— Елизавета, — слышу уже знакомый голос. Оборачиваюсь. Отец Армана выходит из машины, но ко мне не идет. — Подойди, — говорит, не дождавшись от меня каких-либо действий. Тяжело вздыхаю и иду к нему. — Тебя никто не беспокоил? — нахмурившись, спрашивает он и пристально смотрит мне в глаза. Мотаю головой. Решаю, все-таки, не рассказывать о встрече с Арманом. Он загадочно хмыкает. — Ладно, — говорит уже не так строго, — я к тебе. И, видимо, заметив мой удивленный взгляд, добавляет: — По делу. Нам надо поговорить. Поехали. Открывает заднюю дверь. Я не двигаюсь. Все, что мне сейчас хочется, прийти в свою комнату и зарыться под одеяло. — Мы только поговорим, — убеждает он. — Мне надо тебе кое-что показать. Ну, и обсудить детали твоего перевода. — Я пока не давала своего согласия, — теперь уже хмурюсь я. — Вот поэтому, — он берет меня за локоть и буквально усаживает на пассажирское сиденье, — нам и надо поговорить. Я думаю, после нашей беседы у тебя отпадут последние сомнения. Мы приезжаем в какой-то ресторан. — Так, значит, ты еще не решила? — спрашивает господин Дженаб, глядя на меня исподлобья, когда мы садимся за столик. — Нет, — отвечаю уверенно. — Чужая страна. Люди чужие… — Зато не такие мерзкие как те, кто обошелся с тобой так, — перебивает он. — Поверь, Елизавета, для тебя сейчас — это самый лучший вариант. А еще громадная возможность карьерного роста. Ты знаешь, что такие случаи выпадают единицам? Ты оказалась среди них. Не упусти шанс. Сижу, опустив взгляд и размышляя над его словами. — На, — он что-то достает из папки и передает мне. Беру и открываю документы, глядя на него. — Туда смотри, — говорит он, кивая на документы. Перевожу взгляд и меня накрывают совершенно противоречивые эмоции по мере того, как я листаю бумаги. Сначала я испытываю легкую радость от догадки — передо мной мой договор займа и расписка в погашении всей суммы. Опять смотрю на господина Дженаба, хочу, наверное, поблагодарить. Не знаю. Или хотя бы узнать, что все это значит. Но он останавливает меня одним колким взглядом и одним только словом: — Дальше. Листаю и вот теперь меня прошибает холодным потом. Задыхаюсь. Ослабляю воротник блузки. Передо мной фотографии, которые повергают в пучину темных воспоминаний. На них Арман грубо берет меня. Но зачем? Откуда? Кидаю бумаги на стол и закрываю лицо руками. — Извини, видео не смог принести, — ухмыляется отец Армана, закуривая сигару. — Но, похоже, и этого достаточно. Ухмыляется. Я все еще сижу с закрытым лицом. — Не бойся, — говорит он. — Никто этого не увидит. Записи камер будут стерты, как только ты согласишься на мое предложение. Никто ничего не узнает. Про кредит тоже вся информация будет удалена. Все люди, хоть что-либо знающие об этом, уже уволены. Потом тишина. Мне стыдно убрать руки от лица. — Посмотри на меня, Елизавета, — требует он. — Я жду. Я не двигаюсь. Тогда она встает и подходит ко мне. Руками открывает мое лицо. Я тут же зажмуриваюсь. — Все будет хорошо, — говорит он и проводит по волосам. — Но… — мне не хватает воздуха, чтобы сказать и я делаю большие паузы между словами, — зачем Вам это? Зачем… Я не понимаю… — Ты переведешься в Оман. В наше представительство. У Армана своя судьба. Он должен жениться. Не на тебе, конечно. Но то, что сейчас я вижу, не даст ему это сделать. И тут поможет только одно. — Мой отъезд? — я почему-то решаюсь озвучить свою догадку. — Нет, — он опять проводит рукой по волосам. Берет меня за подбородок и поворачивает лицо к себе. Долго смотрит в глаза. Как будто готовит к чему-то. — Не это, — произносит, наконец. — Я женюсь на тебе. Мне нужна молодая здоровая жена. 59. Арман Я еще долго прихожу в себя. В женском туалете. Пока туда не заходит очередная посетительница и не смотрит на меня вытаращенными глазами. И только тогда я извиняюсь и выхожу. Конечно, Лисенок уже убежал. Эта игра в прятки-догонялки мне порядком надоела. Все было бы намного проще, если бы она просто смирилась. Согласилась. И тогда и отцу не пришлось бы принимать такие крайние меры. Отец. Еще одна головная боль. Да женюсь я на этой Шейназ. Раз это так важно для семьи. Никто же не требует от меня еще и жить с ней. Пусть живет там, в Омане. А я буду здесь. С Лисенком. Она еще просто не поняла, что теряет, отвергая меня. Ведь я могу многое дать ей. Почему-то эти мысли придают мне немного уверенности. Но все это тут же рушится, стоит вспомнить слова Лисенка. О каком предложении моего отца она говорила? И почему так серьезно? Что он ей пообещал? Начинаю злиться. Я должен это выяснить. Должен. Поэтому сразу же еду к дому Лисенка. Плевать на слежку и на то, что отцу доложат. Разберусь там, по ходу. Но дома у нее никого нет. Куда она пропала?! Она же ушла раньше меня! Ладно, жду в машине. Набираю ее номер. Но, похоже, она внесла меня в «черный список». Я не могу до нее дозвониться. Теряю терпение. И чувствую, как злость накрывает меня. Упрямая. Я все равно тебя сломаю. Ты не достанешься никому другому. Перебираю переписку в телефоне и тут двор освещают блики фар подъезжающей машины. Уже почти ночь. Машина останавливается у подъезда Лисенка. Внимательно всматриваюсь. Сука. Лисенок.