– Не сказал? – удивился он. – Так то и случилось. Студент пропал. Мистер Кинкин. Сразу, как тренировку прервали, не кинулись, а уж когда мистер Вульф стал задания раздавать, обнаружилось. – Может, Мартин просто ушел, никого не предупредив? Не рано ли бить тревогу? – Так метки же, – развел руками инспектор. – Метки на каждого ставят на полигоне. Считают, кто пришел, кто ушел. Мистер Кинкин вот не уходил… Попрощавшись с полицейским, я вернулась в комнату, но от мысли снова улечься в кровать отказалась. Мэйтин говорил, что я что-нибудь придумаю, и я придумала. Сибил напророчила перемены, начало которым положит недоразумение. По-хорошему, мое присутствие здесь – уже недоразумение, и перемены начались в тот момент, когда я влезла в панталоны Элизабет. Но если требовалось другое предзнаменование, мнимая беременность подходила идеально. А милорд Райхон подсказал мне решение проблем с практикой по боевой магии. Прости, Элси. Не думала, на что тебя обрекаю, отправляя учиться именно на этот факультет. Но если, несмотря на трудности, тебе там нравилось, тоже прости. Потому что я тебя переведу. Займемся чем-нибудь не таким опасным и изнуряющим. Нет, не зоомагией. Я вышла из того возраста, когда мечтают выучить язык животных. Графу сказала бы пару ласковых при встрече, но он у меня и человеческий неплохо понимает. А мы, Элси, пойдем на целительский. Медицина у меня в крови. Дед это часто повторял. Неделю со мной не разговаривал, когда я документы на экономический подала. Забыл, как сам говорил, что в наше время рядовому врачу себя прокормить нелегко. Я нерядовым вряд ли стала бы. И тут в светила рваться не буду, лишь бы от полигона держаться подальше. – Неплохой план, – сказал вновь появившийся рядом бог. – А по исчезновениям что надумала? – Пока ничего. Наверное, стоит побывать на месте преступления? Или личные вещи жертвы осмотреть? – На личные вещи взглянуть можно, – подмигнул Мэйтин. – Полиции пока не до этого. А Кинкин жил в том же общежитии, что и один из твоих друзей. – Рысь? – Ну не эльф же? – усмехнулся он и снова исчез. Куратора я нашла на факультете. За неимением собственного кабинета мистер Вульф устроился в пустой аудитории, где проверял письменные задания, сверяясь со справочником. Глядя, как он, взяв очередную работу, с сомнением хмурит брови, листает книгу и расслабленно вздыхает, убедившись в своей правоте, трудно было сдержать улыбку. – Мисс Аштон? – Саймон захлопнул справочник и сунул его под стол. – Вы ко мне? – Да. Вот. – Приблизившись, я протянула ему заявление. – Милорд Райхон оставлял вам предписание на этот счет. – Сразу – да, но после он его отозвал. Не думала, что Оливер вспомнит обо мне после исчезновения Мартина. Какой у нас, однако, ответственный ректор! – Но я ведь все равно могу просить о переводе? – спросила с надеждой. – Да. Но почему вы хотите уйти… – Вульф заглянул в заявление и удивленно моргнул. – На целительский? – Мне кажется, это более подходящая для меня специальность. И родители так считают. Они не одобряли мой первоначальный выбор, ведь боевая магия вряд ли пригодится мне в будущем. – Моя мать тоже не обрадовалась, когда я поступил на боевой, – пожал плечами маг. – Тоже говорила, что я не найду приличной работы. Но я стал преподавателем. Достойная и уважаемая профессия. – Мать, наверное, вами гордится. – Пока не очень, – смутился молодой человек. – Я преподавателем не стану, – вернулась я к тому, зачем пришла. – Вряд ли у меня получится учить других. А навыки целителя всегда пригодятся. – Понимаю, – кивнул мистер Вульф. – Хоть мало кто решился бы на перевод на третьем курсе. Но некоторые вообще уходят из академии. Переводятся в Глисетский университет или в высшую школу Найтлопа. Уровень образования там ниже, зато спокойнее. Вы уже знаете о Мартине? – Да. – Вы не поэтому?.. – он поглядел на меня, на заявление и снова на меня. – Не поэтому, – заверила я. Саймон удовлетворенно кивнул, словно мой ответ совпал с тем, что он вычитал в справочнике, подписал заявление и пожелал мне удачи на новом месте. – Подпишите у декана нашего факультета, а затем – у декана целителей. Вы же согласовали перевод? – Конечно, – соврала я. Решить вопрос я планировала в обход деканатов. К четырем часам, когда бледное зимнее солнце уже опустилось к горизонту, я была в главном корпусе. – Милорд Райхон занят, – с неприятной улыбочкой сообщил секретарь. – Можете записаться на прием. В будущую среду вас устроит? – Нет. Будьте добры, сообщите милорду Райхону, что я хочу поговорить о происшествии на полигоне. Игнорировать упоминание полигона он не посмел. Проскользнул в едва приоткрытую дверь ректорского кабинета и практически тут же вышел. – Вас примут, – бросил так, словно согласие Оливера на разговор со мной оскорбило его до глубины души. – Спасибо, – поблагодарила я, поборов соблазн сказать что-нибудь едкое или хотя бы одарить его уничижительным взглядом, хорошо удававшимся аристократке Элизабет. Прошла в кабинет. – Присаживайтесь, мисс Аштон, – пригласил сидевший за столом ректор. – Я верно понял, у вас есть информация о сегодняшнем происшествии? – Да, – я опустила глаза, чтобы не смотреть ему в лицо. Отвлекало. – Почему вы не поделились ею с инспектором? – Не хотелось, чтобы кто-либо знал. Но и скрывать это не получится. – Я глубоко вдохнула, собираясь с духом, и выпалила: – Сегодня на полигоне пострадал не только Мартин Кинкин, но и я. – Каким образом? – в голосе Оливера слышался скепсис: Элси давно исчерпала лимит его доверия. – Во время тренировки что-то случилось. Что-то, из-за чего я… Я не могу использовать магию! – Эмоции Элизабет выплеснулись наружу, и последняя фраза прозвучала с неподдельным отчаянием. – Что, простите? – не выказывая и толики обеспокоенности, переспросил ректор. – Я не могу использовать магию, – всхлипнула я. – И в чем это проявляется? – Ни в чем. Ни в чем не проявляется! Плетения не плетутся, фигуры не складываются, потоков не вижу. Хорошо, на полигоне иллюзии были, а если бы настоящие зомби? Взглянув мельком на мужчину, отметила, что он задумался. Теперь нужно не упустить инициативу и подтолкнуть его к принятию правильного решения. – Я заявление написала, на целительский, – продолжила плаксиво. – К полигону и на сто ярдов не подойду! Лучше в больнице. Вы же сказали, что у меня способности… Но без магии даже там… Меня же не отчислят? Можно же это исправить? Вы ведь знаете как? Это была самая рискованная часть плана, но у меня все равно не вышло бы долго скрывать отсутствие способностей. А если моя проблема заинтересует ректора, у нас появится повод для общения. Я ведь уже решила, что нужно завязывать с дурацкими выходками Элизабет, до этого дня бывшими единственной причиной их встреч с Оливером. – Нельзя, чтобы все узнали, – лепетала я, кусая губы. – Это такой позор… Больше чем позор! Я была лучшей студенткой курса. Я… Я же все равно маг! – Да, – кивнул ректор. – Вы маг. Я не замечаю никаких изменений. Подняв руку над столом, он смотрел на меня, словно ждал чего-то, но дождался лишь того, что я вынула из кармана кружевной платочек и промокнула веки. – Неужели? – пробормотал с сомнением. – Вы же не скажете никому? – гнула я свое. – Это так ужасно. Как я ошибалась! Ужасное было впереди. Меня будто окатили ледяной водой и тут же сунули в морозильник. Тело сковало холодом, в глазах помутнело, словно их покрыла, а может, и правда покрыла, изморозь. От страха и боли хотелось орать, но закоченевший язык и губы не шевелились, лишь облачко пара вырвалось изо рта… – Элизабет! – в другой ситуации волнение в голосе Оливера меня порадовало бы. – Вы… Почему вы не закрылись?! Потому что не могу, идиот недоверчивый! Включилась «разморозка», и новая боль заставила тихонько, сколько позволяли не оттаявшие еще связки, заскулить. Затем – портал. Комната, утопающая в тумане. Чья-то неясная тень… – Оливер! – возмутилась тень женским голосом. – Я говорила, как меня нервирует… О боги, кто это? – В данный момент, леди Пенелопа, это ваша пациентка. А в будущем, думаю, ваша студентка. Леди Пенелопа. Удивительно, но мозги мне не совсем отморозило. Настоящая леди, работающая в больнице. Значит, меня переведут на целительский? Я довольно вздохнула и позволила себе потерять сознание, обмякнув в сильных руках Оливера. Романтическая сцена. Занавес.