Он моргнул пару раз и медленно кивнул. — Да, это будет честью. * * * Бригида прошла на свои земли ведьм и замерла на миг. Она повернула ладонь, посмотрела на метку. Она осталась. Но, пока Бригида приближалась, шепот леса заполнял ее разум. Она прижала ладонь к дубу, ощутила пульс леса. Жизненную силу священных земель ведьм. И хоть она была беспокойной, она ворочалась, пока лес засыпал. Метка Велеса осталась, но ее земли ведьм приняли ее, и она была готова вернуться к своей богине. Мама и мамуся шли впереди, Каспиан отстал с ней. — Все хорошо? Бригида улыбнулась ему. Казалось, еще вчера они бродили по лесу вместе, мечтая и думая, что их ничто не разделит. Может, не все было так плохо, раз тут они были вместе. На лице Каспиана была сажа, его щеки были впавшими, и тьма была вокруг него — бремя лорда Рубина и горе из-за смерти брата. Но за всем этим был художник, которого она увидела в лесу, когда впервые подошла, ощущая восторг и удивление. Она не могла представить, как сделала бы все это без него. В тенях меж двух дубов на нее смотрел Матоха красными глазами. Он склонил голову. — Минутку, — извинилась она и подбежала к Матохе. «Ты прошла испытание и заслужила место на этих священных землях ведьм», — заговорил Матоха в ее голове. Может, ей показалось, но в его голосе была гордость. Матоха с самого начала был рядом с ней, уговаривал ее использовать темную силу, шептал о мести и крови. И каждый раз она подавляла желание убить бездумно, не ценя жизнь людей. Это все время было ее испытанием? Демоны, как Матоха, наказывали ведьм, что вредили невинным, и хотя Культ Велеса был плохим, не все его последователи были злыми. Некоторых сбили с пути, запутали, а другим не хватило сил воли, чтобы отбиться. Многие умерли из-за этого, но сила правды победила. — Но метка еще тут, — Бригида показала Матохе ладонь. «И останется до конца твоих дней. Ты не просто слуга Мокоши, но и связана с одним из ее супругов, Велесом. И, как Мокоша ходит от Перуна к Велесу, так и твоя жизнь будет разделена между светом и тенью». Бригида оглянулась на Каспиана, тот смотрел на Матоху большими глазами. — Понимаю. Впереди ждали мама и мамуся. Если они и увидели Матоху, не подали виду. — Что говорил тебе тот демон? — спросил у нее Каспиан. — Он был как советник, и он пришел попрощаться, — она не знала, что именно означала жизнь в свете и тени. Но в мифах у Мокоши было два супруга, Перун, с которым она проводила весну и лето, и Велес, с которым она проводила осень и зиму. Если верить Матохе, ее жизнь будет тоже разделена меж двух миром. Но она не знала, как именно боги будут призывать ее. Пока что. Он кивнул. — Ты точно рада вернуться к матерям. Останешься с ними или уедешь с Никодимом? Она нахмурилась. — Пока что не знаю. Посмотрим, как меня направит Мокоша, но я бы хотела остаться с матерями, — она не понимала, зачем он вообще упомянул Никодима. — Если решишь остаться, Никодим точно расстроится, — продолжил Каспиан. Она сморщила нос. — Наверное, но те земли ведьм не мои. Я — ведьма Мрок, — она успокоила земли Аниты, как могла, но тот лес не выбирал ее. Однажды он выберет свою ведьму. Каспиан кашлянул. — Да, но сложно быть вдали от тех, кого любишь. Он про ее матерей? Дома она будет с ними, кроме того времени, которое будет проводить с ним, если он не против. Тема разговора была странной. Она думала, что бой закончился, и они смогут побыть вместе и поговорить, как было раньше, но он настаивал на обсуждении Никодима. — Будет сложно расставаться с Никодимом, ведь ты его любишь, — он дико взмахнул рукой. Бригида расхохоталась. — Нет, я его не люблю. Каспиан на миг нахмурился. — Вы не вместе? — Нет, — она покачала головой. — Мы дружим. Каспиан моргал, а потом громко рассмеялся. — Я решил, когда вы прибыли вместе, и ты была в наряде аристократа, что вы… Ну, уже не важно, — он робко посмотрел на нее из-под ресниц. Он думал, что они с Никодимом были любовниками? Ее щеки вспыхнули. Никодим был красивым, но ее сердце не реагировало на него так, как на Каспиана. Он и не нуждался в симпатии ведьмы, у него уже были любовник и жена. Каспиан выпрямился. — О! И я не помолвлен с Ниной. Она широко улыбнулась. — Я это знаю. — Знаешь? Она кивнула. — Да, я поняла, что ты так защищал ее от Генрика, или пытался сделать это. Нина не была в поместье и не смотрела на тебя с симпатией, да и леди Рубина говорила мне, как ты одинок. Он сжал губы в тонкую линию, брови поползли к волосам. Он опустил взгляд. — Не знаю, смущаться или ощущать благодарность. Наверное, радоваться. Обсуждать чувства всегда было непросто, даже определить их, так что его мама все упростила. И не было повода смущаться из-за одиночества. Она часто ощущала его. Ей смущаться? Пара птиц прилетели на ветку, радостно чирикая, Бригида и Каспиан прошли под ними. — Можно ощущать и то, и другое, если хочешь, — она взяла его за руку и притянула к своему боку. — Расскажи, что еще ты чувствуешь. Он кашлянул и потер шею. — Радость. Облегчение… — Любовь? Он улыбнулся ей, и словно солнце вышло из-за туч. — Да. Любовь. Хорошо. Если они ощущали одно и то же, радоваться жизни будет намного проще. Они шли по лесу рука об руку, лес говорил с ней, демоны шептались, создавая уникальную гармонию. Наконец, они добрались до центра леса. Воздух мерцал и сиял. Овраг был священным местом, где вуаль между мирами живых и богов была тоньше всего. Она впервые была в этом месте, когда у нее первый раз начались месячные. Тогда она посвятила жизнь Мокоше, и сегодня она сделает это снова. Она сжала ладонь Каспиана, мамуся обняла маму, прижалась к ней и медленно отпустила. А потом мамуся протянула руку Бригиде, и они прошли за барьер в Овраг вместе. В этом месте воздух был заряженным, волоски на ее шее встали дыбом. Солнце озаряло рощу, падая пятнами света на маленький пруд из подземных вод. Бригида опустилась на колени у воды. Напротив пруда был цветок, половина лепестков была в тени, другая половина тянулась к солнцу. Они с мамусей вместе опустили ладони в холодную чистую воду и поднесли к губам, делая глотки. Она подняла голову, сверху спустился паук. Может, сама Мокоша пришла поприветствовать ее, или это был просто ее посланник. Так или иначе, знак был хорошим. Она была дома, вернулась в свой лес.