И тут на нас налетели десятки и десятки тварей. Я почти моментально высадил магазин автомата и сразу же пожалел, что в руках у меня не винтовка и нет возможности бить штыком. Ополченца рядом со мной свалил прыгнувший риппер, оторвав ему руку. Перезаряжать автомат было некогда, так что я выхватил револьвер и снес твари башку. Достал из сумки бутылек с «фламмом» и швырнул его перед собой. Пяток гейстов тут же вспыхнули алым пламенем и повалились на землю обугленными кусками плоти. Сделал еще несколько выстрелов из «ле ма», швырнул перед собой Огненную волну. Еще два выстрела. Восполнил энергию и метнул Молнию в урса, расколов ему башку. Потеряв еще пятерых и местами перейдя в штыковую, нам удалось частично перебить тварей, частично оттеснить. Короткая передышка. – Занимайте оборону в домах! – крикнул я, перезаряжая автомат. Остальные начали разбегаться по деревенским избам – не бог весть какое укрепление, конечно, но всяко лучше, чем на открытом месте стоять… Оглянулся по сторонам. Хильда дозаряжала дробовик, штык ее «спенсера» был густо покрыт ихором, а вот Вилли так нигде и не было видно. Зато было слышно – скоростная пальба из винтовки продолжалась. – Идем за ней! – крикнул я сестре. Та поняла меня без лишних слов – и так ясно, за кем тут надо идти. Но пробежали мы всего ничего, а затем в ближайшую к нам избу будто снаряд попал – во все стороны полетели обломки бревен и стекла из выбитых окон. На нас выскочил громадный сухопутный краб, чей панцирь по бокам мог поспорить по остроте с мечом, – костец. Гейст по инерции преодолел еще пяток саженей, снес колодезный сруб и развернулся на месте. Клацнули две длинные передние лапы, и мы с Хильдой бросились в разные стороны. Сестра выстрелила, но картечь лишь бессильно отскочила от мощной брони, которую взяла бы разве что пушка… Я зацепился взглядом за брошенное на позиции орудие. Пушка?.. Пушка!.. Хильда снова выстрелила из дробовика и отскочила в сторону, уворачиваясь от удара клешней. Я бросил в костеца бутылек. Громыхнул взрыв, и тварь сбило с ног, но он почти сразу же начал подниматься и разворачиваться в мою сторону. – Переверни его! – крикнул я, бросаясь к пушке и на ходу накладывая на себя схему усиления. – Да как я его переверну?! – рявкнула Хильда, делая очередной бесполезный выстрел из дробовика… А затем ее явно осенила идея, и сестра ударила магией. Я добежал до пушки и с натугой развернул ее почти на сто восемьдесят градусов. Волна искажения пролетела мимо костеца и ударила в землю перед ним. Промах? Как бы не так!.. Передняя правая лапа гейста неожиданно утонула, будто попав в трясину, и его по инерции швырнуло вперед. Лапа с хрустом подломилась, тварь зацепила острым краем панциря землю, пропахала ее и открыла не защищенное броней брюхо. Я выкрутил кольцо ударной трубки на удар, вогнал снаряд в казенник пушки, закрыл затвор, чуть довернул орудие и дернул спусковой шнур. Пушка коротко рявкнула, и костецу в брюхо прилетел шрапнельный снаряд. В стороны брызнули ихор и ошметки черной плоти. Я метнул в гейста огненное заклятье, и тварь охватило гудящее колдовское пламя. – Вилли! – рявкнул я. – Я здесь! – послышалось где-то впереди. Бросились вперед, влипли в невесть откуда взявшийся туман… И едва не столкнулись нос к носу с парой рипперов. Хильда выстрелила от пояса, снеся зарядом картечи одного гейста. Второго я отбросил Воздушным кулаком, а затем сшиб с ног вторым, и его тут же добила сестра. Туман мне сильно не понравился, так что я на всякий случай кинул заклятие поиска и… – В сторону! – крикнул я. Там, где мы только что стояли, из земли вырвались длинные и тонкие сучья. Секунда промедления, и нас бы на них насадило, как жука на булавку… Швырнул перед собой чары ветра, рассеивая туман… И едва успел выставить щит, когда прямо в нас ударили тонкие острые сучья. Защитные чары дрогнули, но выстояли, а ветви уже убрались обратно. Перед нами в разрыве тумана стояла долговязая черная фигура, на пару голов выше обычного человека. Первой пришедшей на ум мыслью было, что это натурально ожившее дерево из Ожога. Торчащие вверх тонкие сучья складывались то ли в корону, то ли в ветвистые рога. Вместо головы – что-то вроде длинного выбеленного черепа. Четыре руки, большие, похожие на толстые узловатые ветви, доходившие до самой земли. Ног тоже было четыре. Что ты, мать твою, такое?.. Хильда выпалила из дробовика и немедленно бросилась в сторону. Картечь попала в туловище неизвестного гейста, но лишь выбила сноп мелких щепок и больше никакого видимого ущерба не причинила. Я тоже бросился в сторону, но стрелять из автомата даже не стал – пистолетные пули уж точно не будут лучше картечи… Сделал самое логичное – метнул огненный шар. Раз дерево – значит, должно гореть, ведь так?.. Ни хрена. Пламя лишь бессильно лизнуло черное деревянное тело твари, и гейст неторопливо двинулся вперед. Воткнул две передние ноги в землю, почва под ногами дрогнула, и я отскочил к ближайшему дому. А там, где я только что стоял, из земли вырвались тонкие острые сучья. Ударил молнией. Тварь дернулась, но и только. Хильда выстрелила из дробовика, а затем кинула, кажется, воздушное лезвие. Еще одна порция отлетевших от монстра щепок – вот и весь урон. Сестра метнула чары трясины, и вот это уже хоть как-то подействовало – тварь завязла ногами. И тут же атаковала руками, которые молниеносно то ли вытянулись, то ли выросли вперед, распадаясь на концах десятками тонких острых сучьев. Девушка всадила заряд картечи в одну лапу, увернулась от одного удара, второго… А вот третий зацепил ее бок, и Хильду сбило с ног. Метнулся вперед, схватил сестру за шкирку и выволок из-под следующего удара. Выставил Щит, блокируя еще один. И отпрыгнул в сторону, в последний момент избежав вырвавшихся из-под земли веток. Из-за дома выскочила пара фухсов – срезал их очередью из автомата. Остаток магазина всадил в рожу показавшегося поблизости риппера, выхватил револьвер и прострелил ему башку. Рядом на ноги вскочила Хильда… А затем нас обоих смел прилетевший сбоку размашистый удар рукой-ветвью. Меня отбросило в сторону, швырнув на землю, а сверху на меня приземлилась сестра, вышибив весь дух. С трех сторон к нам метнулись острые ветви. Я лихорадочно попытался создать щитовые чары, но уже понимал, что не успеваю… Мимо нас пронеслась тень, во все еще клубящемся вокруг тумане блеснула сталь, и все три ветви оказались отбиты. Патрикей медленно шел вперед, лихо орудуя клеймором, который хоть и не мог перерубить лапы-ветви гейста, но все же оставлял на них глубокие зарубки. Хильда со стоном сползла с меня и кое-как поднялась на ноги, следом поднялся я. Посмотрели вперед, переглянулись между собой. – Заходим с флангов, – сказал я. – Сделай что-нибудь с корнями. – А ты? – Есть одна идея… Вытащили из сумок по «блицу», выпили эликсиры и рванули вперед. Патрикей медленно наступал на тварь, крутя тяжелым двуручным мечом, как легкой саблей. Хильда обошла гейста слева, стреляя ему по лапам. Я зашел с правого фланга, готовя заклинание и один из бутыльков с эликсиром. Тварь воткнула нижние лапы в землю, явно готовясь нанести удар корнями… – Сейчас! – скомандовал я. Хильда остановилась, прижала ладонь к земле, и та вздыбилась волной прямо перед Патрикеем. Мелькнули переломанные сучья, дед перепрыгнул через получившийся бруствер и рванул к гейсту. Отбил метнувшуюся к нему лапу, размахнулся мечом и разрубил туловище твари от плеча до груди. Выдернул клеймор… И тут подоспел я, закинув в образовавшуюся рану бутылек эликсира. Разрушилась укрепляющая стекло магическая печать, и плоть монстра обожгла сильнейшая магическая кислота, способная прожигать камень и металл. По ушам ударил оглушительный визг, и меня отшвырнуло назад. Упал на спину, прокатился по земле, попытался встать… И не смог. Меня будто пригибал к земле сильный ветер, так что получилось лишь поднять голову. Тварь бесновалась на месте, испуская оглушительный визг и хлеща во все стороны лапами-ветвями. Рубленая рана дымилась, ее края пытались сомкнуться, но потом расходились обратно.