Пречистая дева, Томясь и скорбя, Все бродит у хлева, Все ищет тебя… Иосиф в молитве Склонился. Звезда Померкла. Спаситель, Исчез ты куда? Печалью объяты Сердца пастухов. — Я — в душах распятых На дыбе рабов. Мадемуазель Сюпо (записывая). Печалью объяты Сердца пастухов. Отец Дюбатон и Орнифль (дуэтом). — Я — в душах распятых На дыбе рабов. Отец Дюбатон. Великолепно! Это великолепно!.. Я бы даже сказал, за внешней легкостью здесь скрыт глубокий смысл. И вы никогда прежде не обдумывали этот сюжет? Орнифль. Никогда. Отец Дюбатон. Сын мой, не иначе как это знак божий! Позвольте мне вас расцеловать! Орнифль. Сначала закончим работу, отец мой! Вы не знаете, что такое театр: вы всегда рискуете потерпеть фиаско. Третий куплет! Входит Маштю. Маштю. Послушай-ка, чертов сын! Сегодняшние куплеты так и быть сойдут. Но вчерашние не годятся. Мари Тампон подняла шум, говорит, что петь их невозможно. О, простите, господин кюре! Орнифль. Сядь где-нибудь в уголке и не шевелись, старый плут. Видишь, я сочиняю. Маштю. Он сочиняет! А что ты сочиняешь, свинья ты этакая? Орнифль. Псалом. Маштю. Псалом? А моя монополия как же? Орнифль. Бог превыше всего! Не правда ли, отец мой? (Знакомит их.) Господин Маштю — известный мошенник. Отец Дюбатон. Пристройся в уголке и помалкивай. Маштю. А как же мои куплеты? Понимаете ли, отец мой, это очень мило, что он сочиняет для вас псалом, но вы ведь не по театральной части, и вам невдомек, каково иметь дело с женщинами. Если к двум часам куплеты не будут исправлены, Мари Тампон устроит истерику и сбежит с репетиции. А знаете вы, во сколько мне влетает такая репетиция с участием ста пятидесяти актеров? Отец Дюбатон. Понятия не имею, господин Маштю. Но я и в самом деле не хотел бы злоупотреблять… Маштю. Вот-вот, не злоупотребляйте! Пусть он сначала поправит мои куплеты! Вам-то что, у вас впереди целая вечность, чтобы воздавать хвалу господу. Когда состоится ваш спектакль? Отец Дюбатон. В сочельник. Маштю. Поздравляю!.. Вы еще позже моего спохватились! Вам ни за что не поспеть к сроку. И вы надеетесь собрать публику в первый же вечер? Отец Дюбатон (слегка оторопев). Конечно. Маштю. Предсказываю вам провал. (Орнифлю.) Исправь-ка быстро мои куплеты. Ты ведь у нас умник, у тебя это отнимет не больше минуты. А потом займешься святым отцом. (Фальшиво поет, глядя в бумажку.) Ах, крохотный шиньон И белая юбчонка!.. Мне нравилась девчонка По имени Лизон. Начало сойдет. Тампонше нравится. А вот дальше ее не устраивает. Орнифль. А что ее не устраивает? Маштю. Она говорит, второй куплет слабоват. Орнифль. Она права. Я и сам тебе это говорил! Маштю. Значит, ты сбываешь мне слабые куплеты? Орнифль. Чем богаты, тем и рады. Я ведь все равно что рыболов. То щука попадется, а то — старый башмак. Ты пришел ко мне в день, когда я выудил старый башмак, только и всего. Маштю. Да, но чеки-то у меня одинаковые! Орнифль. Подумаешь, заслуга! Подрисать чек всякий болван сумеет! Маштю. Нет, правда, отец мой, трудно ему, что ли, поправить мой куплет! Ну, сами посудите! Орнифль. Ненавижу исправлять! Отец Дюбатон (подняв вверх палец). Отделывайте стих, не ведая покоя, Шлифуйте, чистите, пока терпенье есть! Орнифль. Так делаются разные статьи или стихи Буало, отец мой, но хорошие куплеты — никогда! Маштю. Будьте настойчивы, господин кюре! Убедите его. Если я рассорюсь с моей примадонной, это обойдется мне в целое состояние. Вы не представляете, каковы эти чертовы куклы! Отец Дюбатон (примирительно). Может, мы послушаем второй куплет… Маштю. Вот-вот! Вы сможете нам дать хороший совет, господин кюре! (Поет, глядя в бумажку.)