Хотя жалко, конечно… Я ведь только-только нащупал реальный способ, как поднять свой ранг… Пусть случайно, пусть непонятно как, но все-таки… – Если интересно – могу подсказать способ, как стать сильнее. Я резко развернулся. Выхватил пистолет из кобуры. Все артефакты – активировать! Привычно, как делал это сотни или тысячи раз. Тьма передо мной была непроглядной. То есть вполне обычной в Камделире. Она здесь везде такая… Кроме одного места. Там тьма была еще плотнее и чернее, чернее черного… Там тьма сгущалась в гротескное подобие человеческой фигуры. На том месте, где могла быть голова, вспыхнули два алых огня. Не просто пара красных глаз, а Мистические глаза Заклинателя тварей. Такие же, как у дяди. Такие же, какими могли стать мои, если бы я был сильнее. Такие же, какими могут стать глаза Хильды и какими точно станут глаза Вилли. – Ты ведь хочешь стать сильнее? Хочешь силы? Я могу подсказать как, – прошипел сгусток тьмы. Десять… Девять… Восемь… Я начал обратный отчет. Когда я досчитаю до одного, то выйду отсюда. Главное – успеть. И главное – не говорить с незнакомцами. Особенно если ты в Камделире. Особенно если тут не должно быть никого, кроме тебя. Семь… Шесть… Пять… – Боишься? – Тьму ниже глаз рассекла полоса, в которой мелькнули поблескивающие сталью острые клыки. – А чего ты ожидал, Конрад? Четыре… Три… Два… – Такова участь всех, кто… – Тьма засмеялась клокочущим смехом. Один. И… ничего. Я все так же стоял в Камделире – посреди тьмы, напротив тьмы. Какого дэва?! – Потому что ты вошел сюда не на счет «десять», а на счет «пять». – Тьма продолжала смеяться клокочущим смехом. – Не всегда есть время считать так долго. Хотя… У тебя теперь, кажется, времени хоть отбавляй, да? Спокойно, Конрад, спокойно. Спокойно! Здесь никого нет – у тебя просто… просто сдвинулась клетка. Или мозги. Что вероятнее. Раз уж тебе мерещится дэв пойми что, в чьи уста ты вкладываешь собственные мысли, ведь ты действительно вошел в Камделире на счет «пять»… Так что давай, давай по новой… Пять… Четыре… – Уже уходишь? Что ж… До встречи, Конрад, – сказала тьма. – Я подожду, пока ты не будешь готов. Три… Два… – Я подожду, пока ты все вспомнишь. Один. Я рывком сорвал с глаз повязку и рукой остановил фонограф. Сквозь задернутые плотные шторы пробивалось солнце. Щебетанье птиц. Блеянье коз. Мычанье коров. Крик петуха. Тончайший аромат летнего луга… Самый странный день в моей жизни продолжал прикидываться обычным. Я выдохнул облако пара, чувствуя, что в комнате стало значительно холоднее. Обычное дело, если вытянул много рассеянной в пространстве магии. Но необычное дело для меня, ведь никогда раньше я не тратил столько энергии, будучи в трансе… Повернул голову, уже зная, что рядом со мной кто-то есть. Но – кто-то знакомый, кто-то безопасный. – Печеньку? – спросила сидящая на моей кровати Вилли, протягивая мне овсяный крекер. Глава 2 Учитывая… особенности имянаречения в славном доме Винтер – без сокращенного имени в обиходе никак. Мне еще повезло, что родители, упокой Господь их души, нарекли меня «всего лишь» Конрадом. «Всего лишь» – потому что многие, по извечной русской традиции, иноземное имя так и норовили переиначить на знакомый лад. А какой у нас отечественный аналог Конрада? Правильно, Кондратий. Нет, это, конечно, лучше, чем Акакий, например… Но в двадцатом веке все равно – дичайшая старина. Впрочем, в Пакте наши имена нынче звучат не менее архаично. Однако могло быть и хуже. Насколько? Ну, мой дядя Райнхард и кузины Хильдегарда и Вильгельмина не дадут соврать. Увы, традиции предписывали брать имена для членов кланов исключительно в честь славных предков, которые были наиболее славными где-то тысячу лет назад и именовались под стать тем временам. Что мешало перейти на нормальные русские имена, раз уж мы две сотни лет как переселились с окраин Шварцвальда к отрогам Уральского хребта? Саксонский гонор, что же еще… Это по меркам Эспаньолы, Альбиона или Алемании история рода у нас так себе, средненькая, а в русских княжествах Винтеры – очень даже древний клан. – Спасибо. – Я начал грызть печенье. Что современная наука выяснила о такой малопонятной штуке, как магия, – это то, что, например, чародейство сильно понижает уровень глюкозы в крови. Поэтому большинство магов в той или иной степени – сладкоежки. Крекер был сладким и вкусным – Вилли готовила их сама, как и всю еду в доме. Так что отказываться было грех. Это от стряпни Хильды сам пресветлый Ормузд велел держаться подальше, а дядя как-то в сердцах пообещал лишить ее наследства и выгнать из дома, если еще раз увидит, что она опять пытается спалить кухню. Ну или приготовить нам завтрак. Там разница в деяниях довольно трудноуловима, на самом-то деле… – Кстати, у тебя кровь из носа течет, – сообщила Вилли, болтая ногами и грызя печенье, которое она достала из подсумка на поясе. Машинально провел пальцем под носом, посмотрел на кровь… Мир моргнул и выгорел. И среди всех оттенков серого единственным алым пятном осталась лишь кровь на моей руке… Снова пошла носом. Не самый страшный откат, после того как колдовал на износ. Колдовал так, что сдвинулась клетка и меня отбросило на ранг ниже. Не самое страшное. А самое страшное – это все было зря. Я отрываю взгляд от крови на руке и смотрю на Вильгельмину. На ее мертвенно-бледное лицо – в тон белому платью. На ее закрытые глаза… Я смотрю на сестру, лежащую в гробу. – Конни? – встревожилась Мина. – Ты в порядке? Странно выглядишь… Я посмотрел на сестру. Мы маленький бедный род – ни сонма слуг, ни вассальных семей, ни богатств, ни влияния. Дядя, я и две кузины – вот и весь клан Винтер. Как же так вышло? Да ничего необычного – просто кто-то когда-то поставил не на того. Кто же знал, что младший сын князя крохотной Ангелии выбьется в императоры Саксонии? Вот и глава рода двести лет назад не знал. А когда стало поздно, то в пределах Алемании Винтерам места уже не было, даже несмотря на редкий талант Заклинателей тварей – увы, но при всем гении и при всем прагматизме императора Фердинанда прощать бывших врагов он не умел. Вот и бежали Винтеры как можно дальше, бросив и родовые замки, и библиотеки, и бо́льшую часть богатств – как денежных, так и магических. Бежали, пока не остановились двести лет назад здесь – на Урале. Остановились, когда от огромного клана осталась всего одна линия, которая нынче насчитывает лишь четырех человек. Ничего странного, учитывая, что Винтеры всегда умели делать хорошо только две вещи – воевать и охотиться на гейстов. А вот с интригами и умением быть там, где хорошо, а не где правильно, – как-то не сложилось. Как при этом больше тысячи лет продержались? Дэв его знает. Но девизы вроде «Кровь за кровь» на пустом месте не рождаются.