Черные твари, алые сны. Я иду по следам сквозь ночь, Я бегу в темноте от себя прочь. Наложил на монету схему разрушения, с некоторым усилием активировал ее – серебро же все-таки, с магией у него собственные отношения… Короткий звон, и у меня в ладони лежит пригоршня серебряных обрезков. Довольно крупная картечь получилась по сути – «нулевка» где-то. У порога стояли твари, У порога стояли твари, У порога стояли твари. Мы стреляли – они умирали. Высыпал дробь на столик, взамен засыпал в патрон серебряную эрзац-картечь. Таким, конечно, лучше не злоупотреблять, чтобы ствол раньше срока не убить, но тут такое дело… Утрамбовал, запихнул картонный кружок обратно, придавил и магией размягчил парафин… У порога стояли твари, У порога стояли твари, У порога стояли твари. Мы стреляли – они умирали… – Ну и кто нам совсем недавно выговаривал, чтобы мы не пугали почтенное обчество своими кровожадными разговорами? – хмыкнула Хильда, возвращаясь в спальню. – Я, – ответил, вкладывая патрон в казенник и закрывая дверцу. – Но в кругу своих отчего бы и не спеть старую егерскую песенку? – Песенки он поет… – хмыкнула блондинка, оглядываясь по сторонам. – Песенки он поет… В глазах сестры мелькнула паника. – Пока ты тут песенки поешь, у нас всю одежу стырили! – рявкнула Хильда. – И вовсе незачем так орать. – Я демонстративно поковырял мизинцем в ухе. – И дрыхнуть надо меньше. Вчера перед сном горничные всю нашу одежду забрали почистить и подремонтировать. – А-а-а… – тут уже успокоилась блондинка. Но спустя мгновение снова забеспокоилась. – А когда вернут? Как узнать? – А вот как перестанут перед дверью топтаться, так и узнаем! – нарочито громко произнес я, откладывая револьвер в сторону. – Да входите уже!.. Дверь аккуратно приоткрылась, и внутрь нерешительно заглянула молоденькая девушка в форме горничной. – Ваше благородие… – Утро доброе, – поздоровался я. – Одежка наша где? – Так это… Сушится же, барин… Она ж у вас вся в грязи да в крови была… – А нам вот так вот – полуголыми ходить, что ли? – проворчала Хильда, дергая ночнушку. – А мне нормально, – заявила Вилли, крутанувшись кругом. – Свежо! – Его сиятельство распорядился сменную одежду вам подготовить, – пискнула служанка. – И… и очень просил к завтраку спуститься. – Тащи, – махнула рукой блондинка, заваливаясь на кровать. Служанка обернулась довольно быстро, вернувшись в сопровождении еще двух горничных и притащив кучу одежды. Мне немедленно вручили комплект и вытолкали взашей в соседнюю комнату, пока девушек начали переодевать. Ну и ладно, мы не гордые… Жилетка и рубаха с накрахмаленным воротником оказались, в общем-то, впору, хотя и несколько узковаты в плечах. Ну или это не они слишком узкие, а я немного шире… Не суть важно, короче. С простыми черными брюками тоже проблем не возникло, как и с парой туфель… Хотя в целом чувствовал я себя в этой одежде на редкость непривычно и неудобно. Так и тянуло поморщиться, что в таком виде особо не побегать и не повоевать, а в лесу так особенно… Ну да ладно. Переживу как-нибудь некоторое неудобство. Поправил нацепленный ремень с кобурой и револьвером, вышел из комнаты и подпер собой стену, ожидая, пока кузины закончат наряжаться… Вот только время тянулось как-то подозрительно долго. И горничные подозрительно много начали бегать туда-сюда с новыми тюками одежды… Девчонки там, часом, не спутали усадьбу бургомистра с модельным домом, а? Когда горничные с платьями в руках пробежали мимо меня в пятый (!) раз, я не выдержал, плюнул (мысленно, конечно) и пошел дать пинка этим копушам. Ну, фигурально выражаясь. Сестры при моем появлении визжать не стали, ибо были вполне себе одеты. Правда, светло-голубое платье на Вилли волочилось по полу, потому как младшая кузина была весьма миниатюрной. Хильда же в это время издавала звуки раненого тура, пока сразу две горничных пытались затянуть ей корсет. Корсет отчаянно сопротивлялся. – Вы еще долго? – невозмутимым тоном поинтересовался я. – А мне все платья длинные! – жизнерадостно оповестила меня Вилли. – А Хильда ни в одно не влазит, вот! – А я всегда говорил, что надо меньше пышек за ужином лопать… – Да пошли вы… – пропыхтела блондинка. – В пень! Не семья… а змеиное… царство! Аргх! Да е-мое, полегче же, ну!.. – А ты в этом змеином царстве-государстве – предводитель. Королевская кобра! – хмыкнул я. – Ладно. Шутки в сторону. Вы еще долго? А то мы так с голоду помрем, пока вас тут таких красивых упакуют и ленточкой перевяжут… – Боюсь, ваше благородие, это займет куда больше времени, чем можно было предположить, – произнесла строгого вида дама лет сорока в наряде горничной. Наверняка – старшая. – У юных леди… нестандартные фигуры. – Мне четырнадцать, – сообщила Мина. – Я еще расту. – И Хильда тоже, разве что не так равномерно… – вздохнул я. – А другой одежды у вас нет? – Леди Юлия еще слишком мала, так что мы попытались воспользоваться старым гардеробом ее матушки – леди Анны… То-то я смотрю – фасоны платьев больно старомодные… Уж на что я в моде плохо соображаю, но и то знаю, что такое носили минимум лет тридцать назад. Старье несусветное, в общем. Неудивительно, что хозяйским гардеробом так щедро распоряжаются – один хрен он уже никому не нужен… И оно еще и на кузин не налезает толком! Вот же холера… – Мундиры у вас есть в запасе? – вздохнул я. – Обычные, армейские. Принесите два… нет, три комплекта. Два женских, один мужской. Глава 22 – Конрад, мне тяжело дышать… – выдавила Хильда. – Можно, я еще пару пуговиц расстегну, а? – Это будет неприлично, – отрезал я. – Поэтому – нет. – Ну, Конра-а-ад… – Наела жиры? Теперь расплачивайся. Блондинка негромко захныкала. На редкость ненатурально, правда. – Ладно, – сжалился я. – Но только одну. – Уррра-а-а!..