Настало время объявлять приговор. Жанна равнодушно сидела, смиренно готовясь принять любое решение. Она так устала и измоталась за последнее время, что больше ничего не чувствовала, и только холодное равнодушие охватило ее целиком, погрузив в какой-то пустой, призрачный полусон. За окнами снова стали раздаваться крики толпы. Люди буйствовали и шумели, выкрикивая требования об освобождении девушки и признании ее невиновности. Кто знает, приняли ли судьи это в расчет, или действительно понимали, что вина Жанны не доказана, но когда по очереди все сорок человек стали произносить одно из двух возможных слов, слышалось только: «Невиновна». Все сорок человек, как один, высказали свое мнение, и когда настала очередь главного судьи сказать последнее слово, он громко произнес: – Суд не нашел оснований для обвинения правительницы Вайтонса в убийстве. Ее вина не доказана и нет необходимости дальше держать ее под стражей. Дело об убийстве Парвии будет расследоваться до тех пор, пока мы не найдем настоящих виновных лиц. А сейчас, Жанна совершенно свободна. Толпа взревела ликованием. Тысячи голосов с восторженными криками слышались отовсюду, радостно пронзая летний воздух. И даже когда люди бросились к Жанне, пожимая ей руки и поздравляя от всей души, охрана расступилась, больше этому не препятствуя. – Спасибо вам за поддержку… – устало улыбаясь, говорила Жанна тем, кто так искренне за нее радовался. Около пяти минут она не могла отделаться от такого пристального внимания к себе, и только когда сквозь толпу смогли, наконец, протиснуться Гравенд с Глеффином, они огородили ее от навязчивых поздравителей. – Поехали домой – тихо вымолвил Гравенд, осторожно беря девушку под локоть – Тебе надо отдохнуть и восстановить силы. Но Жанна отстранилась от него, не имея никакого желания возвращаться. Она уже знала, что сделает, но оставалось еще одно незавершенное дело, и надо было уйти с чистой совестью отсюда. Она медленно вышла на улицу, где все по-прежнему радовались за нее, приветливо махая ей и улыбаясь. – Что ты задумала? – настороженно спросил Глеффин, когда Жанна стала взбираться на небольшой постамент, с которого часто оглашали приговор преступникам, чтобы его слышал народ. Но девушка не ответила, продолжая подниматься по маленьким деревянным ступеням. И когда она одна оказалась на возвышенности, весь народ замолчал, словно по команде. Все поняли, что правительница сейчас что-то им скажет, и приготовились выслушать ее речь. – Люди Вайтонса! – громко и уверенно произнесла Жанна, понимая, насколько важным будут сейчас ее слова – Я хочу поблагодарить вас, что не усомнились в моей честности! Поверьте, я всегда была на стороне справедливости и клянусь вам, что никогда не отступлю от своих принципов! Но именно сегодня я должна покинуть свое правление и передать власть своему преемнику, как было предсказано предками! Целый год я пыталась вывести Вайтонс на достойный уровень развития. Возможно, что-то у меня не получилось, может, на что-то не хватило времени, но я верю, что следующий правитель продолжит мои начинания и вскоре ваше государство превратится в цветущее и достойное! И сегодня я хочу всем вам заявить, что новым правителем я назначаю Гравенда, сына Парвии. Он никогда не предаст вас и будет следовать тем принципам честности и справедливости, которые особо ценны в жизни! Он станет вам защитником, и я уверена, что будет заботиться о народе, его жизни и благосостоянии! Жанна замолчала, отыскав в толпе лицо нового правителя. Она ожидала увидеть на нем удовлетворение, но ошиблась. В глазах Гравенда застыла боль и немой укор. – Зачем ты так со мной? – чуть слышно прошептал он, но его слова услышал только стоявший рядом Глеффин. Жанна продолжала пристально смотреть на него, чтобы навсегда сохранить в памяти любимый образ. И не было вокруг этих тысяч человек, которые вновь закричали, ликуя, что Жанна сделала правильный выбор. Ведь из всех возможных правителей, они больше всех ценили именно Гравенда – хоть и строгого человека, но с открытым, благородным сердцем. Жанна на ватных ногах стала спускаться вниз, чувствуя, как на глаза предательски навернулись слезы. Ей не хотелось уходить и расставаться с тем, кого она так сильно любит, но и остаться она не могла. Она не верила Гравенду и сказанным им недавно словам, и не видела перед собой другого выхода, как исчезнуть. Протиснувшись сквозь толпу к зданию суда, Жанна медленно сняла с шеи кулон. Гравенд едва успел подбежать к ней, остановившись в нескольких шагах напротив. – Поехали домой – взволнованно сказал он, протягивая руку – Лошади ждут за углом. – Нет, я не вернусь – покачав головой, произнесла Жанна, держа на ладони темно-синий шар – Вела дала мне средство вернуться домой. Я выполнила всё, что от меня требовалось и теперь могу уйти. Лицо Гравенда перекосила жуткая догадка. Он отчаянно понял, что теряет свою любимую навсегда. – Что? Ты возвращаешься в свой мир? Нет, прошу тебя, не делай этого! – Почему? – Потому что я люблю тебя! Ты нужна мне, как воздух! Я не смогу жить без тебя! Жанна зажмурилась, тряхнув головой. – Не надо больше этих слов – прошептала она сквозь слезы – Ты достиг своей цели. Ты правитель Вайтонса. Не надо продолжать врать. – Но я клянусь, что говорю правду! Господи, Жанна, дай мне шанс доказать, что это так! Девушка уныло опустила голову, чувствуя, что больше не может выдержать боли, сдавившей сердце. – Я тебе не верю – еле вымолвила она, поднимая на него взгляд серых глаз. Гравенд сделал к ней осторожный шаг, но она отшатнулась от него, как от огня. – Я прошу тебя… – хрипло выдохнул он, призывая на помощь все силы, чтобы говорить убедительно – Помнишь… мы с тобой спорили на желание? Так вот, для него настало время, и я хочу только одного – останься. Я докажу тебе, насколько изменился… Не лишай меня возможности видеть тебя, слышать твой смех… Останься….Прошу тебя… Я люблю тебя… Жанна держала кулон между ладонями, и на какой-то миг поверила в возможность счастья, готовая навсегда разжать руки. Но эта проклятая память снова вернулась предательскими словами, и вера прошла так же быстро, как и вспыхнула. Еще секунду она сквозь пелену слез смотрела на бледного, взволнованного Гравенда, а затем с силой сжала ладони, и тотчас же тело словно превратилось в дым, а сознание померкло, разлетевшись миллионами разноцветных искр. Глава 34 Жанна сильно закашлялась, пытаясь вдохнуть полной грудью живительный воздух, которого так не хватало легким. Она почувствовала, что лежит на спине и яркий свет больно обжигает веки. Повернувшись на бок и продолжая кашлять, она медленно открыла глаза, увидев перед собой густую, зеленую траву. Несколько секунд что-то неясное происходило в мыслях – какая-то спутанность и заторможенность. И хотелось встать, но сил совсем не было, только ужасная слабость и неприятная тошнота. Кто-то находился рядом. Жанна чувствовала его присутствие, но в глазах постоянно темнело, и лишь через время она различила чей-то силуэт, склоненный над ней. – Что со мной? – хрипло спросила девушка, пытаясь встать. – Ты пока еще не привыкла к переходам – послышался рядом знакомый женский голос – Потерпи, скоро всё пройдет. – Вела? Вы здесь? – Да, дорогая, я с тобой, не волнуйся. Просто подожди пару минут, и тебе станет легче. – Где я? – В своем мире, как я и обещала. Жанна медленно села на траву, наконец-то осмотревшись. Из ладони выпал сапфировый кулон, который Вела бережно подняла и надела себе на шею. Они вдвоем сидели на небольшой лужайке, а вокруг возвышались высокие дома, который упирались крышами прямо в небо. Мимо по дорогам проезжали автомобили. И всё вроде казалось знакомым, только ощущение нереальности не покидало девушку до сих пор. Она внимательно рассматривала здания, которые выглядели несколько иначе, чем она привыкла видеть до́ма – конусообразные, треугольные и овальные. Автомобили тоже казались совсем не похожи на привычные транспортные средства. Они были маленькими и круглыми, словно шары, которые быстро сновали взад и вперед, не касаясь земли. Но когда она подняла голову, то тихий, удивленный возглас вырвался из ее груди. На желтом небе плыли ярко-синие облака… Ошарашено посмотрев на Велу широко открытыми глазами, Жанна пробормотала: – Что это значит? Это ведь не мой мир… Где я? – А ты разве не догадываешься? Мне кажется, у тебя есть версия, но ты боишься ее озвучить. Ладно, пойдем. Здесь не самое подходящее место для разговоров. И Вела осторожно помогла девушке подняться, направившись к одному из высоких треугольных домов. Жанна молча шла рядом, озираясь по сторонам. Всё было одновременно и знакомо и чуждо, словно два мира переплелись в один. Перейдя через дорогу, Вела подошла к большой стеклянной двери, которая автоматически отъехала в сторону при приближении. – Ну же, смелее – повернувшись к девушке, улыбнулась она – Заходи. Жанна нерешительно стояла на пороге еще несколько секунд, а потом медленно зашла внутрь. В большом холле было очень светло и просторно. Десятки лампочек ярко освещали всё вокруг, а улыбчивая девушка за одним из столов приветливо кивнула Веле, словно старой знакомой. Они подошли к прозрачному, стеклянному лифту, который быстро поднял их на двадцать восьмой этаж, и едва вышли, как очутились в длинном коридоре. Множество дверей вели в скрытые от глаз комнаты и, толкнув одну из них, они оказались в просторном кабинете. – Ну вот, здесь мы сможем поговорить – вымолвила Вела, усаживаясь на длинный мягкий диван и жестом приглашая Жанну присесть. Девушка же настолько пораженно рассматривала обстановку, что застыла от удивления на пороге. На одной из стен находился огромный черный экран, на котором вспыхивали разноцветные точки в разных местах. Стеклянные стеллажи, стоявшие вдоль остальных стен, были снабжены сенсорными кнопками разных форм и размеров. В общем, у Жанны создалось впечатление некой нереальности, совсем не похожей на привычную обстановку даже ее мира. Медленно сев на диван рядом с Велой, девушка вздрогнула, когда из стены появился сам по себе маленький стеклянный столик на колесиках и самостоятельно подъехал к ним. На его поверхности располагался графин с соком и сладкое печенье. – Ешь, ты наверняка проголодалась – улыбнулась Вела, рассматривая Жанну – После переходов всегда хочется есть. – Вы мне скажете, где я? – пропустив ее слова, прошептала Жанна. – Конечно. Я отвечу на все твои вопросы. Но вначале хочу услышать твои предположения. Девушка задумчиво стала собирать воедино всё, что раньше обрывками неясных догадок кружилось в мыслях, постепенно выстраивая логическую цепочку. – Мне кажется… но я не уверена до конца… Вайтонс и то, где мы сейчас находимся – это один мир… Но и то, что я видела наводит меня на мысль что это… и мой мир тоже… Только он другой… Жанна замолчала, умоляюще взглянув на Велу. – Прошу Вас… объясните… Я боюсь запутаться в своих суждениях еще больше… – Хорошо. Конечно, я не буду далее томить тебя неведением. Так что слушай. Мир – он всего один, и мы в нем находимся. Мы сейчас на небольшом острове в бескрайнем океане, куда не может попасть ни один житель Вайтонса или Отосии. Мы со всех сторон окружены водой – это последний оплот той цивилизации, которая некогда была сильной и могущественной, но погибла из-за ошибок своего разума. Если брать исчисление с момента Рождества Христова, то на дворе сейчас 3054 год. Когда ты была в пещере и попала под обвал, ты не перенеслась в другой мир, а осталась в прежнем, только пролетев более 1000 лет. Это был временной разлом, через который прошли вы с Русланом. В 2177 году человечество достигло пика своего могущества, но именно это его почти погубило. Люди перестали слышать друг друга. Противостояние в борьбе за мировую власть накалилось до предела, и конечно вылилось в самый крупный вооруженный конфликт. Эта была страшная война. Это было Великое сражение. Ядерное оружие, которое раньше служило сдерживающим фактором, показало всю свою силу и мощь. За одну неделю с лица Земли исчезли целые страны и материки. Вулканы, которые по цепной реакции начали извергаться из-за атомных взрывов, похоронили те части суши, которые не смыли гигантские цунами. Мир был практически уничтожен вместе с миллиардами человек. Тем, кому удалось спастись в бункерах или в горах, предстояло еще одной страшное испытание – радиацией и ядерной зимой. Трудно сказать, как малочисленным группам людей удалось прожить двадцать лет в условиях жуткого холода и мрака. Всё, что мы просчитывали на подобный случай, оказалось непригодным. Всё пошло совсем не так, и ни один ученый тогда не мог предсказать, что погибнет почти весь мир. Даже сейчас, по прошествии стольких лет остался измененный цвет нашего неба, а некоторые растения и звери стали совершенно другими. Но не всё изменилось бесповоротно. Ты видела, что в Вайтонсе остались люди, такие же, как раньше, некоторые животные и птицы. Чего не скажешь о тех, кто обитает в Отосии. Там собраны те, кто поддался более сильному влиянию радиации. Их организмы мутировали, и ты сама наблюдала как они стали обезображены. Но кроме Вайтонса и Отосии остались те люди, которые живут на этом острове. Нас всего несколько тысяч человек. Мы потомки правителей тех стран, которые виновны в хаосе и войне, и поверь, это очень больно знать, что наши предки погубили столько жизней. У нас остались технологии, которые позволяют следить за развитием жизни и Вайтонса и Отосии – двух созданных нами государств на небольшом клочке суши, где сохранилась жизнь этой планеты, не считая нашего острова. Мы не вмешиваемся в их существование, но следим, чтобы их знания и открытия не стали развиваться больше примитивного уровня. Хватит ошибок, которые случились из-за разумных идей. Человечество не готово к технологиям, которые уже уничтожили почти всё. Вот так и получилось, что жизнь в Вайтонсе идет своим чередом, больше напоминая средневековье на Земле. То же самое происходит и в Отосии. Вела замолчала, прищурившись и рассматривая Жанну. Девушка пораженно смотрела в одну точку перед собой, пытаясь справиться с волнением и открывшейся истиной. – Кто такой Вадим Репнин? – тихо спросила она, поднимая на Велу растерянный взгляд. – Это твой родственник по материнской линии. Конечно, он еще не родился в том времени, где ты жила до всех этих событий. Видишь ли, именно он стал основателем Вайтонса, помогая людям выжить. Он и несколько тысяч других людей, которые объединились, помогали друг другу в тяжелые времена ядерной зимы и холода. Он умер 23 июля 38 года. Время исчисление обнулилось после Великого сражения, начавшись с новой точки отсчета. А поскольку у вас общая кровь, именно на тебя пал выбор, когда мы принимали решение, кого же выбрать в нынешние правители Вайтонса. – Я не поняла… Что значит на меня пал выбор? – Мы давно наблюдали за тобой и подумали, что раз твой родственник создал Вайтонс, ты должна его возродить. Видишь ли, сейчас напряженные отношения с Отосией. Кроме того, я знаю, что Отр скоро захочет напасать на Вайтонс. Открыто вмешиваться мы не будем, но вот ты сможешь поднять народ для борьбы. Ни за Парвией, ни за Гравендом люди Вайтонса не пошли бы в бой. Я не хочу сказать, что они управляли государством плохо, но они не пытались дать людям то, что ты принесла им за один год. И теперь, когда вскоре настанет война, ты должна будешь привести людей к победе. Жанна медленно встала, ошарашенная еще больше. Она напряженно думала над этими словами и, повернувшись, спросила чуть дрогнувшим голосом: – То есть, этот обвал в пещере подстроили вы? Все это время меня готовили к будущему сражению? А как же древние предания, испытание в лабиринте? – Обвал устроили мы. Вначале были сомнения, что девушке под силу будет справиться со слишком тяжелой ношей. Но твоя твердость характера и сила воли, а еще умение завоевать любовь народа больше не дают нам повода для сомнений. Твое доброе сердце и забота об обычных людях как никогда лучше подходили для выполнения нашего плана. Ты справилась с первой частью задачи. Теперь время для самой трудной. Пойми, отосийцы слишком агрессивны и жестоки. Нельзя допустить, чтобы они поработили Вайтонс. Только за тобой пойдут люди, отстаивая свою свободу и независимость. А что касается древних преданий и испытания в лабиринте – люди Вайтонса должны были полностью убедиться, что ты избранная. Им легче было поверить в этот миф, специально созданный для них, чем принять сложную схему нашего решения. – Я всё равно не понимаю… Мне казалось, я смогу вернуться в свое время… – Ты можешь вернуться. Но захочешь ли сделать это, когда узнала правду? Пойми, если ты сейчас исчезнешь, Вайтонс перестанет существовать. Погибнут все, кто тебе дорог – твои друзья… Гравенд. Жанна невидящим взглядом уставилась себе под ноги. – Нет… я не могу допустить, чтобы он погиб. Я слишком его люблю.