На дело пошли Бубнов, Гнидой, Флюгер и я. Доржи и Инес даже не звали – у них другой профиль. Двадцатку же капитан решил приберечь для более важных дел, да и внимания она привлекает больше любого из нас. Мало людей разгуливают по улицам в боевых шлемах. Капитан заявил, что если я возьму с собой своего «грохочущего порохового уродца», то он засунет мне его в задницу, поэтому пришлось искать ещё один ствол. Учитывая характер стоящей перед нами задачи, он должен быть тихим. Доржи, уже вышедший на торговцев с сомнительной репутацией, намутил мне аккуратный пистолет с интегрированным глушителем и парой дополнительных магазинов. Боеприпас твёрдозарядный, безгильзовый, что было бы очень удобно, если мне понадобилось бы вести продолжительную преступную деятельность на этой планете. Одно неприятно – цена ствола составила почти три сотни, причём больше трети я отдал за патроны. Моё благосостояние в пекуниях стремительно приближалось к трёхзначному. Между делом попросил Доржи поинтересоваться у местных барыг, могут ли они достать сферошлетт хотя бы старой модели. Они ответили, что такие редкости появляются тут раз в тысячелетие и сразу уходят людям совсем другого уровня. Как и ожидалось. Итак, на мне непримечательная гражданская одежда, под мешковатой синтетической курткой пистолет в скрытой кобуре не по размеру, запасные магазины, ножи и термокинжал, с небольшими ухищрениями вставленный в заспинные ножны. В руке пластиковый пакет, в котором расположились бомба и болторез. Не стал брать остальное снаряжение, вдруг придётся убегать. Выброшенные в случайном переулке вещи нанесут моему и так пострадавшему бюджету совершенно неприемлемый урон. Склад находился в нескольких кварталах от нашего убежища в достаточно оживлённом районе. Не стоило даже сомневаться в том, что если мы подымем шум раньше времени, то силовики примчатся минут за десять. Вышли после обеда. Изначально собирались утром, но Гнидой застрял в сортире, потом я порвал свой пакет и пошёл искать новый, так как почему-то ни у кого не нашлось запасного. Когда вернулся, оказалось, что куда-то свалил Бубнов и при этом ничего не сказал. Обратно пришёл он только через полтора часа. Ещё пара заминок – и солнце уже в зените. Двигались пешком, двумя группами – Флюгер с Бубновым, я с Гнидым. До места дошли без происшествий. То, что Флюгер бортанул как минимум двух прохожих – это не происшествия, а утомительная повседневность. Объект нашего интереса представлял собой два ангара и каменное здание, которое, судя по размерам и расположению окон, совмещало в себе как непосредственно склад, так и офисные помещения. Окружено всё это было совершенно несерьёзным забором из рабицы. Подойдя к нему, мы, убедившись, что нас особо не видно с улицы, перемахнули через него и тут же натянули на себя маски. Группа двинулась к постройкам, а меня Гнидой, желая покомандовать, заставил подготавливать дыру в заборе для отхода. Спустя минут пять проход был готов. За время своей утомительной в плане монотонности деятельности я слышал несколько негромких выкриков со стороны своей группы. Когда закончил и нагнал их, оказалось, что они уже встретились с местным персоналом, который до нашего прихода был занят погрузкой каких-то коробок в грузовик. Всего шесть человек в синих форменных куртках – две женщины, трое мужчин, один покойник. У тела, лежащего на животе, из спины торчало окровавленное острие на коротком древке. Остальные стояли на коленях, заложив руки за голову. Их на прицеле держали Бубнов и Флюгер. – Бери мой пакет и займись зданием. Один среди груза положи, другой в офис закинь. Быстро! – говоря это, Бубнов не сводил взгляда с заложников. Пусть скажут спасибо, что он сразу их не убил. Хотя, в отличие от того же Флюгера, нарочито глядящего куда-то в сторону, капитан старался не лишать жизни без надобности. «Зачем убивать их? Смерть лишает человека всех проблем, а они должны страдать», – примерное такие слова он сказал как-то раз, ломая руки воришке, которому уж очень не повезло с выбором жертвы в тот день. Тут я услышал звук, схожий с тем, который бывает при распрямлении стального троса. Вместе с этим один из заложников заорал и схватился за ногу, из которой торчало древко. Тут же к нему подпрыгнул Флюгер и мощным пинком отправил в нокаут. – У него ствол за пазухой походу. В руках у Флюгера я увидел объяснения торчащим из тел древкам. Он вооружился – подумать только – полуавтоматическим одноручным арбалетом. Наверное, из музея спёр. – Кто ещё дёрнется, тому прострелю оба колена и заставлю слизывать свою же кровь с земли! – пообещал капитан. – Фрачий сын, долго ты ещё стоять будешь? Я поспешил подхватить пакет – остальные два, видимо, взял Гнидой – и двинулся в здание. Пластиковая дверь была не заперта. Всё складское пространство было забито обычными картонными коробками средних размеров, причём та, что оказалась ближе всего ко мне, была вскрыта. Заглянув туда, я обнаружил однотипные упаковки с нарисованными на них растениями. Ничего интересного. Взобравшись на верх стоящих впритык друг к другу штабелей, я по ним добежал примерно до середины ангара, после чего втиснул первый пакет в щель между двумя штабелями, которые неплотно прилегали друг к другу. Сделано. Теперь офисы. Офисные помещения висели отдельной кишкой, прилепившейся к потолку. Взбежав по гремящей металлической лестнице, я увидел по левую руку от себя три двери. Замечательно, а куда закладывать-то? Ну, начнём по порядку. Первая дверь не закрыта, за ней с пяток офисных столов с наваленным на них хламом. Допустим. Следующая приоткрыта. Сомневаюсь, что там что-то ценное, такое открытым не оставляют. Начинаю тянуть на себя дверь, почти готов зайти, но успеваю заметить стоящую у дальней стены фигуру. Мне хватило реакции, чтобы отпрыгнуть и упасть дальше по коридору. Тут же над головой засвистели пули, осыпая меня ошмётками стены. Спустя секунду я начал стрелять в ответ сквозь стену, одновременно отползая дальше по коридору и стараясь при этом не потерять пакет. Снаружи послышались выстрелы. «Чёрт-чёрт-чёрт!» – думал я, перезаряжая пистолет. Вернуться, как пришёл, я не могу – между мной и лестницей открытая дверь и продырявленная стена. Пристрелить его тоже не получится – сейчас он знает, где я, а я только примерно представляю, где он. Выпрыгнуть в окно наружу? Тогда он сбежит с документами – а что ещё ему тут может быть нужно? Просквозить его через соседнее помещение? Нет, расклад опять же не в мою пользу – я стреляю наугад, а он на звук. Новый магазин в пистолете, крайне дурацкий план в разработке. Вытаскиваю бомбу из пакета, срезаю ножом все обмотки. Это крайне примитивная, самопальная конструкция – связанные пять шашек, к каждой из которых идёт по проводу от электронного детонатора. Вырываю один из проводов и вижу обыкновенную спираль накаливания. План готов. Шаг вперёд, три выстрела наугад, два шага назад. Под звуки ответного огня срываю со стены электрокабель и перекусываю его болторезом, после чего кидаю инструмент в комнату противника. Просто так, вдруг отвлечёт. Ещё шаг вперёд, выстрел, отскок назад. Сейчас ответного огня не было. Это плохо. Но времени думать тоже нет – разбиваю пластиковый корпус детонатора и кусочком отрезанного кабеля замыкаю цепь. Теперь у меня несколько секунд до того момента, когда спираль разогреется и инициирует взрыв. Бросаюсь к окну, одновременно выпуская в него остатки магазина и обматывая левую руку электрокабелем. Момент истины – я тараню растрескавшееся стекло и вываливаюсь в окно. Сзади раздаётся взрыв – над головой проносятся осколки стекла, а я глохну на оба уха. Быстро приближающееся бетонное покрытие вдруг останавливается – это кончился электрокабель, слишком плотно обвивающий мою руку. Массы тела и ускорения хватает для того, чтобы я почувствовал, как плечевой сустав вылетает из предназначенного для него места. Ослепляющая боль. Не помня себя, вырываю из заспинных ножен термокинжал и, активировав его, рублю кабель. Удар получился кривым, но он зацепил металлические жилы, после чего оплётка лопнула, и я рухнул с высоты в полтора метра на бетон. Уже внизу, глядя сквозь пелену боли на обожжённые термокинжалом пальцы, я даюсь диву, как не отхватил их вместе с кабелем. Левая рука болтается бессильной плетью, заставляя меня корчиться от боли. Вернув кинжал на место, ищу пистолет – он валяется в паре метров. Прихрамывая – при падении я ко всему прочему подвернул ногу – и на ходу перезаряжая пистолет, я пытался понять, в какую сторону вообще нужно идти. Уткнувшись в забор и волочась вдоль него, я силился перебороть гудение в голове и понять, что творится вокруг. В таком состоянии ко мне и подскочил Флюгер. – Чего творишь? Бежим, бежим отсюда! Сознание вернулось. Я находился между двумя ангарами, а Флюгер отвешивал мне пощёчину за пощёчиной. Увидев, что я смотрю на него и пытаюсь заблокировать его руку, он отстранился. – Валим как пришли. Ходу! Я побежал за широкой спиной сокомандника, если эти дёргания проткнутого соломинкой слизня можно было назвать бегом. У забора, пострадавшего от моего болтореза, стоял Гнидой. Силуэт капитана можно было различить дальше по переулку. – Дегенераты, какого чёрта так долго? – Рука… Гнидой… рука… Связно говорить не получалось, но он и так всё понял. Подскочил и ещё до того, как я попросил обезболивающее, со свойственной ему небрежностью крутанул конечность. От новой порции сводящей зубы боли я онемел и лишь по инерции бежал за командой. Примерно через квартал мы завернули в какой-то тесный переулок и сели между наваленными там стройматериалами. Кажется, это были сегменты ограждения наполовину с полимерными панелями. Как только мы остановились, Бубнов достал из кармана какой-то пульт и нажал на несколько кнопок. Прогремели взрывы. – Гнидой, займись Яном, через пару минут пойдём. – Бубнов уставился в экран БПК и что-то там активно нажимал. – И мне очень, собака, интересно, что это ты там устроил. Сил отвечать не было, но меня и не торопили. Получив укол обезболивающего, я попросил у Гнидого инъекцию регенераторов. Он, руководствуясь соображениями цены, послал меня к чёрту и предложил какой-то стимулятор. Думать было неохота, поэтому я послушно подставил плечо. Затем, скинув маски и внеся изменения во внешний вид – я, например, вывернул куртку наизнанку – мы двинулись на другой конец города в заранее снятую ночлежку, где собирались отлёживаться пару дней. Ох, как-то не очень хорошо всё прошло. После такого ещё чаще начинают появляться мысли о смене работы. Или самоубийстве. Глава двенадцатая. Террариум на выезде Мы сидели на крыше и жарили мясо. Если говорить точнее, мясом занимался Флюгер, он любит изредка готовить, и у него в целом неплохо получается. С первого взгляда и не скажешь, что этот человек имеет кулинарные навыки, но впечатление обманчиво. Он имел множество талантов до того, как потерял половину своих когнитивных способностей. Крыша ночлежки, на которой мы расположились, и до нашего прихода использовалась сходным образом. Тут были навалены картонки, чтобы сидеть, стоял один затёртый до дыр диван, с которого капитан скинул Доржи и где сейчас лежал с важным видом. Гнидой откуда-то притащил шезлонг. Из тех, кто не участвовал в налёте на склад, в ночлежку пришёл только вышеупомянутый Доржи, да и то для того, чтобы рассказать Бубнову о последствиях наших действий. Сейчас же он сидел недалеко от меня на куче картона и бросал нетерпеливые взгляды на жаровню. – А теперь, Ян, – голос капитана звучал нежно и даже немного певуче, – объясни мне, сын коровьего глиста, какого чёрта твоя бомба взорвалась так рано? С того момента, как подо мной захрустел иссохший картон со следами подозрительных жидкостей, я пытался придумать нормальное объяснение произошедшего, но не успел, и Бубнов застал меня врасплох. Было выбрано единственно возможное решение – сказать правду. – Ну… – Мысли всё ещё путались, а в ушах слегка звенело. – Начнём с того, что у меня не было выбора. – Оправдания оставь для Божьего суда, щенок, – к разговору подключился Гнидой, до этого вроде как дремавший в шезлонге. – Давай по делу, а то уши вянут от твоего скулежа. Другой реакции я и не ждал. Но мне было нужно собраться с мыслями. – В общем, захожу я на склад, оставляю первый заряд внизу, подымаюсь наверх, а там везде офисы. В одной из комнат уже шарился какой-то хмырь, начавший палить. Он зажал меня в коридоре. Я замкнул детонатор второго заряда и сиганул в окно. – Болезный, ты как не расшибся-то? Там же метров десять было. – Гнидой приподнялся на локтях. – Меньше. Обмотал руку кабелем, так и прыгнул. – Ян, ты идиот, – капитан поначалу был лаконичен. – Простой приказ! Простой, кусок ты говна, приказ! Тьфу. Если заказчик заплатит меньше из-за этого цирка – вычту из твоей доли. Флюгер! Долго ты там ещё? – Если хочешь с кровью – нет. Если не хочешь – минут пять. – Дражайшие мои сокомандники, – начал Доржи, – я всё ещё питаю надежды услышать больше о ваших похождениях. – Говнождениях. – Ты от мяса не отвлекайся, оно гораздо важнее твоего мнения. О, Гнидой! А давай ты! Чего у вас там было? С ленью, достойной какого-нибудь губернатора, коновал вздохнул и сполз по шезлонгу. Тем не менее открыть рот он соизволил. – Короче говоря, заваливаемся на склад, а там какие-то хмыри тачки загружают. Флюгер, недолго думая, а скорее и не думая вовсе, прострелил одному аорту, тот сразу кончился. Я пошёл минировать ангары, оставив этих двух с заложниками… – Ты не с ними был что ли? А можно мне нормальную версию истории? Капитан? – Грузчиков держали на прицеле. Ян, Гнидой минировали. По Яну постреляли – грузчики зашевелились. Мы их вальнули, один успел шмальнуть, но мимо. Я двинул за Гнидым, Флюгер за Яном. Потом ушли дворами. – Ничего не понял. Кто стрелял, зачем, почему? Гнидой, будь человеком, а? Объясни, как для себя. – Да комедия всё это сраная. Мы пришли взрывать склад, когда его прикатила обносить какая-то шпана. Пока эти там в террористов играли, я напоролся на парочку каких-то придурков в крайнем ангаре. Если бы этот имбецил, – Гнидой кивнул в мою сторону, – не поднял стрельбу, я бы тихо оставил заряды и свалил бы, но нет, твою-то налево, скрытность – это не наш выбор. Ну, я обоих на нож и насадил. – То есть вы не знаете, кто это вообще был? – Ответом на вопрос Доржи было молчание. – Может, какие-нибудь приметы? Татуировки, одежда? Нетипичное протезирование? – Ну, они были в одинаковых куртках, – подал голос Флюгер. – Форменные. Маскировка, – перебил его капитан. – Грузовики левые, ни заказчик, ни «клиент». Видимо, по наводке. – Ну, я там услышал кое-что, – по голосу Гнидого было очевидно, что он был готов выложить эту информацию с самого начала, но не торопился. – Та парочка в ангаре – парень и девушка. Он обращался к ней с интонацией конченого жополиза и называл её не иначе как Ынгел. – Ангел? – это слово Доржи произнёс на амтрунийском. – Да, вроде того. – Брешешь! – Доржи сказал это слишком поспешно, обнажив волнение. Он и сам почувствовал это, поэтому дальше говорил медленнее: – Не, Гнидой, это слишком… чушь короче, давай по новой. – Не гунди. Что ты о них знаешь? – Гнидой даже перешёл из лежачего положения в сидячее. Доржи, нацепив кислую мину, начал говорить: – Значит, серьёзно? Эх. Бандиты Ангела, на всеобщем – «Ангельская банда», она же «Банда Ангела» и прочие похожие названия. Пока знаю только то, что это молодая группировка – им и года нет. Тесно сотрудничают с концерном «АВОС», само собой неофициально. Из-за того, что силовики последний год гоняют агентов Легиона по всей планете, пострадала и организованная преступность. Тут же появилась непосредственно сама Ангел и посредством неизвестно чьих денег собрала под собой гиперактивную школоту и ошмётки разных банд, с их помощью и поднялась. Нанимают всех и каждого – качество компенсируют количеством. Кстати, я уже готовился намутить с ними пару грошовых, но непыльных работёнок. Эх, и зачем, спрашивается? – Не отвлекайся. – Так вот. Ребята серьёзнее, чем выглядят. До сегодняшнего дня занимались активной экспансией в этом городе. Ходят байки, что их люди готовили плацдарм в других городах, но это лишь слухи. А теперь скажите мне, пожалуйста, что вы там всех гарантированно убили. – Хы! Я за своих ручаюсь. Из них кровища текла, как из свиней.