— Верю. Тебе одному я и верю. Господи, Рейден Броуд, да что же ты за мотылёк такой? — Твой, единственный в своём роде. Я тебя не отпущу. Не отпущу… — Я не уйду. Никогда не уйду. Прости меня, что сдалась. Прости, что призналась и взяла вину на себя. Прости, просто я в жизни никого так сильно не любила, как тебя. Прости меня… — Этого достаточно, чтобы быть прощённой за всё. Для тебя я всегда найду прощение, бабочка. Но я требую возмещения убытков. Ты обязана дать мне тепло, любовь и, наконец-то, взлететь со мной выше. Ещё выше. Ты готова? — Рейден снова целует меня в губы, и я киваю. — Да. Я готова ко всему, что ты ни попросишь. Отмой меня, пожалуйста, от этой грязи. Очисти меня, как ты делал это раньше. Люби меня и никогда не отпускай. А я обещаю, что буду дальше учиться, как это быть твоей бабочкой, а не тёмным мотыльком с разрушенными мечтами. Я хочу домой. Отвези меня домой, Рейден. Отвези меня в наш дом. Навсегда, — прошу я, обнимая его и вдыхая такой родной аромат. Я научусь быть достойной его. Теперь я буду жить для него и ради него. Желание и возможность стать бабочкой в этом мире может быть смертельно. Жизнь у них недолгая. Но если найти кокон мотылька и спрятаться в нём, то всё возможно. Бороться до конца. И даже не самой. Многое во мне изменилось за эти живительные минуты. Я словно возродилась, и вся темнота осталась где-то там, за спиной. Все мои демоны испугались одного очень странного мотылька, который слишком упрям, чтобы сдаваться. И я полюбила его. Моя любовь очень редкое явление, особенно к мужчинам. Но Рейдену Броуду каким-то образом удалось показать мне, что любовь — это не больно. Да, это сложно, но боль, настоящая боль, которую многие путают с другими эмоциями, не имеет места здесь. Трудности на этом вряд ли закончатся. Это ведь жизнь, и у неё свои обстоятельства. Но бояться я больше не буду. Я обрела новую семью, и она дала мне кислород, чтобы жить. Она дала мне так много, и теперь я позволю себе любить их, показать им это и вернусь, чтобы сделать что-то сумасшедшее. К примеру, воплощу каждую мечту моего мотылька в жизнь. Каждую. Потому что с ним любая мечта превращается в мою улыбку. И я доверю ему свою жизнь. Это добровольно. Это настоящее. А прошлое пусть останется именно там, где ему и следует быть. За спиной. Главное, лететь дальше. Учиться и не бояться. Что ж, пришло время остаться с Рейденом Броудом навсегда и сделать его счастливым. Эпилог Рейден Пять месяцев спустя… Шайди взволнованно мечется передо мной, и вновь раздаётся крик Тины. — Господи, какой ужас. Она орёт уже второй час, а всё никак. Почему они ничего не делают? Почему не помогают ей? — возмущается она. — Это всего лишь роды, любимая, успокойся. Скоро всё закончится, — хватаю её за руку и притягиваю к себе. — Но, Рейден, ей больно, — она упрямо поджимает губы и поворачивается в сторону палаты, откуда снова доносятся крик Тины и голоса акушера и медсестёр. — Я не буду оригинальным, если скажу, что она всего лишь выплёвывает из себя ребёнка? — издаю смешок, отчего получаю злой взгляд от Шайди. — Тебе всё бы посмеяться, Рейден. А она… Шайди замолкает, когда мы слышим крик ребёнка. Слава Богу. Я сам думал, что это никогда не закончится. Первенец четы Грир появился на свет всего лишь через двенадцать часов мучений его матери и вымотал все мои нервы. Ловлю улыбку Шай, и она облегчённо прикрывает глаза. Аарон выскакивает из палаты и снимает маску. — Сын! У нас родился сын! — кричит он. Я обнимаю его, а он плачет. В моей груди сердце всё же сжимается от слабой боли. Мне жаль, что я никогда этого не почувствую, но не настолько, чтобы горевать и не видеть плюсов в своей судьбе. Шайди после тюремного заключения восстанавливалась долго. Хотя все мы пытались ей помочь, но она не воспринимала никого, кроме меня, а я насмотреться на неё не мог. Мне было мало. Очень мало прикосновений. Мы не отрывались друг от друга и до сих пор это сделать не можем. Месяц Шайди снились кошмары, и только ей известно, что она пережила там, и как над ней издевались. Увидев её на дороге, похудевшую, изнурённую, с раной на губе, обкромсанными волосами и с синяками на теле, я страдал так сильно, пытаясь облегчить её возвращение. Это было сложно. Говорить. Признаваться. Любить. Но Шайди не сдавалась. Теперь была её очередь бороться за нас, и она это делала. Порой заставляла себя выходить на улицу и встречаться с людьми. Она медленно, но верно расправляла свои красивые крылья рядом со мной и прикасалась ко мне постоянно, словно проверяя, здесь ли я. Я был рядом тогда и рядом до сих пор. Я, по советам психолога, постоянно находился рядом с Шай и старался не упоминать о её чудовищных криках по ночам, а просто обнимал. Она затихала, только когда слышала мой голос, и это было страшно. Но мы справились вместе. Потихоньку она начала привыкать к нормальной жизни, заниматься воспитанием Скайлер, над которой оформила опеку, и мне эта девочка порой даже нравится, когда не показывает характер, за который я бы прибил её. У нас много общего. Мы любим смотреть мультики и есть фастфуд, чем балуем себя, пока Шай не видит. Конечно, меньше ссориться мы не стали. Шайди никогда не будет тихой и безэмоциональной женщиной со мной. И я обожаю доводить её до крика, чтобы иметь шанс показать, кто в доме хозяин. Я люблю свою семью вот такой, какая она сейчас у нас. Корпорация Мертона процветает. Хоть меня и уволили, но я снова прошёл собеседование и работаю в ней, но не на том месте, что раньше. Я так и не снялся в фильме, мои заказы уменьшились, от некоторых отказался сам, но нашёл себя в другом. Мне не жаль было терять всё это. Популярность оказалась не моей мечтой. А вот другие фантазии мы воплощаем в жизнь. Шайди получила своё наследство после смертной казни родителей, об этом мы никогда не говорим. Мы закрыли эту дверь, как и другие, которые чуть не уничтожили нас обоих. Мы живём дальше. Мы учимся это делать и каждый день узнаём что-то новое. Месяц назад мы открыли ресторан, в котором Шайди стала финансовым директором и полностью взяла управление на себя. По отзывам критиков, у нас получилось воплотить нашу мечту, и теперь это семейное уютное местечко, в котором постоянно не хватает мест, и все столики на ближайшее время забронированы. А я сейчас работаю в отделе набора и распределения персонала. Ищу скрытые таланты у молодых и не очень моделей, чтобы открыть им мир бабочек. Но одну я всё же спрятал у себя. Дом мы ещё не достроили. Мы его строим вместе, как и мечтали. Сначала фундамент, а затем стены. Надеюсь, что через год мы всё же завершим строительство и переедем в него, подарив пентхаус Скай на восемнадцатилетие. Но это всё исполнится, если Шайди снова не решит сделать перепланировку, потому что гостиная должна выходить окнами прямо на океан, а через месяц она хочет видеть там столовую, чтобы ужинать и смотреть на закат солнца. Это выматывает, но строить дом для своей семьи я никогда не устану, даже с кучей перепланировок. Я доволен всем, что у нас происходит, ведь каждый день просыпаюсь рядом с любимой женщиной и вижу её улыбку. Я слышу её голос и наслаждаюсь нашей жизнью. Я летаю рядом с ней. Что до Пенни, то она продолжает работать агентом, и у неё новые серьёзные отношения. Она часто появляется у меня в офисе, чтобы поскулить или же выплеснуть свой красноречивый яд, пожаловаться или предложить выпить. Джек тоже делает успехи. После того как я отказался от роли, то Салли подсуетился, и теперь он снимается вместо меня, и в ближайшем будущем мы пойдём на премьеру. Моя мама вернулась на работу в больницу и снова радуется тому, что может спокойно занять себя любимым делом без прессы и усиленного внимания ко мне. Она с радостью приняла Скай в нашу семью и требует называть себя бабушкой. Элеонор продолжает находиться рядом с нами и разводить всех по углам, когда за столом начинается ссора из-за очередной выходки Скай в школе или же её тайной встречи с мальчиком. Всё вроде бы хорошо, но недостаточно, чтобы сказать, что все наши мечты сбылись. — Это был тяжёлый день. Очень тяжёлый день, и я хочу пойти в душ, а потом спать, — говорю, зевая, и вхожу в квартиру. — Ты пищал от радости, когда держал на руках этого младенца, мотылёк. Да и именно из-за тебя мы задержались там. Ты всё не мог наговориться с Аароном, хотя Тина уже спала, как и их сын, — упрекает меня Шай, поднимаясь наверх. — Он хотел поделиться эмоциями, и я не мог отказать ему в этом. Он стал отцом после стольких лет. Это же здорово. Да, Шай не разделяет моего восторга, но я не перестал любить детей меньше из-за того, что случилось с ней. Мы избегаем этой темы. Я не хочу давить на Шай и стремительно нестись по воздуху, как раньше. Всему своё время. Пока Шайди проверяет Скай в её комнате, снова раздаётся её возмущение по поводу того, что сестра переписывается с каким-то парнем в чате, вместо того, чтобы спать, ведь завтра рано утром в школу, я закатываю глаза и направляюсь душ. Одно и то же. Шай всё никак не может привыкнуть к тому, что Скайлер уже семнадцать, и она встречается с мальчиками и даже целуется с ними. Порой это очень смешно. Распахиваю глаза, ощущая, как нежные ладони проходят по моей спине. Оборачиваюсь и вижу Шай, улыбающуюся мне. — Можно с тобой? — шепчет она. — Нужно, бабочка, — притягиваю её к себе и целую. Как в первый раз. Не в последний. — Не сейчас. Я хочу с тобой кое о чём поговорить, — Шай выскальзывает из моих рук, быстро омывая своё тело губкой, и передаёт её мне. — Но… — Жду тебя в спальне, — подмигивая, она исчезает из душа, вынуждая меня тоже поторопиться. Обещание жаркой ночи после такого продолжительного и изнуряющего дня дарит мне невероятную энергию. Выскакиваю в спальню и улыбаюсь, смотря на Шай, стоящую в ночной сорочке у панорамного окна. Высоко в небе светит луна, и я могу насладиться мягкими изгибами своей любимой. — Прямо здесь? И даже до кровати не дойдём? — игриво интересуюсь я. — Дойдём, но сначала… — Шай отходит от меня на шаг, и в её руках я замечаю знакомую потёртую коробочку. — Рейден Броуд, согласишься ли ты жениться на мне и одеть на мой палец это восхитительное кольцо, которое я отвергла из-за страха снова ощутить боль? Я люблю тебя, и хочу будущего только с тобой. Сегодня я увидела, каким ты был в больнице, и хочу попробовать дать тебе то, чего нам так не хватает. Ты вырвал меня из ада. Ты подарил мне настоящий рай, в тепле и солнце. Ты научил меня радоваться жизни, и я хочу подарить тебе больше, чем у нас есть. Ты превратил меня в бабочку. Женись на мне, мотылёк. И давай попытаемся создать новый кокон, в котором будет расти жизнь. Наша жизнь, — ей с трудом даются слова, а я настолько шокирован, что даже приоткрываю рот. Я боялся снова затронуть эту тему. Прятал коробочку с кольцом везде и носил её с собой. Я даже не думал о том, что Шайди готова к тому, чтобы стать миссис Броуд. — Рейден? — Шай нервно кусает губу. — Чёрт, бабочка, да я сейчас взорвусь от счастья. Конечно, да! Да! Ты выйдешь за меня? Ты станешь моей женой? Моей навсегда? — шепчу, обхватывая её руку с коробочкой. — Я давно уже твоя навсегда, Рейден Броуд. Самый наглый мотылёк в мире. Я хочу быть твоей женой больше всего на свете. Хочу, чтобы ты внёс меня в этот чёртов дом, и мы остались в нём навечно. Хочу попробовать подарить тебе ребёнка любым возможным способом. Хочу открыть с тобой новый мир и показать старый, который живёт внутри меня, благодаря тебе. Хочу многого с тобой. Что-то впервые, а что-то постоянно. Я люблю тебя, мой прекрасный мотылёк. Да. Для тебя всегда — да. Я… А большего мне и не нужно. Впиваюсь губами в её губы. Кольцо вместе с коробочкой падает на пол, и я поднимаю Шай на руки. Я целую её и слышу смех. Теперь всё. Я стану мужем, настоящим мужем, и скоро наше навсегда станет реальностью. Через всё в этой жизни можно пройти, если захотеть. И я буду бороться дальше. У нас будет ребёнок, я в это верю. Даже если Шайди не сможет его родить, то всегда есть сотни вариантов, как обойти препятствия или же перелететь через них. Не стоит бояться быть мотыльком, ведь у него столько шансов впереди. И он может добиться большего, чем бабочка. Не стоит недооценивать мотыльков. Хоть они и безлики, но у каждого есть огромное сердце, которое умеет любить. Надо просто лететь дальше и остаться где-то навсегда.