Как он успел? Откуда узнал?.. Нет, не то. Какого черта он там делает?! В его состоянии… Паниковала я зря. Встретивший нас в приемном покое доктор ничем не напоминал дерганого типа, страдавшего от наколдованных чувств. Серьезный, собранный. Глаза красноватые, но не безумные. Руки не дрожат. Дальше я к нему не присматривалась: взгляд скользнул по комнате и остановился на лежащем на смотровом столе парне. Остановился, застыл на свесившейся вниз руке со скрюченными, темными от копоти пальцами… – Мисс Аштон, – Грин приблизился, заслоняя собой оборотня. – Подождите в коридоре. – Или что? – спросила я сквозь зубы. – Или возьмите себя в руки. Милорд Райхон? – целитель посмотрел на Оливера, затем на меня. – Элизабет нам не помешает, – заверил его ректор. Мне все равно пришлось бы все узнать и записать в подробностях, чтобы еще одно происшествие не стерлось из памяти его участников. Иначе он первый выставил бы меня отсюда. – Вы закончили осмотр, доктор? Что скажете? – То, что вы и без меня знаете, – уголок рта Грина нервно дернулся. – Целитель тут не поможет. Перед глазами все смазалось и поплыло, и только пальцы Оливера, вцепившиеся в мое плечо, удержали от падения… – Демоны! Я не то хотел сказать. Бет… – Грин пододвинул стул, позволил усадить меня и отпихнул ректора в сторону. – С вашим приятелем все будет хорошо, мисс Аштон. Но помощь ему нужна в первую очередь не целительская. Так понятно? – И тут же вызверился на Оливера: – Сразу не могли снять эту дрянь? – Сниму, – пообещал тот, отодвигая доктора от моего стула. – Элизабет, простите, я должен был объяснить. От вас, – бросил на Грина недовольный взгляд, – требовалось подтверждение, что физическое состояние пострадавшего не помешает… – Не помешает, – буркнул целитель. Прошел к столу, поднял свисавшую руку оборотня, придержал, нащупывая пульс. – Ждете инспектора? – Да. – Не тяните. Я усыпил его и провел первичное обезболивание, но после молодому человеку все же понадобится помощь медиков. Он вышел, оставив нас вдвоем… втроем… – Элизабет, – Оливер опустился передо мной на корточки. – Простите. Я собирался все объяснить до прихода инспектора, но нужно было сразу, пока Грин не… – Что с Норвудом? Проклятие? Голова работала, как ни странно. Целитель не поможет. Оливер сказал, что снимет «это». Если не проклятие, что тогда? – Поводок, – ответил ректор. – Одна из разновидностей подчиняющих чар. По действию напоминает проклятие, да. Дождемся Крейга… Возможно, удастся снять оттиск начального плетения и найти создавшего его мага. – Но что произошло? Оливер рассказал все, что знал. Рысь вместе с двумя полицейскими с утра находился в библиотеке. Им выделили стол в подсобке, куда они снесли все документы и учетные карточки. Ближе к обеду один из парней вызвался принести из столовой что-нибудь перекусить, а второй остался с Норвудом. Через несколько минут Рысь, со слов полицейского, вдруг взбесился, вышвырнул его из каморки и закрылся внутри. Пока полицейский гадал, что к чему, из подсобки потянуло гарью… – Поводок, – я закусила губу. – Ему приказали сжечь архивы и сгореть самому? – Сомневаюсь. Если это сделал тот, кого мы называем библиотекарем, он вряд ли рассчитывал, что мистер Эррол погибнет в огне. Библиотека защищена от пожаров. Даже если облить все маслом из ламп, как это сделал ваш друг, охранная магия локализует очаг возгорания и не позволит ему разрастись, а отток воздуха постепенно потушит пламя. Так что, возможно, убийство не входило в планы преступника, достаточно было уничтожить записи. Дверь отворилась, и в приемный покой, тяжело дыша, словно добирался пешком, а не служебным порталом, вошел Крейг. Кивнул нам и, не останавливаясь, направился к столу. – Нашли что-нибудь в библиотеке? – оставив меня, Оливер подошел к полицейскому. – Нет. После огня сложно след поймать. И на поводке вряд ли что заметим. Может, для того и нужен был пожар? Не убить, а оборвать след? – Но попробуем, – закончил инспектор. – Эд что сказал, хуже не сделаем? – Сказал, можно снимать. – Значит, можно. А там наш мистер Эррол и сам оправится, без целителей. Снова будет девицам головы кружить… Да, мисс Аштон? – Да, – улыбнулась я. Крейг ни на что не намекал, просто хотел приободрить меня. И себя заодно. И Оливера. Впрочем, для ректора у него нашлись другие слова: – Начинайте, милорд, но потихонечку, не загубите парня. Перспективный он у меня… поджигатель. Я не смотрела, что они делают, – все равно не поняла бы. Уставилась на беленую стену, по которой ползла от пола к потолку извилистая трещинка, и прислушивалась к редким негромким фразам. – Хитро, – это инспектор. В простуженном голосе – тревога и задумчивость. – Видел такое раньше? На круг некроса похоже. – Некрос, – согласился Оливер. – Ошейник как на зомби, полное подчинение… – Паскуда, – прошипел полицейский со злостью, и я поежилась от прошедшего по спине холода – до того не вязались ни это ругательство, ни неприкрытая ярость с обычным образом добродушного простака Крейга. – И нашел же, гад, на кого нацепить! На моих ребятах защита, сам проверяю, а про мальчишку забыл… Видишь здесь? Снова некрос? – Сделаете оттиск, чтобы показать Броку? – Отчего не сделать? – Я, не глядя, представила, как инспектор пожимает плечами. – Да толку с него… Даже не стараясь вникнуть в разговор, я уловила его смысл: след оборван, и того, кто надел на Норвуда поводок, по нему не найти. Но хоть снять получилось? Обернуться я не решалась. Сидела, по-прежнему видя лишь трещину на стене, пока чья-то рука не коснулась моего плеча. Взглянула – сначала на эту руку с красивыми длинными пальцами, сейчас мелко дрожащими, затем в усталые глаза, но спросить не хватило духа. – Все хорошо, – натужно улыбнулся ректор. – Вам не обязательно было присутствовать, но… – Если б эта дрянь в парня въелась и стала на ту сторону тащить, пришлось бы его сюда, к нам перетягивать. А для такого дела лучше, чтобы кто-то свой рядышком был, – разъяснил, подойдя, инспектор. – Мы-то люди чужие. А вы, мисс, – другое дело. Не первый год ведь дружите? А что сразу не сказали, так пугать не хотели. Оно и так… эх… – он махнул рукой и поковылял к двери. – Идемте, что ли. Парнем целители займутся, а мы местечко подходящее найдем, поговорим, протокол составим. Оливер подал мне руку, чтобы помочь подняться. – Протоколы подождут, – сказал он инспектору. – Хотя бы до утра. – Я запишу, – отказалась я от предложенной отсрочки. – Но мы ведь вернемся? Когда будет можно? Можно было и сейчас. Никто не помешал бы мне подойти к другу. Коснуться обожженной руки. Посмотреть, что огонь сделал с лицом, которого я не представляла себе без улыбки… Но решимости не хватило. Это ведь из-за меня все, из-за моей треклятой книжки! – Да мы и уходить не будем, – сказал инспектор. – Тут где-нибудь приткнемся. «Приткнулись» в кабинете леди Райс. Крейг первым делом подсунул мне уже составленный его людьми отчет о случившемся в библиотеке. После велел перерисовать схему плетения – тот самый поводок. Элси схема была незнакома, но один элемент я по ее воспоминаниям опознала: круг некроса, входивший почти во все заклинания мастеров смерти. – Это ни о чем не говорит, – не спешил с выводами Оливер. – Разве только, что наш библиотекарь – не менталист, иначе мы могли и не увидеть привязки. Тут же имеем простое, по сути, плетение, и не обязательно его накладывал некромант. – Как близко Рысь должен был находиться от мага, надевшего на него поводок? – спросила я для протокола и лично для себя. – Зависит от способа, которым это было сделано, – ответил ректор. – Заклятье могли накладывать не напрямую, а опосредованно, через какую-нибудь вещь, принадлежавшую мистеру Эрролу. – Носовой платок, к примеру. Лучше пользованный, – инспектор повертел в руке собственный платок, вздохнул и убрал в карман. – Рубашка ношеная. – Волосы, ногти, кровь, – расширила список леди Пенелопа. – Если маг достаточно силен, хватит нескольких строк, написанных жертвой. Стакана, из которого та пила. Зеркала, в которое гляделась. – Значит, никаких зацепок? – Попробуем зацепиться, – утешил полицейский. – На поводке парень дня три проходил. Разузнаем, где бывал, с кем встречался. Сам он вряд ли вспомнит, но всегда отыщется кто-нибудь… – Шанна! – осенило меня. – Это его подруга, они в последние дни много времени проводили вместе. Но… нужно, чтобы ей сказал кто-то… Только не я. Я не смогу. Оливер понял. Кивнул успокаивающе: – Думаю, мистер Крейг найдет, кого послать к девушке. А вы… Вы обедали? Видимо, всем хотелось отвлечься, так почему бы не на оголодавшую девицу? Леди Пенелопа ухватилась за этот предлог первой. А если наставница за что бралась, перепадало всем. Досталось и ректору с инспектором – за то, что «совсем девочку задергали, даже поесть некогда», – и самой «девочке», от которой, по словам целительницы, только кожа да кости остались. Голода я не чувствовала, но заикнуться об этом было себе дороже. Оставалось радоваться, что Оливер не додумался послать за полноценным обедом в несколько блюд: сэндвич я в состоянии была жевать, запивая чаем, в который леди Райс плеснула успокоительной настойки. А когда пришла сестра с известием, что Норвуда уже устроили в палате, никто не заметил, как я завернула надкушенный бутерброд в салфетку и спрятала в карман. За окном, занавешенным дешевым тюлем, собирались сумерки, но света в палате не зажигали. Возможно, специально, хотя смысла в таких ухищрениях не было: все равно не рассмотреть ничего за бинтами в желтых пятнах целебной мази и розовых – просочившейся крови. Лишь закрытые глаза видны, краешек распухшей губы, подбородок, кончики пальцев… – Доктор Кленси обещал, что восстановление не затянется, – тихо сказал Оливер. Обнял за плечи, оттащил меня от Норвуда и усадил на пустую кровать. – Все будет хорошо. – Будет, – повторила я. Зажмурилась, но не смогла сдержать слез. Они просто лились из глаз, текли по щекам, капали с подбородка на платье. Откуда-то появился мягкий платок, стер с лица влажные дорожки, промокнул веки. Платок пах ветивером и грейпфрутом, деревом и солнцем… мужчиной, услужливо подставившим плечо под мою отяжелевшую голову…