Вела ласково улыбнулась, вставая. – Поверь, он тоже очень тебя любит. Я не призываю простить те слова, которые ты слышала и которые так больно ранили тебя. Этот выбор должна сделать только ты. Но я знаю Гравенда с детства. И точно знаю, что он безмерно любит тебя. У него сложный характер, и иногда он пытается доказать себе и другим, что не способен любить, прячась за маской равнодушия и холода. Но у него в груди трепетное сердце, в котором живет любовь только к тебе. Ему сложно было признать это. Но сейчас от тебя зависит и ваше с ним будущее, и дашь ли ты ему шанс доказать свою преданность и любовь. – Не знаю… Я хочу ему верить… но не могу. – Я тебя понимаю. Ну что же, возможно еще не пришло время для этого. А сейчас скажи – хочешь ли ты вернуться в свое время или готова остаться здесь, чтобы помочь людям Вайтонса одолеть врагов? Тебе решать. И если ты выберешь первое, клянусь, ни я, ни кто-либо другой больше никогда не появятся в твоей жизни. Ты вернешься именно в тот день, когда собиралась в поход и проживешь долгую жизнь. Если ты решишь остаться, я не знаю, каким будет твое будущее. Возможно, ты погибнешь на поле боя, может быть, у тебя всё получится и Вайтонс станет свободной страной. Выбор делать тебе. Решай, каким он будет. Жанна молчала. Всё это казалось сном. Она несколько долгих минут напряженно стояла, спрашивая свое сердце, и с каждой секундой понимала, что у нее только один выбор. – Я остаюсь – уверенно вымолвила она, устремив на Велу твердый взгляд серых глаз. – Умница – улыбнувшись, прошептала женщина – А сейчас тебе надо отдохнуть, как следует. Вскоре ты вернешься в Вайтонс. Глава 35 Вот уже пять дней Гравенд ходил чернее тучи. С тех пор, как исчезла Жанна, он не мог найти себе покоя. Он в отчаянье думал, что навсегда ее потерял, так и не доказав своей преданности и любви. Со слабой надеждой Гравенд верил, что Вела может ему помочь, но она не приходила, а где ее искать он не знал. На следующий день после суда, Гравенд уже точно знал, кто убил его мать. Все его догадки относительно заговора Ялии и Руслана подтвердились, когда он вывел на чистую воду Камсену, которая в слезах бросилась к нему в ноги просить прощение и во всем созналась. Именно она, по поручению Ялии подсыпала яд в стакан с водой и подбросила флакон Жанне в комнату. Она искренне раскаивалась, но, конечно, не могла уйти от ответственности. Тем не менее, когда Гравенд готов был передать под суд всю эту троицу, они исчезли. Слуги видели, как они направились в сторону западной границы, спасаясь от заслуженного наказания. Их побег поставил окончательную точку в этом деле, и свидетельства слуг, при которых Камсена полностью сознавалась в своей вине, безоговорочно и навсегда оправдали Жанну. И хотя Гравенд чувствовал удовлетворение в торжестве справедливости, душа его страдала без Жанны, а сердце разрывалось от тоски по ней. В этот же день он уныло зашел в комнату девушки, увидев на столе завядший букет голубых цветов. «Новые надежды», которые Иси приносила раньше каждый день, сморщились и опали, безрадостно выделяясь в красивой вазе. Рядом с ней на столе лежала белая цепочка с прозрачным кулоном. Гравенд осторожно взял его в руки, болезненно вспомнив, как недавно подарил. Жанна бросила кулон здесь, не желая оставить себе. Она так и не простила его. Гравенд с силой сжал каплю в ладони, почувствовав, как кулон больно врезался в кожу. Как бы он хотел всё изменить, но слишком поздно раскаиваться и надеяться. Теперь остается только боль в пылающей душе. Медленно прохаживаясь по полупустому замку, где из такой большой семьи, остались только они с Мавритой и Глеффин, Гравенд грустно зашел в комнату сестры, которой было особенно тяжело. Маврита встретила его заплаканной, и тут же бросилась на шею. Она уткнулась ему в грудь, всхлипывая, когда он ласково обнял ее, пытаясь утешить. – Ну-ну, успокойся. Всё будет хорошо. Постепенно жизнь наладится и всё станет на свои места. – Ты так думаешь? – вытирая слезы, вымолвила она – Мне иногда кажется, что уже ничего не будет, как прежде… Мама… Жанна… Как я скучаю по ним! – Я тоже, моя дорогая… Но ничего не поделаешь. Жанна вернулась домой и мы вряд ли ее когда-нибудь увидим. Но мы ведь с самого начала знали, что так будет. Но, конечно, понятия не имели, что полюбим ее… – Мне ее так не хватает. Она стала моей единственной подругой, которая знала мои тайны и которая помогла… – Маврита запнулась, вспомнив о Мироле. – Помогла тебе надеяться быть рядом со своим возлюбленным? – улыбнувшись, закончил за нее брат. Маврита испуганно отстранилась от него, но, не увидев в карих глазах упрека или злости, немного осмелела. – Ты знаешь о нем? – Конечно. Кстати, я бы хотел познакомиться с ним. Можешь пригласить этого парня к нам на ужин. Думаю, он хороший человек и приятный собеседник. – И ты не будешь против? – ошарашено спросила Маврита. Гравенд грустно вздохнул. Еще недавно он точно бы оказался против, но сейчас, когда сам так горячо полюбил, понимал, что для этого чувства невозможно ставить преграды. Оно слишком искренне и велико, чтобы заставить сердце умолкнуть. И ни препятствия, ни расстояния, ни разница в положении, не могут заставить разлюбить человека, к которому на крыльях летит душа. – Нет, я хочу увидеть твоего избранника. Ведь если Мирол понравился тебе, значит он достойный человек. Маврита трепетно прижалась к брату, ощутив невероятное счастье, что между ними нет больше недопонимания, как прежде. Она с удовольствием отметила, что Гравенд сильно изменился в лучшую сторону, и это ее очень радовало. А когда за ужином, Гравенд, Глеффин и Мирол непринужденно общались на разные темы, она с замирающим от восторга сердцем рассматривала их, понимая, что нет никакой стены между ними или барьера. Гравенд в свою очередь был весьма удивлен знаниями и манерами молодого человека. Он ожидал увидеть кого-то, больше похожего на слуг, а встретил умного и образованного человека, с хорошим воспитанием. Он улыбнулся, уже не сомневаясь, почему Маврита выбрала именно его. Мягкий, спокойный и открытый характер очень хорошо сочетался с внутренним миром его сестры. Они подходили друг к другу, и Гравенд знал, что они будут отличной парой. Казалось, жизнь в замке стала налаживаться, и можно было предвидеть ее дальнейший ход, но однажды, взволнованный Ванирен со всех ног вбежал в столовую, переводя учащенное дыхание. Он испуганно озирался по сторонам, словно боялся кого-то, а когда Гравенд спросил, что же произошло, запинаясь, пробормотал: – Война… Нам объявили войну… Отосия напала на Вайтонс! Гравенд и Глеффин быстро переглянулись, вскакивая с мест. – Ты уверен? Откуда эта информация? – Сейчас здесь будут командиры армии с донесением… Враги напали на рассвете, и застали наших у границы врасплох! Все говорят о каком-то предательстве! Среди нападавших видели девушку со светлыми волосами… и еще мужчину… – Ялия! – выдохнул Гравенд, резко делая шаг вперед – Она сошла с ума из-за желания власти! Когда появятся командиры – срочно ко мне! И оповестить всё население! Срочно послать гонцов во все деревни и замки! Пусть люди знают и будут готовы! И кивнув Глеффину, следовать за собой, он быстро развернулся, направившись в кабинет. Спустя два часа, прибывшие командиры доложили обстановку. Воины Отосии в огромном количестве прорвали оборону границы и сейчас направляются сюда. Силы армии, расположенной в других местах, стягиваются к западу Вайтонса, чтобы отразить удар захватчиков. До самого вечера Гравенд вместе с военачальниками разрабатывал план ведения войны, и с каждый новым часом печально осознавал, что шансов на победу у них мало. Противник превосходил в численности в несколько раз, сметая всё на своем пути, словно саранча. Солдаты Отосии переступали через трупы своих собратьев и шли дальше, продолжая жестокую атаку. Из-за большого количества врага и его агрессии, времени на какие-то маневры было мало. И если не удасться переломить исход войны в свою пользу, через несколько дней, отосийцы полностью захватят Вайтонс. Когда наступил вечер, Гравенд, Глеффин и прибывшие командиры отправились к месту основного сражения, чтобы воссоединиться с солдатами и продолжить всеми силами удерживать оборону. С ними так же уехала часть слуг, которые прекрасно понимали, что от каждого меча и стрелы в бою может зависеть победа над врагом. ******* Две недели Жанна провела с Велой в последнем приюте тех людей, которые некогда владели целыми миром. Но сейчас их было слишком мало – они всего лишь остатки некогда могущественной человеческой расы, которая не смогла выдержать натиска своих же технологий, уничтожив почти всё. Остров, на котором остались отголоски цивилизации, был небольшим. Да, тем, кто выжил на нем, стали доступны секреты долголетия и здоровой жизни, но они не могли вернуть утраченные возможности и заглушить боль от осознания того, что собственными руками погубили человечество. И это терзало их, мучило и не давало покоя. – Когда я смогу отправиться в Вайтонс? – второй раз за последние полчаса спросила Жанна, так и не получив ответа. Вела задумчиво смотрела на данные, выведенные на вертикальной панели. – Соскучилась за друзьями? Потерпи, совсем скоро ты их увидишь. – Мне уже вторую ночь подряд снятся тревожные сны – нервно вставая из-за стола и подходя к окну, вымолвила Жанна – Я чувствую, что случилась беда. Мне надо в Вайтонс! Я ощущаю, что Глеффин в опасности… и Гравенд тоже. Она запнулась, а Вела вопросительно взглянула на нее, оторвавшись от анализа информации. – Ты уже не злишься на него? – Не знаю… Мне известно только одно – я очень боюсь за его жизнь. Вела, прошу Вас, отправьте меня к нему! Женщина устало убрала прядь своих темных волос со лба, снова задумавшись. – Я не могу отправить тебя к нему. Во-первых, это опасно, а во-вторых, ты нужна сейчас Миролу. – Миролу? Я не понимаю… – Видишь ли, недавно произошла крупная битва. Армия не смогла удержать оборону страны. Сейчас Отр уже захватил часть Вайтонса. Мирол и население сбежали в горы. Они испуганы и подавлены, а Гравенд… Жанне почудилось, что под ногами закачался пол. Ее охватил озноб от предположения, а со щек моментально исчез румянец. – Что с ним? – дрожащим голосом прошептала она, безвольно опускаясь на стул. – Нет-нет, он жив. Просто сейчас находится в плену. На какой-то миг Жанне показалось, что сознание окутала белая пелена, и только последние слова стали с силой пульсировать в мозгу. – Как в плену? – всё еще не осознавая до конца смысл сказанных слов, вымолвила она – Почему Вы не сказали мне раньше? – Потому что не надо торопиться. – Да его ведь могут убить! – воскликнула Жанна, вскакивая с места и возбужденно расхаживая по комнате – Его могут пытать! Как я могу сидеть здесь, зная, что он в беде?! Мне немедленно надо возвращаться! Вела несколько секунд пристально смотрела на девушку, словно сомневаясь в своем решении, а потом уверенно произнесла: – Хорошо. Я отправлю тебя в Вайтонс сегодня. Только запомни – постарайся мыслить холодно и здраво. Ты окажешься в месте, где прячутся люди во главе с Миролом. Ты должна будешь вначале поговорить с ними и настроить на победу, и только потом предпринимать попытку спасти Гравенда. Пойми, речь идет о тысячах жизней! Люди должны поверить в тебя и преодолеть свой страх перед громадными существами Отосии! Если ты не сможешь внушить им веру, всё было напрасно! Именно люди должны выгнать завоевателей из страны! И ты поможешь им в этом! Если бы Жанна разделяла этот оптимизм. Если бы она чувствовала такую же уверенность в силах и верила в себя так, как Вела. Но она была обычной девушкой, которая боялась не оправдать надежды, подвести тех, кто отчего-то выбрал именно ее для спасения целой страны. А еще, она очень боялась за жизнь любимого человека, и никакие уговоры и рассуждения в этот момент не могли добавить уверенности в благополучный исход борьбы. – Я постараюсь – тихо прошептала она. – Знаю и верю в тебя. Жаль, что не смогу помочь с оружием. Видишь ли, мы не станем вмешиваться в развитие ситуации. Вы должны использовать только то, что известно людям Вайтонса – мечи, ножи, стрелы. Вас меньше, чем захватчиков, но у вас есть вера и жажда свободы – а это самое главное оружие. Именно оно поможет одержать победу над врагом. Вела подошла к Жанне, которая стояла посреди комнаты – растерянная, смущенная, подавленная. Ей было сложно, но другого пути не существовало. Только вперед, за призрачной мечтой к независимости и справедливости. А если не удасться дойти до цели – останется лишь смерть в бою, с оружием в руках. – Возьми – протягивая темно-синий шар, сказала Вела – Пусть это станет твоим талисманом. Сдави его ладонями, и ты окажешься в Вайтонсе. Жанна нерешительно взяла тесьму с кулоном, бросив на женщину прощальный взгляд. – Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы спасти Вайтонс. Не знаю, хватит ли у меня мужества и храбрости, но клянусь, что не сдамся. До последнего вздоха, до последней капли крови я буду сражаться за его свободу. Она резко сдавила шар ладонями, и разноцветные искры заполнили собой реальность, которая быстро разлетелась на миллионы частей. А Вела еще долго смотрела на то место, где только что стояла девушка, и на ее губах блуждала легкая улыбка, словно она не сомневалась, что будет именно так.