— И поверь мне, — продолжал Алексей, — что я сам не в восторге от той жизни, какой сейчас вынужден жить. Но обстоятельства сложились так, что я не могу в одночасье изменить свою жизнь, не смотря на все мое желание. Особенно сейчас, когда из-за этих побрякушек, — он кивнул на коробку с драгоценностями, — в уголовном мире началась самая настоящая война. Но я обещаю тебе, что сделаю все возможное, чтобы как можно скорее разобраться со всем этим. Я хочу, чтобы ты осталась у меня, но знала, что в любой момент ситуация может измениться так, что тебе снова придется уехать, поскольку я не хочу, чтобы ты стала заложницей… Алексей замолчал и сделал несколько глотков начинавшего остывать кофе. Он улыбнулся, вспомнив известную поговорку о том, что на свете нет ничего хуже холодной женщины и теплого кофе. — Так как? — испытующе взглянул он на Марину. — Зачем ты спрашиваешь, Леша? — ответила та. — Я давно все решила. Но только и ты должен знать, кто я на самом деле… Марина быстро рассказала Алексею историю своей жизни, и не ожидавший услышать ничего подобного Анненков, только покчал головой. — Тебя это смущает? — спросила Марина. — Еще как! — улыбнулся Алексей. — Особенно если учесть то, что моя мать была фрейлиной государыни, а дед одним из первых атаманом Донского войска… Марина даже не нашла что ответить. — Ладно, — улыбнулся Алесей, — хватит об этом! Потом померяемся родословной! Он легко поднял Марину и, целуя ее в губы, понес в спальню… Ровно в назначенное время Алексей стоял у выхода из метро «Сокольники». Где-то в толпе растворились ребята Цыгана. Установка была проста: при любых осложнениях отбить Алексея. Любой ценой. Через пять минут к нему подошел хорошо одетый мужчина лет сорока. — Алексей? — улыбнулся он. — Да, — кивнул Алексей. — Прошу вас за мной, — сказал мужчина, — здесь недалеко… Они прошли вниз по Сторомынке и свернули в Первый Сокольнический переулок. Метров через сорок они подошли к стоявшему у тротуара «Ким-10». Когда огни поравнялись с машиной, ее дверь неожиданно для Алекесея открылась, и он почувствовал, как в спину ему уперлось дуло пистолета. — Садитесь и ведите себя спокойно, — услышал он голос незнакомца. — Иначе пристрелю! Алексей пожал плечами и уселся на заднее сиденье, на котором сидел здоровый парень с финкой в руках. — Дернешься, убью! — предупредил он Алексея безо всякого выражения в голосе. Водитель нажал на газ, и «Победа», набирая скорость, покатила по Оленему Валу. Алексей безмятежно смотрел в окно. На самом деле он чувствовал себя далеко не так комфортно, как хотел показать увозившим его людям. Вариант с машиной они не предусмотрели, и теперь страховавшие его люди даже при всем желании не могли последовать за ним. Они вышли из машины на Краснобогатырской улице и мимо Богородского кладбища двинулись через строения барачного типа, вокруг каждого из которых были разбиты пышные сады. Недалеко от трехэтажного дома, к которому они шли, Алексей зацепился ногой за торчавшую из земли проволоку и резко дернулся в сторону. Шеший в метре позади него парень, полагая, что он хочет бежать, сильно ударил его по голове, и Алексей провалился в глубокую черную яму. Он пришел через минуту и столкнулся взглядом со стоявшим над ним парнем. — Сказали же тебе, не дергайся! — насмешливо пробасил парень. — Оклемался? — Оклемался! — ответил Алексей, поднимаясь с земли и потирая ушибленное этим ломовиком место. — Ничего, — неприятно хохотнул тот, — скоро пройдет! Навсегда! И поэтому смеху Аринин понял, что ему уготовлена незавидная участь. По видавшей виды ветхой лестнице, скрипевшей при каждом шаге, они поднялись на третий этаж, и встретивший у метро Алксея мужчина позвонил в обитую дарной клеенкой дверь. Дверь открыл невысокий лысый человек с лисьим выражением на лице и пронзительными карими глазами. — Как? — взглянул он на продолжавшего потирать ушибленную голову Аринина. — Проходит, — ответил тот. — Тогда милости прошу! — широким жестом пригласил лысый Алексея в квартиру. Под пристальным взглядом вырубившего его ломовика Алексей последовал в указанном ему направлении. Михаил Иванович Смурнов, как в миру звали Валета, отличался звериной интуицией. Особенно он прославился после того, как, уже поднявшись на третий этаж, он приказал отходить. И ушли они вовермя. Как потом выяснилось, на намеченной для обноски квартире их на самом деле ждала засада. Говоря откровенно, вся эта заетя с рыжьем Хрома ему не понравилась сразу. Несмотря на всю свою простоту. И в самом деле, что сложного: убрать гонца, поехать в Одессу, сдать товар барыге и вернуться. Но, судя по всему, не сдали и не вернулись. И теперь, когда он узнал, что Зяма убит, он даже не сомневался, что эта печальная история будет иметь свое продолжение. И он не ошибся. Когда в его квартире раздался телефон и неизвестный предложил ему встретиться и обсудить кое-какие вопросы, касающиеся Одессы, он понял: развязка приближалась. Потому и согласился на встречу. — Ну что, Алексей, — улыбнулся Валет, усаживаясь за роскошный светлого орехового дерева письменный стол, с возвышавшимся на нем огромным чернильным прибором в виде трех бронзовых богатырей, державших в руках вместо копий ручки, — начнем, помолясь! Меня вы можете называть Николаем Семеновичем… Его улыбка не понравилась Аринину. Так, наверно, улыбался бы голодный леопард, рассказывая косуле, как он вкусно собирается пообедать ею. — И что же у вас случилось в Одессе? — спросил Валет. Внимательно выслушав изложенную Алексеем версию, согласно которой он был в деловых отношениях с Зямой, Валет неожиданно предложил: — Может быть, закусим? — С удовольствием, — кинвул Алексей. Они прошли в прострную и со вкусом обставленную столовую. В углах комнаты сидели приложивший Аринина ломовик и еще какой-то парень лет тридцати с полным отсутствием выражения на лице и бесцветными рыбьими глазами. Валет указал на накрытый стол. — Прошу! Он налил водку и поднял свою рюмку. — Давайте выпьем за искренность, — неожиданно для Алексея вдруг предложил он. — Ведь дороже этого, если разобраться, нет ничего дороже на свете. Потому что неискренность может стоить самой жизни! Представьте себе картину: встречаются двое деловых людей, и один из них вдруг начинает говорить неправду. Сразу же возникает вопрос: зачем? Как вы думаете?