И мой отец! Какого хуя?! Хочется прокричать мне. Что вообще происходит?! Опять всплывают в памяти слова Лисенка о каком-то предложении. Они вместе заходят в подъезд. Нет. Это перебор. Выхожу из машины и иду за ними. — Отец! — окликаю его до того, как они вместе заходят в лифт. Он оборачивается и недовольно смотрит на меня. — Что ты тут делаешь?! — буквально рычит. — Я же запретил. — А что ты тут делаешь?! — не выдерживаю я и сразу же перевожу взгляд на Лисенка. И она не убирает взгляд, как обычно. Нет. Она упрямо смотрит на меня. — Извини, — говорит ей отец и подходит ко мне. Лисенок тем временем заходит в лифт и двери закрываются. — Ну-ка, пошли, — отец берет меня за локоть и тащит на выход. — Нам надо поговорить. Одергиваю руку, но иду за ним. Он прав — нам надо поговорить. — Поехали, дома поговорим, — говорит отец и садится в свою машину. — Садись сюда. Твою машину потом пригонят. Поехали, Арман. Какое-то время стою, но в итоге сажусь. Мы едем молча. Приезжаем к моему дому. И в лифте мы тоже едем молча. И только, когда оказываемся в коридоре, отец толкает меня к стене и прижимает локтем горло. — Я что тебе сказал, Арман? — рычит он. — А?! Не. Подходить. К ней. Не подходить. Так какого хуя ты приперся к ее дому?! Ну! Отвечай! — Что ты ей предложил? — хриплю в ответ я. Вцепляюсь руками в него и с силой, но убираю его локоть со своего горла. Отец отходит от меня на шаг. — Я предложил единственное верное решение в этой ситуации, — говорит он, поправляя пиджак. — Какое? — тру горло. У отца хватка еще та. — Она станет моей женой, — спокойно говорит он и поднимает взгляд на меня. Я даже не сразу понимаю смысл произнесенных им слов. Стою и просто смотрю на спокойно ухмыляющегося отца. — Что ты сказал? — наконец, произношу. — Я женюсь на Елизавете. И все на этом. Это все, Арман. — Она моя, — рычу зло и сжимаю кулаки. Отец ухмыляется, глядя на мою реакцию. — Она никогда не была твоей. Если бы она была твоя, то ты не отпустил бы ее назад. К Антону. — Она сама этого захотела, — хмурюсь и опускаю взгляд. — Знаешь, Арман. То, что ты научился вставлять член в женщину, еще не означает, что ты стал мужчиной. Вот когда ты научишься читать женщину и понимать, что ей хочется на самом деле, тогда да, я скажу, что мой сын — мужчина. А пока — нет. Сжимаю губы и еще сильнее кулаки. Если бы мужчина передо мной был не отец, я бы давно врезал ему. — То, что вы сделали с Антоном, низко, — продолжает он, все так же пристально глядя на меня и наблюдая за моей реакцией. — Мужчины так не поступают. Если бы ты и правда считал ее своей, то не допустил бы этого. — Она сама согласилась. Сама, — упрямо бурчу я. — Дурак, — не выдерживает отец. — Хватит ее обвинять. Вы разыграли ее. Как вещь. А потом посмеялись. Два придурка. Вскидываю на него злой взгляд. — И не надо на меня так смотреть, — он сужает глаза. — Не забывай, кто я и кто ты. — Она моя, — твержу опять. Уже в отчаянии. — Забудь ее. Она станет моей женой. Я так решил. — Она не согласится. — Ты не дооцениваешь меня, сын, — усмехается он. — Но зачем тебе это? — наконец, спрашиваю я. — Зачем? — Ты же знаешь, что для статуса мне не хватает детей, — поясняет он. — Она родит мне. Молодая, красивая, здоровая. Не глупая. Родит мне недостающих детей. Будет младшей женой. А потом я решу, что с ней делать. — В смысле? — пристально смотрю на него. — Не твое дело, — грубо отвечает он. — Детей от нее не признают, — бурчу под нос последний аргумент. Отец лишь смеется. — Признают, не переживай. Тебя же признали. Опять смотрю на него. — Дай мне поговорить с ней, — прошу, хотя уже знаю ответ. — Нет! — твердо произносит он. — Ты скоро вылетаешь в Оман. На свадьбу с Шейназ. Потом вернешься и займешь кресло генерального. Здесь. Одна мысль приходит мне в голову и я не сдерживаю усмешки: — Но как мы будем все вместе жить? Общаться? Мы же станем одной семьей… — Никак, — отвечает отец. — Мы с ней уедем жить в Англию. Ты ее не увидишь больше. 60. Арман Я прекрасно знаю своего отца. И поэтому то, что я услышал от него, окончательно ломает меня. Если он решил взять Лисенка себе в жены, то он это обязательно сделает. Но зачем? Я так и не понимаю, зачем? Он может позволить себе любую. Как и я. Но почему я не хочу любую? От тоски, которая раздирает все внутри, еду в бар. Мне надо забыться. Пусть мне будет еще хуже. Думать буду потом. Сейчас мне надо заткнуть вот эту пустоту внутри. Заткнуть хоть чем-то. В баре многолюдно. Но я сразу взглядом выцепляю ту, которая легко согласится на все. Их оказывается даже две. Может, отец и прав? Мне просто надо трахнуть кого-то другого? Я теряю счет выпитому еще до того, как перед глазами начинает плыть. Хватаю одну из девок, сидящих сейчас рядом со мной, и тяну вниз. К своей ширинке. Они обе громко ржут и тянут меня на выход. Сажают меня в какую-то машину. Молодцы какие, даже о транспорте позаботились.