— Привет, сынок. Элеонор помогла мне подобрать костюм. Юбка и жакет. Как ты думаешь, не дёшево? — Господи, мам, прекрати. Ты изумительно выглядишь. Это всего лишь обед, и там не будет ни прессы, ни фотографов. Там все свои, — закатываю глаза и цокаю. — Ладно. Хорошо, тогда я готова… — Подожди, — останавливаю маму у двери. — Что случилось? — испуганно шепчет она. — Ничего такого. Но мы поедем не одни. Внизу в машине нас ждёт Шай. И я надеюсь, что ты не будешь смущать её вопросами о наших отношениях. Ей сейчас сложно, — нервно произношу я. — Сынок, я рада за вас, и поверь мне, это лучшая новость за последнее время. Я счастлива, что вы нашли компромисс и налаживаете отношения. Ты же уже сказал ей, что не просто спишь с ней, верно? Я имею в виду тебе ведь от Шайди не только интимная близость нужна? — Вот об этом я и говорю, мам. Прекрати. И нет, меня интересует не только секс с ней. Боже, давай закроем тему. Не упоминай ни о чём подобном при ней, пожалуйста. Лучше с Элеонор обсуждай это, но не с ней. Прошу тебя, я… — Ден, я не дура. Я всё понимаю, но я, как и любая мать, хочу для своего сына хорошее будущее, семью и детей. Вы же обсуждали это? — Нет, мам, мы это ещё не обсуждали. Всё очень сложно. Шай только начала открываться мне и не бояться последствий своего прошлого. Я напугаю её, если начну разглагольствовать о свадьбе, семье и детях, — раздражённо передёргиваю плечами и открываю для мамы дверь квартиры. — Но время придёт. И я бы не советовала вам тянуть. Тебе уже тридцать, да и она не девочка. Старородящие женщины встречаются с серьёзными трудностями во время родов, да и, вообще… — Боже, мам! Хватит! Прекрати нести чушь, умоляю тебя. Какие дети? Я не отрицаю, что в будущем мы обсудим это с ней, но не сегодня. Я убеждал её пойти со мной на обед несколько дней, мы ругались из-за этого. Мы… чёрт, мам, просто думай о бабочках, а не о том, что тебя не касается, — рычу я. Вот этого ещё не хватало. Моя мама обожает лезть не в своё дело. И теперь я уже не думаю, что было прекрасной идеей пригласить маму на обед и отказаться от предложения Шай ехать по отдельности. Но выбирать между ними я не могу. Точнее, я выберу Шай, как бы жестоко это ни выглядело по отношению к маме. — Ладно-ладно, сынок. Не ругайся. Буду молчать и улыбаться. Ты слишком взволнован предстоящим обедом, — мама обиженно поджимает губы, а я тяжело вздыхаю. Мы молча доходим до машины, и я открываю дверь для мамы на заднее сиденье. Моментально юркаю в водительское кресло, пока они здороваются. Меня немного трясёт от напряжения. Музыку… включил бы её, но Шай не любит, только тишину. — Навигатор показывает, что нам ехать около сорока минут, — стараясь разрядить обстановку, произношу я. В ответ получаю молчание от обеих. Шай смотрит в окно. Мама смотрит на Шай, и я вижу, что она прикладывает уйму усилий, чтобы молчать. Боже. Я готов выпрыгнуть на скорости из этой машины, только бы не ощущать такого дискомфорта. Наверное, сорок минут, которые мы проехали, прежде чем остановиться у массивных ворот особняка Рокси, показались мне адом. Мне даже дышать сложно в такой обстановке. Нас пропускают внутрь, и я оглядываюсь, медленно проезжая по дорожке к белоснежному огромному особняку, стоящему полукругом. Немыслимое количество фонтанов, искусно выполненные фигуры в греческом стиле — всё такое орущее, что сюда вложили миллиарды долларов, что становится страшно даже выходить из машины. Но лучше это, чем ощущать, как покалывает кислород и щиплет кожу. — Вау, вот это дом, — восхищённо шепчет мама. — Выбор Келли. Она всегда хотела быть королевой, — фыркает Шай. Бросаю на неё взгляд, умоляя не развивать данную тему, но она даже на меня не смотрит. Шайди идёт первой, а мы с мамой за ней. И если бы мама не вцепилась в мою руку, озираясь вокруг, то я бы обнял Шай, и всё было бы… нормально. Чёрт, хреновый из меня сын выходит. — Шайди! — мистер Роксборро целует Шай в щёку, приветствуя нас в холле, а затем и Келли радостно обнимает Шай, которой это не нравится, и она всем своим видом показывает, что её сейчас стошнит. Боже… — Рейден, миссис Броуд или мисс… простите, мы с вами лично не знакомы… — Ох, простите. Мистер Роксборро, это моя мама миссис Броуд. Родители моего отца заставили её взять их фамилию, как и стать миссис, а не мисс. Они очень любили маму и заботились о ней и обо мне. Моя бабушка болела, сильно болела последнее время и… — замолкаю, замечая, что все смотрят на меня, как на придурка. Вот идиот. Да я нервничаю так, что сдохнуть мне бы на месте! — Можно просто Табита, мистер Роксборро, — мама первая отмирает и протягивает руку для рукопожатия. — Тогда и мне следует представиться в более свободной обстановке. Мертон, а это моя красавица жена Келли. Мы рады видеть вас сегодня в таком составе. Вы прибыли последними, поэтому Келли покажет вам гостиную и познакомит с остальными гостями, — мистер Роксборро, пожав маме руку, подталкивает нас вперёд к своей жене, а сам показывает головой Шай отойти с ним. — Хм, простите, миссис Роксборро, вы не могли бы провести мою маму. Она немного застенчива, но когда найдёт Элеонор, то будет чувствовать себя лучше, — отпускаю мамину руку и отхожу к Шай. Ни черта я не согласен, чтобы обо мне говорили за моей спиной. Пусть всё будет в лицо. — Ох, конечно. Табита, здесь только близкие друзья и наши дети. Они, наконец-то, прилетели за несколько лет, чтобы отпраздновать с нами… — Мне ли не знать, Келли. Я сына чаще вижу в рекламе, чем у себя в гостях. Закатываю глаза и провалиться мне сквозь землю. — Шай. Моя ладонь ложится на её талию. — Мистер Роксборро, если вам есть что сказать о наших отношениях, то скажите мне это в лицо, — уверенно перевожу взгляд на босса. Он приподнимает уголок губ, а затем смеётся. — Рейден, мне нравится твоё желание защищаться, но только не от меня. Я хотел бы обсудить с Шайди личный вопрос. — Все личные вопросы Шай касаются и меня, поэтому можете говорить, — упорно не желаю оставлять её одну. Нет. Она испугается. Она убежит. У неё снова в голове что-то переклинит, и я не позволю этому случиться. Не сегодня. — Рейден! — возмущённо шипит Шай. Перевожу на неё взгляд, полный уверенности, и она поджимает губы. — Я лишь хотел сказать Шайди о том, что она верно выбрала свой путь. Приходит время, и прошлое должно остаться в прошлом, а будущее стать намного важнее. И я желал высказаться о том, насколько рад видеть вас вместе. Добро пожаловать, и надеюсь, что теперь вы оба сможете преодолеть личные трудности и недомолвки. Они не стоят того, чтобы терять то, что сейчас есть между вами. Поверьте человеку, который практически побывал на том свете. И меня не волнуют газетные статьи, как и слухи о том, что Рейден стал популярным из-за секса с тобой, Шайди. Игнорируйте это, и скоро им надоест. Сегодня принято благодарить, и я хочу поблагодарить вас обоих за то, что дали мне увидеть нечто абсолютно невероятное. Добро пожаловать. От слов мистера Роксборро у меня что-то расцветает в груди. Он вроде отца для Шай и словно сейчас дал мне своё благословение на отношения с его дочерью. Это многого стоит. Мы остаёмся одни в холле, и я притягиваю к себе Шай за талию. — Я нервничаю, — шепчет она. — А Мертон так, вообще, из ума выжил. — Я тоже, но он просто любит тебя, Шайди. И я люблю тебя. Пошли. Я специально не завтракал, чтобы влезло побольше. — Рейден, — Шай подавляет смех, и я немного расслабляюсь. Она ведёт меня за собой в огромную гостиную, я бы даже сказал, что это мини-банкетный зал, в котором играет живой оркестр, довольно много богатых людей и даже знакомых. — Боже! Мамочка моя родная, это случилось! Индейку не зря прикончили! — визжит Тина и, подскакивая к нам, целует в щёку Шай. — Ты бы потише, — цокает она. — Ден, какой ты молодец, — Тина обнимает меня, и я киваю ей. — Аарон. — Ты привёл Круэллу, не зря я отложил съёмку. Здесь есть на что посмотреть, — смеётся Аарон, пожимая мне руку. Шай делает шаг в сторону. Нет. — Я привёл любимую. Закончим на этом, — поправляю его, успевая обнять Шай за талию и снова притянуть к себе. Ей это не нравится. На нас смотрят и нас обсуждают, особенно после вчерашнего и, вероятно, из-за жёлтой прессы, начавшей обгладывать наши кости. Слишком много внимания для неё одной, и она чувствует себя некомфортно. Очень некомфортно. Я бы всё сделал, чтобы снять с неё это напряжение, но не могу. Она должна сама перебороть себя и понять, что я рядом. — Мы пройдёмся немного, — произношу, ощущая невероятно сильное давление со всех сторон. Шай молча следует за мной мимо гостей, осматривающих нас так, словно мы с ней два гуманоида, поступивших на вскрытие. Ничего. Терплю дальше. Едва мы доходим до распахнутых балконных дверей, выходящих в сад, довольно приличный по размерам и безумно красивый, как раздаётся голос мистера Роксборро: — Дорогие наши гости, мы всех ждём за столом. Время праздничного обеда. Чёрт. Шай молчит. Меня это пугает. Она слишком напряжена, и, кажется, что едва держится. Она так сильно сжимает губы, что они становятся белыми, когда мы входим в столовую. Я ищу глазами наши имена на карточках. Рядом с нами сидят моя мать и Элеонор, затем Аарон и Тина, ещё несколько знакомых с работы, а во главе стола хозяева. По бокам их дети и внуки… боже, у меня голова идёт кругом. Хочется выпить, но я делаю только глоток воды, слушая речь мистера Роксборро и его благодарности за то, что он имеет. Точнее, он поёт дифирамбы своей семье и в конце Шайди, отчего она втягивает голову в плечи, и все смотрят на неё. Бросаю злой взгляд на Рокси. Вот надо было это делать? А то он не в курсе, что все считают Шайди его любовницей. Кажется, это невысказанное вслух гостями, по возрасту схожими с моей мамой, слово повисает в воздухе. Они смотрят на Шай осуждающе. Суки. У меня кулаки сжимаются от злости, но я терплю. Ещё терплю. Мог бы и меня упомянуть, сказать что-то вроде, что Шай пришла не одна, а со мной. Хотя, думаю, все читали газеты, кроме меня. Я не успел, а письмо с претензиями от Салли проигнорировал, как и от Пенни. Только билет скачал. Мне душно. Очень жарко и даже есть не хочется. Сначала выносят лёгкие закуски, а за ними — огромную индейку, точнее, их три. Пахнет изумительно. Аарон что-то спрашивает у меня про работу, но я глупо моргаю и пожимаю плечами. Никто на нашей стороне не разговаривает. То есть ни я, ни Шай не подаём голоса. Терплю. Может быть, я рано решился на совместный с Шай официальный выход, особенно вот такой? Может быть, я сам не готов и не научился себя вести так, словно меня не волнуют едкие взгляды и шушуканье? Я торопил события. Хорошо, признаю. Но я думал, что всё будет, действительно, просто, и здесь на самом деле будет царить дух праздника. А вышло дерьмо какое-то. Шай смотрит на свою тарелку, и я нахожу её руку под столом. Крепко сжимаю, и она поворачивает ко мне голову. А глаза тёмные и напуганные. Ей как будто больно находиться здесь. Больно быть частью большого мира. Больно, просто больно. Всё, моё терпение заканчивается. Я не могу. Наклоняясь к маме, шепчу ей о том, что ухожу. И прошу её добраться до дома вместе с Элеонор. — Пошли, — уверенно поднимаюсь со стула, и за столом все замолкают. — Мистер Роксборро, миссис Роксборро, мы с Шайди благодарим вас за приглашение и прекрасный обед, но нам пора. У меня съёмки, а Шайди должна вернуться в офис. Было приятно со всеми познакомиться и провести время. До свидания, — чётко и звонко произношу я. Никто не успевает отреагировать, а я уже тащу за собой Шай, безвольно следующую за мной. Едва мы вылетаем за дверь, поворачиваю её к себе и целую в губы.