Крепче сжимаю губы и продолжаю водить ее бедра. Дыхание сбивается и глухие стоны вырываются из моего рта. Потом крик Лисенка. И яркая вспышка застилает глаза. Зажмуриваюсь. Плотнее придвигаю ее, ловя членом каждое сокращение вокруг него. Она тоже кончила. Открываю глаза и смотрю на искусанные губы, помутневший взгляд и руки, беспомощно разбросанные по кровати. Наклоняюсь, пытаясь не лечь на нее и упираясь руками. Целую в губы. Языком вылизываю укусы. — Я люблю тебя, Лисенок, — шепчу. — Не отпущу тебя больше. Не сбежишь. Не спасешься. Она слабо улыбается. И я понимаю, что сейчас — самый счастливый день в моей жизни. Эпилог. Лиза — Динар, закрывай глазки и засыпай. — А папа? Когда придет папа? Он обещал сказку! Провожу по мягким и таким же черным как отца волосам сына. — Папа задерживается сегодня. Засыпай. Завтра утром сказка будет, — мягко улыбаюсь и смотрю на надутые губки сыночка. Он такой же упрямый как и Арман. Весь в отца. — Тогда ты расскажи! — требует он. И я с радостью выполняю его приказ. Он засыпает и я выхожу из его комнаты. Арман сегодня и правда задерживается. У них какой-то важный контракт. Собираю разбросанные игрушки и мне на глаза попадается наша свадебная фотография. Динар постоянно стаскивает ее с полки и забирает в свои игрушки. Я сажусь на диван и смотрю на снимок, которому уже три года. У нас была тихая свадьба. Без банкетов и прочей мишуры. На тот момент и денег особо не было. Да мы и не хотели ничего такого. Когда отец Армана узнал, что он вернулся в Россию и расторг договор на брак с Шейназ, он лишил его всего. И места в компании, и наследства. Его банковские карточки просто перестали работать. Какое-то время мы жили в нашей с мамой квартире, в моей комнате. Я устроилась на работу и нам вполне хватало денег. Но Арман не собирался опускать руки. Ему очень помог его друг Марат. Тот самый, который нашел мне адвоката. Арман теперь работал в компании Марата. Он ведь обладал действительно бесценными опытом и знаниями. И он быстро пошел в гору. Уже спустя несколько месяцев мы переехали в свою квартиру. А еще через пару месяцев родился Динар. Наш сынок. Каждый раз глядя на сына, я поражалась его сходству с отцом. Как говорила мама, моего там не было ничего. А Арман гордился этим. И очень любил сына. Я это видела, наблюдая за ними со стороны. Если бы несколько лет назад мне сказали, что из Арман выйдет вот такой отец, я бы не поверила. Сейчас это уже не был эгоистичный, избалованный парень. Он любил не только себя. Но и сына. И меня. Он постоянно говорил мне об этом. С того самого дня, в номере гостиницы. И, наверное, ждал этих же слов от меня. Но я боялась. Боялась ошибиться. И лишь одно событие придало мне сил и уверенности. Рождение сына. Уже отойдя от родов и лежа в палате, я наблюдала, как Арман прижимает к себе крохотный сверток, откуда доносился писк нашего сына. Он не сводил с него глаз, отрываясь лишь для того, чтобы поцеловать меня, и опять вернуть все свое внимание сыну. — Арман, — сказала я и взяла его за руку. Он повернулся и внимательно посмотрел на меня. — Арман, — повторила я и видела, что он ждал. Он тоже все понимал. — Я люблю тебя, Арман, — наконец, произнесла я и попыталась сильнее сжать его руку. Он приблизился ко мне с Динаром на руках и положил свою голову мне на грудь. — Как долго я ждал этого, — произнес он. — Но знал, что ты чувствуешь, даже если не говоришь. Я знал, Лисенок. Эпилог. Арман Сегодня суббота и значит все дома. Вся наша небольшая семья. Пока небольшая. Мы с Лисенком сидим на диване и наблюдаем, как Динар собирает что-то среднее между автомобилем и космическим кораблем. Самый лучший отдых для меня в выходные — провести их с семьей. Мне не хочется никуда идти. Никого видеть. Работа выматывает. Но мне нравится. Я, наконец, сам зарабатываю и ни от кого не завишу. Иногда к нам прилетает мама. Отец так до сих пор и не простил меня. Не простил и не понял. Да, и я не готов простить его. Простить ему все то, что он сделал с Лисенком. Он всегда ставил интересы компании выше моих. И своих. Но он привык к этому. А я не хотел привыкать. Благодаря профессиональной работе Колина, адвоката, нам удалось распутать всю схему, которую задумал… Антон. Да, оказывается за всем этим стоял именно он. Я узнал подробности из материалов, собранных Колином. Оказывается отец Антона давно хотел выйти из общего с моим отцом бизнеса. У них уже было куплено гражданство одной из стран Латинской Америки. Оставалось забрать максимальное количество денег из компании. Сделать это можно было только мошенническим способом. Потому что, если действовать по закону, то это было бы долго и досталось бы меньше, чем они планировали. Поэтому Антон разработал схему, по которой деньги выводились в офф-шоры, якобы, субподрядным организациям. Но их на самом деле не существовало. Деньги потом просто обналичивали за определенный процент. И договоры вот с этими липовыми компаниями — однодневками и подписала Лиза. Доверившись моему отцу. Она рассказывала, что он проверил документы, прежде чем дать ей на подпись. Уже потом Колин расскажет мне, что отец все знал. Он давно следил за Антоном и служба безопасности вскрыла его махинации с подставными конторами. Но, чтобы посадить его, надо было позволить ему довести дело до конца. Ну, по крайней мере, чтобы он думал, что так и есть. Только тогда можно было бы выйти и на его отца. Чтобы защитить меня от всего этого, мой отец решил не пускать меня на кресло генерального директора, а посадить туда… Лисенка. Я уверен, что он предвкушал, как убьет одним выстрелом двух зайцев. Во-первых, вскроет схему, не замарав имя своей семьи. И, во-вторых, уберет Лизу. Он ведь так и не оставил мыслей о моей женитьбе на Шейназ. Он, наверное, полагал, что, стоит убрать из поля зрения Лисенка, и я забуду о ней. А если еще на ней будет и это вот обвинение, то я вообще возненавижу ее.