Я перебрала весь свой нехитрый гардероб. М-да, задал мне Этан задачку… Когда Сисси постучала ко мне в комнату, я все еще рассматривала себя в зеркале. – Мисс, там вас… – начала Сисси бойко, осеклась и вытаращила глаза. – Мисс! Вовсе незачем так пугаться. Короткий жакет и свободные брюки скрывали куда больше, чем позволяли себе вечером многие леди. Женщинам неприлично носить штаны? Ерунда! Зато двигаться в них – одно удовольствие. Леди Присцилла наверняка бы одобрила, но она отправилась на обед к Хьюзам, а Роуз упорхнула к профессору. Я покрутилась, рассматривая себя с разных сторон. Опасение, что пуговицы не сойдутся, оказалось зряшным. Костюм сидел так же хорошо, как и пять лет назад. Что же, надеюсь, инспектор не лишится чувств! Этан нетерпеливо расхаживал перед домом. В своем поношенном твидовом костюме и клетчатом джемпере он не походил на полицейского даже отдаленно. У ворот дожидался старенький автомобиль. – Мэри, добрый… – У него сделался такой вид, будто ему хотелось себя ущипнуть, да воспитание не позволяло. Наконец инспектор убедился, что глаза его не обманывают, и громко прочистил горло. – Кхе-кхе. Отлично выглядите. – Отлично – от других? – хмыкнула я. Могу поспорить, в части оригинальности у меня не было конкуренток на добрых сто миль. Если даже в столице женщина в брюках вызывала ажиотаж, то что говорить о замшелой провинции? Надеюсь, мы не попадемся на глаза викарию, иначе меня предадут анафеме на веки вечные. Оставаться в Дорсвуде я не планировала – что мне тут делать после отъезда Роуз? – но лишние проблемы ни к чему. Этан вновь откашлялся, не без труда отвел взгляд от моих, скажем так, ног и поправился: – Превосходно. Вам очень… э-э-э… к лицу. Смущенный инспектор выглядел так забавно, что я с трудом сдержала смех. – В колониях более свободные нравы, – объяснила я и взяла его под руку. – Надеюсь, вы не слишком шокированы? Этан скосил на меня глаза. Теперь, когда ему не видны были мои ноги, он вздохнул с явным облегчением. – Как полицейский, я должен бы вас арестовать за нарушение общественного порядка. – За чем же дело стало? Этан распахнул передо мной дверцу авто. – Знаете, я не должен был вас приглашать. Формально вы все еще одна из подозреваемых. Я молчала, и он добавил со вздохом: – Но, видит бог, я не смог удержаться. Давно мне не приходилось так теряться. Я отвела взгляд и сказала с принужденным смешком: – Надеюсь, вам не грозят неприятности? – Серьезные – нет. В крайнем случае… – Он прервался, чтобы занять водительское место, и закончил после паузы: – Уволюсь. Я не нашла ничего лучшего, как свести все к шутке: – Вы же не станете отбирать хлеб у бедного викария Миллера? – Он удивился, и я уточнила: – Говорят, раньше вы собирались стать приходским священником. Кстати, пасторское облачение Этану было бы к лицу. Или полицейская форма – зря он ее не носит. – Чарльз проболтался? – Он с досадой провел рукой по волосам. – Ну да, кто же еще. Не беспокойтесь, я давно оставил эту идею. Видите ли, Мэри, мне оказалось не под силу прощать чужие грехи. Карать их мне больше по вкусу. – Так вы идеалист? – Был им когда-то. – Служба в полиции быстро избавляет от иллюзий? Он бросил на меня острый взгляд. – Именно так. А вы, Мэри, о чем мечтали в юности? – Трудно сказать, – пожала плечами я. – Обо всем сразу. Сначала воображала, что стану знаменитой волшебницей… пока мне не растолковали, что полноценная магия доступна только чистокровным. – Надеюсь, вам объяснили это достаточно деликатно? – Этан бросил взгляд на мое лицо и покачал головой. – Понятно, недостаточно. – Потом я грезила о карьере певицы. – Тоже не сложилось? Печально. – Отец был очень строг. Он не хотел даже слышать о пении, разве что в церковном хоре. – Я потерла лоб. – Знаете, в детстве я грызла ногти, но меня быстро от этого отучили… Линейкой по пальцам. – Простите, – сказал он, помолчав. – За что же? – удивилась я. О своей последней мечте – домик на берегу, муж, дети и собака – я предпочла не распространяться. Слишком это будет жалко. – Что напомнил, – ответил он серьезно. – Некоторых людей надо топить… хотя бы в воспоминаниях. Не выдержав, я рассмеялась. Почему-то меня в его обществе все время тянуло улыбаться. – Этан, вы слишком кровожадны для полицейского! – Напротив, – не согласился он. – Я ведь расследую убийства и должен быть готов, что моих арестованных могут повесить. Вам не кажется, что лучше сменить тему? – Кажется, – согласилась я мрачно. – Но боюсь, не выйдет. Я должна кое о чем вам рассказать. – Завтра, – попросил он быстро и заложил резкий поворот. – Даже если вы собираетесь признаться, пусть это будет завтра. – Никаких признаний, обещаю. Этан свернул на обочину, затормозил и посмотрел мне в глаза. – Тем более. Это наш вечер. – И пусть убийства подождут? – рассмеялась я и протянула ладонь. – По рукам. Он осторожно сжал мои пальцы и улыбнулся. – Надеюсь, рыба не в счет? Или вы против убийств любых тварей божьих? – Ничуть, – заверила я. По мне, так от некоторых тварей – и я не о животных! – следует избавляться без жалости. Да и против доброго куска мяса или рыбы я никогда не возражала. Этан помог мне выйти. Местечко было уединенным и очень живописным. Ручей весело звенел по камням. От дороги его заслоняли деревья, а от дома Хьюзов – поросший вереском холм. Солнце почти скрылось за ним, но воздух был теплый. Удивительно приятный вечер. Я присела на корточки и опустила руку в прохладную воду. – Как хорошо! – Кхм. – Этан за моей спиной кашлянул. – Мэри, вам лучше пересесть. Хотите, я расстелю плед? Я обернулась. Пожалуй, с нарядом я все-таки промахнулась. Слишком провокационный. Не стоило испытывать терпение Этана. Он смотрел на меня, явно стараясь не опускать взгляд ниже лица. Скулы у него заметно покраснели. В руках он держал охапку вещей, от удочек до корзинки для пикника. – Позвольте я помогу! – воскликнула я, стремясь погасить неловкость, и взяла у него складные стулья, термос и плед. – Где вы все это раздобыли? Неужели полицейские повсюду возят с собой столько всего? О да. Особенно удочки – видимо, для ловли преступника. Хотя больше, наверное, пригодились бы ружья. Краска на щеках Этана стала гуще. – По правде говоря, за снаряжением я съездил в город. Можно сказать, злоупотребил служебным положением. – О, – только и сказала я. – Вы ни разу не были на рыбалке? – поинтересовался он, кашлянув, и сгрузил вещи под сенью дуба. – Охота на крокодилов считается? – уточнила я с нервным смешком.