– А пироги я, кстати, очень люблю, – улыбнулся Тине Данила, – идем с нами, у нас тут народные гуляния. Снова лабиринт коридоров, расходящихся в разные стороны. Остановившись у одной из дверей, Данила нажал на кнопку. Загорелся огонек камеры. Дверь открылась, и Егор узнал ту самую девицу-химика, что была с ними в «космическом доме». – Варвара Воеводина и ее лаборатория! – объявил Данила. Внушительных размеров лаборатория, судя по всему, была неплохо оснащена: стеклянные шкафы, микроскопы, колбы, какие-то непонятные приборы. Осмотревшись, Данила заметил, что Варварины владения похожи на алхимическую лабораторию. «Может, вы, Варвара – алхимик и занимаетесь зельеварением?» Варвара испуганно замахала руками, затрясла головой и залепетала: – Нет, нет, что вы! Я – нет, никогда! У нее было абсолютно серьезное лицо человека, начисто лишенного чувства юмора. Данила посмотрел на нее, промычал что-то вроде «н-да» и… махнул рукой: ну, не будем мешать! Следующее помещение, которое они посетили – вотчину очкастого хмурого подростка, – было под завязку заполнено компьютерами. Данила поздоровался с парнем: – Здорово, Поттер. – Я не Петр, а Кирилл, – пробормотал подросток. – Н-да… – снова начал Данила, но в этот миг откуда-то из-за стеллажа вылез огромный рыжий кот. Данила улыбнулся: – А кот у тебя вместо совы? Тоже нормальный вариант! Кот подошел к гостям Кирилла и, выделив из всех Тину, потерся о ее ноги. Тина вскрикнула: «Ах, какой миленький котик!» – и подмигнула Кириллу: – Можно я потом зайду познакомиться с ним поближе? Кирилл кивнул: – Можно. * * * Они вошли в просторный кабинет, похожий даже на небольшой зал, в центре которого стоял длинный стол; на стене здесь висел тот же большой экран, как и в кабинетах сотрудников. – Переговорная. Зал для совещаний. Дворец съездов! – объявил Данила, садясь за стол. – Как я понял, все коллективные тусовки предлагается проводить здесь. Ну рассаживайтесь, что стоите, как просватанные! Егор отметил, что в зале собрались те же люди, что были позавчера в доме владельца агентства; кроме Данилы Сумарокова, Тины и самого Егора с Аей здесь были химик Варвара, очкастый подросток – обладатель рыжего кота, мужчина со шрамом на лице и бритоголовый мужичок в кожаной куртке. «На сцене все те же, – усмехнулся Егор. – Ну-с, посмотрим, что будет дальше». Первой слово взяла Ая. Упомянув о полученной ею инструкции от мистера Четверга, в которой он попросил ее детально разъяснить сотрудникам суть их предстоящей работы, она приступила к делу. – Итак, задача агентства «Четверг», по крайней мере, та сторона его деятельности, которой будем заниматься мы с вами, заключается в оказании помощи – своего рода шоковой терапии людям, имеющим те или иные жизненные затруднения и психологические проблемы, – строго и четко начала Ая. – При этом проблемы могут быть самыми разными: кто-то из наших героев «выпал из реальности», потерявшись в мире компьютерных или иных химер, у кого-то кем-то или чем-то подавлена воля, кто-то хочет изменить свою жизнь, но ничего для этого не делает, кто-то не может прийти в себя после какой-нибудь трагедии, ну и так далее. В каждом конкретном случае мы должны составить индивидуальный план действий по решению проблемы героя исходя из особенностей дела. Перед каждым «делом» мы коллегиально отбираем будущего героя из кандидатур, список которых нам пересылает Кирилл Лиснянский (честно говоря, как этот список вообще составляется, я не знаю). Далее мы с Егором Осиповым составляем сценарий работы с клиентом, после чего этот сценарий претворяют в жизнь другие сотрудники агентства. Затем Ая рассказала о распределении обязанностей: сотрудники службы безопасности Иван Шевелев и Семен Чеботарев обеспечивают безопасность «клиентов», если речь идет о рискованной «ролевой игре»; Кирилл Лиснянский несет ответственность за техническое обеспечение агентства, Тина Скворцова выступает в роли коммуникатора и секретаря (связующее звено между сотрудниками и клиентами), Варвара Воеводина – специалист по «особым поручениям». – А кто будет контролировать весь процесс? – поинтересовался Иван Шевелев. – Полагаю, что это входит в полномочия нашего директора господина Сумарокова, – не без иронии ответила Ая, – и непосредственно самого владельца агентства. Кстати, в каждом кабинете имеется экран, с помощью которого наш шеф может общаться со всеми сотрудниками. Кроме того, любой из вас может отправлять ему сообщения по внутренней почте, соответственно, вся обратная связь будет поступать на вашу рабочую почту. Монитор и внутреннюю почту мы также можем использовать для связи друг с другом. Пока вкратце все. Есть вопросы? Вопросов было так много, что сразу никто и не решился их озвучить, тем более что сформулировать вопрос, когда все, решительно все, непонятно, не так-то просто. Наконец голос подал Данила Сумароков: – Ну, у меня есть вопрос, вернее, замечание, впрочем, понимайте, как хотите. Мне в принципе непонятно, как мы будем оказывать эту самую «психологическую» помощь! Сдается мне, что человеку, который нашел бы какие-то готовые рецепты для решения психологических проблем «из числа самых распространенных», как вы говорите, давно дали бы нобелевскую премию! Ха-ха… Ну, предположим, напридумываем мы всяких встрясок и шоков для человека, и где же здесь чудо? Разве что он чудом выживет и не тронется окончательно. Может быть, человеку нужно совсем иное – ну там, тепло, забота, разговор по душам… Ая пожала плечами: – Да, все это, конечно, звучит странно, но давайте посмотрим, что из этого выйдет на практике. – Давайте! – Данила расплылся широчайшей, ослепительно белозубой (особенно на фоне его загорелого лица) улыбкой. – Есть еще предложение! Раз уж нам предстоит работать вместе, предлагаю нам всем познакомиться поближе?! Явного экстраверта Сумарокова тут же поддержал такой же человек с душой нараспашку – Тина Скворцова, которая предложила всем присутствующим рассказать о себе то, что он сочтет нужным. Типичные интроверты, коих среди сотрудников оказалось большинство, угрюмо молчали. Ни застегнутая на все пуговицы своего почти военного мундира психолог Кайгородская, ни писатель Осипов – «весь мир в себе», ни меланхоличный Иван Шевелев, ни замкнутый подросток Кирилл Лиснянский, ни тем более мастер покерного блефа Семен Чеботарев не считали нужным ничего о себе рассказывать; лица непроницаемые, на губах ни тени улыбки – ни достучаться, ни вызвать на откровенность. Осознав тяжесть задачи, Данила вздохнул: – Здесь собрались исключительно серьезные люди! А я-то хотел предложить поиграть «в бутылочку» на раздевание! Что с вами, Варвара? Умоляю, не падайте в обморок! Ладно, попробуем по-другому. Начнем с двух вопросов из области психологии. Кстати, Кайгородская, с вас коньяк – я, между прочим, выполняю за вас вашу работу! Ая одарила Данилу тяжелым взглядом, уже не считая нужным скрывать раздражение, и на его загорелом лице вновь расцвела улыбка – Даниле явно нравилось поддевать Кайгородскую. – А хотите, я принесу для всех пирожки и сделаю чай? – вступила в разговор Тина. – Прекрасная идея, золото мое! – благосклонно кивнул Данила. – Я помогу! – вскинулась Варвара. * * * Когда девушки вышли на корпоративную кухню, Тина поблагодарила Варю за помощь, и с ходу, такая уж она была эта Тина Скворцова – всех обниму и согрею, – предложила Варе дружбу. И если бы вселенной действительно можно было управлять (в чем Тина ничуть не сомневалась) и делали бы это такие люди, как Тина, – о, какая бы это была вселенная! Полная добра и душевного тепла – мир, где все бы любили друг друга и танцевали, одним словом – индийское кино, а не вселенная! Даже Варя, похожая не на цветущую девушку, а на замороженную курицу (такая же белая и безжизненная), почувствовала мощное тепло, исходящее от Тины. Рыжая, сдобная Тина словно излучала солнечные лучи, которые согревали окружающих. …Два часа назад Варя стояла посреди своей новой лаборатории в полной растерянности. Нет, лаборатория была прекрасно оснащена (лучше, чем лаборатория в институте, где она до недавнего времени работала), и условия для работы ей создали идеальные, но абсолютно чужая среда и неопределенность собственного будущего вводили Варю в уныние. И вот, когда ее отчаяние сгустилось до абсолютного мрака, в дверь лаборатории постучали. Открыв, Варя увидела на пороге рыжую полную девицу в джинсовом комбинезоне, облепленном значками кошачьей тематики. – Привет, – широко, во всю ширь души, улыбнулась рыжая, – я – Тина. Будем знакомы? Варя протянула Тине свою сухую, холодную руку. Тина взяла руку Вари в свою ладонь, мягкую, теплую, и крепко сжала: – Ой, чего ты такая холодная? Давай согрею! Через десять минут у Вари создалось ощущение, что она знает Тину давным-давно; у нее даже мелькнула мысль, что вряд ли агентство может быть местом притяжения «злых сил», если в нем работают такие люди, как Тина, к которым ничто плохое не липнет. Помимо Тины Варю поддержал загорелый, бородатый парень, представившийся директором агентства, – Данила Сумароков. В нем было что-то теплое, человеческое, располагающее; Варя неуклюже пыталась отзываться на его шутки и, очевидно, искреннее стремление помочь ей. «Варвара, не тушуйтесь, – ободрил ее Данила, – все будет хорошо! Вот увидите». Благодаря поддержке Данилы и Тины к моменту встречи сотрудников агентства в зале для совещаний Варя чувствовала себя гораздо спокойнее. Кстати, первым делом в зале она отыскала глазами Ивана; увидев ее, он сухо кивнул. …Варина новая подруга Тина подмигнула ей – тебе пойдет этот значок! – и, отцепив один из многочисленных веселеньких значков, украшавших ее комбинезон, она прицепила его к Вариному свитеру. Варя даже опомниться не успела, как на ее сером свитере заплясал озорной оранжевый кот. – Так лучше! – заверила Тина. – Веселее! Держи пакет с пирожками, сейчас всех угостим! * * * Откусив пирожок с капустой, Данила предложил коллегам (по работе или несчастью?) ответить на несколько вопросов с тем, чтобы поближе узнать друг друга. – Вот, скажем, товарищи, скажите мне коротко, что для вас жизнь: приключение или испытание? При этом по его улыбающейся физиономии было понятно, что в его случае жизнь – веселое приключение, и ни на какой другой вариант Данила не согласен. – Скорее приключение, – поддержала Данилу Тина. – Испытание, – то ли созналась, то ли возразила искателям приключений психолог Кайгородская. Испытателями себя ощущали Егор Осипов и Иван Шевелев, а Семен Чеботарев мелодраматично ответил, что для него жизнь – игра. Когда очередь дошла до Кирилла Лиснянского, то он, поправив очки, мрачно выдавил, что в его понимании жизнь – это сплошное страдание. Выслушав его буддийский ответ, Данила хмыкнул: – Поздравляю! Ну и коллектив у нас – подобрались исключительные зануды! Ладно, приступаем ко второму вопросу. Ваша «точка страха»? Что для вас самое страшное? Что скажете, Чеботарев? Услышав вопрос, Семен Чеботарев только хмыкнул: а какого ответа вы ждете от игрока, господа хорошие? Страх любого игрока – проиграть по-крупному! Когда очередь отвечать дошла до Тины, она, вздохнув и бросив взгляд на того единственного, кому предназначался ее ответ, сказала, что самое страшное для нее – не встретить взаимности в любви. Потому что так не должно быть: если ты кого-то любишь всем сердцем – этот человек должен ответить тебе. Любовью на любовь – это естественно. Иван Шевелев долго думал, прежде чем ответить на вопрос (скорее не над ответом, а над тем, нужно ли вообще что-то отвечать), потом выдавил, что самое страшное, с его точки зрения, – совершить нечто непоправимое, то, что никогда не сможешь исправить. Точка. Без расшифровки.