. – не скрывая радости, Громов торжествующе рубанул рукой воздух. – Что? В посольство? Значит, все очень плохо! – Он тут же сник и побледнел. С того момента, как где-то между Италией и Испанией пропал их оперативный работник под прикрытием, прошло несколько суток. Он работал под псевдонимом Эрнесто, который он сам себе придумал в память о героическом Че Геваре. Сотрудник, выполнявший задание курьера, не прибыл в условленное место встречи с агентом в Барселоне. Это означало внештатную ситуацию, и начальник нелегальной разведки распорядился всем направленцам оставаться на рабочих местах круглосуточно до полного выяснения обстоятельств исчезновения Эрнесто, в обязанности которого входили регулярные встречи с агентами для передачи запасных документов, денег, технических средств, проведение тайниковых операций и мгновенных передач. Самыми уязвимыми были его, хоть и редкие, контакты с нелегалами. Леонид Викторович включил настольную лампу и дрожащими от волнения руками принялся заправлять полы сорочки в мятые брюки. Накинул уже завязанный галстук на шею и, не застегивая верхнюю пуговицу рубашки, затянул его потуже. Через мгновение он уже опечатывал закрытую на ключ дверь своего кабинета и, гулко топоча ногами в полутемных коридорах «конторы», поспешил к заместителю начальника нелегальной разведки с долгожданным известием. В приемной было так же темно, кабинет руководителя оказался закрытым, но сквозь щель под дверями генерала Вершинина пробивалась тоненькая полоска света. Громов постучал и тут же получил приглашение войти. За рабочим столом заместителя находился начальник нелегальной разведки Лединов, а хозяин кабинета склонился над компьютером, который имел выход в Интернет, и что-то внимательно читал. – Эрнесто вышел на связь! – сообщил Громов. – Но сейчас мы получили известия о нем. Он был задержан в аэропорту Рима и после проверки паспорта был поставлен перед фактом его подделки. Пришлось использовать легенду покупки паспорта. Итальянцы пошли навстречу и передали его в наше посольство. Спасибо нашему резиденту, который убедил посла попробовать замять скандал и быстро депортировать Эрнесто. Следов разведки не выявлено. – Вижу, вот читай, – Вершинин пригласил Леонида Викторовича к компьютеру. – Только что вбросили в Интернет. «Обвиняемый итальянскими властями в нелегальном въезде в страну Роберто Хайгер будет депортирован в Россию. Он сознался, что купил паспорт на черном рынке в России в девяностых годах. Российское посольство от комментариев воздержалось, но подтвердило свою готовность в организации выезда гражданина, выдающего себя за Роберто Хайгера», – прочитал вслух Громов. – Спасибо, что быстро все решили… будем считать, что дело замяли. – Свяжитесь срочно с посольством и Министерством иностранных дел, узнайте номер его рейса. Нужно встретить человека и поселить на конспиративную квартиру, – распорядился генерал Вершинин. – Будем разбираться и принимать меры. Возможно, что его паспорт просто привлек внимание. Это было бы наилучшей из всех бед… Мне нужен список лиц, главным образом агентов и нелегалов, с кем ему довелось общаться за последние пять лет. Нет, сначала всех за последние шесть месяцев. Если за ним следили, то наверняка не очень долго. Возможно, кого-то придется незамедлительно выводить. Вершинин вдруг вспомнил ту симпатичную девушку – Долли, с которой встречался в Гонконге, и подумал о семейных парах, работающих под глубоким прикрытием на всех континентах. Леонид Громов сел в кресло и крепко сжал руками виски. В какой-то момент он поднял глаза на Ивана Владимировича. – Начать нужно с тех, кто знал детали его паспорта. – Конечно, будем проверять. Но у меня сейчас сердце болит за всех наших ребят. Эрнесто выбрался, а другим может не повезти… Юрий Краснов незамедлительно получил задание, предписывающее отследить все возможные контакты его подопечных с Эрнесто и подготовить подробный рапорт. К счастью, Юрий констатировал, что Долли нигде не пересекалась с курьером, и это принесло некоторое облегчение. Любой подобный инцидент с оперативными работниками отзывался мучительным беспокойством в сердце любого куратора. А для Краснова его Долли была особенно дорога. Последующие недели в Центре были напряженными. Со всеми, кто занимался подготовкой документов прикрытия, проводились подробные беседы и организовывались сеансы проверки на детекторе лжи. Ничего подозрительного эти проверки не выявили. Одновременно скрупулезно изучался многостраничный отчет самого Эрнесто о его поездках и проведенных операциях за последние годы. Он составил подробный список всех своих контактов, которые в ближайшие месяцы еще предстояло обсудить и проанализировать. В ожидании такой проверки склонились к версии о том, что Эрнесто стал жертвой обычной таможенной проверки, а после нахождения у него большой суммы денег последовала и проверка подлинности его документа. К сожалению, его паспорт на аргентинского двойника, с которым он ездил время от времени, не прошел проверку. Этот риск всегда существовал, и поэтому в запасе у Эрнесто была легенда, которую ему пришлось использовать, когда другие объяснения не могли помочь. Руководству разведки и самому Эрнесто было понятно, что он не сможет продолжать прежнюю работу, хотя и не был разоблачен как сотрудник российской разведки. По крайней мере, такое обвинение ему официально не предъявили. Нужно было переводить его на другой фронт работы уже в кабинетах Ясенево. А контрразведчикам проводить длительное расследование. Глава 29 Москва, Россия Юрий Краснов выехал в полдень на служебном автобусе с территории Ясенево, в городе пересел на метро и вышел на станции красной ветки «Лубянка». В два часа дня у него была назначена встреча в здании Федеральной службы безопасности. Вызов на срочную встречу пришел от одного из подразделений, которое тесно сотрудничало с внешней разведкой. Юрий получил пропуск, прошел через пункт контроля и поднялся на третий этаж. Приветливая секретарша попросила Юрия оставить у нее его телефон и пригласила гостя в кабинет, предложив ему чай. – Приветствую вас, Юрий Александрович! – поздоровался рыжеволосый майор Василий Захарович Шубин и пригласил его к столу переговоров. – Как дела у вас? Все угрозы успеваете отражать? – улыбнулся Юрий. – Делаем все возможное. И для вас тоже стараемся. Есть у меня новости. Я сразу перейду к пояснению, если позволите. – Конечно, не будем терять время, – ответил Юрий, отпил несколько глотков чая и отодвинул чашку в сторону. Майор Шубин вынул из лежащей на столе папки несколько распечатанных листов и, время от времени поглядывая на написанное, принялся рассказывать: – Согласно вашей просьбе, мы отслеживаем любые сведения, связанные с Элеонорой Николаевной Кокориной. Ее фамилия внесена в нашу картотеку под грифом «секретно». До недавнего времени мы ничего на эту гражданку не имели. Но вот две недели назад ее имя появилось у нас в связи с подачей документов на визу одного иностранца. Семен Моисеевич Лернер, по паспорту бельгиец. Его родители евреи, уехали из Советского Союза в 1989 году сначала в Израиль, а потом перебрались в Бельгию. Сейчас господин Лернер проживает в Брюсселе, а его женой как раз является Элеонора Кокорина. Это он указал в анкете на российскую визу, которую подавал в наше консульство. Туристическую визу на посещение России в следующем месяце ему выдали. Жена, видимо, будет въезжать по российскому паспорту. Я проверил – он у нее действует еще полтора года. – Благодарю за информацию. Я хотел бы получить копию анкеты Семена Лернера и подробности предстоящей поездки этой пары. – Да, я приготовил для вас копии документов. Распишитесь в нашем журнале, вот здесь, – он протянул Юрию ручку и толстую тетрадь. – Возможно, нам понадобится скоординировать с вашими подразделениями определенные мероприятия: наружное наблюдение или использование агентуры. Я вам сообщу об этом через пару дней. – Да, конечно. Мы и сами кое-что уже планируем. Будем внимательно следить за их контактами. – Вот как! – удивился Юрий. – Да. В детальной справке на Семена Лернера вы, возможно, тоже найдете интересную для вас информацию. Дело в том, что он окончил в советское время московский институт имени Баумана по специальности «проектирование ракетных комплексов». В Бельгии сейчас владеет магазином русских книг, что с летательными аппаратами никак не связано. Но вот что интересно – с некоторого времени он стал активно разыскивать своих однокурсников, писать им, звонить, приглашать к себе в гости, даже предложил организовать встречу выпускников курса во время его приезда в Москву. – Интересно, это ностальгия по его студенческой молодости или какой-то другой интерес? – Вот и мы пытаемся это понять. Среди его сокурсников есть такие, которые сейчас занимают ведущие позиции в научных институтах и конструкторских бюро, включая и военные. В общем, будем разбираться, – суммировал эфэсбэшник. Покинув здание на Лубянке, Юрий Краснов подумал, что ему следует сообщить отцу Даши Кокориной о приезде его бывшей жены в Россию. В обязанности куратора разведчиков-нелегалов входил постоянный контакт с родственниками, а также мониторинг любых попыток разузнать что-то о личности разведчика со стороны его бывших друзей. Ситуация с Дашей была весьма неординарная: ее все считали погибшей, включая мать, которая не жила в России уже несколько лет. Отец был единственным родственником, который знал о ее работе в разведке, но все эти годы верно хранил тайну. Он, конечно, не знал деталей ее миссии, как и не знал страну пребывания. Его дочь оставалась для него Дашей, хотя в ее судьбе еще и существовали Стелла и Долли. Так бывает только в разведке – множество имен, но лишь одна судьба! Сан Франциско, США Прошло три недели со дня возвращения Анри из Арубы. Неожиданно обычные будни и безмятежная жизнь в Калифорнии оказались омрачены одним обстоятельством, которое оказалось вне контроля со стороны Стеллы. В очередной день радиосеанса она, как обычно, методично выполняла все необходимые действия для расшифровки сообщения из Центра. Наступил завершающий этап. Через мгновение она сможет прочесть полный текст, который из цифр превратится в несколько кратких предложений на английском языке. Оставалось лишь одно нажатие кнопки. Она не спешила. Казалось, что ее одолело необъяснимое сомнение или даже испуг перед содержанием письма. Странное чувство, ведь в ее профессиональной жизни уже было столько разных шифровок, и она никогда не робела. Предчувствие? Она постаралась избавиться от появляющихся в голове догадок. Один клик, и лаконичные строчки появились на экране. Стелла начала вглядываться в буквы, слова, фразы. Когда она пробежалась по всему тексту, ее темные глаза начала заволакивать легкая пелена. Она вскрикнула и машинально прикрыла рот рукой: «В связи с резким ухудшением самочувствия и произошедшим инфарктом вашему отцу была сделана операция по шунтированию сосудов сердца. В настоящее время он находится в больнице, его состояние удовлетворительное. Он передает большой привет и просит не беспокоиться. О дальнейшем лечении будем вас информировать. Центр». Стелла машинально проделала предписанные манипуляции для немедленного удаления сообщения и закрыла крышку компьютера, на которой мгновенно образовалось мокрое пятно от слез. Ноутбук она тут же уложила в старый чемодан в спальне под кроватью, который она закрывала на замок. Взглянула на часы – оставалось полчаса до возвращения Анри. Накинув поверх футболки тонкий вязаный джемпер, она вышла из дома, перешла улицу и направилась к близлежащему скверу. Все это она исполняла автоматически и чувствовала себя роботом до тех пор, пока не добралась до пустой скамейки. Только там она дала волю своим чувствам и громко разрыдалась. Ее плач был приглушенным, но это не меняло его безутешности. Она прикрывала лицо ладонями, боясь привлечь внимание прохожих, которых, к счастью, в этот час было немного. Скамейка располагалась возле детской площадки, и родители с детьми с приближением сумерек ушли по домам. Стелла не знала всех подробностей, связанных с болезнью отца, и эта неопределенность только усиливала страх. Больше всего на свете ей хотелось бы быть сейчас рядом с ним, заботиться о нем и оказывать всяческую поддержку. Перед глазами мелькали одна за другой сцены из детства – вот он читает ей сказку братьев Гримм перед сном, встречает ее после школы, дарит огромную книгу с иллюстрациями картин Виктора Васнецова, а вот он, по очереди с мамой, тянет санки по заснеженным улицам Иркутска. «Мама! – лицо матери тут же всплыло в воображении Стеллы. – Где она сейчас? Знает ли она, что папа болен? Ее нет там рядом с ним в больнице! Ему, должно быть, очень одиноко». Слезы ручьями скатывались по щекам и прозрачными хрустальными каплями падали к ногам девушки. Все детство и юность Даши вдруг в одно мгновение пролетели перед глазами повзрослевшей девушки и замерло здесь, в калифорнийском сквере. Стелла просидела около часа перед тем, как нашла в себе силы подняться и двинуться по аллее. Она не торопилась возвращаться домой. Нужно было сделать так, чтобы Анри не заметил следы ее слез и переживаний. Пришлось сослаться на головную боль и пораньше лечь в постель вместе с тяжелой душевной травмой. Глава 30 Июньское субботнее утро начиналось в семье Рокфорди как обычно. Том отвез Лизу и Энн на теннисную тренировку, а сам использовал свободное время для встречи с Крисом в кафе недалеко от его дома. За утренним кофе они охотно делились новостями и обсуждали местные происшествия. Как самые обычные американцы, они редко говорили о политике или поднимали серьезные философские вопросы. Но для Тома было очень важно направить беседу в русло профессиональных компетенций друга. В этот раз ему повезло: во время получасового разговора путем заранее заготовленных наводящих вопросов удалось получить важные конфиденциальные сведения. Заехав за дочерями на теннисный корт, Том поспешил вернуться домой. В его голове уже пульсировало очередное сообщение в Центр.