Рейна терзали противоречивые чувства. С одной стороны, хотелось наорать на Шиону, высказать всё, что думает о её безрассудстве, а потом где-нибудь запереть, чтобы в ближайшие циклы вообще носа на улицу не высовывала. И чтобы оборвала все связи со своим ненормальным дружком. С другой — не терпелось её обнять, приласкать, избавить от страхов. Защитить от этого чёкнутого мира и, наверное, в первую очередь от неё самой. Рейн уже даже готов был обратиться с молитвой к арийским Создателям. Или к любым другим богам. Лишь бы те вернули ему жену. И как можно скорее. Переступая порог главного управления полиции, Даггерти твёрдо решил, что не уйдёт отсюда, пока не увидится со своим несчастьем. Пока не убедится, что Шиона в порядке и что ей ничего не грозит. Понадобится — он разберёт бесово здание по кирпичикам, но в конченом итоге окажется рядом с ней. К сожалению, на деле всё оказалось сложнее, чем он себе представлял. — Что значит, её здесь нет?! — рыкнул коммодор, когда дежурный полицейский сообщил, что лиэри Даггерти в списке заключённых больше не значится. Борясь с искушением схватить юнца за грудки, вытащить из-за стойки и хорошенько встряхнуть, чтобы, наконец, перестал мямлить, Рейн, едва сдерживая гнев, глухо процедил: — Она должна быть здесь! И я не уйду, пока её не увижу. Зови начальство! — Лиэри Даггерти была здесь, — заплетающимся языком уточнил полицейский. — Но где-то час назад её забрали. Я сам видел, как её выносили. — В смысле, выносили?! Видимо, в тот момент в глазах коммодора отразилось что-то, что заставило полицейского испугаться ещё больше. Если такое вообще было возможно. Втянув голову в плечи, молодой офицер, переходя на шёпот, вкрадчиво проронил: — Она была без сознания. — И совсем уж тихо закончил: — При задержании в неё стреляли из парализатора. Рейн скрипнул зубами от бессильной злости и сделал себе пометку в памяти: прибить Фроя и всю его бесову охрану, если с Шионой и их ребёнком что-нибудь случится. А заодно и Вилара за то, что подбил её на эту авантюру. — Куда её отвезли? — Не знаю, — чистосердечно признался полицейский. Становиться козлом отпущения для невменяемого офицера парень не собирался, поэтому поспешил добавить, заметив, как у того от гнева на лице заходили желваки: — Знаю только, что приказ поступил от её святейшества. Это она велела забрать вашу жену. Ярость схлынула, уступив место ещё большей тревоге, которая в любой момент могла перерасти в панику. Оказавшись на улице, первое, что сделал Рейн, это связался с другом из МРУ и попросил об услуге. — Можешь отследить местонахождение моей жены по идентификационному чипу? — Не вопрос. Дай мне пару минут, — легко согласился старый знакомый. К счастью, местонахождение Шионы было обнаружено сразу, и Рейн, рискуя попасть в очередную аварию, на запредельной скорости помчался в небольшое частное НИИ, расположенное на одной из центральных улиц Нового города. Если из полицейского участка Шиону хотелось забрать как можно скорее, то из бесового НИИ — немедленно. Рейн никогда не верил в предчувствие, но сейчас что-то внутри настойчиво советовало поспешить. Таких учреждений в Авийоне было множество. И это ничем не отличалось от сотни ему подобных. По крайней мере, внешне. Невысокое здание, по форме напоминавшее идеальный куб. Облицованное стеклянными панелями, оно отражало мириады цветов, посылаемых на землю лучами Алого Солнца. Приземлившись прямо возле входа, Рейн, едва не срываясь на бег, бросился по ступеням лестницы. В холле НИИ всё повторилось. С небольшой лишь разницей — вместо дежурного полицейского сейчас ему отвечала молоденькая секретарша. Инопланетянка с землистого цвета кожей и голубыми глазами на пол-лица. Девица упорно твердила, что никакой лиэри Даггерти у них здесь не было и нет. И она не понимает, почему в полиции дали ложную информацию. Служащая НИИ настоятельно советовала вернуться в участок для выяснения ошибки. Глядя в эти рыбьи, наивно распахнутые глаза, Рейн понимал, что девушка не лжёт. А значит, Шиону доставили сюда тайно. Даггерти вдруг почувствовал, что сейчас самое время начинать паниковать. Вот только криками и требованиями вернуть ему жену он ничего не добьётся. Пришлось зайти с другой стороны. — Мне нужно переговорить с её святейшеством. — Рейн понятия не имел, где сейчас находится Онна. Мог лишь предполагать: раз Провидице зачем-то понадобилась Шиона, значит, она тоже должна быть здесь. Девушка открыла было рот, явно собираясь сказать очередное «нет». Рейн подался вперёд, улыбнулся и, сменив интонацию, заговорил мягко. В былые времена этот трюк срабатывал безотказно, подобно чарам действовал на слабый пол. — Скажите, беспокоит коммодор Даггерти. А я буду у вас в неоплатном долгу. В душе теплилась надежда, что уж ему-то в аудиенции не откажут. А если нет… Придётся искать другой способ отыскать Шиону. В любом случае, отсюда без неё он не уйдёт. То ли Создатели всё-таки услышали его молитвы, то ли просто повезло, девушка послушно исполнила просьбу. А потом, растянув синюшные губы в лучезарной улыбке, сказала: — Следуйте за мной. Её святейшество вас сейчас примет. Шиона Когда первый шок прошёл, а отчаянье перестало туманить разум, я попыталась взять себя в руки. Сейчас передо мной лежал выбор: или тратить время впустую, на истерику и проклятия в адрес психопатки, по милости которой я здесь оказалась. Или попробовать выбраться из этой западни. А пострадать как следует я смогу и позже. Сейчас же надо успокоиться и придумать как дальше быть. Что она там говорила про эмбрион? Избавиться? Пусть только попробуют ко мне прикоснуться! В живом состоянии это тело её святейшеству не достанется. Буду бороться до конца! Надеюсь, что до победного. Онна, правда, утверждала, что очень скоро я успокоюсь, стану покладистой. Интересно, скоро — это когда? Что-то мне совсем не хочется успокаиваться. Наоборот, адреналин в крови так и зашкаливал. Я готова была наброситься на любого, кто рискнёт переступить порог этой камеры. Жаль, передвигаться по ней мешал бесов браслет. Кусая в напряжении губы, стала прокручивать в уме последние слова Провидицы. Если верить моей копии, я буду паинькой благодаря какой-то сыворотке. Мгновение, и адреналин снова побежал по венам. От осознания того, чем меня здесь, вероятно, попотчевали, я чуть до потолка не подпрыгнула. На висках от волнения выступил пот, стоило вспомнить про гениальное изобретение профессора Риора, которое с подачи её святейшества тестировали на некоторых кадетах, в том числе и на мне. Онна ведь понятия не имеет, что Рейн, узнав о проводимых в МВА опытах, развил бурную деятельность и откопал для меня экспериментальный антидот. Именно сыворотка Риора напрочь лишала человека воли, делала его послушным любым приказам. Оставалось надеяться, что её-то мне и вкололи и что противоядие действительно сработает. Проходили минуты, я терпеливо ждала, но ничего не менялось. Чувствовала себя как прежде. По крайней мере, мне так казалось. С одной стороны, безумно боялась услышать шорох открывающейся двери. Ведь пока нахожусь здесь, одна, я и мой малыш — мы в относительной безопасности. С другой — от напряжения и волнения я, кажется, скоро свихнусь. Уж лучше сразу с головой в омут, чем изнывать в неизвестности. Не успела так подумать, как тишину нарушил звук, которого я так опасалась и вместе с тем с таким нетерпением ждала. В камеру вошли двое. Мрачная парочка великанов-радаманцев с непроницаемыми лицами и одинаковыми наголо обритыми головами. Это у них здесь что, такой дресс-код? Окинув их взглядом, пришла к выводу, что стоит отложить побег до более удачного момента. Я бы и с одним бугаем, и в лучшие свои времена, навряд ли бы справилась. А с двумя — не стоит даже пытаться. Вырубят как миленькую и понесут моё бесчувственное тело куда им вздумается, на какую-нибудь мерзкую процедуру. — Поднимайся, — прозвучал приказ. Я на секунду замешкалась. Не потому, что хотела показать характер. Сейчас важно было понять — подвластна я чужой воле или нет. К счастью, моё тело слушалось меня безотказно. Но дабы не заставлять бритоголовых повторять дважды, послушно подхватилась и даже, на всякий случай, вытянулась в струнку. Пусть видят, какая я вся здесь послушная и примерная, готовая к выполнению любых повелений. Один из радаманцев подошёл ко мне. — Стой смирно, — очередная равнодушная команда, которую его подопечная покорно выполнила: даже не шелохнулась, когда с меня наконец-то сняли браслет. Выпрямившись, надзиратель выцедил из себя ещё одно слово: — Двигайся, — и мягко подтолкнул меня к выходу. Видать, от её святейшества поступил приказ бережно со мной обращаться, чтобы, не дайте Создатели, не попортить тело. Ноги меня, куда бы мы ни направлялись, не несли. Но ничего не поделаешь. Приходилось тащиться за провожатыми, не забывая при этом украдкой поглядывать по сторонам. Сложно было определить, где я. То ли в какой-то частной клинике, то ли в научно-исследовательском центре, коими столица Радамана была щедро напичкана. Назвать это место полицейским участком, где я, по идее, должна была сейчас находиться, нельзя было даже с большой натяжкой. Часто нам навстречу попадались сотрудники данного учреждения, все в одинаковых светлых брюках и туниках, очень смахивающих на медицинскую форму. Меня так и подмывало закричать, позвать на помощь. Но что бы это дало? Не думаю, что кто-то из них проникнется ко мне сочувствием. Они на меня даже не смотрят! Может, здесь это в порядке вещей — похищать людей для проведения всяких незаконных экспериментов? Дойдя до конца бесконечно длинного коридора, пронизанного таким ярким светом, что порой возникало желание зажмуриться, мы вошли в лифт. Поднявшись наверх, снова оказались в коридоре, как две капли воды похожем на предыдущий. Помню, я умирала от страха во время рейдов и всевозможных симуляций военно-захватнических операций. Но то, что испытывала сейчас, ни в какое сравнение не шло с теми переживаниями. До последнего надеялась, что получится избавиться от конвоиров. Но нет, сбежать от них оказалось невозможно. Вскоре я уже входила в небольшой светлый кабинет. Безумно боялась, что снова увижу Онну. К счастью, вместо моего наихудшего кошмара в кабинете обнаружилась лишь радаманка средних лет. Такая же отмороженная, как и мои провожатые. — Снимай пиджак и ложись сюда, — не дав мне времени даже осмотреться, указала она на кушетку в углу. После чего нажала на одну из ячеек в стене и принялась что-то выискивать в выдвижном ящике. Меня затрясло. Я вдруг осознала, что единственный шанс на побег безвозвратно упущен. Бритоголовые не спешили оставлять нас наедине. А женщина уже вовсю готовилась к бесовой процедуре. Вот она подкатила к кушетке столик. Чуть повернув голову, я заметила на нём обеззараживающий гель, какие-то инструменты и прозрачный куб с микроботом — крошечным «паучком», брюшко которого было наполнено мутновато-розовой жидкостью. — Лежи смирно. Всё будет хорошо, ты даже ничего не почувствуешь, — расщедрилась на улыбку радаманка и удовлетворённо кивнула, заметив, что пациентка не планирует бунтовать. Лежит себе овощем, тупо уставившись в потолок. А смысл сейчас дёргаться? Попробую что-нибудь вякнуть, и меня тут же сцапают эти верзилы. Но и позволить им впрыснуть в меня отраву — тоже не вариант. Ну же, Шиона, думай! — Какой утебя срок? — Медик опустилась со мною рядом. Вот теперь понятно, что это за процедура. Хотелось послать бессердечную стерву куда подальше. Но вместо этого я лишь тихо произнесла: — Почти пять недель. Радаманка слегка нахмурилась. Повернулась к моим конвоирам и, распечатывая куб с микроботом, распорядилась: — Возвращайтесь где-то через час. Будет лучше, если она пока побудет под моим наблюдением. Хочу убедиться, что после аборта с ней ничего не случится. Сохранять невозмутимость, когда при тебе с равнодушным видом говорят, что собираются убить твоего ребёнка, — этого не пожелаешь и врагу. Тут бы и профессиональная актриса не справилась. Не знаю, как сумела сдержаться я и не размозжить голову этой сучки о стену. Наверное, осознание того, что сейчас всё зависит от моей игры, помогло обуздать гнев. Благо радаманцы не стали задерживаться, молча кивнув, покинули кабинет. Секунды, пока за ними смыкались створки, казались мне вечностью. Я лежала, не шевелясь, напряжённо глядя на то, как бесово «насекомое», спрыгнув мне на руку, шустро перебирая лапами, спешит добраться до вены. Раздался приглушённый стук, двери наконец-то закрылись, изолировав нас от всего остального мира. Тряхнув рукой, я тут же подскочила. Успела зажать радаманке рот, прежде чем та хоть что-то сумела пикнуть. А потом исполнила свою недавнюю мечту и, схватив гадину за волосы, больше не сдерживая себя, от души приложила её головой об стену. Жертва моего гнева медленно сползла на пол, оставляя на светлой панели кровавый потёк.