— Если это не акция НКВД, отдельных ее людей, и Сталин в этом не замешан, после всех последних залетов с пришельцами из будущего Берия может лишиться головы. А если напрямую с ним связаться и по-тихому все разрулить, то он будет у нас на крючке, на таком крючке, что он станет нашим самым лучшим другом… — Давай сначала все решим и спасем наших ребят… Глава 3 Кристина сидела, уставившись в монитор компьютера. Одно из первых самостоятельных дежурств вылилось в большую проблему. Неужели там снова началась война, и они с отцом стали заложниками, и за ней в любую минуту могут прийти. Лихорадочно перечитав последние строки, она закрыла чат, запустив TotalCommander, покопавшись на диске, нашла файл, куда скидываются логи переговоров, и быстренько, пока не пришли Стрельникова или тот же Трофимов, удалила текстовку последнего разговора. Она не знала, что делать, и в волнении стала ходить по кабинету. «База приказала срочно связаться с Берией, а как я это сделаю, ну не к Трофимову же идти». Тут зашла Ира Стрельникова, как всегда приветливо улыбаясь, но, увидев взведенную до предела девушку, остановилась, и улыбка сползла с ее лица. То, что кобура с личным оружием, которое носили пришельцы, была открыта, ее насторожило. А взгляд Кристины ее напугал, так смотрят на врага, но она пересилила себя и вполне доброжелательно спросила: — Кристина, что случилось? У той сузились глаза, и она, как бы прицеливаясь, стала рассматривать гостью. От этого взгляда стало страшно. Стрельникова знала, что девочка многое перенесла, воевала с бандитами, и сейчас она с уверенностью на сто процентов могла сказать, что Кристина в состоянии убить человека, и она это уже не раз делала, но и Ирина была не робкого десятка. Взяв себя в руки, она еще раз доброжелательно улыбнулась. — Кристина, что случилось? Пойми, мы работаем вместе, занимаемся одним делом, и мне важно знать. Но та ее удивила странным вопросом. — Ира, скажи, тебе нравится мой папа? Она немного смутилась. О таких вещах как-то не очень принято вот так открыто спрашивать. — Ну, он хороший человек, прекрасный отец… — Ладно, зададим вопрос по-другому: ты ведь не хочешь, чтоб он погиб? Еще одна пауза. Сама тема и постановка вопросов поставили Стрельникову в тупик, но она была математиком, поэтому вывернулась из ситуации. — Что нужно сделать? — В течение часа нужно срочно связаться с Берией по телефону иначе потом будет все кончено. — Давай доложим по команде, у Трофимова есть такая возможность. — Нет, сейчас и напрямую, минуя всяких посредников. Кристина подошла к столу, на котором стоял большой черный телефон без наборного диска, взяла трубку и протянула Стрельниковой. — Сейчас. Ирина все еще надеялась, что это шутка, но теперь выбора у нее не было. В трубке женский голос телефонистки, которые сидели на внутреннем коммутаторе, повторил: — Коммутатор… Коммутатор, ну же говорите, коммутатор. — Девушка, это лейтенант Стрельникова. — Да, слушаю. — Нужно срочно связаться с Москвой. — Вы знаете, что это запрещено. У вас есть начальник. — Девушка, это очень важно. Нужно срочно связаться с народным комиссаром товарищем Берией, это вопрос жизни и смерти, а Трофимов сейчас в отъезде. Ну пожалуйста. Только никому не говорите. Это очень важно. В трубке повисла пауза, и слышалось только легкое шипенье. Потом тот же голос, уже с неуверенными нотками, ответил: — Я попробую. — Спасибо большое, это очень важно, очень. Опять в трубке зашуршало, и телефонистка, глубоко вздохнув, ответила: — Ой, надеюсь… Она отключилась, а в кабинете повисло тягостное молчание. Стрельникова села на стул, опустила голову и чуть слышно сказала: — Это все, что я могла сделать. Кристина села рядом, так же тихо ответила: — Ира, спасибо, у меня просто нет другого выхода, там люди погибают. …Сержант НКВД Муровкина сидела на рабочем месте и смотрела на панель коммутатора — перед ней стоял вопрос: «Что делать?». Либо идти к своему руководству, либо выполнять просьбу этой лейтенантши из особой группы. Она знала, что там сидят очень секретные сотрудники, и любые вопросы, намеки, сплетни относительно них пресекались самым жестким образом. По идее, она должна идти к своему начальнику смены доложить, попросить санкции для связи с центральным коммутатором, но тон, которым просили связь, заставил ее не торопиться и действовать по инструкции. Ее размышления прервал звонок абонента восемнадцать. Это был неприметный пожилой лейтенант, хозяйственник, который занимался снабжением продуктами, завозил дрова и практически ничем не интересовался, просиживая у себя в каморке и попивая чай с двумя своими помощниками, такими же пожилыми дядьками. Максимыч, как его звали за глаза. Звонок от него в это время был несколько удивителен. Муровкина по привычке вставила в гнездо коммутатора разъем и на автомате ответила: — Коммутатор. Голос Максимыча был необычно сух и напряжен: — Муровкина, ты только что разговаривала со Стрельниковой? — Да. — Выполняй просьбу лейтенанта. Тут даже не просьба, а приказ в довольно жесткой форме. — Так по инструкции… — Тебе сказано — выполняй. Старшему смены ни слова. Если возникнут вопросы, отправляй ко мне. Понятно? — Так точно. — Умница. Главное постарайся побыстрее, у людей проблемы, им нужно помочь. Отключившись от абонента восемнадцать, Муровкина поразилась самой ситуации и вдруг удивилась: откуда Максимыч мог знать, с кем она разговаривала? Разве только… Она сама испугалась этой мысли. Вот, значит, какие чаи они там гоняют, вот жучары, всех провели. А интересно, а какой настоящий чин у Максимыча, в таком возрасте, должно быть, не ниже полковника? Она в органах служит не первый год, поэтому быстро подавила любопытство и уже смело и без колебаний воткнула разъем в гнездо внешней линии. Ей ответили: — Финалист-центральный. — Финалист, это Оксамит, мне нужна Плотина и очень срочно… Через пятнадцать минут ожидания в кабинете, где стоял компьютер, зазвонил телефон. Стрельникова порывисто вскочила и подняла трубку: — Слушаю. — Приемная народного комиссара товарища Берия. Мне передали, что вы по срочному вопросу. — Да. Это лейтенант Стрельникова с «Усадьбы», мне нужен срочно товарищ народный комиссар. Ноги у Стрельниковой дрожали от смелости ее поступка, но она старалась не допустить, чтобы дрожь в голосе ее выдала. — Что это за дело? Оно не может подождать? У товарища народного комиссара идет совещание. — Это очень важно. Это касается определенных важных гостей. На том конце провода наступила пауза, и секретарь грозного наркома раздумывал, стоит ли беспокоить начальство. — Минутку, подождите на линии. Он отключил на телефоне микрофон, поднял трубку второго аппарата, соединился с внутренним коммутатором и быстро навел справки, откуда действительно идет звонок. Этого ему было достаточно, для того чтобы побеспокоить своего начальника. Берия ответил на звонок сразу. — Ну, что там у тебя? — Странный звонок с «Объекта Д». Берия не думал, сразу сказал коротко: «Давай…» В трубке зашуршало, и Стрельникова услышала властный голос.