— Вот так, значит, — задумчиво отозвался Тэллоу, откидываясь в кресле. — А почему ты вообще об этом думал? — удивилась Скарли. Задумчивость задумчивостью, а поляну Тэллоу пас: про себя он отметил, что пинту свою криминалистка почти допила. — Ну вы рассказывали о сорок четвертом калибре. Похож на тот, который любил Сын Сэма. И вы говорили, что пистолет наш псих явно долго и любовно доводил до рабочего состояния. А что, если тот револьвер был для нашего парня… ну, в общем, если мы правильно догадались насчет того, что он для него значил. И если это так, то… чем же тогда для него был этот кремневый пистолет? Рочестер… Рочестер. — Ну… — протянул Бэт, — как я уже сказал, это легко выудить из базы. Не думаю, что за двадцать лет отыщется гора трупов с кустарной пулей сорок пятого калибра внутри. Так что поиск выдаст что-нибудь, думаю, уже завтра утром. — А тебе что из истории нравится? — поинтересовалась Скарли, допивая пиво — и вовремя, к столику как раз подходила официантка, длинная девица чуть за двадцать. Ноги у нее росли от ушей, плюс их подчеркивали пурпурные лосины. В остриженной по какой-то анимешной моде девяностых шевелюре выделялись длинные пряди немыслимых карамельно-алых оттенков. Официантка собрала на поднос его тарелку и бокал Скарли, потом поинтересовалась: — Могу я еще что-нибудь вам принести? — Мне, пожалуйста, еще одну пинту сливочного эля, а им то, что они закажут. Спасибо. — Да, телефончик свой дай! — покивала Скарли. Длинная девица немного наклонилась и постучала по обручальному кольцу Скарли длинным красным ногтем. — Тогда еще одну пинту стаута, пожалуйста, — вздохнула Скарли. — Блин, как так можно! — рассердился Бэт, когда официантка ушла. — Ты хоть подумала о жене? О ее чувствах? — Я аутистка, ты что, забыл?! — гордо ответила Скарли. Повисло неловкое молчание, которое прерывал только приход официантки с уставленным напитками подносом. Помимо стаканов, на подносе лежала салфетка с ее номером, выведенным карандашом для подводки глаз. — Твою маман, — довольно проворковала Скарли. Бэт наклонил свой стакан и залил салфетку. Цифры тут же поплыли, как темные протоки на ледниковом плато. — Твою маман! — свирепо заорала Скарли. — Эй, потише, — зашипел Тэллоу, — мне еще сюда ходить, между прочим! Скарли длинно выдохнула, смяла салфетку и аккуратным броском отправила ее в ближайшую металлическую бадью. — Какая разница, где я нагуливаю аппетит, если ужинаю все равно дома! И ты не ответил на мой вопрос. — В смысле? — Что именно тебе нравится из истории? — Да всякое разное на самом деле. История Нью-Йорка, к примеру. В смысле, история города. Вчера, когда все это завертелось, я сказал напарнику: не надо нам туда ехать — у тебя колени болят, а это здание — последний из доходных домов на Перл-стрит, в которых лифта нет. Тэллоу пригубил пиво. Зачем он его заказал, ему же еще домой вести?.. — А еще я знаю, что Перл-стрит так назвали, потому что ее изначально замостили размолотыми устричными раковинами. Перламутром. Ее так назвали голландцы. По-моему… Так. Одну секундочку… И он наклонился к сумке — роутер все еще работал. Планшет так и лежал на столе. Он вывел его из спящего режима и запустил новый поиск. — Тот кремневый пистолет… вы сказали, он 1836 года, правильно? Бэт утвердительно кивнул. Тэллоу нацокал в поисковой строке «Рочестер Нью-Йорк убийство 1836». Ничего интересного не выпало — ну, за исключением чьей-то диссертации по теме «Преступность и девиантность в раннем Рочестере». — Его выпустили в 1836-м, — сказал Бэт, наклоняясь к планшету: он как-то умудрялся читать вверх ногами. — Но это не значит, что из него стреляли в 1836-м. Тэллоу поменял «1836» на «1837» и снова запустил поиск. Что-то не давало ему покоя… — Какая-то мысль… в общем, что-то такое я припоминаю, только не помню что… — пояснил он. — Что-то я где-то читал такое, что-то… Бэт рассмеялся: — А это, случаем, не твоя машина там напротив запаркована? Где заднее сиденье книжками завалено? — Ну да, моя, — ответил Тэллоу и осекся. Выскочило пять результатов: «Первая жертва убийства в городе Рочестер, штат Нью-Йорк». Он зачитал это вслух Бэту и Скарли. — Что, правда? — удивился Бэт. Тэллоу бегло пробежал глазами текст: — «Дело Уильяма Лаймана, убитого 20 октября 1837 года неким Октавиусом Бэрроном… выстрел произведен из пистолета, украденного из дома мистера Пэссиджа, местного булочника». Скарли фыркнула. Пиво ее, кстати, улетучивалось из бокала с пугающей скоростью. — А что, все складывается. Булочник наверняка был весьма состоятельным гражданином. Вы знаете, что это может быть за гравировка на пистолете? Типа что он член городского ополчения. Такой человек вполне мог позволить себе потратить пару лишних долларов на пластину с гравировкой. Тэллоу продолжил зачитывать: — «Бэррон сначала заявил следствию, что в момент совершения убийства находился дома и спал, но его собственная мать сообщила властям, что он лжет». Замечательно, просто прелесть какая-то… Ах да, вот еще: «В своем признании Бэррон отметил тот факт, что ему пришлось самому изготовить пулю и придать ей нужную форму, чтобы забить ее в дуло пистолета». — Это объясняет деформацию, мать ее, дула, — задумчиво проговорил Бэт, потом подумал, что, пожалуй, не стоит проявлять излишний интерес, и поднял руки вверх: — Нет. Не может быть, чтобы тот же самый… — Давай дальше, — сказала Скарли — она очень внимательно слушала. — Хм. Он сказал священнику, что этого не совершал, что это дело рук его сообщников — вот почему у него не обнаружили ни оружия, ни кошелька убитого. Пистолет, кстати, тоже не нашли. И в отчете его так и называют — пистолет. Считается, что Бэррон выбросил его в реку. — А я держу пари, что пистолет нашли и тихонечко вернули мистеру Пэссиджу. А тот взял да и положил его в сундучок на случай, если англичане вернутся. Он состоял в ополчении, держал пекарню и потому знал всех в округе. — Скарли широко улыбнулась. — Отличная версия. Но в реку ли его скинули, вот в чем вопрос? Скорее уж в бухту, разве нет? Думаю, в Рочестере ополчение и на кораблях ходило… — Если только под рекой они не подразумевали канал из Эри в Гудзон. Его, по-моему, уже открыли к тому времени. Бэт наконец-то вышел из терпения и отчаянно замахал руками, привлекая внимание собеседников: — Алё, вы сами-то себя слышите? Вы что, серьезно хотите сказать, что пистолет, который попал к нам в руки, это тот самый таи-и-и-и-инственно-претаинственно пропавший пистолет, с помощью которого было совершено первое в Рочестере убийство? Ребята, у нас лежат пистолеты, связанные — на данный момент — исключительно с убийствами на территории Манхэттена. И если вы считаете, что тут реально есть какая-то связь, то придется признать: наш парень поработал не только здесь! И у нас сейчас всплывут пистолеты, связанные с убийствами где угодно! — Необязательно, — пробормотал Тэллоу, просматривая текст на экране планшета. — Может, это все значит, что он совершил убийство на Манхэттене, но оно было как-то связано с рочестерским. И он вскинул взгляд на Скарли: — Ты же понимаешь, что это может значить в случае с твоим сорок четвертым калибром? — Что? — подивилась Скарли, а потом поняла, что он имеет в виду. И рассмеялась: — Не… не может этого быть… — Не может быть чего? — рассердился наконец Бэт: идиотская, как он полагал, фантазия его собеседников воспарила на совершенно не доступные для него высоты. — Да ладно, это не может быть пистолет Сына Сэма, — сказала Скарли, отхлебнув пива. Бэт откинулся в кресле: — Господи Иисусе. Конечно, не может. Потому что… — Потому что, — тихо пояснил Тэллоу, — пистолет Сына Сэма должен лежать в бочонке с вещдоками в хранилище в Бронксе, я правильно понял? — Ох ты ж, — выдохнула Скарли, широко распахивая глаза. — Ох ты ж. А вот это… это уже интересно! Тэллоу вперил взгляд в Бэта: — Наш парень убивал в течение двадцати лет — и его не взяли. Он провернул совершенно безумное дело: поехал в Рочестер и завладел там тем самым утерянным пистолетом, а потом отреставрировал его — и застрелил жертву. Ты реально считаешь, что он это все проделал в одиночку? Без помощи со стороны? — Так, мужик. Ты что, хочешь сказать, что какой-то коп выудил пистолет Сына Сэма из бочки с вещдоками и выдал его какому-то сраному маньяку, который использовал его для того, чтобы убить свою хренадцатую по счету жертву? Да ты сам псих, вот что я тебе скажу. Скарли подалась вперед, и лицо ее весьма оживилось — Тэллоу еще не приходилось видеть ее в таком возбуждении: — Нет, а почему? Мне нравится эта версия! Значит, ты думаешь, их там целая команда? — Нет. Почерк везде одинаковый — это явно один человек. Он все тщательно планирует, потом убивает. Но я думаю, у него есть что-то вроде группы поддержки. Может, она совсем небольшая. Типа люди, что ему ответную услугу задолжали. Люди, которым он просто заплатил, — или люди, которым он почему-то доверил какое-то поручение, типа достать нужную вещь. И да, может, действительно, кто-то взял и вытащил из хранилища пистолет, пришедшийся ему по вкусу. Вы сами-то не задумывались: как, ну как какой-то мужик хрен знает сколько лет уже совершает убийства здесь, на Манхэттене, причем несколько сотен убийств, и на него за все это время вообще ничего не повесили? Вообще ни одного? Да это фантастика… У Тэллоу мысли в голове неслись, как тот локомотив, и эту конкретную стрелку он проскочил всего секунд тридцать назад. И нет, он сообщил об этом Бэту вовсе не из жгучего желания поделиться открытием. Нет. Это все ерунда, главное, что к нему снова вернулась острота мышления. Словно мозг переключился на нужную передачу, прямо когда он стоял и думал на лестнице здания на Перл-стрит. Пожалуй, его мысль впервые за много лет работала так напряженно. — Значит, группа поддержки. Люди, которые поставляли ему орудия, так сказать, труда. Типа этого кремневого пистолета из Рочестера. Если мы сумеем легко и быстро все узнать по убийству из этого пистолета, то я готов прозакладывать здесь и сейчас десять долларов, Бэт: дело будет как-то связано с первым предумышленным убийством в Рочестере.