- Завтра Вы должны закончить по пороховому заводу. Идите и не грешите. - Да, сэр. Вечером на тренировке его сразу же в раздевалке попытался отчитать еще и Барт. - Ты куда подевался? Мы с пацанами и «Интер-Сити» побили, и полицию, а ты где был? - Это ты где был? – ответил Уинстон, - Обещал защищать Бонни, а в итоге я один отдувался. Девушка в шарфе Миллуолл лакомая добыча. - Она не сняла шарф? – Барту это определенно понравилось. - А ты бы снял? - То я. - А мы, что не люди? Весь матч орем за Миллуолл, а потом в кусты? - Бонни в порядке? – Барт забеспокоился. - Оставила себе шарфик. Просила передать, что будет надевать его, смотря футбол по телекрану. - Оставила? С вас, что, шарфы не сорвали? - С джентльмена при леди шарф сорвут только вместе с головой, - Уинстон достал свой шарф из кармана плаща. То есть, сначала достал свой, а трофейный зацепился за него и выпал. - Ну ты даешь, - Барт расплылся в улыбке, - Будешь за нас гонять? - Извини, Барт, не могу. - Что так? Зассал? - Уволят меня. Я же партийный. И начальник в молодости за Арсенал гонял. - Вот дерьмо! – Барт искренне огорчился, - Таких, как я, в одном месте уволили, в другом приняли и все дела. А ты партийный. Вас и отменить могут, если что. Потом все пошли в зал околачивать груши и друг друга. Уинстон с неделю думал, что это с ним случилось, а потом понял. С ним произошло настоящее Приключение. Он, как древний рыцарь, спасал Принцессу, участвовал в Битве, дрался на Дуэли, вел переговоры с сидящим на золоте Драконом и вступал в союз с Огром, не соблазнившись на его предложения, но и не поссорившись. Картина мира. Лунная база Евразии. Там-там-там, там-тадам, там-тадам, - под кадры из русской хроники привычная заставка американской программы «Звездные войны». На Мавзолей поднимается качающейся походкой легендарный маршал Неделин. Фуражка с высокой тульей, только космические войска у европейцев носят такие. Под фуражкой темные очки, нижняя половина лица не выражает никаких эмоций, будто сделана из пластика. Европейцы отрицали, но океанцы настаивали, что одиночному стратосферному бомбардировщику удалось накрыть стартовую площадку во время заправки ракет, уничтожить много дорогостоящей военной техники и несколько бесценных научных и военных руководителей. Маршал оказался из тех, кого горящий гептил не убивает, но делает сильнее. Ходили слухи, что военные медики в последний момент эвакуировали его с берега огненной реки, и у него сейчас титановые ноги и стальное легкое. Сидит за пультом зловещий Вернер фон Браун, император обитаемого космоса и председатель совета министров Луны. Его лицо не фигурировало в открытых источниках несколько десятилетий, и только на старости лет немецкий сумрачный гений снова появился в эфире. Красавец-антигерой генерал Гагарин отстреливается от океанских астронавтов в коридоре лунной базы. У него в руках первый экземпляр лазерного пистолета промышленного производства, внешне похожий на Маузер С96. Гагарин - «Первый человек на Луне», если верить вражеской пропаганде, и первый комендант лунной базы, что благодаря съемкам со штурма не вызывает сомнений. Примечательно, что и штурмовики, и гарнизон базы снимали свои действия на камеры и тут же ретранслировали на Землю. Кстати, Океания до сих пор не признает декларацию Евразии о добровольном вхождении Луны в состав федерации. С этим связан забавный юридический казус. Евразия в случае с Луной использовала стандартную заготовку указа Верховного Главнокомандующего со словами «при отсутствии возражений со стороны местного населения». Океания в ответ использовала стандартную же заготовку ноты протеста об аннексии Евразией очередной территории со стандартным оборотом «без учета мнения местного населения». Сегодняшний выпуск «Звездных войн» про то, что европейская «Стратегическая оборонная инициатива» несет угрозу миру во всем мире. Съемки из космоса. Строящаяся европейская орбитальная станция «Звезда», которую ведущие называют не иначе, как «Звезда смерти». Звездообразный каркас надстраивается белыми панелями, в перспективе она будет похожа на шар. Если, конечно, русским удастся закончить строительство. Говорят, что очередная активизация военных действий в 1985 году после всего годичного перемирия связана с попытками европейцев разместить в космосе ядерное оружие вопреки достигнутым договоренностям. Океания всегда воевала с Евразией. Аномально короткий перерыв на войну с Остазией назвали перемирием, а собственно войну с узкоглазыми перестали упоминать. Они же сегодня как бы союзники. От дайджеста мелких космических новостей дикторы переходят к главной теме выпуска. Рассказывают, опираясь на объемную карту, нарисованную компьютерной графикой, как в январе этого года русский пилот сбил мирный транспортный челнок «Челленджер» с гражданскими пассажирами при выходе на орбиту. «Звезда смерти» в это время находилась на другой стороне планеты и произвела пуск трех истребителей, которые догнали «Челленджер» на высоте около 350 километров и сбили его самонаводящейся ракетой. Русских встретили стеной огня бортовые орудия «Челленджера», встречающая орбитальная станция «Пирамида» и обычные, «атмосферные», истребители Океании, сопровождавшие взлет «Челленджера», но те успели дать решающий залп. При выходе на орбиту космический корабль еще не может маневрировать так же легко, как в открытом космосе, а гиперзвуковые ракеты, набравшие скорость в безвоздушном пространстве, имеют существенное преимущество перед бортовыми средствами активной противокосмической обороны. «Челленджер» должен был доставить на «Пирамиду» лазерный боевой модуль. Следующая попытка оказалась более удачной, и сейчас главная орбитальная база Океании готова встретить врага во всеоружии. В плане секретности жизнь смешивалась с пропагандой. На бумаге и на экране Океания использовала боевые лазеры уже давно, и факт доставки на орбиту реального боевого лазера стал всего лишь одним из упоминаний о подобном оружии. Анонс следующего выпуска «Звездных войн». Зрителей ждет рассказ о том, как русские фальсифицировали свою первую высадку на Луне. Технология «космических» съемок в павильонах, направление теней от флагов, загадочный символ на попавшем к кадр лунном камне и многое другое. Если бы русские не построили лунную базу, Океания до сих пор бы отрицала факт высадки, а теперь остается только сдвигать даты освоения Луны противником поближе к настоящему времени. 6. Глава. Охота в основном на оленя Прошло еще полгода. Наступил февраль. На работе дела шли отлично. Плезенс предлагал повышение, но Уинстон отказывался. Он не хотел никем руководить. Он встречался с Бонни и был счастлив. Содержанка отличается от жены или любовницы тем, что у нее всегда хорошее настроение и никогда не болит голова. Еще она всегда отлично выглядит и никогда не будет пилить шею, на которой сидит. Бонни с удовольствием разделяла досуг, который мог предложить Уинстон. Ходила за компанию на охоту и в шахматный клуб. Научила его играть в бридж, и они иногда играли пара на пару с семейными шахматистами. Кроме того, она предложила и свои варианты развлечений. Уинстон начал ходить с ней и в бассейн и научился плавать. Оказывается, в Лондоне есть бассейны для профессиональных спортсменов, которые раз в неделю пускают поплавать почтенную публику. К немалому удивлению, он открыл для себя мир живой музыки. От камерных соло-концертов до американских мюзиклов. Он любил английский язык и ценил как мастерство поэтов, так и мастерство певцов. Даже американских, с их забавными акцентами. Правда, по песням частенько проходилась ножницами цензура, зато в музыку цензура не лезла. Какой смысл отменять, например, си-бемоль или шестую струну? Бонни умела готовить, и Уинстон всегда с удовольствием обедал у нее. Раньше он думал, что чувство вкуса дано человеку, чтобы отличать более-менее съедобную пищу от вконец испорченной, а не для удовольствия. Его способности к кулинарии ограничивались умением не сжечь полуфабрикаты. Впрочем, многие холостяки этого не осиливали и жили с мамами хотя бы чтобы приемлемо питаться. Она никогда не пыталась его обидеть и хвалила по любому поводу, поднимая самооценку до разумных пределов. В плане, старомодно выражаясь, интимных отношений жизнь тоже наладилась. С Бонни все происходило как-то легко и непринужденно. Как с Джулией, только без необходимости постоянно оглядываться. Шаг вниз от простого синего комбинезона – и вы никому не интересные пролы. Шаг вверх – и всякие проверяшки и активисты, глядя на вас краешком глаза и завидуя, изображают из себя трех китайских обезьян. Чтобы потом отыграться на тех, на ком разрешат. Изменилось отношение к себе. Он начал стильно одеваться. Пошил классический костюм для визитов в приличные места. Обзавелся старомодным полосатым купальником для бассейна, похожим на борцовское трико. Купил винтажные немецкие наручные часы. Перешел с одноразовых лезвий сначала на опасную бритву, а потом на rolling blade, непревзойденную вершину довоенных бритвенных технологий. Казалось бы, если в стране дефицит бритвенных лезвий, зачем требовать от партийных обязательного бритья? Ходили бы с бородами, как пролы, подравнивали бы в парикмахерских. Но американцы брились одноразовыми лезвиями, и Эйрстрип Ван, как самая лояльная провинция, подражала старшим в меру своих скромных возможностей. Официально разрешалось носить усы, потому что Большой Брат на всех портретах изображался с усами. Но как раз поэтому партийные избегали изображать на своих жалких физиономиях карикатуру на первое лицо. Сбережения, накопленные за период одиночества, медленно и неизбежно таяли. К тремстам долларов, которые он каждый месяц отдавал Бонни, добавлялись возросшие расходы на себя и полная оплата совместных развлечений. Сверх того, он часто дарил Бонни цветы или какие-нибудь приятные мелочи, а на праздники покупал подарки у ювелира. Но Уинстон был счастлив. А деньги? Деньги будут. Просто надо больше работать. Сбережения? Пенсия? До пенсии двадцать пять лет. Глядя на стариков, Уинстон задумывался о том, стоит ли добровольно жить до такого возраста. Всегда можно пойти в аптеку и купить какой-нибудь отравы. По слухам, многие старики так и делали. Или им помогало новое поколение, решавшее свои жилищные проблемы. В конце концов, война так и не собиралась заканчиваться. В любой прекрасный день, хоть прямо сейчас, могла прилететь гиперзвуковая ракета с ядерной боеголовкой и положить конец мечтаниям наивных дурачков о беззаботной жизни на пенсии. Если, конечно, и правда существуют такие люди, которые считают, что на пенсии легко живется. Уинстон подумал, где бы он мог найти дополнительные доходы. И придумал. Только эту идею не стоило подавать через Плезенса. Надо идти с ней лично к Мерфи. Не так-то просто встретиться с Боссом в неформальной обстановке. Уинстон решил пересечься с ним на оленьей охоте. Охота на оленя Бонни не нравилась. Фазан просто глупая птица, а олени добрые, и у них красивые глаза. Если на оленя не охотиться самому, то на оленьей охоте неинтересно даже просто присутствовать за компанию. В отличие от фазанов, олени не вылетают из леса всем стадом и не дают стрелять по себе с фазаньей дистанции. За оленем надо ходить. Или ездить верхом. Или сидеть в засаде. Любой вариант никак не похож на светское мероприятие с церемониями и ритуалами. Никто не таскает за собой девушку, когда идет за оленем. Впрочем, ни Уинстон, ни Бонни не могли бы пойти на оленя когда вздумалось. Они не имели отношения к авиационной промышленности и считались кандидатами в члены клуба с правом охотиться только в компании с кем-то из действительных членов. Мерфи, хотя и состоял в клубе, водил личное знакомство только со Стивеном Дадли и с председателем Эллиотом, отставным генералом от авиации. Остальные члены клуба, представители промышленной интеллигенции, вежливо с ним здоровались, но не стремились к более неформальным отношениям. Уинстон тоже не стал в достаточной степени своим. Он чувствовал, что его, как сотрудника своего Министерства и человека с хорошим высшим образованием, считают несколько ближе к кругу авиаторов, чем необразованного теневика-ирландца, выходца из низов общества. Но не более того. Уинстон попытался попасть на оленью охоту со Стивеном, аргументируя тем, что он умеет стрелять из винтовки. Чтобы восстановить навык, он записывался на уроки стрельбы в клубе, и неплохо восстановил. По крайней мере, в стоящего на месте оленя бы не промазал. Стивен оленями не интересовался, предпочитая дробовик и стрельбу навскидку. Пообещал при случае попросить Мерфи взять с собой Смита, но положительного решения не гарантировал. Прошел месяц, пока Уинстону на работу не позвонил Стивен и не сообщил, что Мерфи согласился взять новичка под свою ответственность. Стивен недвусмысленно намекнул, что со стороны Мерфи это не более, чем акт вежливости, который ему ничего не стоит. И если окажется, что Уинстон имел умысел вовсе не поохотиться, а пристать с какими-то просьбами, то все будут очень недовольны. Уинстон приехал в усадьбу первым же утренним поездом. Мерфи прибыл чуть позже на темно-синем «Джип-Чероки» с американскими номерами. Все боссы Теневой Стороны ездили с американскими номерами, чтобы дорожная полиция их не останавливала. - Уинстон, собирайтесь, - сказал Мерфи, - Не будем разводить церемонии. Уинстону егерь вынес переломку с ружейным ложем и нарезным стволом, себе взял обычный армейский Ли-Энфилд с болтовым затвором и магазином. Мерфи достал из машины охотничью винтовку с двумя спусковыми крючками и оптическим прицелом.